На один выстрел ценнее

Глава 6

Район, где жила мать Ниры Морган, представлял собой большой жилой комплекс с аккуратными серыми многоэтажками, между которыми, как тонкие жилы, извивались сотни проводов. Краут остановился перед одним из таких зданий. Он медленно поднялся по чистой, ярко освещенной лестнице, отдавая приказ Коде вести запись всего разговора. Добравшись до нужного этажа, Краут нажал кнопку звонка.

Дверь открыла женщина средних лет. Её лицо, слегка исчерченное временем, отражало глубокую усталость, а руки, едва способные сдерживать дрожь, выдавали внутреннее смятение. Глаза, опухшие слёз, казались бездонными озёрами горя, в которых читалась боль утраты.

— Кто вы? — спросила она тихим голосом.

Краут медленно достал из кармана жетон и глубоко вдохнул.

— Здравствуйте, миресса Морган. Я Дейн Краут. Меня наняли златопё…, — он прокашлялся. — Утвердители. Для расследования смерти вашей дочери.

На мгновение женщина застыла, её глаза опустились, как будто она пыталась сдержать новую волну слёз. Легкий, едва различимый вздох вырвался из её груди, и затем она медленно кивнула, отступая в сторону.

Внутри квартиры царила почти искусственная аккуратность. Стены украшали фотографии. Одна из них запечатлела Ниру — теперь вечно молодой, светлой и счастливой — обнимающую свою мать, их улыбки были настолько искренними, что казались осязаемыми. На окне висели легкие, полупрозрачные шторы, играющие нежными тенями от сквозняка, а в углу комнаты стояло странное растение в керамическом горшке, похожее на плотоядный цветок с планеты Жол. От мысли о тех тварях Дейн невольно вздрогнул.

— Проходите, — тихо произнесла женщина, указывая на старый диван, стоявший в центре небольшой гостиной.

— Я думала, что дело моей дочери уже закрыли, — прошептала она, усаживаясь в кресло напротив.

Дейн сел на диван.

— Да, но… Утвердители решили возобновить расследование, — сказал он первое, что пришло в голову.

Мать Ниры лишь тихо кивнула, её пальцы нервно сплетались на коленях. Дейн сделал глубокий вдох и продолжил:

— Миресса Морган, не могли бы вы ответить на несколько вопросов?

— Да, конечно, — говорила она почти шёпотом.

Краут задумался, пытаясь сформулировать подходящий вопрос. Он осознал, что раньше никогда не занимался ничем подобным. Обычно он просто платил инфопатам за нужную информацию, не вникая в процесс её добычи.

— Расскажите мне о Нире. Какой она была? — спросил он, чувствуя, что вопрос звучит слишком неуклюже.

"Ну и что это за вопрос?" — мысленно упрекнул он себя.

Женщина на мгновение закрыла глаза, собираясь с силами.

— Нира… — её голос дрогнул, но она усилием воли заставила себя продолжать. — Она была моей дочерью… Моей единственной девочкой. — Глаза её наполнились слезами, но она упрямо говорила дальше. — Она была очень доброй и смелой. У неё было сердце… такое большое, что иногда я даже боялась за неё.

Она сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в голосе, но та всё равно пробивалась сквозь каждое произнесённое слово.

— Нира… Она бы никогда… — женщина запнулась, её руки сжались в кулаки, а лицо исказила гримаса отчаяния. — Она бы никогда не стала принимать это… — Её голос едва слышно дрогнул, когда она произнесла: — Наркотики. Никогда! Она была слишком умной, слишком целеустремлённой, чтобы позволить себе подобное. Она хотела изменить мир, а не убегать от него.

— Она училась в нашем университете, — продолжила женщина, её голос теперь звучал чуть тише. — На факультете журналистики. Говорила, что мечтает стать тем человеком, который сможет рассказать людям правду. — Она улыбнулась сквозь слёзы, и в этой улыбке была гордость, смешанная с горечью. — Она уже выпускала статьи, знаете ли? Она о многом писала. О жизни студентов и "проблемах молодёжи", как она часто говорила. Она очень гордилась своими статьями о нашем музее. Старик Гроуле, смотритель музея, очень любил её работы, да хранят его душу боги, — она горько вздохнула. — Но в последнее время её всё больше интересовали другие темы. Некоторые её статьи не хотели публиковать.

— Почему? — удивился Дейн.

— Она стала писать о политике, — плечи женщины поникли. — Я просила её не лезть в такие темы, сами знаете, как это бывает… Но она у меня упрямая… вся в отца. — Она вытерла ещё одну слезу. — Она верила, что правда важнее всего. И я… я не смогла её переубедить.

Дейн чувствовал себя неловко, наблюдая за её слезами. Сочувствие к женщине боролось в нём с профессиональным цинизмом, который уже начал анализировать каждое её слово. "А что, если дочь скрывала свою зависимость?" — промелькнуло у него в голове. "Если она писала о политике… — продолжил он размышлять, — то, как говорится, лезть в политику — всё равно что копать себе могилу".

— Скажите, — произнёс он мягко, — а в последнее время она не вела себя как-то странно? Может, в её поведении что-то изменилось?

Женщина задумалась.

— После смерти Гроуле она очень переживала. Он был хорошим человеком и очень помог нам после смерти её отца. — начала она медленно.

— Этот тот смотритель музея? — уточнил Краут.

— Да-да! Очень хороший человек и друг моего покойного мужа, — ответила мать Ниры. — Потом она успокоилась, но стала редко ночевать дома. Говорила, что работает над большим материалом, и просила меня не волноваться. — Голос её дрогнул, и она опустила глаза. — Она часто ночевала у подруги… По крайней мере, так она говорила.

— Подруги? — Дейн слегка подался вперёд — Вы знаете её имя?

Женщина кивнула, хотя в её взгляде читалось лёгкое замешательство.

— Да… Нира упоминала, что это её "почти коллега". Кажется, её зовут Элия.

Дейн мысленно отметил, что с Элией нужно будет обязательно поговорить. Но сначала следовало выяснить, где её искать.

— Вы случайно не знаете, где живёт эта Элия? — спросил он осторожно. — Нира упоминала адрес или район?

Женщина покачала головой, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— К сожалению, нет. Нира всегда была осторожна, когда говорила о своих знакомствах. Возможно, просто не хотела беспокоить меня лишними подробностями.

Дейн кивнул, понимая, что этот след пока заходит в тупик.

— А что вы можете сказать о последнем дне? В какой клуб она собиралась?

Мать на мгновение замерла, будто вопрос застал её врасплох.

— Она не собиралась ни в какой клуб, — тихо проговорила она. — Нира вообще не любила такие места. Всегда говорила, что там слишком много шума. Да и друзей у неё было немного.

Она сделала паузу, собираясь с силами, чтобы продолжить.

— В тот вечер кто-то позвонил ей. Я не знаю, кто это был. Она сказала, что ей нужно забрать кое-что для нового материала. Что-то важное… И… и ушла.

Голос её снова дрогнул, и она прижала ладонь ко рту, пытаясь сдержать новую волну слёз. Через мгновение она взяла себя в руки, вытерла слёзы и глубоко вздохнула.

Дейн осторожно поднялся с дивана.

— Мирресса Морган, могу я осмотреть комнату Ниры? Если вы не против, конечно.

Женщина кивнула, её лицо всё ещё было омрачено горем, но она сделала усилие над собой и провела Дейна по узкому коридору к небольшой двери. Открыв её, она отступила в сторону, позволяя ему войти.

Комната Ниры, хоть и небольшая, дышала уютом. На одной из стен красовался плакат с надписью: "Правда — это звёздный свет, который нельзя погасить". В углу помещался компактный рабочий стол с встроенным проектором, а над ним висел ещё один плакат — портрет молодого мужчины с лукавой улыбкой.

— Это её кумир, — тихо пояснила мать, заметив, куда устремился взгляд Дейна. — Она всегда говорила, что хочет быть такой же смелой и принципиальной, как он.

Дейн узнал изображённого на плакате человека и задумался: "Теперь понятно, откуда её интерес к политике. Но какие у него могут быть принципы?"

Дуаддо, более известный как Лукавый Дуа, был одним из самых разыскиваемых людей в галактике. Однако его нельзя было назвать преступником в привычном смысле. Он был журналистом — бесстрашным, дерзким и беспощадным к тем, кто пытался скрыть правду. В погоне за сенсацией он переступал границы, которых даже могущественные государства предпочитали не касаться.

Его разгромные материалы рушили политические карьеры, обваливали фондовые рынки, доводили корпорации до банкротства и даже становились искрой для кровопролитных войн — не только в Пределах, но и по всей галактике. Он был в числе тех, за чью голову предлагали астрономические суммы. Ходили слухи, что один аристократ пообещал за него целую планету вместе с её населением — и, зная методы Лукавого Дуа, в это было несложно поверить.

Особенно натянутыми были его отношения с всесильной Коллегией, которая не раз пыталась его устранить. Но каждая такая попытка заканчивалась смертью наёмников, а вскоре после этого в глим-сети появлялась очередная статья, которая оборачивалась катастрофой для его врагов. Одна из таких публикаций даже вызвала затяжную войну внутри самой Коллегии.

Однако в последние годы о Лукавом Дуа не было слышно ни слова. Будто он растворился в бескрайних просторах галактики… или кто-то всё-таки сумел его достать.

Дейн повернулся к женщине.

— Остались ли у неё какие-нибудь материалы? Последние статьи, заметки… хоть что-то?

Женщина медленно обвела взглядом комнату.

— Когда ДБИ пришли с обыском, они забрали всё, — ответила она. — Я предупреждала её… Говорила: не лезь, не пиши о них…

Дейн нахмурился.

— Была одна статья… — сказала она. — Очень жёсткая. Им эта статья не понравилась.

Краут кивнул. Обычная история. Слишком смелая журналистка, слишком влиятельные враги. Может это их рук дело?

Она уже отвернулась, но вдруг замерла.

— Но… — её губы приоткрылись, она сжала и разжала пальцы. А потом быстрым шагом направилась к письменному столу.

Она открыла один из нижних ящиков, на секунду задержалась, будто сомневаясь, а затем достала крошечный информационный чип.

— Вспомнила, — сказала она, протягивая его Дейну. — Это был подарок от её отца. Она хранила его отдельно. Офицеры его не нашли. Может, там есть что-то важное.

Дейн взял чип двумя пальцами. Холодный металл неприятно резанул кожу.

— Спасибо, — сказал он, убирая находку в карман. — Пожалуй этого хватит. Если, что-то вспомните свяжитесь со мной, — он передал ей маркер своего коммуникатора.

Она кивнула, а он направляясь к выходу, обернулся.

— Сочувствую вашей потере, миресса Морган. Я не могу ничего обещать. Но постараюсь найти тех, кто это сделал.

Он не знал, почему произнёс эти слова. Потому что так было правильно? Потому что так говорили герои из старых сериалов про Утвердителей?

Женщина посмотрела на него. На её лице не было надежды — только усталость.

"Ну найдёшь ты убийцу. И что? Это вернёт её дочь?" — думал он, спускаясь по лестнице.

— Слушай… — Дейн внезапно остановился и повернулся к Коде. — Ты что-нибудь нашёл на этого Барда?

Кода пискнул, издав раздражённую последовательность звуков, которая расшифровывалась как: «Местная глим-сеть перегружена мусором, а моих мощностей не хватает на обработку такого объёма данных. И вообще, я конструкт, а не инфопат!»

Дейн усмехнулся и покачал головой.

— Ладно, понял. Что-то придумаем.

Отогнав мелких хулиганов от своего квик-байка, Дейн направился в переулок, где обнаружили тело Ниры Морган. Узкий коридор между зданиями выглядел заброшенным и мрачным. Груды мусора, покрытые грязью и плесенью, громоздились вдоль стен: ржавые трубы, разбитый конструкт, давно вышедший из строя и покрытый коррозией, коробки, напитавшие столько влаги, что расползались под собственным весом.

Возле мусорного контейнера блестела маслянистая лужа, а в ней качался одинокий, изношенный ботинок. В воздухе висел удушающий запах гнили и старого машинного масла

Дейн шагнул вперёд, достал из кармана голопроектор и включил его. С тихим жужжанием устройство активировалось, и перед ним вспыхнула трёхмерная проекция. Полупрозрачные, слегка искажённые изображения застылого во времени переулка наложились на реальность. Он провёл пальцем по проектору, увеличивая детализацию. Голографическая копия тела Ниры лежала на спине, одна рука вытянута, другая согнута в локте, пальцы слегка сжаты. Дейн медленно обошёл голограмму, изучая мельчайшие детали: положение ног, раны, одежду, пятна на земле.

Что-то не давало ему покоя.

Он перевёл взгляд на окружающую обстановку, на стены — неровные граффити, следы грязи, нечто, похожее на брызги. Затем снова на тело.

Что-то было не так.

В этот момент Кода, всё это время паривший рядом, издал короткий, почти неслышный писк. Дейн мгновенно уловил его смысл: за ними наблюдают.

— Понял, — тихо произнёс он, делая вид, что продолжает изучать голограмму.

Краем глаза он уловил движение. Наблюдатель выглядывал из-за угла, но смотрел не на него, а на проекцию тела.

Дейн действовал молниеносно. Одним рывком он преодолел расстояние до угла и схватил худощавого мужчину, облачённого в рваную одежду.

— Стоять! — рявкнул он, сжимая плечо незнакомца.

Бездомный дёрнулся, глаза его расширились от ужаса.

— Я… я ничего не сделал! Я просто… я просто здесь живу! — залепетал он, пытаясь вырваться, но Дейн держал крепко.

Наёмник немного ослабил хватку, но не отпустил. Мужчина опустил голову, закрыв её руками, словно ждал удара.

— Я… я ничего не знаю! Клянусь!

Дейн вздохнул и устало посмотрел на него.

— Я ещё даже не задавал вопросов.

Он толкнул бездомного ближе к голограмме, вдавливая спиной в стену. Тот на секунду взглянул на проекцию трупа — и тут же отвёл глаза. Но Дейн этого мгновения хватило.

— Значит, ты её уже видел, — задумчиво произнёс он, кладя руку на кобуру. — Ты сказал, что живёшь здесь?

Илло замялся, потом, видимо решив, что врать бесполезно, пробормотал:

— Да… Иногда сплю тут.

— Видел, что здесь произошло?

— Н-нет, — он задрожал, опуская взгляд. — Ничего я не з-знаю…

— Ага, — Дейн кивнул, прекрасно понимая, что это ложь. — Тебя как зовут?

— Ил… — он что-то промямлил. — Илло.

— Так вот, Илло. Видишь этот конструкт? — Дейн кивнул на Коду. — Если ты продолжишь врать, он начнёт сжигать твою нервную систему.

На самом деле Кода не мог этого сделать, но Илло не знал разницы между обычным конструктом и теми, что использовали на допросах.

— Так что, Илло? Будешь говорить правду?

— Д-да! — воскликнул тот, с ужасом уставившись на парящий рядом с наёмником чёрный куб.

— Ну так рассказывай. Что ты видел?

Бездомный сглотнул, его глаза метнулись по сторонам, но выхода у него не было.

— В т-ту ночь я раздобыл еду, сидел там, за углом… — он кивнул в сторону тёмного закоулка. — Потом услышал, как остановился квик-кар. В-взглянул краем глаза… Машина дорогая, таких тут не бывает… Их трое было, с оружием. Вышли, достали что-то из багажника… — Илло снова посмотрел на голограмму. — В-выбросили её здесь.

— Продолжай, — велел Дейн, внимательно следя за ним.

Илло сглотнул, запинаясь, но продолжил:

— Двое спорили… Громко, нервно. А третий подошёл к ней и с-сорвал серьги.

Дейн задумчиво кивнул.

— А ты? — внезапно спросил он, сузив глаза. — Ты ничего с тела не брал?

Илло замотал головой, но взгляд его предательски скользнул вниз.

— Илло… — голос Дейна стал ледяным. — Если что-то взял — отдай сейчас же.

Бездомный побледнел, осознав, что его раскрыли. Дрожащими руками он полез в карман и вытащил небольшое кольцо.

Дейн взял его, но, прежде чем рассмотреть, резко повернулся к голограмме.

— Серьги и кольцо на месте, — пробормотал он, глядя на подрагивающее изображение.

Если Илло не врёт… значит, кто-то подделал голографическую запись.

Кто-то из ДБИ. Зачем?

Дейн провёл рукой по волосам, скрывая раздражение.

— Ладно, — вздохнул он, убирая кольцо и проектор в карман. Затем посмотрел на Илло. — Ты случайно не знаешь человека по имени Бард?

Бездомный задумался, затем кивнул.

— Знаю… Он у Кривого Су часто ошивается. Это бар такой. Я там в баках иногда еду добываю, — сказал он, стыдливо отведя взгляд. — Ульда, официантка, она его п-подруга.

— Как он выглядит?

— Ну, челюсти у него нет. Имплант в-вместо неё.

Дейн кивнул. Это уже было хоть что-то.

Он сунул руку в карман, достал несколько солидов и бросил их Илло.

— Где этот Кривой Су?