Король. Эпоха перемен

Глава 2

Наутро я встал с удивительно чистой и ясной головой. Чуть потрескивала, да — все-таки вчерашнее даром не прошло — но работать ей можно было.

Да, вчерашний ром был хорош — я переключился на изготовление напитка, который местные испоганили окончательно. И даже тот пайковый ром, который трескали в армии, на флоте и в Легионе, был вонючим самогоном. А я хотел сделать напиток высокого качества, вроде того же «Бакарди» или «Гавана клуб». Вот мои винокурни и дали первый ром под присмотром местных мастеров. Особенно старого пройдохи Лорелвэя, самогонщика-профессионала, открывшего в себе талант владельца винокурни. Вот так самозанятыми и становятся.

А что? Извините, колонии у нас на самоокупаемости, и это будет одна из экспортных статей дохода. Да и местным не даст повода бунтовать, выпивки будет достаточно. При нынешних простых нравах остановка винного довольствия может привести к бунту. Трезвый и от этого злой пират с бодуна — страшная сила, как уже выяснилось.

Но это я отвлекся. Сейчас мне нужен был Род. Требовался пристальный взгляд Его Высокопревосходительства королевского сенешаля, точнее, его прошлой ипостаси — мелкого криминального элемента.

— Вызывал? — спросил Род, войдя в мой кабинет.

— Ага. Выпьешь? — я полез в стол за бутылкой.

— Не, я на службе, — мотнул головой он. — Мне сегодня еще делегацию судейских, приехавших с Осием, обхаживать. — Главного королевского сенешаля ублажать.

— Смотри, не слишком старайся. А то ориентацию потеряешь… — усмехнулся я.

— Ты всегда в своем репертуаре, Гарс, — покачал головой Род. — Мне эту старую сволочь со сворой сегодня накачивать и шалавами на ночь снабжать, все, как и положено. Сомневаюсь, конечно, что этим старым импотентам они нужны, но пусть будут для блезира.

— Тяжко идет? — посочувствовал я.

— Ага. Постоянно нос задирают. Они, поди ж ты, все благородные в хрен знает каком поколении, из самого Сенара аж, петушня столичная… Со мной через губу не плюнут, я для них выскочка и вообще бывшая шпана, — пожалился Род.

— Не обращай внимания, — махнул рукой я. — Все равно ничего они тебе не сделают, как бы ни старались. Просто обеспечь их бухлом и шлюхами, чтобы они все время командировки сюда были в невменяемом состоянии.

— Так и делаю. Но, я полагаю, ты вызвал меня сюда отнюдь не для этого?

— Именно. Включай свою старую ипостась урки и расскажи мне о преступном мире Айзана в общем и Ат-Балая в частности.

По сморщенному лицу Рода было видно, что это ему не по нраву. Как будто лайм целиком хватанул, так скривился.

— Это сложная тема, — сказал он.

— Что так?

— Видишь ли, Айзан — это совершенно другая цивилизация, как и Угур. Своя религия, свои правила, своя иерархия… Скажем так, истокскому вору там делать нечего. Как и сенешалю.

— Продолжай, — сказал я. — Почему?

— Во-первых, настороженное, даже враждебное отношение к чужакам при отточенном лицемерии. Сейчас он разговаривает улыбаясь, а за спиной прячет кетмень, чтобы при случае вонзить его тебе в череп, когда ты отвернешься.

— Подлые?

— Да как тебе сказать… Чужак для них — хуже собаки, а собака — животное нечистое. Поэтому иноземца и иноверца обманут, ограбят и в лучшем случае бросят, а не сделают рабом. Торговля рабами, кстати, у них поставлена на широкую ногу и является уважаемым и доходным ремеслом.

— Да уж, — покачал головой я.

Хоть в Лундии и Зунландии рабства нет, как-то или не прижилось или не сложилось. Исключение — осужденные преступники, у тех вообще прав не было. Но рабством это назвать нельзя.

— Второе — их судебная система. Основана на их верованиях и правилах. Судей называют кади, они вершат правосудие по своим нормам. И довольно жестоко. Побивание камнями, закапывание живьем, отсечение конечностей и прочие жестокости — в порядке вещей. Сам понимаешь, даже для нас это слишком, мы такие казни не практикуем. Ну подумаешь, повесили или отсекли голову, но закапывать или выкалывать раскаленным жигалом глаза…

— Искореняющие до сих пор некоторых на кострах сжигают…

— Уже нет. Запрещено королевским указом. Только если так, по чуть-чуть, когда местные не видят… — ухмыльнулся Род.

— Вот и я о том же, — кивнул я.

— Но все равно, у нас бы тут все воры без рук ходили. Это, по крайней мере, выглядит некрасиво. И на каторгу не сошлешь в рудники или плантации. В-третьих, у них как такового Ночного Братства-то и нет. Всем верховодит Ночной Хан, у которого власти будет как бы ни побольше обычного. У ночного хана есть несколько подручных, у которых свои подручные и дальше по иерархии.

— Примерно так же, как в Ночном Братстве.

— Примерно-то примерно, но не совсем, — покачал он головой. — И Гильдии Убийц у них нет.

— Упущение, — пожевал губами я. — Как это так?

— Нет, можешь не рассчитывать на вакантное место и не строить планов, — усмехнулся он. — Этим рулит одна отмороженная на всю репу тетка, погоняло Ханума. Овеянная, так сказать, легендами. Кто утверждает, что она дьяволица во плоти, кто — еще что-то сверхъестественное, но там действительно тяжелый случай. Имей в виду, если столкнешься.

— Что имею, то и введу…

— С этой не прокатит, иметь не будешь, предупредил Род. — Она об этом позаботится. Все ее слуги — гладкие евнухи.

— Бр-р, такие подробности… — я невольно поежился.

— Слушай, ты не перепутал криминал и пансион для девочек? — спросил он. — Это абсолютно другая жизнь.

— Да знаю я, знаю…

— Короче, наше Ночное Братство и Ночной Король не ведут никаких дел с Ночным Ханом и его подчиненными. Более того, есть неофициальное распоряжение появившихся тут айзанцев, пытающихся чем-то таким заняться, ставить на перо сразу.

— Этническая преступность… — пробормотал я.

— Опять ты что-то по заумному сказал… — скривился Род.

Его идиосинкразия к ученым словам никуда не делась, наоборот, показушно пестовалась и лелеялась. На тыкание в это носом он всегда отбрехивался, что у него есть под началом куча умников из столичных семинарий и те только на это и годятся. А чтобы крепко держать за горло всякую сволочь на землях королевства, ученым, мол, быть не обязательно. Достаточно уметь откручивать нужные головы в нужное время.

— Что у каждой нации свои преступники, и если они одного народа и из одной местности, то сам понимаешь.

— Как-то так, — пожал он плечами. — В общем, мой ответ прост и краток — мы не ведем дел с айзанцами, считаем их нежелательными мордами здесь и не лезем к ним там.

— А если, допустим, что-то сперли здесь, а потом переправили и купили там? — гипотетически спросил я. — Контрабасы, например или барыги?

— Это может быть, частная сделка. Не запрещается. Придется дать бакшиш, и можешь жить спокойно до следующего раза, — хмыкнул он.

— Ладно, с преступностью разобрались, — кивнул я. — Что по поводу официального сотрудничества Стражей там или еще что?

Это взыграла моя старая память про Интерпол. И прочие полицейские содружества. И то, что иногда нам неофициально помогают по личным связям.

— Смеешься? — хмыкнул Род. — Айзанцы — наши враги, официально. Точнее, враги Зунландии, а нам так, достаются объедки их ненависти. И потом, там такая Стража — неизвестно где она кончается и начинаются бандиты. Я удивляюсь, как с такими горе-мусорами государство вообще не ухнуло в пропасть.

— Туда ему и дорога, — сказал я.

— Ты, я так понимаю, собрался пошариться по Ат-Балаю? — подозрительно спросил он.

— Да, собрался, — кивнул я. — Надо закрыть одно дельце.

— Гиблое это дело, — покачал головой Род. — Но отговаривать не буду.

— Правильно, — кивнул я. — Решил я, и значит, кому-то быть битым.

Фраза нашего мегабарда как раз подходила к ситуации.

— Хорошо, — он хлопнул ладонью по столу. — Дай мне неделю. Я пройдусь по старым связям, сам понимаешь, каким, может кого-то найду с общими знакомыми там, в Ат-Балае.

— Неделя? Пойдет, — кивнул я. — Все равно, пока Его Величество здесь, я никуда не тронусь.

— Ладно, пошел я делегацию высокородных старперов обхаживать, — вздохнул он. — Хотя один хрен, они никогда не примут меня за своего.

— Отплати им той же монетой, — посоветовал я. — Немытые фрукты подсунь или что-нибудь такое вроде туземных проституток с блохой.

— Найду что, — глаза его весело блеснули. — Все, пока!

И Род увеялся заниматься делами государственными.

Пускай. Теперь оставался Вальриф. Единственный, пожалуй, человек в государстве, так разбирающийся в орках, айзанцах и их взаимоотношениях.

— Куда это ты намылился? — грозно сдвинул брови Осий.

Гнев брата был оправдан — я действительно собирался навестить Вальрифа в его околоайзанском захолустье. О чем я его и известил. Мимоходом.

— Хрен ты куда поедешь, по крайней мере сейчас, — пообещал брат. — Только подумать, целый генерал-губернатор плюет на Евойное Величество и во время визита королевской особы куда-то исчезает! Что об этом подумают люди?

— Ну…

— Вот тебе и ну, и хрен гну! — рыкнул Осий. — В ближайшие пару недель тебе точно придется находиться при моей королевской особе. Сначала — здесь, ты вроде как должен играть роль гостеприимного и хлебосольного хозяина.

— Чтобы пыль в глаза пустить? — усмехнулся я.

— Именно! — воздел указательный палец к потолку он. — Чтобы доказать, что ты получил эту должность — на которую, кстати, метили несколько вельмож из других кланов — не зря. И оправдываешь доверие Его Величества. Ясно?

— Ясно, — скривился я. — Очередная дрессированная обезьяна сюзерена.

— Да хоть так, — подтвердил Осий. — Обожаю таких макак. Они вечно рожи корчат, визжат, бестолково мотаются туда-сюда, в голове хозяина копаются — прямо как ты!

— А еще они больно кусаются и хозяину показывают большой и красный…

— Ну хозяин может и хлыст взять, — вздохнул он. — Не хотелось бы… Тем более, после моего визита к тебе я вызываю тебя в Сенар, на ежегодный королевский бал.

— Это уж без меня, — попытался отбиться я.- Ты знаешь, как я люблю подобные массовые мероприятия.

— Что я тебе говорил про ручную обезьянку? — прищурился Осий. — А в конце она получит банан в виде Ордена Священного Круга.

— Это тот, который размером с блюдце и поэтому носится исключительно на перевязи? — уточнил я.

— Это тот, который дает право ввалиться к королю в любое время, в течение дня и ночи без риска быть обезглавленным, — сказал Осий. — Естественно, он якобы дается за большие заслуги — тебе, например, за превращение Тарисо из занюханного трипперного борделя в приличный публичный дом средней руки.

— А на самом деле?

— Как раз для этого и дается, чтобы был доступ к телу в любое время дня и ночи. Особо приближенным. Как знак особого расположения короля.

— Такого быть не должно. В принципе, — покачал головой я.

— Не бойся. Меня охраняют надежные люди. Мои люди, — со значением сказал он.

Я лишь покачал головой. Мои, твои… Пока они не мои, я в каждом из охранников буду видеть потенциального террориста. Приходилось с такими сталкиваться, да и вербовать — тоже…

— Я недоволен твоей охраной, — сказал я. — И хочу ее реформировать.

— А знаешь как? — насмешливо сказал Осий.

— Знаю. Отработано в Орктауне, теперь все важное охраняет Легион.

— Что-то ты размахнулся. Легион то, легион се… У тебя в Легионе уже части всех мастей, — сказал он. — Не только пехота.

— Необходимость, — пожал плечами я. — Части нового образца позволят нам быть впереди всех. И кому, как не отборным войскам, показывать пример!

— Однако сейчас лямку войны тянут обычные войска, по старинке…

— Пусть, — махнул рукой я. — Старого пса новым штукам не выучишь, пусть воюют, как умеют. Сам понимаешь, что вбить новую военную науку генералам невозможно, они привыкли воевать по старинке, с копьями и мечами наперевес и как завещано тысячелетиями до них в священных книгах, по которым учатся все вояки. Поломать мышление — еще хуже, вот как раз они и будут метаться, как макаки, не зная, за что хвататься. То ли за старую заскорузлую, завещанную предками военную науку, то ли за новые веяния. В результате — проигрыш.

— Да, этого сейчас бы очень не хотелось, — признал Осий.

— Легион в этом отношении более гибок. Как Орочий, так и созданный по его подобию наш. Но это средство для решения совсем других задач. Армия — дубина войны, которой можно вколачивать врага в землю по самую макушку, легионы — стилет, предназначенный пустить кровь, попав в самую жилу.

— Мне уже все уши прожужжали завистники и клеветники, что, мол, брат собирает войско и собирается устроить переворот, — усмехнулся Осий.

— Кто бы сомневался, — усмехнулся я. — И как раз особенно на эту роль подходит злобный младший братец с большим камнем за пазухой, только и мечтающий приложить его к черепу короля, когда тот отвернется.

— Они судят по своим семьям, — пожал плечами он. — Не все в таких отношениях, особенно там, где есть деньги и власть.

— Народ испорчен окончательно, — сказал я. — Ну и что ты делаешь с клеветниками?

— Киваю с умным видом, делаю вид, что внимаю чужой клевете. Надо же понять, кто что хочет от меня? Ну а потом для злостных — работа Ария. Чтобы они сказали, кто их надоумил к столь крамольным мыслям.

— У него скажут все, что думают и даже не думают…

— Нет, вот на это у меня с ним четкий договор, — покачал головой брат. — Меня не интересуют выдумки и самооговор, как и клевета на других. Все должно быть реальное — только то, что на самом деле. Никаких дутых дел и подозрений всех и вся.

— Иногда же случается? — подмигнул я.

— Ну, очень редко, только если для пользы дела, — смутился брат. — Только не говори, что сам не устранял неугодных, выставляя их преступниками и изменниками. Да, кстати, что там с подкатом к тебе наших неизвестных друзей?

— Ты про эту графиню? — спросил я. — В мою сторону пока ничего не прилетело, ждем. А там надо спросить у Ария, его люди пасут ее и день и ночь.

— Все-таки интересно, на кого она работает? — задумчиво спросил Осий. — Не пора ли в ее тупой головке покопаться? И не только?

— И не надо мне подмигивать, — сказал я. — Покопаться сейчас — значит, спугнуть того, кто за ней стоит. И опять начинать все с нуля и ждать тех, кто хочет свергнуть твою необъятную кавалерийскую задницу с королевского трона.

— Но-но, — предупредил меня он. — Чем тебе моя задница не нравится?

— Ты хочешь комплимент в стиле Вулия? — сально ухмыльнулся я. — Что она мне нравится?

— Вот не был бы ты любимым младшим братом и не оказывал такую службу королевству, я бы тебя давно повесил за твой длинный язык, — вздохнул Осий. — В назидание остальным.

— Ты на меня и так публично наложил опалу, не забыл?

— А теперь резко ее сниму. Пускай думают, что я самодур и царственный болван, как и все короли. Хочу — в немилость, хочу — наоборот. Я самодержец или нет? — он картинно подбоченился.

— Ага. Самоду… самодержец, — поправился я, под взглядом баюкающего пудовый кулак Осия.

— Вот и снимем с тебя опалу через бал и награждение. А заодно посмотрим, как будут реагировать вельможи. Черный список составил?

— Тех, кто мне корчил козьи морды, пока ты давал мне пинков? А как же. Я не злопамятный, память плохая, приходится записывать.

— Вот и хорошо, — одобрил он. — Мне потом напишешь.

— С какой целью-то? — спросил я. — Список лизоблюдов?

— Ничего ты не понимаешь! Преданных людей! — воздел палец он. — Шучу. Тех морд, которые отвернутся от тебя в угоду королевскому мнению. Да еще и анафеме предадут.

— Таких больше половины так называемого двора, — скорчил мину я. — Особенно те, которые остались еще после Вулия.

— Ну не мог же я приказать казнить всех, кто был вроде как приближен ко двору? — сказал Осий. — Это было бы уже слишком. Да и полная резня среди старой аристократии в мои планы не входила. Так, по чуть-чуть и за дело. Это когда заговоры пошли, вот тогда понеслось. И нечего задирать нос! То, что я до сих пор на троне — заслуга Ария и его контор. А говоришь, плохо работаем!

— Я не сказал, что плохо. Арий на своем месте просто великолепен, — вот это я сказал честно, не покривив душой. — Но вот дыры, которые я вижу, нужно будет исправить!

— Исправишь, исправишь, — успокоил меня он. — Никуда не денешься. Как раз, когда будешь в Сенаре. А пока, сколько сейчас времени?

Он выглянул в окно, где среди разбитого еще старым губернатором цветника стояла глыба с солнечными часами — учитывая климат Тарисо, они работали почти всегда.

— Все. Свободны, господин генерал-губернатор. Дайте мне одеться и ждите в зале для приемов. Там, кажется, сегодня делегация плантаторов? — Осий позвонил в колокольчик, вызывая слуг.

— Ага. Испаряюсь, — я поспешил покинуть Его Величество.

А то может и выгнать.