Стальные Крылья

Глава 9

— Каково это — быть первым человеком, которому предстоит коснуться наследия инопланетной расы, превосходящей человечество в развитии на сотни тысяч лет? — хлопнув по спине Алекса Йохансона, радостно спросил профессор Гамильтон.

Один из лучших умов современности. Выдающийся физик, потомок Альфреда Раунда Гамильтона, чьи работы по физике элементарных частиц произвели прорыв в науке и позволили земной цивилизации вырваться за пределы своей солнечной системы. Начать активную экспансию соседних систем.

Гамильтон уже далеко не молод, но в свои восемьдесят четыре был невероятно работоспособным и деятельным человеком. Именно под его руководством последние двадцать лет идёт работа по изучению руин древней внеземной цивилизации, найденной на планете, расположенной на расстоянии восьми световых лет от Солнечной системы.

Сперва работа шла исключительно удалёнными методами. Но теперь, когда объект полностью изучен во всех возможных областях и спектрах, и признан безопасным, было получено разрешение на его непосредственное посещение. И, конечно же, на эту миссию вызвались лучшие учёные человечества.

Вот только Алекс не был учёным. Всего лишь пилот, получивший приказ от начальства доставить учёных на объект.

— Не знаю, господин Гамильтон. Максимум, что мне нужно сделать — это доставить людей, которым и предстоит коснуться этого наследия, — ответил пилот и начал снижение, выводя тяжёлый разведывательный штурмовик на траекторию посадки.

Планета, на которой обнаружили останки внеземной цивилизации, была мертва. Атмосфера исчезла несколько десятков тысяч лет назад, а вместе с ней и любые признаки жизни. Теперь это просто огромный кусок камня, с богатейшими залежами полезных ископаемых и развалинами древней цивилизации, блуждающий на окраине системы Сириус.

— Ну что вы, Алекс, ваше имя будет в одном ряду с учёными, что сегодня первыми коснутся неизведанного уголка истории нашей вселенной. Это будет невероятно. Я уверен, что открытия, которые мы совершили и ещё совершим, позволят человечеству шагнуть в новую эпоху развития. И снова у истоков будет стоять Гамильтон.

Профессор посмотрел на изображение развалин, выведенных камерами штурмовика, на экран в капитанской рубке и довольно причмокнул.

— Вскоре цивилизация Та’ар откроет нам свои тайны.

— Профессор, а что означает это Та’ар? — спросил Йохансон, также с интересом разглядывая причудливые руины строений, которые не были похожи ни на что, что до этого ему приходилось видеть. Словно тысячи лет назад все эти здания были живыми и могли менять свой облик по желанию владельца.

— Творец. Мой мальчик. Та’ар означает — творец. Вскоре мы вступим в храм цивилизации творцов.

— Лекс, пора валить. К нам приближается патруль орбиталов. Если задержимся хоть на минуту, придётся иметь с ними дело.

Услышал я, когда пришёл в себя. Вспоминая странный сон, в котором был пилотом корабля, способного передвигаться между звёздами.

Уже ничего не болело, а перед глазами висела проекция моего тела, подсвеченная зелёным. Все повреждения были восстановлены. Я всё же успел.

— Драть их в глотку! Не могли подождать ещё минут пять. Осталось совсем немного, и мы найдём…

— Ничего мы не найдём. Смирись, что твари оказались без Та’ар. Пустышки, мать их.

— Да не могут монстры так вымахать без Та’ар. Они сдохли практически у нас на глазах. Здесь не было других владеющих. Никто не мог забрать Та’ар себе.

— Возможно, среди мелочи, что мы разогнали, попался один особенный барг. Он и прихватил всё себе, и вскоре появится новый гигант. Только нам он уже точно не достанется. У нас двадцать секунд. Или валим, или принимаем бой.

— Чёрт с тобой, возвращаемся. Если Мор прав, то мы в любом случае не зря забрались в эту глушь. Две аборигенки с уже сформированным ядром — отличная добыча.

На этом разговор закончился и раздался едва слышный свист рассекаемого воздуха.

Сам не знаю почему, но всё время, пока незнакомцы разговаривали, я не шевелился. Лежал в полной темноте, защищённый крыльями. Они ощущались, словно дополнительные конечности. Словно я родился с ними. И сейчас крылья держали что-то очень тяжёлое.

— Это клешня заражённого второго порядка, — сообщила мне Гея . — Сработал протокол защиты носителя. Твой организм был сильно повреждён, для минимизации болевых ощущений пришлось отключить тебя. Сейчас всё в полном порядке. Полученные Та’ар частично ушли на твоё восстановление. Хранилище опустошено. Необходимо заполнить его, чтобы осуществить переход на первый порядок. Это позволит освоить новые техники и увеличит твою выживаемость в условиях окружающей среды на тридцать два процента.

Пропустил слова Геи мимо ушей. Для меня сейчас более важным было то, что случилось с Аеллой. Ведь она оставалась лежать на плато, когда на него хлынула живая волна баргов.

Из разговора тех людей я понял, что они смогли каким-то образом отогнать их, а ещё они говорили про двух аборигенок. Неужели это были Аелла и Ремая?

Крылья продолжали держать огромную клешню, буквально в десяти сантиметрах над моим лицом. Осторожно начал выползать из-под них, а когда прополз примерно полметра, активировал ускорение и выскочил из-под клешни, упавшей в метре от моей головы. Быстро поднялся и побежал к тому месту, где оставил сестру.

Ни Аеллы, ни Ремаи здесь не было. Лишь мёртвые ткачи и несколько раздавленных баргов. Значит, те люди точно говорили про сестру и проводницу, и куда-то их забрали.

— Гея, ты не, знаешь, кто это были? Кто прогнал баргов и забрал Аеллу?

— Они были без идентификаторов. А любой владеющий без идентификатора автоматически приравнивается к врагам Земной Федерации. Это могут быть пираты, контрабандисты и прочий сброд, что не желает жить по законам.

Про Земную Федерацию, а тем более про её законы я ничего не знал и пока не хотел знать. Как понял, федерация находится где-то очень далеко. Её экспедиционный флот прибудет на Гело только через шесть циклов. А вот эти контрабандисты и пираты уже были здесь и забрали к себе Аеллу.

— Ты знаешь, куда они ушли? Можешь увидеть их через свой спутник?

— Они не ушли, а улетели. Неидентифицированный корабль находился в верхних слоях стратосферы в режиме невидимости. Они улетели, как только последний неидентифицированный воин поднялся на борт. Через четыре секунды за ними последовало боевое звено сил местной самообороны. Так же не отозвались на мой запрос, но имели правильные коды системы свой-чужой. Могу предположить, что это люди, получившие от другого вербовочного пункта возможность работать с Та’ар-частицами и технику Кадетских Крыльев, но так и не сумевшие пройти полноценный отбор.

— Хочешь сказать, что это небесные воины Цитадели?

— Я не понимаю, о чём ты говоришь. Чтобы ответить на этот вопрос, мне необходимо считать данные из твоей памяти, Икар. Для этого мне требуется твоё разрешение. Без него я не смогу этого сделать, и тогда тебе придётся объяснять мне всё самому.

— Если это поможет вернуть Аеллу, то разрешаю.

Этого оказалось вполне достаточно, чтобы на несколько мгновений погрузиться в темноту. Никаких болезненных ощущений или чего-то подобного я при этом не испытал. Зато влезло сообщение о том, что был предоставлен доступ к памяти для управляющей программы Г008Е8601Я3, и считывание памяти прошло в штатном порядке.

— Теперь мне многое становится понятно, — произнесла Гея, а затем замолчала, словно задумалась. — Исходя из полученных данных, могу с уверенностью сказать, что неустановленный корабль преследовали небесные воины. Смогли они догнать его или нет — неизвестно. Через сорок секунд преследования вышли из зоны действия моего спутника. Он сильно повреждён, требуется капитальный ремонт. И осуществить его могут только техники Звёздного Флота. Узнать об этом мы сможем непосредственно у командования Небесной Цитаделью. Могу предположить, что это остатки базирующегося в данной системе первого ударного флота Федерации. Скорее всего, одна из трёх орбитальных крепостей, что были перекинуты в эту систему командованием.

— Постой, я сейчас не понял и половины того, что ты сказала.

Мне показалось, что Гея тяжело вздохнула, как обычно делают люди, когда им задают какие-то глупые вопросы, ответ на который знают все вокруг.

— Формирую пакет данных. Для того, чтобы ты усвоил его, понадобится восемь часов. В это время ты будешь полностью беззащитен. Поэтому рекомендую сперва найти безопасное место.

Ближайшим безопасным местом был Керос. Там же можно было связаться с Небесной Цитаделью. Глава поселения имел такую возможность. В случае опасности для поселения мог запросить помощи.

— Идти до Кероса несколько часов. Пока можешь рассказать мне об использовании Та’ар-частиц, создании крыльев, брони и оружия. О том, как я смог восстановиться, просто коснувшись убитых ткачей. И о переходе моего ядра на первый порядок. Только так, чтобы я смог это понять. И ты не исчезнешь снова?

Перед глазами вновь появилась надпись о неизвестном Та’ар-артефакте и голубая точка. Нагнулся и поднял кольцо, оброненное Гилом. Сунул его в карман, потом разберусь, что это за кольцо. Явно важное для закатников.

— Исчезнуть не должна. Энергия в твоём ядре стабилизируется. Я практически закончила синхронизацию, осталось совсем немного. Объяснить то, о чём ты просишь простыми и понятными словами, будет сложно, но я попробую. Итак, Та’ар-частицы — это…

Керос был расположен на широкой равнине, с северной стороны защищённый высокой каменной грядой, которая выступала в роли естественной защиты, а с остальных сторон были возведены каменные стены, они защищали от большинства хищников, орудующих в окрестностях поселения по ночам. Днём равнина отлично просматривалась во все стороны, и подобраться к поселению было практически невозможно.

Слева от Кероса раскинулись шахты по добыче голубого льда, который был главным источником дохода поселения. Не считая кандидатов в небесные воины, которых поселение должно быль отдавать Цитадели каждые пять циклов. За одного кандидата Цитадель ежегодно выдавала запас продовольствия и необходимых материалов в расчёте на сто человек. Чего Керосу никогда не хватало. А больше одного кандидата в поселении ни разу не появлялось. Удавалось выживать только благодаря поставкам голубого льда, охоте и разведению ледяных буйволов.

Чтобы оказаться в поселении, необходимо пройти через шахты и когда я оказался рядом, то сперва не понял, почему здесь никого нет.

Необработанные ледяные глыбы перед шахтами. Рядом валялись рабочие инструменты, и вообще всё выглядело так, словно люди в спешке убегали отсюда. Это происходило лишь в одном случае, когда появлялся опасный хищник, с которым не могли справиться охранники шахт. Но даже в этом случае всегда оставался один наблюдатель, который прятался в специальном месте, куда не мог добраться ни один хищник. Обычно в роли наблюдателя выступал кто-то из детей от восьми до тринадцати циклов. Считалось, что они уже могут приносить пользу поселению. Простое наблюдение за шахтой и сохранностью инструментов было одной из таких задач.

Я и сам много раз выступал в роли наблюдателя, поэтому прекрасно знаю, где находится небольшой лаз, ведущий в защищённую каморку, в которую сможет пробраться только ребёнок. И сейчас мне нужно забраться по отвесному склону, чтобы заглянуть туда. Слишком опасно идти в Керос, не зная, что за хищник спугнул шахтёров.

По дороге к наблюдательному пункту наткнулся на окровавленный лёд. Кровью было забрызгано всё в радиусе нескольких метров, а затем капли потянулись в направлении к Керосу. Не знаю, что здесь произошло, но раненый смог уйти самостоятельно. Здесь мог помочь только наблюдатель. Если он всё ещё на своём месте, а не умчался в поселение, испугавшись случившегося.

Небольшое смотровое окошко было закрыто куском прочнейшего ферропласта, которым были отделаны все жилые пещеры в Керосе, а значит, действительно, существовала опасность нападения.

— Тут кто-нибудь есть? — крикнул я, и несколько раз ударил костяшками пальцев по пластику. — Опасности никакой нет. Я возвращался в поселение и увидел, что инструменты брошены. Что здесь произошло?

Несколько секунд мне никто не отвечал, а затем раздался тонкий, дрожащий голосок, который показался мне знакомым.

— Это правда? Охотники смогли разобраться со всеми монстрами? Ты меня не обманываешь?

— Не обманываю. Шахты чисты. Здесь нет никаких хищников. Открой и можешь убедиться в этом сама.

— Сперва скажи, кто ты? Может, ты изгой и пришёл, чтобы украсть меня. Мама мне говорила, что за пределами поселения много людей, которые хотят украсть ребёнка и продать его в рабство к изгоям. А я туда не хочу.

— Я Икар. Слышала это имя? Про Проклятого Пещерой ты точно должна знать.

— Знаю, — согласилась девчонка. — Как знаю и то, что к нему нельзя близко подходить, чтобы не заразиться. А ещё мама говорила, что он долго не проживёт и наконец, перестанет быть нахлебником и обузой для Аеллы. Два дня назад он пропал. Все решили, что отправился к Чёрным Льдам. Даже собирались устроить праздник по этому поводу. Так что ты точно не Проклятый Пещерой. Никто не возвращается из региона Чёрных Льдов.

— Я и не уходил к Чёрным льдам, Кесси, — ответил я и услышал, как ойкнула девчонка, когда услышала своё имя.

Это была дочка главы поселения Эльзы и главы охотников Райнера. Неудивительно, что она столько всего слышала от матери обо мне. И что они устроили праздник, решив, что избавились от обузы.

— Твоя мать была рада и тому, что из Кероса ушла лучшая травница?

— Нет! — воскликнули Кесси. — Мама отправила охотников, чтобы найти Аеллу. Шахтёры видели, как она спешила в сторону Небесного Светоча. Вчера он исчез, а сегодня появились эти отвратительные создания. Их было так много, что казалось, словно с гор сошла лавина.

Голос девчонки задрожал, и она начала плакать.

— Кесси, сейчас здесь нет никаких монстров. Вылезай и расскажи мне, как они выглядели. А потом мы вместе решим, что будем делать дальше. Уверен, что охотники уже разобрались со всем и скоро сюда пришлют людей, чтобы собрать инструменты. Можно будет возвращаться в поселение.

Девчонка была очень напугана и ей необходим человек, за которого можно спрятаться. Кто-то старший. Пусть даже Проклятый Пещерой. Поэтому она не стала сопротивляться, а убрала в сторону свою защиту и высунула руки, чтобы я помог ей выбраться.

Оказавшись на свободе, Кесси долго не могла привыкнуть к дневному свету, закрывая глаза руками, а когда всё же перестала щуриться, то вылупилась на меня, открыла рот и попыталась нырнуть обратно. Но я встал, закрыв собой лаз.

— Ты не Икар!

Обвинительно произнесла девчонка, ткнув в меня пальцем.

— Он похож на ходячего мертвеца. Кости, обтянутые кожей, полностью лысый и весь в пятнах. Ты не Икар. Значит, ты точно разбойник!

Кесси попыталась вновь юркнуть в окошко наблюдательного пункта, оттолкнув меня, но не вышло, я оказался слишком тяжёлым для неё.

— Успокойся. Это действительно я — Икар. Брат Аеллы. Проклятый Пещерой и тот, кого так ненавидит твоя мать. Как и большинство жителей Кероса, за исключением твоего отца и ещё пары охотников. Я отправился не к Чёрным Льдам, а к Небесному Светочу и исцелился там. Дух пещеры посчитал, что я достаточно страдал.

Гея тяжело вздохнула, но не стала никак это комментировать, дав мне возможность разобраться с Кесси.

— Нет, ты меня обманываешь! Пещера Испытания убивает всех, кто приходит к ней второй раз. Да и Небесный Светоч исчез. Его больше нет, и никто не знает, что произошло.

— В таком случае, что ты скажешь на это.

Я активировал крылья и спрыгнул вместе с Кесси с уступа, на котором мы стояли, после чего завис в воздухе. Потратить немного Та’ар для демонстрации не жалко. Они быстро восстановятся сами.

— Почему мы не падаем? — поняв, что происходит, спросила девчонка.

— Потому что Пещера Испытаний посчитала меня достойным и дала крылья.

После этих слов девчонка перестала дёргаться и с изумлением повернула голову, чтобы увидеть раскинувшиеся у меня за спиной крылья.

— Небесный воин, — с придыханием произнесла она. — Но как? Брат получил свои крылья три цикла назад и всё ещё никак не может научиться летать. Умеет только вызывать их.

— Просто он не прошёл тех испытаний, что выпали мне, Кесси. Теперь ты мне веришь и расскажешь, что здесь произошло и кто напал на шахты?

— А ты прокатишь меня хоть чуть-чуть? Ну пожалуйста!