Темная бирюза 3 – Принц мародеров

17. Обуза серых земель

Похоже, такое имя дали этому месту именно за внешний вид.

Серые земли были… серыми. Под ногами был серый песок с частыми вкраплениями серого камня. Сквозь него пробивались травы, выглядящие так, словно их кто-то нарисовал карандашом на полотне. Невероятно точно переда все формы, фактуру и строение листьев, но напрочь забыл о цвете. И все это стояло в клубах тяжелого серого тумана, неподвижно зависшего над землей.

Это место было по-своему красиво, и я бы не стал употреблять слово «безжизненно». Возможно, кого-то такой вид мог бы испугать или вызвать тревогу, но в отличии от прочих посетителей этого домена, я уже видел такое.

Мора.

Едва я оказался в этом месте, на душе стало тоскливо. Это локация была обворована так же, как и она. Возможно, где-то тут даже есть страдающий, как и она, дух-хранитель этого места.

Клубы светло-серых облаков плыли повсюду вокруг нас, закрывая обзор. Я с трудом углядел обращенные в развеивающиеся пыль и камни, руины. За ними проглядывались темнеющие силуэты скал. Выглядели они, словно куски очень густого теста, застывшие в процессе взбивания. Создавалось ощущение полной непроходимости, а в довершение — где-то в отдалении темнели корявые силуэты огромных деревьев с редкой, но разнообразной листвой.

Однако такими серые земли представали лишь перед теми, кто полагается на одно только зрение. Могу понять, почему эти земли ни у кого не вызывают никаких чувств — о чем тут говорить и что обсуждать, если даже собственные руки видно с трудом. Так можно блуждать по кругу сутками, и даже не знать об этом. Но перед моим внутренним взором слух уже начал выстраивать истинную картину мира.

Звук распространялся здесь чуть приглушенно, а обилие серых и совсем не влажных туманов заставляло его увязать и искажаться, сбивая с толку. Сходство с миской взбиваемого теста усилилось — карта выходила беспорядочной смесью крошечных скал, водоемов, руин, растений — в общем, всего, что здесь было когда-то раньше. Не удивительно, что от зданий не осталось почти ничего.

— Говорят, когда-то давно здесь была битва великих магов… ой! — слова волшебницы прозвучали неожиданно громко. Намного громче, чем следовало. И по интонации я понял, что случилось это вовсе не по ее воле. Значит, звуки здесь искажаются намного сильней, чем я думал. В таких условиях на карте и должна быть каша.

Прижав ладони к тому месту, где под маской должен быть рот, волшебница помотала головой, давая понять, что не собиралась шуметь специально.

В ответ на это на нас налетел шквальный ветер, будто бы следуя за голосом девушки. Мощным потоком он сорвал капюшон, обнажая закрытое маской лицо чародейки и едва не валя ее с ног, а затем так же быстро улетая дальше по своим делам. Возможно, в поисках новых звуков и жертв.

На меня уставились глаза Неоноры, скрытые за розовым и зеленым кристаллом. Совсем короткие, но пышные каштановые волосы, мальчишеская стрижка, вот, собственно и все, что я мог сказать о нашей временной спутнице. Хорошо хоть, что острый слух позволял считывать мельчайшие оттенки интонации в речи.

Глаза девушки были самыми обыкновенными, серыми, с едва заметным оттенком голубого, не вписывавшегося в окружающий нас пейзаж.

Я приложил к губам указательный палец, призывая к тишине, и обернулся зверем. Неонора дернулась от неожиданности, но к ее чести, не издала больше ни звука.

Четыре звериных уха мелко задрожали, увеличивая радиус прослушиваемого пространства. Искажение никуда не делось, но именно для таких случаев природа и предусмотрела раздельное восприятие потоков звука. Вторая пара ушей жадно принялась ловить каждый шорох в каждом участке в несколько метров, выстраивая карту локации вопреки сопротивлению местности.

Навык сонар повышен. Текущий уровень — 16.

Известие стало приятной неожиданностью. Повысить силу восприятия за счет благословений великого отца у меня никак не удавалось — то ли я уперся в невидимый предел, то ли в принципе не мог повышать сонар таким образом. Загадка, конечно, но загадка приятная. Может, своими силами можно развивать навык и сверх ограничений по связанной характеристике? Ладно, не время сейчас об этом думать.

Выборочный слух прошелся по общей территории уделяя особое внимание заинтересовавшим меня участкам, и на карте начали вырисовываться уже не столь хаотичные, истинные очертания географии местности. Здесь и впрямь было все вперемешку, словно некая ландшафтная каша. Но теперь в ней четко проступали множество скрытых в тумане троп, сетью пронизывающих все пространство вокруг.

В таком месте не нужны стены или высокие башни. Достаточно просто хорошо ориентироваться на собственных землях, и любой вторгшийся заранее обречен. Группой больше дюжины не пройти, а лучше и того меньше. В то же время ударить в тыл или завести в окружение можно с легкостью.

— Ты что-нибудь понял? — шепотом спросила Неонора.

— Что это место слишком оживленное для необитаемых земель, — в тон ей шепнул я.

— Будем ждать твоего друга здесь или укроемся?

— Зачем? Мы ведь пришли на разведку. Разве у тебя нет какого-нибудь заклинания на обнаружение врага или просмотр местности?

— Точно! — спохватилась волшебница призывая слово силы.

В воздух взлетел маленький хрустальный шарик, разлетаясь в высшей точке снопом радужных искр. Следом серый туман, окружавший нас до этого плотной завесой, начал рассеиваться, обрисовывая черные камни, серый песок и заросли кустарника с необычными крошечными черными листьями, напоминавшими маленькое угольное облачко.

— Какого…? Зачем? Нас же теперь мигом найдут! — от быстроты произошедшего я даже не сразу понял, чем нам это грозит. А когда понял, было уже поздно — совсем рядом с нами нашлась группа из шести серых существ, напоминавших серых разумных разного вида. Серые гривы волос, серые глаза, светло-серя короткая шерсть и разное число конечностей — из шести врагов у двоих насчиталось по одной дополнительной паре рук.

Бирюза, безразлично получив по голове отскочившим от нее острием кинжала, лениво устремилась в сторону шестерки. Ее сразу же обогнал летящий следом рейлин, но цели он не достиг — серый зверянин ушел с траектории, вовремя перейдя к бегу на четвереньках.

Кошачий прорыв. Веерный удар.

Оказавшись сразу в рядах противника, я просто поймал летящий рейлин и резко крутанулся вокруг своей оси, пользуясь инерцией летящего тяжелого диска и перенаправляя его на круговой удар вокруг себя.

Двое врагов обратились четырьмя одинаковыми половинками. Третий был чуть дальше, потому просто получил сильный порез. К его чести, никакого страха он не испытал, тут же попытавшись подловить меня в новой атаке. И ему это почти удалось, если бы не огромная клеймора из белой китары, срезавшая разом голову и плечо с рукой не заметив сопротивления.

Минус четыре. И поумневший камень приятно обрадовал тем, что счет наш был равным. Еще один спешно убегал прочь. Перехватив рейлин, я запустил его во врага, но вновь мимо. Юркие твари. Впрочем, и пусть себе катится к бездушному богу — все равно крики, которыми он попутно оглашал на всю округу свои муки, и без того оповестили о нашем присутствии всех, имеющих уши.

Оставался шестой, и его, а верней — её, я нашел валявшимся замертво перед Неонорой с зияющей дырой в брюхе.

— Что-то проблем пока от тебя больше, чем пользы. Зря Сайрис тебя не прикончил. Отстанешь — сама отбивайся от тварей.

— Это ч-чихары, — к моему удивлению девушка дрожала и едва сдерживала позыв рвоты при виде сотворенного ею же. — Серые чихары.

— Потом, — бросил я, ускоряясь в сторону ближайшего облачка тумана, не развеянного магией.

Я был в ярости. Что это за скрытый уровень такой, если ее напугали пара мохнатых уродов? Возможно, я и впрямь её бросил бы, если бы не Бирюза, что тоже не поспевала за скоростью сиинтри. А чуть погодя, я вспомнил и то, что эта дура знает, где искать Рин.

Фантазия услужливо подбрасывала образы лиходейств с волшебницей, но разум вовремя подкинул иную идею. Резко свернув с тропы и прислушиваясь, я вновь на мгновение обратился зверем, чтобы затем вынырнуть из серого кустарника перед парочкой одиноко бредущих по своим делам серых.

Вылетевший из травы рейлин мигом подрубил одному из них ноги, в то время, как второй оказался скован силой Цвета. Васильковый холод заморозил противника, а когда тот пришел в себя, у его шеи уже был мой вернувшийся китаровый диск.

— Готов побесседовать? — тихо произнес я.

— Чихары… не могут… говорить… — прошептала Неонора, запыхавшись.

— Гховорить. Убхивать нет. Гховорить — да. Да!

Я с укором посмотрел на волшебницу. Кажется, я начинаю понимать Сайриса, когда он, сморщившись от презрения, произносил:

— Бесполезна, — вынес такой же вердикт и я. Хотя по её виду было понятно, что едва ли она солгала специально. Только вот зачем говорить, если не знаешь?

— Сокхранить жи-хызнь? — гортанным урчащим голосом произнес зверянин. Судьба обделила этот вид нормальным речевым аппаратом. Бедняги не «не умеют» говорить, им просто доставляет это крайний дискомфорт. Существо, названное серым чихаром, старалось изо всех сил, выплевывая из звериной глотки слова, будто кашляя ими.

— Ну, против тебя я ничего не имею. Но твои сородичи напали на меня. Почему, не подскажешь?

— Бесцхветный кхороль. Он прикхазать. Мы — служить. Пхротхиф фоля кхе кхе кхх, — несчастный захрипел еще сильней и закашлялся. Я испугался, что звук вновь разлетится по округе, но на удивление, он тут же утонул в стелящимся по земле облаке.

— Против воли? Кто такой этот твой король и как он сумел поработить целый… кто вы вообще, народ, клан?

— Они — чихары, — снова вмешалась в допрос Неонора. — Серые. Изгои и зверянские грязнокровки. — в ответ послышалось глухое рычание зверолюда, и девушка поспешила добавить. — Ну, так говорят в доменах. Слухи.

— Слышу, ты не согласен?

— Чи’тхаари! Насхледникхи трёх старшикх! Вырожденка тхы, мерл! — прокашлял серый.

— Ты щас кого мерлом назвал, падаль пушистая?!!

— Дура, — тихо прошипел я себе под нос, и уже вслух скомандовал Бирюзе — хватай его.

На сей раз уже ничего не поясняя, устремился бежать прочь, благо слух по-прежнему указывал на места скопления врагов. Каменной деве не нужно говорить о необходимости следовать за мной, а бесполезная волшебница, я надеюсь, не сообразит и заблудится.

Не заблудилась. Мысль о том, что ей якобы известен путь к Рин, как в прошлый раз немного запоздала, но благодаря ей я не бросил эту обузу и не отправил к Мортис. Даже когда обуза собралась с силой воли и открыла рот:

— Стой, блин. Не… могу… больше. Сейчас легкие выплюну. Поняла, не права, накосячила. Извини, Лииндарк.

Такие слова от прежде старавшейся держаться горделиво волшебницы заставили меня остановить готовый слететься с языка поток брани и обвинений. Похоже, она искренне сожалела о своей глупой ошибке.

А так ли страшно, что серые знают о нападении чего-то неизвестного? Здесь ведь и дикие монстры водиться могут, а все, кто меня видел из их племени — уже мертвы. Может ли быть так, что меня сейчас толкает к агрессии хаос? Как бы на моем месте поступили бы Сайрис и Рин? Боги, я начинаю сомневаться в собственном рассудке. Нужно поскорее отыскать лиса и закончить это все.

А еще может, я просто хочу спать. Мы вошли в этот домен на расцвете подземных солнц и с тех пор миновало уже семь с лишним циклов из девяти. Тридцать часов на ногах, если считать архаичными солнечными часами сиин Геотермы.

Выпустив из рук тут же скрывшийся под словом силы рейлин, я устало протер глаза ладонями и вновь внимательно посмотрел вверх. Под светло-серыми небесами с волокнами облаков, проступали три луны Мельхиора, две из которых имели фиалковый и лазурный оттенки. Серость окружавшего нас мира не скрыла их цвет. Перекрасив для нас даже небо, она так и не смогла добраться до лун.

— Почему здесь так светло? — задал я вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Что? — не поняла меня Неонора.

— Сейчас ночь. Посмотри, на небе горят луны. Тогда почему вокруг столько света? Почему ночное небо светлое, словно в розгар снежной бури? Вроде бы и не солнечный денек, но однозначно не черное звездное небо ночи.

— Ух ты!.. как я сразу не заметила. Настоящее небо! Я слышала, что у Мельхиора три спутиика, но увидеть своими глазами… Почему никто никогда не говорил, что над серыми землями настоящее небо, а не потолок пещеры?

— До твоего заклинания его и не было. Просто серая взвесь. Так все же, почему на земле светлее, чем на небе?

— Дым светится, — пояснила волшебница и указала мне за спину.

Я обернулся и внимательно всмотрелся в указанное место. Зрение уступало зоркости волшебницы, поэтому я не сразу понял, о чем она, пока особенно яркое белесое облачко проплыло по земле, огибая темнеющий силуэт дерева. Благодаря этому контрасту я и понял, о чем она — мир вокруг нас на самом деле светился. Все эти частички серой пыли в воздухе испускали слабое сияние, которое невозможно было заметить изнутри.

— Чихар. Как выглядит твой Бесцветный Король?

— Схерый волос. Схерый одежда. Схерый гхласс.

— Не сходится, — с сожалением резюмировал я. — Хотя постой. А ты знаешь что-то о его спутниках? Есть у него приближенные?

— Йхесть. Пхустотник-людожор, кхрылатая птаха, махинус…

— Стоп. Птица. Расскажи мне о ней. Это ведь женщина?

— Невысокая. Пхрячет лхицхо. Древний род схов.

— Вот как? Похоже, у нас общая проблема, чихар. А хотел бы ты, дружище, чтобы твой Бесцветный король сдох?

— Дха. Очхень дха. Чем мхогу пхомхощь, кхе-кхе-кхе…

— Вот, — протянул я извлеченную из инвентаря флягу с водой, а затем, чуть подумав, отхлебнул сперва и сам. И возможный союзник меньше нервничать будет, и я хоть немного успокоюсь.

Боги, почему так колотится сердце? Неужели я настолько сопереживаю этому несчастному народу серых чихар, представив на их месте сиин?

— Слушай, ты вот тут сказал, что вы, якобы, наследники трех старших. Что ты имел ввиду?

— Мы ведем свой род от тари, аму и чифф. От древних, — ответил чихар значительно посвежевшим голосом, и я не стал забирать у него флягу.

— А кто вы сами?

Пленник замолк, и на морде его проступило нечто странное. Неожиданно ясное, но в то же время, отрешенное в глазах, словно бы он погрузился в далекие воспоминания, которые однако гложут его и по сей день.

— Не знаю, младший. Никто не знает, чем мы были до того, как попали в лаборатории змей, и не знает точно. Но в одной схтарой скхазке гховорится, что тхысячи лет назхад наш нхарод нхосил имя кханатхри… кхе-кхе, — зверолюд снова закашлялся, приложился к фляге и повторил. — Ханатри.

Чихар повел нас относительно безлюдными тропами. Идея о свержении местного тирана пришлась ему по вкусу. Честность зверолюда по отношению к нам подтверждало еще и то, что указанные им маршруты действительно позволили нам обойти все патрули серых.

Проводник указывал путь, я же сверял его слова с собственными ощущениями. Слух бы сразу вывел лжеца на чистую воду, но никакой опасности по пути нам так и не встретилось. Пленник вел нас безлюдными тропками их сложного мира.

О самом же пути сказать могу только одно, но главное. К черту карты. По ней мы сейчас находились посреди вывороченных камней, перемежаемых крохотными озерами не более трех-четырех метров. Что ж — так оно и было на самом деле. Однако серые знали и другие маршруты, о которых слух мне не поведал.

Тесные тропки между камней, где пройти можно было лишь выстроившись змейкой, состояли из досок, кусков навеки исчезнувших зданий и поваленных серых деревьев. Как и прочие локации Доминиона, это место располагалось на руинах города, но здесь по какой-то причине следов этого практически не сохранилось. Постройки были в таком состоянии, что в них порой не с первого раза можно было опознать искусственно созданный объект.

По началу серые земли казались мне чем-то необычным, но местность наскучивает очень быстро. Если бы я полагался на зрение, давно бы сдался. Земли вокруг были с виду точной копией точно таких же земель, проплывших перед глазами сто метров назад, и триста, и пять сотен.

— Бесцветный король рядом, — прошептал зверолюд, не выпуская из рук флягу. — Здесь находится его трон.

— Прямо посреди… ничего? — снова не удержалась Неонора, но на сей раз, слава Забытым, шепотом.

— Ничего? Ступени Кауруса.

— Кого?

— Не знхаю. Кхакхойтхо — быстрый глоток воды. — герой. Какой-то герой древности. Большая статуя. Не видишь?

— Нео, глянь, — попросил я, и сам пытаясь всмотреться в серость, куда указывал серый.

— Вижу мужика с копьем. Вроде бы он сидит. Карус или как там?

— Оставайтесь тут, — приказал я. — Бирюза, проследи.

Понятия не имею, как она будет исполнять этот приказ и поймёт ли его вообще, но прозвучало достаточно грозно. Главное, в её каменных руках по-прежнему лежал плененный чихар.

Обернувшись зверем, я в пару прыжков достиг груды камней, одной из множества чернеющих свидетельств когда-то существовавшего здесь района города. Из клубов пара проступил высеченный из черноты силуэт сидящего на троне воина с длинным копьём.

Серые земли забавное место, где все цвета выглядят одинаково в обоих формах, однако обращаясь зверем и видя перед собой серость, я привык думать, что на самом деле это перекрашенные моим восприятием оттенки красного, от чего после смены мне становилось не по себе.

Нет и никогда не было никакого запретного цвета. Среди сиин популярна теория, что красный цвет может быть лишь порождением искаженного восприятия двуногой формы, а на самом деле никакого такого цвета попросту не существует. Синий, желтый, но никакого красного.

Еще пару шагов в черной громадине. Боги, что они сделали со статуей? Устланные серыми коврами и шкурами, сидящая статуя была переоборудована под трон. Каурус, кем бы он ни был, выполнял роль спинки трона, так же богато украшеной серыми шкурами и цветами. Еще трон изобиловал рогатыми черепами. Не меньше дюжины копытных животных с ветвистыми рогами потеряли жизнь, чтобы украсить это странное творение. Забавная смесь сложной утонченной архитектуры с варварской переделкой из сомнительных материалов.

Я с удивлением осознал, что мне чем-то даже нравится такая варварская красота. Тонкие формы, белеющие кости, черный камень, серые ковры и шкуры. Казалось бы, такие изначально несочетающиеся друг с другом вещи, в этом троне стали чем-то по-настоящему единым и величественным. Не красивом, не уродливом, а именно — величественном. Или даже таинственном, будто бы на нем восседал король духов или великий шаман.

Однако трон пустовал. И вокруг не было ни одного намека на то, что его хозяин поблизости. Действительно, с чего бы лже-монарху весь день проводить, сидя здесь? Судя по тишине, здесь вообще никого не было.

Рискнуть? Сделав еще пару шагов, я вышел на открытую площадку, с которой местный царь вещал свои царственные глупости порабощенным чихарам.

Ничего не изменилось. Местность вокруг оставалась абсолютно пуста. Еще в пару прыжков я оказался у трона и принюхался к запахам. Как и звуки, они здесь вели себя странно, а если быть точнее — никак. Серые земли были стерильны от запахов. Но если ненастоящий лис был здесь недавно, то я должен уловить остаточную вонь его лисьей тушки. Нет?

Давненько хозяин не посещал своё логово.

Застывший серый мир, в котором ветер мог проснуться в любой момент, и так же мгновенно утихнуть, где звуки забывали привычные законы физики, был безмолвен, будто вымер или впал в спячку.

Обернувшись зверем вновь, я быстро вернулся к каменной деве с серым чихаром и Неонорой. Девушка хмуро смотрела себе под ноги, в то время, как зверолюд довольно скалился, глядя в небо.

— Откуда столько радости? — спросил я у пленника.

— Радуюсь, что скхоро урод сдокхнет.

— А нет его, вашего урода царственного. Хлебни-ка водицы, серый друг, и поведай, как это так — что повсюду нет ни души. Во имя трёх лун, зачем ты меня сюда привел?

— Обычно в это время он тут, с рабынями. Оргии.

— Интересно живут посланники. Идем, там чисто.

За троном нашлись несколько книжных шкафов, сразу за которыми начиналась громада высокого ветвистого древа с редкой россыпью черных листьев. Нео тихо шептала обо всём, что видела, а я старательно делал вид, что без её ценных указаний не нашел бы путь дальше. Чем меньше окружающие знают о твоих способностях и чем больше заблуждаются — тем лучше.

— Значит, еще одно имя этого урода — Бесцветный Король? У лисьего посланника что, множественная личность? Мы имеем дело с психом?

— А ты этого еще не понял? — подтвердила мою шутливую догадку Нео. — Он ведь пустотник, а они все сумасшедшие.

— О нет, король не псих. Он знает, что делает.

— Правда? И что же? — полюбопытствовал я.

— Он хочет изменить этот мир. Хочет дать шанс всем, даже тхаким, какх мы.

— Тебя не поймёшь, то он плохой, то теперь и не совсем, выходит?

— Прости, младший.

— За что?.. Постой, серый, ты что удумал?

Я спохватился слишком поздно. В руке у воспользовавшегося снижением нашей бдительности зверолюдом был зажат предмет. С хрустом переломившись, он впился осколками в руку чихара, и из окровавленной ладони со стекавшей серой кровью вверх багровой дымкой поднялось сигнальное пламя.

— Я отнесся к тебе, как к брату ханатри, чихар. Зачем? — тихо спросил я, не ожидая ответа, однако зверолюд нашел в себе силы для последних слов.

— Мы больше не ханатри. Змеи и хаос изменили нас. Тебе не понять, чужак, — с этим серый резко подался вперед, выпуская когти и метя в горло, тем самым лишая меня необходимости разрешения моральной дилеммы о казни пленника за подставу.

Белая китара, как всегда, легко прошла сквозь плоть врага, принеся ему моментальную смерть и вечный покой. Но это не имело уже никакого значения. Сигнальный дым зачадил вверх плотным дымом запретного цвета, а слух уже улавливал десятки идущих на него тварей. И нигде в их строю не находилось пустого места, чтобы бежать.

Чародейка и кристаллид пока об этом ещё не знали, но вскоре нам предстоит битва на выживание.