Круг Шести. Руны и кости

Глава VIII Эла

Убегая все дальше, Эла потирала руку, ушибленную на лугу у Эйфелевой башни при столкновении с женщиной. Та уставилась на нее округлившимися глазами и заметно побледнела – и Эла даже не ощутила раздражения, хотя и сильно опаздывала.

Достигнув следующего перекрестка как раз к зеленому сигналу светофора, она скривилась. Как будто могло быть иначе. На самом деле она должна была безжалостно опоздать, ибо преподавательница слишком затянула занятие, но после все пошло настолько гладко, что Эла нагнала несколько ценных минут. Эту несчастную пару следовало просто пропустить! Не провалится же она на экзамене, прогуляв одно занятие.

Эла, запыхавшись, бежала по улице, где находилось кафе, и умело делала вид, что не замечает вспышки голубого цвета, то и дело появлявшиеся на периферии зрения.

У кафе она остановилась – и растерянно заморгала, ибо у входа хозяйка и официанты оживленно беседовали с несколькими гостями.

Хозяйка заметила Элу и улыбнулась ей.

– Здравствуй, Эла! Хорошо, что ты получила мое сообщение.

Эла смущенно вздохнула, стараясь не закашляться слишком громко.

– Как досадно! Как раз в твой первый день работы в квартире над нами потоп – и домоуправление должно проверить, можем ли мы открываться. – Хозяйка, извиняясь, посмотрела на гостей. – Им бы следовало быть готовыми всегда.

Одна туристка энергично затрясла головой.

– Но ведь это не ваша вина! Мы в любом случае очень хотим вашего пирога! – Ее французский был немного ломаный, но понятный.

Эла не знала, что и думать. Она, конечно, никогда бы не сболтнула начальнице, что знать не знала ни о каком сообщении, а просто опоздала. Взгляд на экран телефона и вправду явил пресловутое сообщение: она, мол, может прийти несколько позже, открытие кафе задерживается. Если бы она проверила телефон сразу после пары!

Что же это такое: один из тех примечательных случаев типа «мне достался последний кусок» или обычная случайность?

От собственных мыслей Эле стало не по себе. Это все были совпадения – только совпадения, не больше и не меньше.

– Так и какие у вас планы? – спросил официант обеих туристок по-английски, которым Эла благодаря Ори и Эму неплохо овладела. – Отправитесь сегодня на какую-нибудь экскурсию?

Вторая из них кивнула и заулыбалась слегка смущенно.

– Для вас, для парижанина, это, вероятно, несколько глупо… Мы отправляемся на экскурсию в катакомбы.

Эла охотно бы зажала уши, но у нее не было выбора, кроме как прислушаться.

– Я изучала историю и занималась главным образом культами мертвых. Поэтому такие места меня особенно чаруют, – объясняла туристка.

– Увы, будучи туристом, грустно не увидеть действительно интересных мест, – заметила ее подруга.

Официант серьезно кивнул.

– В таком случае вам следует быть особенно внимательными. Никогда не идите за неофициальными гидами: они нередко обманщики, заводят людей в катакомбы, грабят их и оставляют там. И уж точно не ходите туда в одиночку!

Этих ужасных рассказов Эла наслушалась вдоволь и знала их, пожалуй, все. Некоторые безудержно преувеличивали, но, в общем, парижское подземелье и вправду не особенно заманчивое место. Люди, порой опасные, проворачивающие там свои дела или прячущиеся, – одно; но обвалы, затопленные места и вообще риск потеряться – это все же нечто совсем иное.

– Да, в нашем путеводителе это тоже сказано, – услышала Эла туристку. – Я читала одну книгу о древних ритуалах, совершаемых некогда в катакомбах некоторых европейских городов. Мне бы действительно хотелось осмотреться там получше.

– Я совсем недавно слышала, как один экскурсовод говорил об этом, – вдруг вырвалось у Элы на несколько неуверенном английском. Он явно не был лучшим из ее языков, если приходилось говорить громко.

Три пары любопытных глаз уставились на нее, и Эла пожалела, что не смолчала.

Она неловко намотала на палец прядь волос.

– Ну, это были вот эти странные россказни о ведьмовских ритуалах и рунах, которые вновь проявились.

Ее новый коллега неубедительно спрятал смех за кашлем, и они обменялись понимающим взглядом. Обе туристки развеселились, но, кажется, она заинтересовала их. С такими историями всегда так.

Не успели они продолжить беседу, как из кафе вышел человек в рабочей одежде.

– Кажется, порядок. Можете открываться.

Хозяйка с прищуром смотрела на него и, кажется, размышляла, не заслуживает ли он клизмы. В итоге она лишь тихо вздохнула и, воздев руки обратилась ко всем с улыбкой:

– Что ж, тогда откроемся! Входите, входите, – подбадривала она. – Нам нужно пару минут, чтобы все подготовить, но, пожалуйста, садитесь!

Они погрузились в уют кафе, смеясь и болтая. Новый коллега тут же всучил Эле передник, который та быстро повязала, и хозяйка поручила ей для начала просто разносить заказы. Все, что касается прилавка, она намеревалась разъяснить как-нибудь в подходящий, достаточно спокойный момент.

Эла старалась как можно скорее запомнить номера всех столиков и всю себя посвятила тому, чтобы не уронить поднос.

Чудесным образом и весьма неожиданно для нее все получалось хорошо – и первый рабочий день увенчался успехом.

– Да, это последняя, вы правы, – пробормотала Эла, не замечая сердитого взгляда лавочницы. Ей уже было стыдно. Вины дамы, конечно, тут не было, и чрезмерной удаче следовало радоваться – особенно когда речь шла о чем-то вроде последней булочки с соленой карамелью.

Но Эла уже не могла радоваться этому: вся эта история была слишком уж странной. На работе последние три дня все шло превосходно; пары были лишь сегодня.

– Простите! Такой стресс в университете, – сказала она лавочнице, принимая сверток.

Та ободряюще улыбнулась: случается, мол.

Отсутствующе кивнув, Эла покинула булочную. Хотя последний отрезок пути до университета шла, опустив голову, она ни с кем не столкнулась. Переходя улицу, она даже не огляделась – светофор, как и думалось, горел зеленым.

В аудитории она заняла свое любимое место в центре, на равном расстоянии от окон и преподавательницы. Этот семинар не входил в ее учебный план – она хотела лишь немного познакомиться с химией. Пока что Эла не понимала, к чему больше лежит ее душа.

Рядом с ней места заняли двое студентов, живо беседуя между собой о чем-то.

– …это было настоящее представление! – говорил один.

– Спасибо, что вытащил меня, – откликнулся другой несколько робко. – Один я бы не собрался.

– Надеюсь, тебе было не слишком страшно.

Эла зажмурилась. Ей так хотелось верить, что предметом разговора было не то, о чем ей подумалось…

Но здесь ей не повезло.

– Ах, брось. Но… ведь заходить в закрытые области катакомб запрещено, не так ли? – отвечал студент, понизив голос.

Краем глаза Эла заметила, как его собеседник отмахнулся.

– Ну да, но там постоянно собираются вечеринки.

– Освещение было шик! У меня до сих пор руки цветные, взгляни.

Эла тоже невольно бросила взгляд – и ее аппетит по отношению к заветной булочке тут же улетучился. На руке второго студента знакомым голубым цветом кто-то начертил руноподобные знаки. И Эла могла бы поклясться, что на пресловутой стене были точно такие же – только эти расположены иначе. Не образовывали круг, но выстроились в линию: вверх по одной руке и вниз по другой. Большой знак, как и в центре того круга, красовался на ладони студента.

Она поняла, что беззастенчиво разглядывает его, лишь когда он кашлянул.

– Ах, pardon, – сказала она поспешно, надеясь, что ее улыбка кажется хоть сколько-то убедительной. – Я совсем недавно видела где-то такие же знаки и никак не могла вспомнить, где именно.

– Да, их сейчас много: в рекламе экскурсий, представлений и всякого такого, – согласился студент, видимо, сочтя, что она просто немного помешалась на этом.

Эла кивнула.

– И мне это вспомнилось. Вы были на такой вечеринке?

– Да, на тематической. Вход по приглашениям! – объявил второй студент с таинственным выражением, явно желая произвести впечатление. – Были ведьмы, колдуны, трюки…

Это действительно звучало как то, что могло привлечь молодежь, – и место для представления было выбрано безукоризненно. Черт возьми! Ей только двадцать один, а она уже рассуждает как ее собственная двоюродная бабушка.

– И, конечно, не через один из официальных входов? – услышала Эла свой вопрос и тут же пожелала себе провалиться сквозь землю.

Собеседник взглянул на нее с сомнением.

– Нет, почему ты спрашиваешь?

– Ах… – Она лихорадочно искала убедительный ответ. – Двое моих друзей, они не парижане, хотели взглянуть на катакомбы, и я заявила им, что могу показать нечто особенное.

Эла не то чтобы планировала нечто настолько легкомысленное – и даже не то чтобы собиралась посетить катакомбы, – но с некоторых пор эта тема появлялась с пугающей регулярностью.

– Понимаю. Подожди-ка… Вот! – Студент передал ей через стол телефон с открытым Google Maps.

Эла ошеломленно подняла на него глаза.

– Прямо здесь, в университете?

Эти двое обменялись заговорщицким взглядом.

– Ага. Это было в числе условий: мы должны были прокрасться мимо ночных стражей.

– О! Звучит как весьма занимательный… вечер. – Она едва не сказала «свидание», но это было точно не про них. Правда, полжизни она была убеждена, что книги и фильмы безмерно преувеличивают, описывая романтику, пока не стала беседовать об этом с другими людьми. То, что романтическое и сексуальное влечение действительно существует, было для нее почти культурным шоком.

Прервав разговор, в аудиторию вошел преподаватель, и телефон вновь исчез в сумке своего хозяина. Эла хотела заметить место и записать себе его приметы, но сказанное пронеслось мимо нее, как если бы ее окунули головой в воду.

Руны. Удачные совпадения. Катакомбы. Ей следовало бы выбросить весь этот хлам из своей жизни, пока не пострадала учеба – или вконец не испортились отношения с Ори и Эмом.

А если верить ее опыту, есть лишь одна возможность устранить эти препятствия: лобовая атака.