Ирбис. Том 4: Подгорное царство

История 23: Казан-Ннот (Часть 10)

История 23: Казан-Ннот (Часть 10)

Скромные жилища обычных гномов вскоре сменились богатыми имениями местной знати, а юноша вдалеке разглядел циклопическое округлое строение, к которому и направлялась их отнюдь не дружная группа. В основном по пути им встречались компании пьяниц, разбредавшихся по домам из питейных заведений с дармовой выпивкой. Редкие стражники Казан-Ннота предпочитали не замечать приметную четвёрку и сопровождаемых ими человека со зверолюдом. А уж тем более не вмешиваться в чужие дела членов имевшей дурную славу преступной группировки, о чём говорили вытатуированные на шеях круги, по крайней мере, пока не нарушался закон. Периодически где-то в отдалении слышались весёлые крики, но праздник жизни более не имел никакого отношения к гостям с поверхности.

Судя по опустевшим сосудам клепсидр, уже перевалило за полночь. Несмотря на позднее время суток, на улицах начали появляться вполне трезвые обыватели. Идущие в направлении арены либо прочь от неё. Хоть происходящее и вызывало волнение у начинающего друида, но спокойное поведение Самди внушало уверенность и не давало нервам разбушеваться. Свою роль играло и сохранившееся после развлечений в таверне хорошее настроение. Скорый визит к главарю преступников воспринимался мальчишкой больше как игра, нежели нечто серьёзное или опасное.

Уже почти добравшись до цели, когда впереди показалась площадь, посреди которой возвышалась арена, юноша надумал попытаться воспользоваться разрешением послушать чужие мысли. При помощи телепатии, коснувшись разума мужчины, как бы невзначай, он задал наводящий вопрос, надеясь, благодаря эффекту неожиданности, подсмотреть ответ: — А что будет там, куда ты меня послал и для чего нужна «кнопка»?

— Не наглей, — усмехнулся златоглазый, а юноша, внимательно следивший за его мыслями, увидел лишь воспоминания о карточной игре с ещё тремя людьми, одновременно с которой в уме происходили какие-то вычисления, связанные с картами противников.

— Котик, ты ведь не надеялся, что этот трюк сработает с торговцем информацией? У меня постоянно так товар украсть пытаются… Прекращай, или увидишь нечто более пикантное, чем голая эльфийка.

— Попробовать стоило. Вот… — фыркнул парнишка, прерывая ментальный контакт.

— Не торопись, «Дайн». Скоро сами все увидишь.

— Но я хочу знать, к чему готовиться! Потому что в прошлый раз был кошмар…

— Ну… На этот раз не всё так масштабно. И хватит эту тему поднимать.

— А я всё равно буду спрашивать! Ещё раз разложу пасьянс и спрошу…

— Не отвечу. Так-с… Вон уже вход. Сделай моську злее. Клыки немного оскаль. Твой образ — дикий и непредсказуемый зверолюд. Внутри слушай мои мысли. Делай всё, что велю и не болтай. Хотя… Не забудь поздороваться и попрощаться с Тихим. Это лишним не будет, а нужные слова ты уже выучил, вроде как.

— Угу. Понял.

Просторную площадь вокруг арены, помимо клумб со светящимися грибами, освещали расставленные по кругу жаровни, в которых горел уголь. Возле арки входа с ныне поднятой решёткой обнаружилось пара скучавших на постах стражников в стальных доспехах и с короткими, под стать владельцам, алебардами. Из под шлемов выступали лишь пышные бороды.

— Может быть, попросим их помочь? — предложил Ирбис, кивком указав на блюстителей порядка, — тут народа много. Они ведь не проигнорируют…

— Нет необходимости, — отказался златоглазый, — сам разберусь. Ты только голос погрубее сделай. Хрипотцы можешь добавить. И за мимикой лица следи. Морда кирпичом, как говорится. Это важно.

— Ладно…

Пройдя зал, где продавали билеты на зрительские места, четверо проводников, вновь начав переругиваться со златоглазым, повели подопечных в боковой коридор, а затем и вверх по лестнице к ложам. Зверолюд молча шёл со всеми, продолжая слушать мысли Самди, но кроме прежней карточной партии с чередой вычислений, ничего нового не увидел. Как и было велено, он нахмурился и чуть оскалился, так, чтобы стали видны зубы.

Их путь закончился у закрытой двустворчатой двери. Гном с разбитым носом громко постучал и на родном языке прокричал о прибытии затребованной персоны. Дожидаться ответа мужчина не стал, грубо оттолкнув с прохода проводника, распахнув двери и нагло войдя на балкон, возвышающийся над прочими зрительскими трибунами, давая прекрасный обзор на саму арену.

Находившиеся с другой стороны двое гномов-телохранителей в полных латах со щитами поспешили выхватить клинки. Но голос, раздавшийся от стоявших полукругом четырёх каменных кресел, разделённых тремя узкими столиками с угощениями и выпивкой, заставил оружие немедленно вернуться в ножны. Стараясь не выдавать беспокойства и поддерживать грозный вид, парень зашагал следом за мужчиной.

Из четырёх имевшихся мест занятыми оказались только два центральных. На одном из них восседал хмурый гном в алой бархатной мантии, расшитой золотом, с седыми прядями в бороде и волосах. Его соседом оказался гном помладше, в коричневой тканевой куртке. Оба они проводили взглядами прошедшего к краю балкона человека, сразу усевшегося перед ними на периоа. Закинув ногу на ногу, а руки сложив на груди, весёлым тоном златоглазый начал разговор.

Юноша хотел подождать у стены, неподалёку от выхода, но в мыслях Самди услышал команду: «Поздоровайся и иди к перилам, облокотись на них и поздоровайся!»

Поздоровавшись, как было велено, под удивлёнными взглядами четырёх местных жителей, он прошёл к ограде, уловив некую ехидную насмешку в разуме человека, но вот кому она была адресована, понять не успел.

«Что не так?» — уточнил начинающий друид.

«Удивились они. Вот и всё», — был ему ответ.

Ирбис взглянул на арену, где пара полуголых гномов с двуручным топором и копьём пытались одолеть ящерицу-переростка четырех метровой длинны. В свою очередь, та старалась укусить нападавших, периодически с разворота нанося хлёсткие удары хвостом. Но исход поединка казался очевиден: чешуйчатое тело уже было рассечено и проткнуто в нескольких местах, да и двигалось не слишком проворно.

Начинающего друида куда больше интересовали разум златоглазого, нежели поединок внизу, ведь в них наконец-то закончилась карточная игра. Свои мысли человек почти не облекал в слова и уж тем более не утруждался пояснениями ради наблюдателя, однако проблемой это не являлось. Хватало и ощущений с образами, дабы понимать общую суть. Мальчишка чувствовал, что мужчина не воспринимает всерьёз говоривших с ним сейчас воротил преступного мира Казан-Ннота. Напротив, торговец информацией желал веселья ради вывести их из себя.

Из череды замелькавших образов удалось понять, что речь шла о поставках какого-то серебристого минерала. Вернее, от информатора требовали о них рассказать, но получали отказ. В какой-то момент наблюдаемое в чужих мыслях разделилось на несколько потоков. В первом человек обдумывал детали неказистой окружающей обстановки, несколько раз поочерёдно заостряя внимание на бутылке из тёмного стекла со столика и голове седеющего собеседника в алой мантии. Во втором — выстраивал собственные фразы. Где-то на фоне мелькали весьма странные вычисления, разносившиеся в три измерения и помимо цифр, изобилующие незнакомыми знаками. Затем появлялись ожидаемые от собеседников ответы, которые немногим позже и озвучивались самими гномами.

Парень понимал, что златоглазый полностью просчитывает говорившую с ним парочку на каменных креслах и выстраивает диалог так, как ему угодно. Различил он и конечное желание — устроить драку. Промелькнуло желание осмотреть округу, дабы оценить обстановку и направить события так, чтобы «навязчивый зверолюд» не пострадал в процессе «развлечения». Но затем в один миг голову молодого путника пронзило болью, а в глазах померкло.

Нет, Ирбис не потерял сознания. На него никто не нападал. Причина резко ухудшившегося самочувствия оказалась неожиданной: впервые за время наблюдения за разумом Самди, бог по-настоящему подумал и посмотрел на крохотный фрагмент окружавшего его мира. Этого оказалось достаточно, чтобы в разум молодого странника разом ворвалась бездна знаний, давшая понять, насколько сильно отличаются боги от простых смертных.

Всего на мгновение, через разум златоглазого зверолюд увидел огромную арену в мельчайших подробностях, будто смотрел в раскрытую книгу, моментально читая весь текст со страниц и осознавая содержимое. Каждого присутствующего гнома, каждый волосок в их бородах, каждую пылинку под ногами одновременно охватывал его взор. Нет, это было далеко не всё, что открылось юному телепату. Увидел он гораздо больше. В один миг парень узрел мельчайшие частицы, из которых состояло всё живое и не живое. Увидел, что и они, в свою очередь, состоят из частиц куда более мелких, пребывающих в нескончаемом движении.

Неимоверный поток информации всего один миг из разума златоглазого вливался в голову Ирбиса. На мгновение глазами бога парень увидел всю арену, словно состоящую из песка, где едва выделявшиеся на общем фоне комья движущихся песчинок являлись гномами и им самим. Крохотные частицы заполняли даже воздух, а чужой разум в один момент отслеживал движение каждой из них, анализировал и просчитывал последующие положения в пространстве, одновременно расшифровывая значения каждого взаимодействия.

В один момент богу, читавшему движение и взаимодействия мельчайших частиц, как обычный текст, а заодно и следящему за его мыслями парнишке открылось, о чём думал седеющий гном в красной мантии: лидер преступного клана по прозвищу Тихий желал получить информацию о поставке во дворец манацитовой руды — весьма ценного минерала, содержащего магию, о котором должен был знать Самди. Участь самого торговца информацией, да и мальчишки, была уже решена. Их намеревались убить прямо здесь, сразу после получения желаемого, а тела скормить монстрам, содержащимся в подземельях арены.

Видел юноша и себя, состоящего из сгустка невообразимо малых частиц. Но бог намеренно не всматривался в них, избегая считывания информации о том, что думает зверолюд. Особенно заметно на общем фоне выделялся лук странника, оказавшийся куда более «плотным», чем всё остальное. На ряду с прочим мальчишка осознал, что дар богини эльфов отнюдь не то, чем кажется. По сути, он даже не был зачарован магией, а являлся неким чудовищно сложной конструкцией, невесть как воссоздающей магические эффекты, невозможные в природе.

Магию юноша тоже прекрасно рассмотрел в виде частиц ещё меньших, чем те, что заполняли воздух. На данный момент её особенно густой поток тянулся от головы начинающего друида к голове мужчины. Видел юноша и златоглазого. Четырнадцать «плотных» сгустков в кошеле за пазухой, являвшихся монетами «Желание», оказались подобны его собственному луку. Но внимание привлекали отнюдь не они. Путнику открылось, что тело человека само по себе оказалось вполне обычным, вот только «за ним» находилось что-то для восприятия чего не хватало привычных трёх измерений. Разум зверолюда оказался не способен осмыслить и разглядеть многомерное нечто, являвшееся богом, использующим плоть не иначе, как одежду.

Ощутил Ирбис с необычайной чёткостью и эмоции Самди. Было среди них удивление и чувство вины за то, что по привычке взглянул на вещи «не сдерживаясь», забыв о слушающем мысли зверолюде. Чувствовалась озадаченность из-за «слишком расширившегося телепатического канала», изначально не способного передавать подобный объем информации. Затем пришло осознание не понятной наблюдателю причины произошедшего. Возникло разочарование из-за того, что сейчас не может прибегнуть к «обычным методам конструирования», дабы без лишних трат исправить собственную ошибку.

Выступая едва различимым фоном, ко всему прочему ощущалась всепоглощающая вечная скука из-за однообразия и предсказуемости досконально изученной вселенной, где крайне редко происходит что-то новое. Присутствовало удовольствие с весельем от ограничения собственных возможностей и проживания жизни обычного человека. А так же прослеживался интерес к тому, как парень воспримет и отреагирует на открывшееся.

Юноша не узнал, в чём состояла ошибка случайно открывшего свой разум бога. Собственные мысли попросту ещё не успели возникнуть, ведь всё увиденное и осознанное предстало перед ним за короткий миг. Но этого хватило, чтобы из разума златоглазого, мальчишка понял, что спустя секунду умрёт. Его мозг попросту физически оказался не способен выдержать подобный объем информации и через мгновение должен был перейти в шоковое состояние, а затем «перестать функционировать».

Всё в том же мгновении парень наблюдал за тем, как вокруг Самди сгустилась едва воспринимаемая дымка, что он именовал «временем». Затем одно из «Желаний» в кошельке за пазухой обратилось самой обычной медной пылью, существовавшей исключительно для вида и не несущей никаких функций. Вместе с этим некоторые частицы, составлявшие мозг зверолюда, изменили свои положения, стирая из памяти излишки успевшей запомниться информации.

Мгновение прошло вместе со случайно подсмотренным видением, а из памяти исчезла большая часть увиденного, в основном касавшаяся каждой из мельчайших частиц, составлявших арену, и методов их анализа. Угрозы для здоровья Ирбиса больше не было. Мальчишка отделался лишь звоном в ушах, но при этом сохранил воспоминания и общее понимание произошедшего.

(Демон Лапласа — мысленный эксперимент, предложенный французским математиком Пьером-Симоном Лапласом. Главный персонаж этого эксперимента — вымышленное разумное существо, способное, восприняв в любой данный момент времени положение и скорость каждой частицы во вселенной, узнавать её эволюцию как в будущем, так и в прошлом.

Исходная формулировка: мы можем рассматривать настоящее состояние вселенной как следствие его прошлого и причину его будущего. Разум, которому в каждый определённый момент времени были бы известны все силы, приводящие природу в движение и положение всех тел, из которых она состоит, будь он также достаточно обширен, чтобы подвергнуть эти данные анализу, смог бы объять единым законом движение величайших тел вселенной и мельчайшего атома. Для такого разума ничего не было бы неясного, и будущее существовало бы в его глазах точно так же, как прошлое.)

«Извиняюсь-извиняюсь. Накладочка вышла. Привычка… — услышал он мысли златоглазого, — но не отвлекайся! От роли не отходи и контакт не прерывай. Подобное не повториться. Если хочешь, могу полностью стереть увиденное».

— Нет! Оно моё! — вдруг выкрикнул парень, чем привлёк к себе внимание беседовавшей компании и телохранителей у входа.

«Ничего не говори, тем более на этом языке. Нахмурься, отвернись и смотри на арену», — пришла новая команда. Так молодой странник и сделал.

Происходивший рядом разговор, перешедший на повышенные тона, теперь мало интересовал Ирбиса, и не только от того, что в мыслях Самди сейчас было видно его дальнейшее развитие. Молодой странник пытался осознать оставленную в его памяти информацию о единственном мгновении, за которое бог «смотрел на мир», и в первую очередь понять, почему вообще сам всё это смог подсмотреть. Ведь собственных способностей явно не хватало на то, чтобы телепатией моментально почерпнуть и усвоить столь огромный объем информации.

Новые вопросы начинали роиться в голове, а тот единственный, кто мог дать на них ответы, сейчас самозабвенно скандалил с парой гномов о каких-то документах и затребованной информатором несуразной плате, вполне могшей считаться маленьким состоянием. Внимания и сил попросту не хватало на то, чтобы разбираться во всех размышлениях мужчины. Да и подобное желание уже отсутствовало.

Всё пришло к тому, что гном в коричневой куртке вскочил со своего места и выхватил припрятанный за голенищем сапога кинжал, направив его на человека. Телохранители у входа тоже обнажили оружие, побежав к златоглазому. Парнишка ничуть этому не удивился, ведь всё шло в точности по плану торговца информацией.

«Сейчас этот с кинжалом попытается зарезать Самди… — думал мальчишка, наблюдая за происходящим, — вот! Бросился гном на него. Сейчас Самди соскочит с перил, увернётся, немножко вправо отшагнув и схватит за бороду, и почти скинет…»

Так и происходило. Уклонившись от атаки, лишь на волосок позволив клинку пройти мимо бока, златоглазый крутанулся на месте, одной рукой хватая обидчика за бороду, а другой за шиворот и рывком закинул на перила, словно собираясь скинуть вниз. Оказавшийся над трибуной арены, цепляясь за каменную ограду лишь ногами, местный низкорослый житель рефлекторно махнул кинжалом за спину, но привело это лишь к тому, что человек отпустил его воротник.

Ещё несколько секунд у выронившего оружие гнома ушло на то, чтобы, суча подошвами сапог по краю каменных перил, развернуться к удерживавшему его на весу от падения златоглазому, и пытаясь ухватиться за вытянутую руку человека, проорать требование втянуть обратно.

Зверолюд знал, что теперь последуют короткие переговоры, в ходе которых оружие окруживших информатора телохранителей будет оставлено у одного края балкона, тройка гномов уйдёт на другой конец, заложник окажется затащен обратно, а им предоставится возможность уйти. Знал он и что четвёрка сопровождавших уже ушла, так что препятствием не станет. Затем придётся пробежаться, спасаясь от погони, до стражи у ворот арены…

Но дальше произошло неожиданное: начинающий друид вдруг ощутил начавшую исходящую от Самди брезгливость с отвращением к засаленной бороде гнома и неприязнь из-за испачканной ладони. А затем всё стройные планы распались. Человек рефлекторно разжал руку, желая как можно скорее вытереть её о что-нибудь. В свою очередь Ирбис, чей оливкового цвета дорожный плащ привлёк внимание златоглазого, растерянно наблюдал за тем, как отпущенный гном, сорвавшись, с паническим воплем полетел вниз.