30 сребреников – 7. Арагонская Ост-Индская Компания

Глава 15

12 сентября 1460 A . D ., Сиена, Сиенская республика

— Мой ученик! — Виссарион Никейский встретил меня с широкой улыбкой, и я сразу почувствовал уколы совести, поскольку мне сейчас придётся ему врать.

— Наставник, рад вас видеть, — кисло улыбнулся я, не в силах посмотреть ему прямо в глаза.

— Что случилось? — забеспокоился он, — венецианцы не захотели заняться выкупом пленных христиан?

— Нет учитель, — я наконец собрался и прямо посмотрел на него, — мне стыдно, что я украл у вас идею.

— Это какую же, сын мой? — изумился он.

— Я проникся вашими словами о том, что наши единоверцы страдают в плену у осман и решил тоже вложить в это свои деньги, — ответил я, вызвав у него радостный вскрик.

— Правда Иньиго? Какой ты молодец! — незаслуженно похвалил он меня.

— Да, и вашей идеей прониклись также в Светлейшей, так что мы решили вместе с вами выкупить не тысячу, а десять тысяч наших единоверцев, — кивнул я.

Глаза у старого грека широко раскрылись, он, не веря посмотрел на меня.

— Это правда? Ты ведь меня не обманываешься сейчас, давая ложную надежду? — переспросил он, в волнении опускаясь на стул.

— Разве я могу вас обманывать, учитель, — я посмотрел на него, чувствуя себя последней сволочью.

— Нет, конечно, нет, — закачал он головой, — но как?

— Вот тут у меня будет к вам просьба, организовать их приём в порту Остии, поскольку я договорился с венецианцами, что их из Османской империи будут привозить в Неаполь, а оттуда уже, моими галерами доставлять в Остию. Как вы понимаете, у меня нет времени возиться с дальнейшим их устройством, так что я был бы вам очень признателен, если бы вы взяли это всё на себя. Я обязуюсь доставлять их небольшими партиями два раза в месяц и дать временное убежище на своих складах в Остии, а дальше их судьбой я бы хотел, чтобы занялись вы.

— Конечно Иньиго! — тут же согласился он, — я подниму все свои связи, чтобы бедолаги получали кров над головой и какую-нибудь работу на первое время, чтобы накопить денег для поездки в родные земли.

— Благодарю вас учитель, — склонил я голову, — их перевозка начнётся уже в этом году, я вам позже пришлю график, который постараюсь сделать как можно более стабильным.

— Конечно Иньиго, — он быстро закивал и перекрестил меня, — я всем расскажу, какое богоугодное дело делаете вы с венецианцами, хотя насчёт них у меня были большие сомнения. Ты меня удивил.

— Там живут такие же христиане, как и в Риме учитель, — хмуро улыбнулся я, — просто к их сердцам нужно найти правильные слова.

— Без сомнения мой ученик, без всякого сомнения, — он поднялся и тепло обнял меня, — благодарю тебя за помощь, я это очень ценю!

— Не за что учитель, — вздохнул я, — мы же должны помогать братьям по вере.

Он снова закивал.

— Какие у тебя дальнейшие планы? Поужинаешь со стариками? — спросил он, — твой второй учитель тоже в Сиене и был бы рад провести с тобой время.

— Да конечно наставник, — быстро согласился я, — у меня сегодня назначена ещё одна встреча и затем я в полном вашем распоряжении.

— Тогда я с тобой не прощаюсь, — улыбнулся он и растрепал мне рукой волосы на голове, — начну пока договариваться по пленным.

— Спасибо учитель, — поклонился я ему и отправился к ещё одному кардиналу, который уже в нетерпении поджидал меня, видя, что я разговариваю с Виссарионом Никейским.

— Ваше преосвященство, — поклонился я и поцеловал перстень на протянутой мне руке.

— Мой друг! — елейным тоном протянул Пьетро Барбо, — поздравляю вас с прекрасно выполненной миссией! Я слышал папа был очень вами доволен.

— Спасибо ваше преосвященство за добрые слова, — склонил я голову, — и благодарю, что сами нашли меня, я теряюсь в этом Сиенском дворце.

— Как может быть иначе! Мы ведь друзья! — он снова ласково мне улыбнулся, так что меня едва не передёрнуло.

— Что касается вашей просьбы, выше преосвященство, — перешёл я к главной теме, поскольку он явно был весь в нетерпении, — Совет Десяти и Сенат наотрез отказались возвращать вам бывшие привилегии.

Лицо кардинала сразу из любезного стало злым, он покачал головой.

— Я так и думал, проклятый Лоредано.

— Но, — я поднял указательный палец вверх, привлекая его внимание, — поскольку мы друзья, я был настойчив.

Его глаза стали расширяться.

— И они согласились предоставить вам епископство с доходом в десять тысяч флоринов, — улыбнулся я ему, — правда вам придётся это назначение самому согласовать с папой, у венецианцев последнее время сами знаете, весьма натянутые отношения с Пием II по поводу назначения епископов.

— Мой друг! — толстый кардинал, не сдерживаясь, бросился ко мне и тесно прижал к себе, так что мне в нос ударили запахи его парфюма и румян, — никто не смог бы сделать для меня большего! Я так вам благодарен за это!

Я с трудом вывернулся из его объятий и достав из внутреннего кармана патент с бенефицией, протянул его Пьетро Барбо.

— Ваше преосвященство, поверьте мне, это был максимум, что я или кто бы другой смог получить из рук скупердяя Лоредано.

— Истинно так маркиз, — вздохнул он, быстро забирая у меня патент, — но моя благодарность к вам будет бесконечной.

— «Угу, ровно до момента твоего избрания следующим папой, — хмуро подумал я про себя, но вида не подал».

— Если я ничем не могу вам больше помочь ваше преосвященство, то прошу меня простить, у меня есть ещё встречи, — с таким тяжёлым вздохом сказал я, кланяясь ему, что он тут же замахал руками, что, разумеется, не смеет меня больше задерживать.

Отвязавшись от прилипчивого кардинала, я направился во дворец к Родриго, чтобы рассказать ему о договорённостях с Виссарионом Никейским и после встречи с учителями нужно было собираться в дорогу, Генуя ждала меня!

15 сентября 1460 A . D ., графство Аликанте, королевство Арагон

В небо поднимался чёрный дым от горящей деревни, а разбросанные тут и там тела убитых крестьян, которых наёмники стаскивали в колодец, чтобы лишить тех, кто захочет вернуться и жить здесь дальше, воды. Всё это показывало опытному взгляду, что сражения никакого не было. Безоружных людей попросту перебили, не обращая внимание ни на пол, ни на возраст, ни на мольбы о милосердии. Напавшим заплатили золотом, чтобы никто не ушёл живым из этой деревни, как, впрочем, из всех в этом графстве, куда наёмники прибыли из Кастилии, где неизвестный нанял их за весьма приличные деньги.

Капитан наёмников подошёл к последнему живому человеку, старейшине деревни, избитому до полусмерти, с потёками крови на лице и смотрящим перед собой, который хоть стоял на коленях, но широко улыбался. Это разозлило кастильца, и он наотмашь ударил его по лицу рукой, одетой в кольчужную рукавицу.

Осколки зубов, кровь, всё это со всхлипом выпало изо рта старосты, но не убрало улыбку с его лица.

— Что ты улыбаешься смерд? — поморщился наёмник, — вспоминаешь как я насиловал твою жену и дочь?

— Нет, — едва слышно и со свистом ответил тот, — просто представляю себе то возмездие, какое на вас всех прольёт маркиз, когда узнает о том, что вы сделали.

Староста даже всхлипнул от веселья, несмотря на свой вид и то, что все его родные и близкие были мертвы, но он готов был умереть со спокойным сердцем, поскольку не сомневался ни на секунду, что стоящие перед ним наёмники умрут все до единого и очень болезненной смертью. О маркизе де Мендоса ходили разные слухи, но то, что он был справедливым и добрым хозяином земель, заботящийся о процветании деревень и тех, кто ему служил, в этом ни у кого не было сомнения.

— Ну этого лично ты не узнаешь точно, — раздражённый капитан наёмников не стал пачкать меч, а вытащив кинжал перерезал крестьянину горло.

Тот, булькая кровью, но не переставая улыбаться, завалился набок, заливая всё вокруг себя кровью.

— Заканчивайте и убираемся отсюда, — приказал наёмник, вытирая кинжал об одежду убитого и возвращая оружие на пояс.

— Да капитан, — его солдаты после недавней сцены, неожиданно притихли и старались не смотреть на своего вожака.

3 октября 1460 A . D ., Аликанте, королевство Арагон

— Сеньорита Паула! — на большую, развернувшуюся стройку, поднимая руками подол платья, прибежала её служанка.

— Да Жюльетта, — девушка отошла от каменщиков и отца Иакова, который с ними разговаривал и подошла к француженке.

— Магистрат просит вашего присутствия на заседании, — запыхаясь, быстро протараторила юная девушка, — что-то плохое случилось!

Паула поджала губы и вернувшись к отцу Иакову сказала, что отойдёт по делам, на что священник просто кивнул.

Через десять минут она уже была в здании магистрата и её тут же провели в комнату, где кроме всех главных людей города, которые обеспечивали его работоспособность, сидел испуганный подросток в грязной, испачканной одеждой.

— Сеньоры! — Паула лишь немного склонила голову, показывая своё уважение к ним.

— Мартин расскажи ещё раз, для этой сеньориты, что ты видел, — нахмурившийся глава города показал парню говорить. По мере его рассказа, девушка становилась всё более спокойной, только холодный взгляд выдавал её волнение.

— Это уже третье нападение за второй месяц, сеньорита Паула, — нахмурился глава города, — мы не хотели вас привлекать к этой проблеме, но похоже наёмники нападают только на наше графство, поскольку никто из соседей на подобное не жаловался, а войн королевство ни с кем не ведёт.

— Я знаю причину этого, — девушка поджала губы, — сеньор Иньиго прислал недавно письмо с предупреждением, что возможны неприятности со стороны Милана, поскольку герцог назначил вознаграждение за голову нашего сеньора.

Изумление, написанное на лицах всех в помещении, было искренним, где был Милан, а где Аликанте, чтобы ради простой ссоры, были потрачены такие деньги, как наём наёмников.

— А можно узнать причину ссоры маркиза с Миланским герцогом? — осторожно поинтересовался главный судья, который делал вид, что не знает Паулу.

— Да, сеньор Алькальде, — ответила она ему с каменным лицом, — его сын изнасиловал одну из служанок сеньора Иньиго, не извинился, не заплатил выкуп и уехал домой.

Лица дворян сделались пасмурными, такое и правда было неправильным поступком.

— И что нам теперь делать? — поинтересовался глава города, — сеньор Иньиго, не написал там случайно?

— Написал, — Паула обвела взглядом всех присутствующих, — первое, мы возрождаем в Аликанте отряды Святой эрмандады.

Изумлённые возгласы послышались уже отовсюду.

— Вы хотите раздать оружие простым людям?

— Непростым, тем кто запишется в эрмандаду и будет получать за это деньги, выполняя обязательства по защите дорог и населения от бандитов, — ответила Паула, хотя сама смутно понимала, зачем это придумал сеньор Иньиго, но это было не её ума дело, он повелел, она должна только выполнять его приказы.

— Откуда они будут получать на это деньги? — вкрадчиво поинтересовался глава города.

— С части налогов, — без паузы ответила ему Паула, — на время противостояния с Миланом все проекты графства по благоустройству города и дорог приостанавливаются, деньги перенаправляются на охрану деревень и города. Так повелел сеньор Иньиго.

— А где он сам, сеньорита Паула? — поинтересовался глава города, — у нас тут кризис, а его нет с нами.

— Сеньор Антонио, — Паула перевела на мужчину холодный взгляд, — если сеньор Иньиго предупредил нас о проблемах, то он в курсе этого и решает её своими средствами. Нам здесь на месте нужно лишь следовать его указаниям.

— Да, вы говорили, что есть и другие его приказы, — вспомнил глава города, — было что-то и во-вторых?

— Есть, во-вторых, и даже, в-третьих, сеньор Антонио — кивнула Паула, — о которых я бы вам рассказала, если бы меня не перебивали.

Мужчины нахмурились, но конфликтовать с девушкой не стали. С прибытием в город Паулы в сопровождении инквизитора, и развёрнутой стройки нового монастыря и собора, при полной поддержке данного проекта епископом Аусиасом Деспучем, официальным представителям маркиза сейчас в графстве была именно она. Так что приходилось её невольно слушать, хотя этого не очень-то и хотелось.

— Ещё сеньор Иньиго повелел мне поговорить с рыцарями ордена Пресвятой Девы Монтесской, с магистром которого он сотрудничает, чтобы он помог нам защищать графство, — продолжила девушка, видя, что с ней больше никто не спорит, — а также по возможности попросить помощи у соседей. Как вы знаете прошлый раз именно их егеря с собаками сильно помогли нам в поиске разбойников.

Дворяне переглянулись, маркиз и правда, заботился о графстве и явно более серьёзные вопросы удерживали его где-то вдали от дома.

— Это прекрасные новости, сеньора Паула, — облегчённо вздохнул глава города, — мы можем рассчитывать, что вы нам расскажите о своих успехах при выполнении этих двух поручений маркиза?

— Разумеется, сеньор Антонио, — холодно кивнула девушка, — а вы пока обеспечьте информирование всех старост деревень графства, о том, чтобы они при появлении наёмников, бросали всё и уходили в лес, а нам отправляли гонцов о случившемся. Маркиз после того, как разберётся с бандитами, займётся пострадавшими.

— Я займусь этим, — начальник городской тюрьмы и по совместительству городской стражи, поднял руку, — это на мне.

— Благодарю вас, сеньор Габино, — Паула благодарно улыбнулась мужчине, — кстати, мастер Траугот Шмидт у вас же трудится?

— Да, сеньорита Паула, — кивнул головой сеньор Габино, который был горд тем, что их город, пусть уже и не такой маленький, как в начале правления тут маркиза де Мендосы, но уже имел собственного палача.

— Сеньор Иньиго прислал ему отдельное письмо, видимо по поводу казней тех, кого мы поймаем, — продолжила она, — устроите нам встречу?

— Разумеется, сеньорита Паула, сейчас попрошу, чтобы он пришёл в магистрат, — кивнул начальник тюрьмы и отошёл, чтобы послать гонца за палачом.

— На этом всё сеньоры, — девушка повернулась к остальным мужчинам, — встретимся, когда я договорюсь с рыцарями и соседями.

— Будем вас с нетерпением ждать, сеньорита Паула, — иронично ответил глава города, думая, что заденет своим тоном девушку, но та просто повернулась и ушла.

— Твоя подстилка Арсенио, слишком высоко взлетела, — желчно обратился к главному судье, глава города, — уже всеми нами командует.

— Сеньор Антонио, — Арсенио Алькальде спокойно посмотрел на дворянина, — она уже давно не моя, сеньор Иньиго честно выкупил её у меня, так что все свои претензии направляйте пожалуйста прямо ему.

— Сеньоры! Прошу вас! — засуетился начальник порта, — давайте не будем ссориться, у нас сейчас проблемы посерьёзнее личных обид.

Тут он был прав, наёмники, разоряющие деревни были проблемой, из-за которой с них мог спросить, сначала сам маркиз, а следом за ним это могла сделать и корона, что налоги упали и порядка на вверенных маркизу землях нет. С кого спросят власть предержащие, было понятно, а терять тёплые и доходные места никто из них не хотел.

— Выделю денег на увеличение производства оружия, — хмуро кивнул головой глава города, — эрмандаду нужно будет чем-то вооружать.

— Я увеличу набор в городскую стражу, — кивнул и сеньор Габино, — мало ли эти бандиты захотят напасть на Аликанте.

— Думаю сеньоры, нам всем есть чем заняться, — согласился с ними городской судья, — встретимся через неделю.

Поднимаясь со своих мест, все дворяне, прощаясь, разошлись по местам службы.