Король. Эпоха перемен

Глава 12

Ведь не соврал Юсиф, не соврал… Как я узнал? Как обычно — влез ему в голову. А что?

Помимо того, что я узнал много нового и интересного, я же должен был обеспечить ему достойный уход, в смысле — за грань? Он слишком много знал, видел наши лица и не только, понял чем мы интересуемся, и уж точно вломил бы нас при первой возможности. Рефлексия? Ноль. Одним бандюком больше, одним меньше. Тем более, он был этого достоин.

Так что тело Юсифа теперь покоилось в яме посреди степи. А передо мной встали новые проблемы. Вот и всплыло в разговоре с Глухим одно из тех имен, которые не к ночи будь помянуты. В полном смысле. Надо теперь вспомнить все байки про новый хвост, за который надо дернуть.

Ханума? Кто о ней не слышал в айзанском криминальном мире? Этакая мадам Вонг местного разлива с поправкой на восточный колорит. Откуда она взялась — никто не знает. А кто знал, тот уже никому ничего не скажет, отправившись за Грань.

Итак, лет этак двадцать с хвостиком назад появилась в Ат-Балае молодая девица, весьма хороша собой и умеющая убивать. Профессионально и хорошо. За Грань она отправляла направо и налево, как любым оружием и голыми руками, без малейшего сожаления и рефлексии.

Этот талант присмотрел себе в команду Ночной Хан, прошлый в смысле. А прошлым он стал после того, как Ханума взбрыкнула и решила, что станет играть по своим правилам. Не понравилось девице местное патриархально-религиозное общество, где она считалась нечистым животным и была обречена сидеть в гареме и целовать повелителю ноги. И на трон преступного мира взошел новый Ночной Хан. Может быть, она и сама бы хотела занять его место, но вот как уже было сказано, женщины тут стояли на низшей ступени социальной лестницы, даже на приступочке. Но зато Ханума не осталась без дел и создала свою организацию.

Как правило, Ночной Хан, да и остальные не столь криминальные личности пользовались услугами Гильдии Убийц, которая в неизменном виде существовала полулегально во всех городах и весях. То есть вроде как ее и нет, чтобы не портить отчетность всем видам Стражи, жрущим королевскую пайку, но при большой нужде и с большими деньгами на нее можно было выйти и уладить вопрос к не всеобщему удовлетворению. Было так и в Ат-Балае… до определенной поры, закончившийся двадцать лет назад. Пока Ханума не решила подмять дело под се6я.

Вопрос она решила просто, и несогласные с ней были на радость воронам и прочим падальщикам вывалены в канавы по частям. Причем, опять же, по слухам, с некоторыми разбиралась лично Ханума, не боясь замарать рук. Если так, то она была великим бойцом уровня «бог» и нечеловеческой выучки — как бы люди из Гильдии Убийц тоже рядом с обычными вояками рядом не стояли. И она устроила массовую резню.

Так что Гильдия Убийц в Ат-Балае и вообще в Айзанском ханстве закрылись по причине постоянно открытых вакансий без желающих их занять. Теперь те, кому нужно было удовлетворить попранное самолюбие, но кишка была тонка вызвать обидчика на поединок, шли к ней. Точнее, к ней направляли люди Ночной Гильдии, которых, в отличие от ее, было куда ни плюнь — шпана-то есть везде.

И вот Глухой — мир его праху, кости шакалам — уверял, что он в свое время вписался за Армана по просьбе Ханумы. Что, в общем-то, было правдой. Только вот просьбой это не было, а был не подлежащий обсуждению приказ. М-дя…

И все-таки, надо было узнать о монстре в женском обличии чуть побольше. Придется мне кое-кого допросить. К примеру, Варана. Он знает много, видно по нему. Но предпочитает помалкивать. Ну что же, разговорим…

Варана я застал в уголке на крыше дома. Перекусить решил — в руке он держал небольшой нож, которым ловко чистил яблоко, бросая шкурки вниз.

— Люблю я этот вид, — сказал он мне, задумчиво глядя вдаль. — Все бегают, суетятся, чего-то хотят, а надо всеми — синее небо, вечное и спокойное. На котором найдется облачко для каждого…

— Что за похоронный тон? — сурово спросил я. — Мы с тобой пока живы и помирать просто так я не собираюсь. Лучше вот мне что скажи. Про Хануму. Что ты знаешь о ней?

Он медленно повернул ко мне голову, глаза его сузились, словно он оценивал, стоит ли говорить. Потом вздохнул и откусил кусочек яблока.

— Ханума, — произнес он, словно пробуя это имя на вкус. — Это не просто имя, ака. Это легенда. Или проклятие. В зависимости от того, с какой стороны посмотреть.

— Скорее, и то, и другое. Я знаю, что она уничтожила Гильдию Убийц в Ат-Балае, — сказал я. — Но что еще? Почему Глухой был связан с ней? И как?

Варан усмехнулся, но в его улыбке не было радости.

— Глухой был с ней тогда, с самого начала. Он был одним из тех, кто когда-то пытался остановить ее. Он думал, что сможет договориться с ней, убедить ее не разрушать то, что существовало испокон веков. Но Ханума не из тех, кто слушает чужие слова. Она слушает только себя. И когда Глухой понял, что его мнение не имеет веса, он оставил свои попытки. Чтобы выжить. Но… — Варан замолчал, словно подбирая слова. — Многие проиграли. А те, кто выжил, предпочли забыть о той резне.

— А ты? — спросил я, пристально глядя на него. — Ты был среди них?

Варан опустил глаза и бросил огрызок яблока с крыши. Его лицо закаменело.

— Я тогда был ребенком, слишком молод, чтобы воевать с ней. Но я видел, что она делала. Она не просто убивала, ака. Она стирала людей. Словно они никогда не существовали. И после нее оставалась только пустота. Ханума — это не просто убийца. Она — сила природы, буря, которая сметает все на своем пути. И единственный способ выжить — не попадаться ей на глаза.

— Я не только собираюсь попасться ей на глаза, Варан. Я собираюсь прийти к ней, поговорить и выжить, — уверенно сказал я. — А также получить кое-что от нее.

— Безумству храбрых… — горько усмехнулся он. — Похоже, мне придется искать себе другого работодателя.

Может, придется, а может и нет. Я все-таки специалист по управлению рисками и способен за себя постоять. А то, что об этом не знают другие — мне же лучше. Мимикрия никогда никому не вредила.

— Расскажи мне лучше то, чего я не знаю. То, что может помочь мне сунуть голову в пасть и вынуть ее обратно не откушенной.

— Ну что еще сказать? — скривился он. — Пасть не пасть, а можно лишиться кое-чего другого.

— В смысле??? — спросил я.

— Дело в том, что она трахнутая на всю репу. Она ненавидит мужчин и в ее доме их нет. Ни одного.

— Женщины?

— И евнухи. Вот этих она обожает. По слухам, когда она выбирает себе слугу, то лично избавляет его от мужественности, — Варана непроизвольно передернуло. — И ей это нравится, наслаждается самим процессом.

М-да, по рассказам я знал, что у тетки непорядки с башкой, но настолько…

— А те, кому она раздает задания?

— Нет, тех она не калечит. От кастрата-убийцы прока не будет. А вот ближний круг… И заправляют в ее доме всем только женщины.

— Да уж…

Ну тут можно было провести психоанализ, подвести под это всевозможных исследователей и создателей комплексов… Но не хотелось. Она хочет утвердиться за счет власти, в том числе и над мужчинами? В эту игру можно играть вдвоем.

— Как мне к ней попасть?

— Ну для дураков есть дверь ее особняка на окраине Ат-Балая, она особо и не скрывается. Но умный в нее не постучит.

Тут уже без вариантов. У меня нет времени искать к ней подходы, да и это будет беспонтовка. Судя по тому, что я о ней узнал.

— А если?

— Я уже сказал про поиск нового работодателя?

— Не бойся, я тебе еще надоем. Как, говоришь, туда попасть?

Через пару часов я уже стоял у ограды довольно большого манора на окраине. Ну а как описать ее жилище? Для особняка — многовато, для дворца — маловато. Манор в айзанском стиле с рюшечками и выкрутасами, что-то среднее между восточным и индийским стилями, если брать на земной манер. Большеватая такая фемдачка, полная фемок. Пора перетряхнуть это центральное фемкохранилище.

Как? Да черт его знает, по-хорошему или по-плохому. И тот и тот варианты меня устроят. В крайнем случае я смогу разобрать этот особняк по кирпичику своими силами, даже без помощи отсутствующего посоха.

У ворот на часах стояли две фемки звероподобного вида, в латах типа древнегреческих — таких я еще не видел. С открытыми лицами и коленями, без всяких там паранджей и прочих чехлов для местных дам… Сплошной харам.

Впрочем, выражать свое отношение к ним было некому — подъездная дорога была пустынна и ни одной живой души. Чувствуется, что это место не пользуется популярностью, будь в местном обществе почтальоны или молочники — обходили бы за милю.

У дежурных фемок аж чуть копья чуть из рук не выпали, а глаза из орбит не вылезли, когда они увидели беззаботно насвистывающего прохожего, направляющегося к воротам.

— Здравствуйте, уважаемые дамы! — я поклонился по-лундийски. — Не подскажете ли вы, как пройти к Хануме?

Тетки впали в ступор, как будто с ними заговорила бродячая собака. Впрочем, отношение было такое же.

— Это что? — спросила одна другую.

— Не знаю. Что-то. Оно еще и говорит!

— Эй, животное, ты кто? — нагло глядя на меня в упор спросила первая.

— Доложите Ханум о моем визите, — спокойно сказал я. — Скажите, пришел Арман.

— Арман? А кто это? — вздернула брови вторая. — Это животное или дерево?

— Это белая мужская шовинистская членомразь и спермобак! — не выдержал я.

Вряд ли кошелки переведут это на нормальный язык, да и на айзанском это не так хорошо звучит из-за отсутствия понятий, как на земных, но… Тетки зависли секунд на десять. пытаясь переварить незнакомые слова.

— А, поняла, — тряхнула первая головой, когда отвисла. — Он пришел к госпоже в евнухи наниматься. Так бы сразу и сказал.

— Доложи десятнице, что тут пришел будущий слуга. У нас тут какие должности есть?

— Вылизыватель задницы после туалета, — сказала первая. — А кастрировать мы его и сами можем, и десятницу звать не надо! Будет нам прислуживать в казарме!

Я вздохнул. Тетки просто нарывались на приключения, задница у них свербела нипадеццки. Придется поучить их хорошим манерам.

Рраз! Одно мое желание — сверкающие доспехи и все, что было под ними разлетелось в разные стороны. Блин, а что так негодовать, зажимая руками причинные места и грудь? И не надо так визжать, я оглохну от визга!

— Я еще раз спрашиваю! Мне нужна Ханума! Или заставить вас друг друга полюбить прямо здесь на радость другим слугам?

Так, похоже, я все-таки привлек к себе внимание. От дома уже бежали слуги всех разрешенных полов. Впереди — тетка, одетая в кольчужное платье с гладиусом на поясе.

— Ты кто и что тебе надо? — она оценила учиненный мной бардак и двух жмущихся своих голых подчиненных.

— Я просто хотел получить аудиенцию у Ханумы, — пожал плечами я.

— Имя у тебя есть? — спросила видимо та самая десятница.

— Арман.

Глаза у нее на мгновение расширились.

— Иди за мной! — сказала она. — Откройте ему ворота!

— Мы же голые! — взвизгнула одна из девок.

— Он что, ваших прелестей не видел? Сами разделись — сами и получайте, дуры! — рявкнула десятница.

Я мстительно усмехнулся, глядя, как одна из них, самая наглая в прошлом, робко подошла к воротам. Правда, чтобы открыть запор ей пришлось убрать руки от первичных и вторичных на радость мужскому взору, но это уже мелочи — сама виновата.

— Пойдем! — десятница повернулась и пошла к дому.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.

Мы шли среди зелени палисадника, засаженного фруктовыми деревьями. Представляю, как здесь хорошо, когда все они цветут! А еще представляю, как тяжело в этом айзанском климате сад вырастить и сохранить. И как дорого это стоит.

Мы вышли с десятницей ко входу в дом. Ба, и здесь охрана из таких же копейщиц в латах. Прямо бабский вохр какой-то. Только эти вроде воспитанные, или на виду у начальства не расслабляются — поприветствовали ударом древка о пол, становясь по стойке «смирно». На меня лишь покосились украдкой, не отпуская в мой адрес ни шуточек, ни смешков. Хорошо дрессированные.

А ничего внутри в хате у свихнувшийся убийцы. Небось, заранее представили себе соответствующий злодею антураж? А вот фигушки. Это больше подходит дворцу какого-нибудь хана, или султана, или кого еще там… А, вспомнил, набоба! Короче, очень себе круто на высшем уровне.

Мы прошли по коридору и вышли в залитую светом гостиную, которая сделала бы честь дому зажиточной лундийки — не айзанки — с хорошим вкусом. Светлые расписные шпалеры, мебель из лучших пород дерева, все вокруг сверкало чистотой, красотой и уютом. Изверги и маньяки тоже любят красоту, уют и тисканье котиков в свободное от злодейства время.

Мы остановились с моей провожатой посреди гостиной. Ну, а теперь проводите меня к…

Дверь распахнулась — Ханума решила пожаловать сама.

— Кто тут поимел наглость меня спрашивать? — вкрадчивым змеиным голосом спросила она.

Я же рассматривал это порождение ночного кошмара, как его описывали имевшие неосторожность с ней столкнуться. Кошмара? Скорее, влажного сна.

Красивая, очень красивая, несмотря на бальзаковский возраст. Красота естественная, без услуг целителей — ну да, по ауре видно, что она маг. Но боевой. Так что красивая и стройная выше среднего брюнетка с идеальной фигурой на кошмар не тянула. Если бы не аура. Нет, не черная, темно-фиолетовая — что еще хуже. Она уже не принадлежит к миру живых и об этом знает. А теперь прикинем, где я все это видел?

— Свободна! — она бросила десятнице, и та поспешно, даже с облегчением покинула гостиную, оставив меня на растерзание Хануме.

— Арман, — она начала ходить вокруг меня, разглядывая с ног до головы. — Да не тот Арман.

— Да, не тот, — усмехнулся я. — Вы должны были меня ждать, когда помогли тому.

— Ждала, — согласилась она. — И не особо. Все-таки рассчитывалось, что с тобой расправится королевский палач.

— Вами рассчитывалось?

— Нет, это не моя игра.

— Еще скажите, что вы пешки, — усмехнулся я.

— Не игроки, — сказала она. — Мы лишь приносим фигуры и расставляем их на доску.

— Или убираем с доски? — сказал я.

— Или так, — кивнула она.

— Этому учили в монастыре святого Винладора, сестра?

Ханума словно бы взорвалась изнутри, такой стремительной была ее атака. Смотри-ка, неплохо вас учили в монастыре-то! Только нас учили лучше, и мастера, до которых у вас пара тысяч лет разницы.

Раз, два, три… Ну зачем вот так-то? Нна! И, обойдя ее защиту, я отвесил ей отличного леща, от которого в обычном времени у нее бы мозги через глазницы выплеснулись. Но она привычная. Заодно проверим, как у нее с мозгами. Будет сотрясение — значит есть.

Я отнес на руках потерявшую сознание Хануму на диван. Пусть полежит. Связывать? Да не буду, пока спит — пущу ей заклятие Подчинения на подкорку. Будет как шелковая.

Поработав над ней несколько минут, я утер пот со лба. Что же там в этом чертовом монастыре Искореняющие делали с послушниками? Больше всего эти вычурные узоры ауры подходили чудовищу, но не человеку. Ладно, кое-как кое-что подправил, надеюсь, будет помягче.

Теперь стояла задача ее разбудить. Где тут нюхательная соль? Не вижу. А из резких запахов только старые носки, но это уже оружие массового поражения, запрещенное всеми конвенциями. Ладно, похлопаем по щечкам…

Ханума открыла глаза и постепенно ее взгляд стал осмысленным. Она резко села и с изумлением посмотрела на меня.

— Тихо, тихо, — я успокаивающе поднял руку. — Не надо делать себе бо-бо.

— Кто ты? — изумленно спросила она. — Первый раз в жизни меня победили! И не убили!

— А зачем? Живой ты намного полезней, — пожал плечами я. — А по поводу того, кто я — на, смотри!

И я открыл ауру. Глаза Ханумы расширились, она вздрогнула, кожа ее посерела и выступил пот.

— Танасух… — прошептала она в ужасе. — Да еще и Избранный…

— Ну да, — с улыбкой подтвердил я. — А тот Арман, кто он был?

— Джинн.

— И ты позволила ему внедриться в айзанское общество и занять мое место?

— Я лишь выполнила просьбу одного хорошего друга, — пришла в себя от шока Ханума.

— Имя у друга есть? И адрес?

— Подожди, — она, морщась, встала с дивана, пошарила в комоде и достала вполне себе цивильный карандаш и листок бумаги. Деловая женщина, что там.

— Вот, держи, — она черкнула пару строчек и подала мне листок.

Я бегло просмотрел его и убрал в карман.

— И ты мне сдала его так спокойно? Без малейшего сопротивления и возражений?

— А что трепыхаться? — пожала она плечами. — Если бы я отказалась, ты бы меня просто убил или считал, что одно и то же. Мне тебя не победить. Первого человека, точнее, не совсем человека в Айзане и далее. И то, что ты можешь, я прочитала у тебя в ауре. Я права?

— Меня совсем не волнует твой моральный облик и то, чем ты занимаешься. Мне нужна была информация и только, — пожал плечами я. — К тому же, как правило, если бы я был поборником белых и пушистых и замочил тебя — то проблем было бы больше.

— Да ну? — насмешливо сказала она. — Неужели испугался?

— Испугался? Чего или кого? — усмехнулся я. — Нет, я не про месть говорю — таких желающих я бы перевел не особо напрягаясь, как и всю твою банду. Просто стадо убийц без главаря, вышедшее из-под контроля и устроившее резню будет злом для всех.

— Вообще-то так, — кивнула она.

— С тобой же у нас терок нет. Я получил что надо и разошлись краями. Просто не возникайте больше на моем пути и проблем не будет.

— Не возникнем, Ваша Светлость! — она внезапно отбила поклон светской дамы при дворе. — И все-таки, как ты узнал, что я из того монастыря?

— Просто прикинул по времени и твоим талантам. А также тому, как ты ведешь дела.

— Я надеюсь, ты не будешь об этом распространяться?

— И о твоем проигрыше тоже, — подтвердил я.

— Тогда всего хорошего вам, господин герцог! — она указала мне на дверь.

Я просто кивнул и желать ей ничего не стал. Обойдется.