30 сребреников – 7. Арагонская Ост-Индская Компания

Глава 27

2 апреля 1461 A . D ., Мальорка, Балеарские острова

Новость о том, что я прибыл на главный остров Балеарских островов и, по сути, свои личные владения, со скоростью молнии облетела соседние три острова и уже через четыре дня я обнимался с Сергио, Алонсо и Бернардом, которые примчались на Мальорку так быстро, как только смогли. Я обнял даже смущённого маэстро Аристотеля Фиораванти, поблагодарив его за такие прекрасные укрепления, возведённые за столь короткий срок. Разумеется, мы сразу же устроили пир, я раздал и передал во все церкви на островах щедрые пожертвования, в общем эти дни впервые за последние полгода были наполнены у меня веселой и праздничной суетой, в окружении близких мне людей.

После праздников настало время дел и личных встреч, во время которых я выслушивал каждого о проблемах и насущных делах и либо принимал решения сразу выделяя деньги, или же брал время подумать. Но проговорил я о проблемах и делах со всеми, хотя всё обычно сводилось к одному — большие желания и маленькое финансирование. Но здесь уже я был строг, поскольку одно дело крепости и оборона, другое дело улучшение жизни приезжих и местных крестьян. На это у меня денег сейчас точно не было, так что приходилось отказывать.

Когда встречи закончились, бароны разъехались по своим островам, продолжать борьбу с оставшимися наёмниками и отстраивать свои острова, а горестно вздохнувший граф Латаса отправился на одной из каравелл в Аликанте, поскольку получил задание от меня присмотреть за наймом мавров на мою службу, а также ходом выкупа крестьян из их плена. Он стал жаловаться, что я гоняю его как простого гонца, на что я резонно спросил, кому я ещё могу доверять, как себе? Этот аргумент у него крыть было нечем, так что поворчав ещё для приличия, он спустя какое-то время тоже отправился в путь.

У меня же было большое желание осмотреть и остальные острова, хотя бы одним глазком, но как обычно в моей жизни, все планы разрушило всего одно письмо. Пришло оно с кораблём, доставшим с материка инструменты для крестьян и едва глянув откуда оно, я с тревогой вскрыл его.

— «Иньиго, спаси нас!», — значилось там самой первой строчкой.

— «Её высочество забеременела, и Энрике отзывает нас с Альфонсо в Сеговию», — неровные буквы, написанные детским почерком, плясали, не оставляя у меня сомнений в том, кто был отправителем данного письма.

— «Я не хочу ехать, но сеньор Чакон говорит, мы не можем ослушаться королевского приказа, к тому же мама и он сам с сеньорой Кларой остаются здесь, им запретили переезжать!».

— «Спаси меня!», — разумеется оно было подписано Изабеллой, а после её подписи, уже сам сеньор Чакон добавил для меня несколько строчек от себя, объясняя всю серьёзность ситуации.

— «Сеньор Иньиго, до нас доносятся тревожные вести, что вы заняты противостоянием с герцогом Сфорца, но Изабелла и Альфонсо не могут себе найти место. Никто из них не хочет уезжать из Аревало, к тому же без бывшей королевы и меня с супругой, но Его высочество Энрике, требует к себе только брата и сестру, так что я сам очень переживаю за их будущее, поскольку с рождением наследника у короля, они могут стать разменной монетой в политических играх. Я тоже прошу вас помочь инфанте и принцу».

— М-да, — я несколько раз перечитал письмо, от которого прямо-таки веяло паникой и отчаянием. Ладно ещё Изабелла, её можно было понять, но если сам сеньор Чакон высказывал обеспокоенность, то, пожалуй, мне нужно и правда мчаться в Аревало.

Заглянув в нейроинтерфейс, я убедился, что это время было самым сложным в жизни Изабеллы и наложило след на её формирование, как личности, поэтому мне определённо точно не стоило оставлять всё на самотёк, а потому я позвал к себе обоих рыцарей и объявил им, что оставляю им «Изабеллу» и три каравеллы, а сам мчусь на всех парусах в Кастилию. При этом их задача продолжать чистить острова и море вокруг наших островов от пиратов и прочих залётных личностей.

— Через месяц свадьба сеньориты Паулы, сеньор Иньиго, — мрачно напомнил мне рыцарь ордена Монтесы, — будет странно, если вы, её опекун, не приедете. Все подумают, что вы на неё обиделись.

Он был прав, я об этом не подумал, но проклятая судьба всегда давала мне нелёгкий выбор и сейчас было ровно также: на одной чаше весов была Паула и её важное событие в жизни, на другой будущее Изабеллы, которая конечно будет помнить того, кто помог ей в сложное время. Что для лично моего будущего, когда она станет королевой, было куда как важнее.

— Нам всем приходится делать в жизни сложные выборы, сеньор Фелипе, — я показал ему письмо, — я не могу оставить инфанту в опасности.

Рыцарь поклонился мне.

— Но, с другой стороны… — я задумчиво почесал подбородок, поскольку в голову мне внезапно пришла отличная идея, — пора, пожалуй, воспользоваться тем, что я задаривал дорогими подарками человека, который для меня пока ничего не сделал. Убью этим двух зайцев одним выстрелом: если она откажется помочь мне, значит не получит больше дорогих подарков, если же согласится, то только покажет, как благодарна мне и я для неё что-то значу.

— Она? — рыцари переглянулись между собой, — вы уверены, сеньор Иньиго, что сеньорита Паула будет рада видеть на своей свадьбе вместо вас, другую женщину?

— Эту будет рада, — улыбнулся я, и сказал, обращаясь к сеньору Фелипе, — отправляйтесь в Аликанте, перехватите там графа Латаса, попросите его сразу ехать в Сарагосу и попросить от моего имени Её высочество поехать на свадьбу к Пауле и барону Альбаида.

— Вы хотите попросить королеву поехать на свадьбу своей любовницы? — рты у рыцарей открылись.

Я поморщился.

— Да, это как-то совсем плохо звучит, — согласился я с ним, — давайте просто устроим королевский визит к своему вассалу, а его свадьба станет просто приятным дополнением этого визита.

— Сеньор Иньиго, — сеньор Фелипе покачал головой, — визиты королей планируются за годы вперёд! Нужно же всё подготовить, оповестить всех соседей, а вы хотите, чтобы барон организовал приём за месяц?

— А мы и ему не скажем об этом визите, — я изворачивался как мог, — будет просто приятный сюрприз от меня.

— Визит королевы, приятный сюрприз? — оба рыцаря посмотрели на меня, словно на умалишённого.

— Ладно, сделаем проще, — я, устав с ними спорить, достал письменные принадлежности и вытащив из сумки вексель, проставил там сумму в пятнадцать тысяч флоринов и протянул его сеньору Фелипе, — пусть Сергио попросит личную встречу с королевой и дипломатично скажет, что она получит этот вексель, если посетит замок моего старого друга и её вассала, который хотел бы видеть свою королеву перед своей смертью.

Сеньор Фелипе взял у меня протянутую бумагу.

— Вы хотите подкупить королеву, сеньор Иньиго? — недоверчиво переспросил он.

— Вы бы отказались сеньор Фелипе съездить в небольшую поездку, за пятнадцать тысяч золотых? — поинтересовался я у него.

— Разумеется нет сеньор Иньиго, я в жизни не видел столько денег, — помотал он головой, — но то я, простой рыцарь, а Её высочество — королева!

— Пусть тогда Сергио торгуется, сеньор Фелипе, но не больше чем на тридцать тысяч, — решил я, выписывая ещё один вексель и протягивая его рыцарю, — потому что за тридцать тысяч, Его высочество Хуан сам туда рванёт быстрее ветра, я знаю, о чём говорю.

Оба рыцаря были поражены моему цинизму, но спорить не стали и качая головами пошли выполнять приказы.

21 апреля 1461 A . D ., Сарагоса, королевство Арагон

— Вы хотели меня видеть граф? — королева сидела в своих покоях, в окружении фрейлин, и конечно же приняла посланника, от человека, который делал так много для королевства хорошего.

— Да Ваше высочество, — Сергио, внутренне проклинавший Иньиго всю дорогу до столицы королевства, поскольку тому в голову пришла очередная сумасбродная идея, заставил себя широко улыбнуться и низко поклонится.

— Прошу вас, говорите, — улыбнулась ему ответно Хуана.

— Могу я попросить вас оставить в комнате только самых доверенных ваших фрейлин? — попросил он, — разговор будет немного деликатным.

Хуана удивилась, но молча показала выйти всем, кроме двух своих лучших подруг, в верности которых она не сомневалась.

— Вы интригуете нас граф, — заинтересованно она посмотрела на склонившегося в благодарности перед ней дворянина.

— Если честно, Ваше высочество, — начал он крайне смущённо, тщательно подбирая слова, — я сам немного не в своей тарелке от той просьбы маркиза, с которой он отправил меня к вам, но вы наверно знаете, он всегда несколько экстравагантен.

— Да, граф, мы слышали, как он закапывает людей живьём, — улыбнулась королева, — это можно назвать экстравагантностью, да.

Сергио вздохнул.

— Его добрый друг, барон Альбаида очень стар, но думаю вы и так это знаете, это верный и преданный вассал Ваших высочеств.

— Конечно, барон всегда приходил на помощь короне в самые сложные времена, — кивнула королева.

— Так получилось, что единственной мечтой барона Альбаида, которому осталось немного на этом свете, это увидеть вас и спокойно умереть, — продолжил Сергио.

— Что же, мы всегда будем рады видеть его у себя во дворце, — недоуменно посмотрела на Сергио королева, — пусть приезжает в любое время.

— В этом и есть загвоздка, Ваше высочество, — Сергио снова сделал печальный вид, — барон не выдержит этой дороги.

— Он настолько плох? — королева расстроенно покачала головой, — не знала этого. Жаль, передайте ему наши глубочайшие сожаления и пожелания скорого выздоровления.

— Да, благодарю вас Ваше высочество, обязательно ему передам ваши слова, — поклонился Сергио, — но, с другой стороны, вы ведь знаете, как Иньиго предан своим друзьям.

Королева осторожно кивнула.

Сергио достал вексель и протянул его одной из фрейлин, которые внимательно прислушивались к разговору, девушка взяла бумагу и отнесла её королеве, которая при виде указанной там сумму удивлённо вскрикнула.

— Да, Ваше высочество, — поклонился граф, — маркиз умолят вас, поехать и проведать барона Альбаида, а возможно и проводить его в последний путь.

Хуана изумлённо посмотрела на графа Латаса, который без зазрения совести давал ей взятку.

— Вы хотите меня купить граф? — нахмурилась она, презрительно убирая вексель от себя на стол, словно ядовитую змею.

— Конечно же нет, Ваше высочество, — заюлил тот, — только ваше время, не более того.

Сергио не успел продолжить, как в комнату вошёл хмурый король. Рядом с ним теперь всегда был канцлер, который помогал слепнущему королю передвигается и опознавать людей.

При его появлении все встали, а граф низко поклонился правителю.

— Мне сказали, посланник от Иньиго прибыл к вам, моя королева, — он кинул Сергио, здороваясь, а обращаясь к королеве, — что-то важное?

— Нет, мой супруг, — холодно сказала Хуана, — к тому же граф нас уже покидает.

Взгляд канцлера был более остёр, чем у Его высочества и вексель банка Медичи он сразу же заметил, о чём тут же шепнул королю на ухо. Тот мгновенно взбодрился и показал пальцем на место, где тот лежал.

— Вексель! Что тебе предлагает Иньиго?

— Поездку к барону Альбаида, чтобы я проводила его в последний путь, какая наглость! — королева покачала головой, — я удивлена подобным беспардонным поведением маркиза и графа Латаса, посмевшим мне предложить подобное!

Король взмахом руки прервал её словоизлияние, обратившись к склонившемуся перед ним дворянину.

— Сколько он предложил, граф?

— Пятнадцать тысяч, Ваше высочество, — Сергио впервые за долгое время почувствовал, как у него горят уши от стыда.

— Что? Сколько? — изумился Хуан.

— Барон де Виларгут, близкий друг Иньиго, — Сергио ничего не оставалось, как продолжать врать, — так что он буквально исполняет его последнюю волю.

— Это нехорошо, — король захапал вексель из рук канцлера себе, — Бенжамин де Виларгут наш верный вассал и всегда приходил нам на помощь.

— Я это и пытался донести до Её высочества, — Сергио от удивления, что король неожиданно поддержал его игру, расправил плечи, — и Боже упаси подумать, что я пытаюсь кого-то купить. Просто Иньиго понимает, что нужно всё организовать, подготовить, лошади, припасы, не за свой же счёт королю отправляться в это путешествие.

— Маркиз как обычно, всё предусмотрел, — Хуан задумчиво посмотрел на Сергио, — когда нужно быть у барона?

— Через две недели, — быстро ответил тот, начиная понимать, что похоже очередной безумный план Иньиго может осуществиться, — вряд ли он протянет больше.

— Если бы маркиз добавил столько же, — король потряс векселем, — я сам с большим удовольствием посетил бы барона Альбаида, который является и моим близким другом тоже.

От удивления в том, что он торгуется с самим королём, у Сергио на секунду наступил мгновенный ступор, но он слишком долго был в политике, чтобы не собраться.

— Ваше высочество, сейчас конечно война, лошади дорого стоят, как, впрочем, и припасы, но не настолько же, — поклонился он Хуану, — давайте добавим ещё хотя бы десять тысяч.

— Маркиз стал настолько мелочным? — удивился король, — я очень скучаю по своему другу Бенжамину и хотел бы его посетить, но и маркиз должен меня понять, моей свите тоже нужно чем-то питаться в дороге.

Сергио молча достал из-за пазухи ещё одну бумагу, с проставленной суммой и протянул её королю. Канцлер быстро сказал сумму, которая была там написано и Хуан, обретая хорошее настроение прямо на глазах, обратился к Сергио.

— Граф, можете заверить маркиза, я буду во владениях барона Бенжамина де Виларгута, ровно через две недели.

— Ваше высочество, наша общая благодарность за ваш визит не будет знать границ, — дворянин не мог поверить своим ушам и глазам. План Иньиго и правда осуществился. Не поехала королева, но зато визит самого короля, это просто огромная честь для любого дворянина! Правда обычно не столь сумбурный, но в этом и был весь Иньиго.

— Когда следующий раз он приедет в Сарагосу, мы с ним поговорим о размерах его благодарности, — хитро улыбнулся король и бережно, словно родных детей, прижимая к груди векселя, заторопился из покоев королевы.

Граф, низко склонившись при его уходе, затем поклонился в сторону королевы, только что понявшей, что тридцать тысяч флоринов, просто ушли из её рук. Причём это были деньги, которые она могла потратить на что угодно.

— Граф, — Хуана недовольно поджала губы, — мы больше не хотим видеть вас у себя.

— Как вам будет угодно, Ваше высочество, — Сергио поклонился и тоже быстро вышел из её комнаты. Был ли он удивлён поведением королевы? Ничуть. Человеческая благодарность была вообще понятием крайне спорным, он лучше всех об этом знал, а благодарности королей вообще не существовало в природе.

— «Ну хотя бы Иньиго сэкономит теперь на подарках, — с иронией думал он, покидая королевский дворец, — зная его, думаю максимум, что теперь достанется королеве, это заколка и то наверняка серебряная».