Круг Шести. Руны и кости

Глава XXV Сирена

Видимо, Алекс думал, что Сирена и сама не верила в то, что сказала Рафаэлю. Это показывало лишь, как мало он знал ее.

Тем более он был ошеломлен, когда она пришла утром к нему в гостиную с вопросом, что он намерен сегодня надеть.

С тех пор он использовал каждый случай убедить ее не идти с ним.

– Ты все еще можешь… – начал он и теперь, когда они уже стояли у дверей роскошного городского особняка.

– Последним приемом, который мне удалось испортить, был праздник по случаю помолвки моей кузины. Прошу, не отнимай у меня это удовольствие, – перебила Сирена.

Она сказала Рафаэлю, что будет сопровождать Алекса, и теперь точно собиралась сделать это. А то, что решение было принято в состоянии аффекта и что все это и ей самой казалось весьма глупой идеей, Алексу знать не надо. Он и так тревожился настолько, что то и дело поправлял свой галстук.

– Вовсе не нужно, чтобы люди подумали что-то лишнее только потому, что ты явишься в дом своих родителей с неаккуратно повязанным галстуком и в моем сопровождении, – проворчала она.

Алекс издал неясный звук. Лишь мельком взглянув на хранителя, Сирена поняла, что ее слова смутили его; она невольно улыбнулась – и уже в следующее мгновение обругала себя за это. Нельзя и думать о том, чтобы флиртовать с Алексом! Это… случайность – только и всего.

И все же, кажется, ей удалось этим немного развлечь его. Хорошо. Сирена знала, что им придется объединить силы, чтобы иметь хоть какие-то шансы против семьи Алекса.

Они вместе вошли в распахнутые двери этого большого дома. Внутри, сразу в передней, ждала горничная.

Если появление Алекса – тем более в сопровождении Сирены – и вызвало в ней какие-то чувства, то она ничем себя не выдала, с почтением склонив голову.

– Bonsoir[14]! Позвольте принять ваши пальто.

Сирена выскользнула из своего пальто и отдала горничной. Та, приняв его и куртку Алекса, исчезла в соседней двери.

– Пойдем, нам нужно в большую гостиную, – сказал Алекс, вздохнув так тяжело, будто его путь лежал на плаху. Впрочем, признаться, это было не так далеко от правды.

Сирена, недолго думая, взяла его под руку: она немного знала светские обычаи, да и Рафаэлю она сказала, что будет сопровождать Алекса. Этикет нужно соблюдать.

По этому прикосновению она почувствовала, насколько Алекс напряжен. Его сердце бешено билось.

– Они ничего тебе не сделают, – прошептала Сирена. – Только не на людях. Они могут оскорблять тебя, но… что такого могут они сказать, чего ты еще не слышал?

Вероятно, это далеко не лучшие слова, чтобы кого-то подбодрить. Однако по себе самой Сирена знала, что лучше суровая правда, чем какие бы то ни было пустые утешения.

И в самом деле: она почувствовала, что Алекса слегка отпустило. Может быть, он только делал вид, но даже так – уже хорошо.

Сирена позволила Алексу вести себя по коридорам особняка, каждая деталь которого кричала о фамильном богатстве. Повсюду висели дорогие полотна, столики были уставлены всяческими ценными безделицами. Ковры и деревянная обшивка стен были в безупречном порядке.

– Это дом рода моей матери, – сказал Алекс подчеркнуто ровно. – Отца приняли в род Фабре.

Сирена понимающе кивнула. В немагическом обществе было не принято, чтобы муж брал фамилию жены; в магическом же все зачастую зависело от влияния и могущества, связанных с тем или иным именем. Фамилия Фабре принадлежала древней французской знати, они входили в число основателей Круга, и среди них вновь и вновь появлялись выдающиеся люди. Это бремя, легшее на плечи Алекса, было чертовски тяжелым. Сирена вспомнила, что он сказал Улиссу тогда, в переговорной палате. Сколько же горя она ему причинила? Сколько дополнительных оскорблений и унижений пришлось ему перенести по ее милости?

Не успела она подумать об этом, как они достигли большой гостиной. Двери были широко распахнуты, изнутри доносилась музыка, слышались голоса. При звуках академического оркестра Сирена скривилась. Не то чтобы она не любила классическую музыку – просто ее коробило от того, как высшие слои общества всегда стремились этой музыкой выделиться, не зная о ней ничего.

Но хорошо. Может быть, у нее просто вообще предубеждение против таких мероприятий. Однажды она проникла в Париже в один дом, где как раз был устроен подобный ужин, чтобы выкрасть ранее украденную вещь. Вот и сложилось впечатление…

– Готова? – спросил Алекс, сглотнув.

– Покончим с этим, – откликнулась Сирена, пожимая его руку, и почти втянула его в гостиную.

Зал был убран по-праздничному и со вкусом, стоило отдать семье Фабре должное. Прислуга сновала с полными подносами, собирала пустые бокалы и блюдца. Люди в роскошных одеждах стояли или бродили по залу, беседовали то здесь, то там. Гостиная была освещена громадными люстрами; у одной стены находился бар с изысканными барными стульями – и там тоже сидели гости.

– Я должен поприветствовать родителей, – прошептал Алекс, озираясь.

Сирена заметила их первой – по крайней мере, ей показалось, что супружеская чета, непрестанно кого-то приветствовавшая, похожа на хозяев.

– Там, впереди.

Алекс кивнул. Краем глаза Сирена заметила, насколько он побледнел и стиснул зубы. Господин и госпожа Фабре выглядели действительно одетыми с иголочки: на ней было вечернее платье в пол, изумительно подчеркивавшее ее высокую фигуру; на нем – пошитый на заказ костюм. Их лица хранили обычное выражение отчужденной вежливости, впитываемое людьми этого круга с молоком матери.

Когда Алекс и Сирена приблизились, госпожа Фабре заметила их. Ее безупречно подведенные брови удивленно взлетели, когда она увидела Сирену. Сирена, подняв подбородок, послала ей довольно дружелюбную улыбку, хотя и охотно высказала бы этой женщине очень и очень многое. Она нашла Алекса в парке, ночью, с разбитой губой и фиолетовым глазом, и с тех пор он жил у нее – а его мать не дала о себе знать ни разу.

– Александр, – сказала госпожа Фабре. Улыбка ее, казалось, стала чуть искреннее.

Услышав это, к ним повернулся и ее муж. Видимо, у него было очень дурное настроение – Сирена едва не усмехнулась ему прямо в лицо.

– Как хорошо, что ты пришел, – продолжала госпожа Фабре, не давая мужу вставить ни слова.

Сирена отпустила руку Алекса, чтобы он мог подойти и поцеловать мать в щеку – очевидно, она ждала этого. Кажется, она что-то прошептала ему; он стиснул зубы.

Затем Алекс повернулся к отцу. Спустя мгновение весьма и весьма напряженного молчания они обменялись формальным рукопожатием.

– Александр. – Господин Фабре повторил приветствие жены; правда, из его уст это имя прозвучало почти как угроза.

Лишь теперь внимание обратили и на Сирену: на нее устремился настороженный, подозрительный и явно неодобрительный взгляд. Ничего такого, с чем бы она не могла справиться.

– Добрый вечер, госпожа Фабре, господин Фабре, – сказала она. – Я Сирена Лючия Токко. Ваш старший сын пригласил меня сопровождать Алекса.

– В самом деле? – спросил господин Фабре.

– В какой-то степени, – ответила она нарочито дружелюбно.

– Он спросил, будет ли со мной кто-нибудь, – объяснил Алекс.

– А я еще не бывала в парижском обществе по-настоящему. – Сирена блуждала взглядом по залу. Ей ничего не стоило отказаться: вероятно, они оба могли прочитать это в ее лице.

Госпожа Фабре рассматривала Сирену внимательно и, вероятно, уже знала, сколь дорогим было ее платье и была ли сумочка оригинальной (не слишком дорогим и нет, не была). Выражение лица ее мужа было откровенно убийственным.

– Насколько я знаю, прежде вы не слишком-то ладили. Что же произошло? – Его голос звучал так, словно господина Фабре вынуждали говорить о некоем предельно отвратительном насекомом, а не об их отношениях.

Алекс замер, взглядом ища у Сирены помощи. Именно поэтому она и спрашивала у него, сколько мостов ей можно сжечь. Если верить Алексу, уже и так осталось не много того, что можно предать пламени.

Поэтому Сирена широко улыбнулась господину Фабре.

– О, несколько дней назад я нашла Алекса в парке, когда вы прогнали его, потому что брат его ударил, – сказала она так громко, что окружающие не могли не услышать. – Должна признать: это интересный способ разрешать конфликты.

По залу пошел явственный шепот, а чета Фабре взглянула на Сирену со смесью глубочайшего отторжения и ужаса. Мать Алекса, кажется, даже несколько растерялась, однако Сирена не ощутила к ней сочувствия. Вырасти в столь древнем роду и выйти за господина Фабре наверняка было тяжко, однако это не извиняло того, что она бросила Алекса в беде.

– Вам следовало бы вспомнить, что вы здесь гостья. Как в моем доме, так и в этой стране, – ответил господин Фабре, и Сирена почти закатила глаза.

– Что ж, желаю вам приятно провести вечер. – Изабелла Фабре оборвала беседу, грозившую уже разрастись до ужасной ссоры. – Александр, я слышала о том, что случилось в парке. Ты и твои друзья – вы спасли многих людей. Ты поступил очень хорошо.

– Спасибо, мама, – ответил Алекс.

Прибытие новых гостей предоставило его родителям прекрасный повод переключить внимание на других.

Сирена, искусно маневрируя, увела Алекса через весь зал в спокойный уголок. По пути они захватили два бокала игристого вина и блюдо с канапе.

– Что ж, ешь и пей.

– Даже просто выпить – это прекрасная мысль. – Тем не менее Алекс сделал лишь небольшой глоток. Сирену бы очень удивило, окажись он из тех, кто топит горе в вине.

– Прости, если я наговорила лишнего, – сказала она, не глядя на Алекса.

Краем глаза она заметила, что он смотрит на нее. Почти против воли и она подняла голову, встречая его взгляд. Тепло, сквозившее в его голубых глазах, и выражение лица, граничившее с восхищением, наполнили Сирену странным чувством. Таким, какого она совсем не хотела испытывать.

– Нет, это не так, – тихо произнес Алекс. – Они не привыкли к тому, что их стыдят. Может быть, это пойдет на пользу.

– Однако твоя семья может и вовсе от тебя отказаться.

Алекс неторопливо крутил в руке бокал.

– А кто твоя семья, Сирена?

Вопрос застал Сирену врасплох, и она на мгновение задумалась.

– Теперь? Улисс, полагаю, – медленно ответила она. – Почему ты спрашиваешь?

– Ну… Может быть, семья, в которой я был рожден, и не должна оставаться моей семьей.

Сирене невольно вспомнилось то чувство, когда она, Алекс, Улисс, Эла, Эмеральд и Орион плечом к плечу сражались против чудовищ и людей. Когда они стояли перед Кругом будто единое целое. Ей вспомнились свирепые улыбки, которые она делила с Элой, и Эмеральд и Алекс, которые, несмотря на разницу своих умений, не испытывали трудностей, сражаясь бок о бок.

Проклятье. Она стала сентиментальной. Виноват этот нелепый город; может быть, стоит просто позволить сравнять его с землей… Но нет, в этом она теперь не могла убедить даже саму себя.

– Может быть, – согласилась она с Алексом.

Он тускло улыбнулся, и, когда они одновременно отставили бокалы на стол, их пальцы случайно соприкоснулись. Должно быть, Сирене просто показалось, что при этом ее тело словно пронзило электрическим разрядом.

После того неприятного столкновения вечер потек именно так, как предполагала Сирена. Ворох якобы вежливых бесед, сплетни и слухи, все злословят обо всех. Богачи и лучшие люди Парижа выставляли напоказ все, чем обладали, и все пытались перещеголять друг друга. Сирене довелось принять участие в по меньшей мере пяти беседах, к концу которых она уверялась, что дети этих родителей могли бы стать еще более исключительными, разве что вдруг обратившись в единорогов.

Все время Сирена оставалась рядом с Алексом – на случай, если вдруг придется сойтись еще с кем-то из его семьи. Несколько раз она замечала, как за ней наблюдают его родители или братья. Из последних, как сказал Алекс, присутствовали лишь Рафаэль и Максим; но даже двое – это было для Сирены слишком много. Она не могла и представить, что за зрелище должна являть его семья в полном составе.

Между тем Алекс обменялся несколькими фразами с членами Круга. Некоторых из них Сирена видела и прежде, так что и ее приветствовали почти вежливо.

Спустя приблизительно два часа к ней подступили две довольно интересные девушки. Одна – та хранительница, что была в парке ночью, Изра; другая же шествовала по залу столь уверенно, что притягивала все взгляды.

– Здравствуй, Алекс, – с искренним расположением сказала Изра, обнимая его.

На ней был светло-розовый хиджаб и роскошное вечернее платье, совсем не такое, как тот исключительно удобный хранительский мундир, в котором она тогда буквально растворилась в ночи. Другая дама была одета в солнечно-желтый костюм с драгоценной отделкой, кажется, сшитый на заказ, и убрана золотыми браслетами и ожерельем, еще более подчеркивавшими темный тон ее кожи. Черные волосы были сплетены в столь сложную прическу, что Сирена и представить не могла, как сделать такое, не впав в ярость. Сама она была счастлива, уже когда удавалось собрать волосы в хвост, не запутавшись в них.

– Сирена, это Лилу Нивет, маг земли из Круга, – представил их Алекс, кланяясь почтительно, но сдержанно.

– Я уже слышала это имя, – медленно сказала Сирена, протянув руку. – Я Сирена Токко, наемница.

Если Нивет и почувствовала досаду из-за рода занятий Сирены, то не показала этого и коротко пожала ей руку.

– Рада знакомству. Изра рассказала мне, что вы оба изрядно помогли сдержать тех чародеев в парке.

– И все же погибли люди, – откликнулся Алекс.

Изра поджала губы.

– Я знаю. Подготовься мы лучше…

Ее взгляд скользнул к Лилу, за ровным выражением лица которой, казалось, что-то бурлило. Интересно. Еще интереснее было, что Сирене почудилось, будто Алекс не вполне доверяет этой чародейке. Она решила позже настойчиво расспросить его.

– Вы сделали что могли, – сказала Лилу. – Меня, увы, не было в городе, и я не могла помочь.

– Случай еще представится, – откликнулась Сирена, но, кажется, это не помогло. Алекс взглянул на нее предостерегающе; но, конечно, она не собиралась все им разболтать.

Лилу внимательно смотрела на нее. Сирене невольно показалось, что она вернулась в школу и только что заслужила порицание. С этой дамой было очень неуютно.

– Что ж, рада познакомиться с тобой, Сирена, – произнесла Лилу. Вероятно, это и наполовину не было правдой.

Решительно повернувшись, она направилась через зал к группе выглядевших очень важными людей.

Изра, посмотрев ей вслед, едва слышно вздохнула; ее лицо приняло выражение почти мечтательное. Да, стоило признать: пусть эта чародейка и не понравилась Сирене, все же она привлекательна.

– Она очень занята. Круг ожидает от нее многого, – сказала Изра, едва ли не защищая ее.

Тесная связь с Кругом не убедила Сирену доверять этой Лилу. И, вероятно, эта связь и была причиной сдержанности Алекса.

– Само собой, – лишь сказал он. – Ты, случайно, не знаешь, известно ли что-то новое о задержанных вами?

– Нет. Их арестовали и тут же увели. Твой брат Максим, кажется, присутствовал там. Вон он, сзади, если хочешь спросить его.

– О… Может быть, позже.

Сирена взглянула в указанном Изрой направлении и заметила юношу с такими же, как и у прочих братьев Фабре, волосами. Он был одет в безупречно сидящий костюм, и, вероятно, в заду у него была палка – столь прямой была его осанка.

– Мне нужно идти, – вздохнула Изра. – Если что-то выясню, я расскажу тебе.

– Спасибо.

Сирена и Алекс в молчании наблюдали, как хранительница, уйдя от них, вновь присоединилась к Лилу.

– Она милая. И я не верю ей, – сказала Сирена.

Алекс обескуражил ее искренним, почти счастливым смехом.

– Ты невероятная.

– Благодарю, – ответила она так сухо, как только могла. Этот смех был как-то слишком уж радостен. Алекс никогда еще не смеялся так при ней. Так не пойдет, что он себе позволяет?

– Откуда тебе известно, что это был комплимент? – Он смотрел на нее сияющими глазами. Вероятно, дело было в праздничном освещении.

Сирена взглянула на него с вызовом.

– Ах, оставь! Даже прокляни ты меня – все равно это был бы комплимент.

– А если пистолет у затылка?

– Тогда ты хочешь доказать, что можешь мне соответствовать.

На мгновение показалось, что гостиная, праздник, весь этот несчастный вечер отступили куда-то назад. Здесь были лишь она и Алекс, уголки рта которого подрагивали и который выглядел свободнее, чем когда бы то ни было.

– Значит, теперь ты признаешь? – спросил Алекс, склоняясь к ней. – Я столь же хорош, как ты?

– Иногда ты достигаешь моего высокого уровня, да.

Любой другой ответ был бы ложью.

Алекс издал какой-то неопределенный глубокий звук, вызвавший у Сирены что-то глубоко внутри…

Ровно в это мгновение раздался очень раздражающий голос:

– Александр! Мы не виделись целую вечность!

Они отскочили друг от друга, и Сирена повернула голову к тому, кто потревожил их покой. Перед ними стоял господин Палка-в-заду, надевший фальшивую улыбку.

– Максим, – сказал Алекс. Он произнес это серьезно и подавленно и, казалось, инстинктивно съежился.

Сирена охотно ударила бы что-нибудь, а лучше – кого-нибудь. Ей казалось, что за недолгое их знакомство она узнала Алекса лучше, чем это удалось его семье за всю жизнь.

– Это Сирена… подруга, – представил ее Алекс.

Может быть, этого слова – «подруга» – им хватит. Собственно, «враг из врагов, но благодаря загадочному якобы пророчеству – временная союзница и соседка» было бы трудно выговорить.

– Да, я слышал о вашем знакомстве. – Максим смотрел на нее сощурившись. – Ваше дело, конечно, находится в моем отделе.

Как и дела всех наемников – Сирена это знала; и все же это было совершенно ненужное напоминание о том, насколько он прекрасный и важный человек.

– Изра сказала, ты участвовал в задержании двоих людей в праздничную ночь? – спросил Алекс прямо, поразив тем самым Сирену.

Но, видимо, он нашел правильные слова: Максим гордо выпятил грудь.

– Да, это правда. С тех пор у нас довольно много дел. Я едва сумел выбраться сюда.

Как будто бы он упустил возможность показать себя всем этим важным людям.

И все же Сирена изо всех сил постаралась сохранить сочувственное выражение лица: до сих пор они ничего не слышали об Орионе и Эмеральде, кроме одного короткого сообщения в WhatsApp, что они в порядке. И с каждым часом Эла все больше поддавалась панике. Максим же, вероятно, знал, где их держат.

– Вы уже узнали от них что-нибудь?

– Пока что нет. Мы проверяем самые различные зацепки и в скором времени будем в состоянии разъяснить это происшествие – к полному удовлетворению Круга, – ответил Максим.

Сирене понадобилось несколько секунд, чтобы понять эту монструозную фразу. Теперь ей весьма живо представилось, как этот человек отправляет людям, поздравившим его с днем рождения, руководство к составлению поздравлений. Подумав об этом, она едва не рассмеялась, но сумела превратить это в покашливание. Краем глаза она заметила, как Алекс бросил на нее веселый взгляд.

– Александр, я бы хотел перемолвиться с тобой парой слов, – сказал Максим, смерив Сирену уничижительным взглядом, который она, впрочем, не приняла на свой счет: он, должно быть, на всех людей смотрел так. – Наедине, если твоя спутница позволит.

Сирена, не обратив внимания на эти слова, взглянула на Алекса, вздернув брови. «Могу ли я оставить тебя?» – спрашивал ее взгляд.

Алекс едва заметно кивнул, посылая ей напряженную улыбку.

– Конечно, – обратилась Сирена к Максиму. – Рада знакомству с тобой.

От ее развязного тона тот поджал губы.

– Взаимно.

Чтобы не довести беднягу до инфаркта, Сирена повернулась и пошла в другую сторону зала. Никто не смотрел на нее надменно. Изра, заметив ее, слегка улыбнулась, Лилу рядом с ней нахмурилась и спросила у хранительницы что-то, видимо, связанное с Сиреной.

Сирена вяло попыталась вслушаться в несколько бесед, но, конечно, никто не обсуждал ничего занятного. Люди то и дело покидали зал небольшими группами – и вот эти беседы Сирена бы послушала охотно.

Между тем ее взгляд вновь отыскал Алекса и Максима, все еще беседовавших. Сирена очень старалась не чувствовать себя лишней, хотя, очевидно, так и было. Если где ей и не было места, так это здесь.

Впервые за долгие годы ей стало не по себе при этой мысли. Она ощутила почти… позор.

Она внезапно повернулась к обществу спиной – и покинула гостиную, решив отыскать уборную. Наверное, лучше было бы расспросить кого-то из прислуги, однако у Сирены совсем не было настроения говорить с кем-то.

И судьба тут же наказала ее: она заблудилась – насколько возможно заблудиться в городском особняке. Так или иначе, она свернула в коридор, оказавшийся совершенно безлюдным и, по всей видимости, не предназначенным для гостей.

Тихо выругавшись, Сирена быстро развернулась, чтобы пойти обратной дорогой – но едва не врезалась в Рафаэля, вдруг возникшего прямо за ее спиной, словно из-под земли.

Одно уже то, что он, очевидно, следил за ней и подкрался со спины, привело ее в состояние готовности.

– Не так быстро, – сказал он, смеясь и схватив ее за руку.

Мощным рывком Сирена высвободилась и отошла на безопасное расстояние.

– Рафаэль, не так ли? – слащаво откликнулась она. – Сотрудники все еще покидают вас или теперь вы лучше следите за ними?

Если эта колкость и задела его, он не подал виду. А жаль.

– Зачем ты пришла? – спросил он прямо.

– А почему нет?

Он издал какой-то презрительный звук.

– Оставь это при себе. Вы даже не друзья. Что тебе до Александра?

– С каких пор тебе интересно, кому есть дело до твоего брата? – Сирена вложила во взгляд так много презрения, как только могла. – Насколько вижу я, тебе на это наплевать.

– Может быть, у нас и не самые лучшие отношения, но, когда мой брат якшается с уличной чернью, это бросает тень на наш род.

Сирена прижала руку к груди и закатила глаза.

– Рафаэль, ты попал мне в самое сердце! Уличная чернь – что за оскорбление!

– Крыса с большой пастью остается крысой, Сирена. И, может быть, пришло время послать за крысоловом, – процедил Рафаэль.

Сирена рассмеялась во весь голос.

– Ах, черт возьми! Как долго ты выдумывал эту метафору? Наверное, твои друзья из Круга отдали тебе для этого все пять извилин, что вы делите между собой.

Рафаэль преодолел расстояние между ними – быстрее, чем ей бы хотелось.

– Я могу позаботиться о том, чтобы ты исчезла и никогда и нигде более не объявлялась. Кто станет искать тебя, а? Кто заскучает?

– Хватит, Рафаэль, – послышался голос из начала коридора. – Таких, как ты, она ест на завтрак. Кроме того, ты говоришь будто злодей из фильма – это неловко, ты не находишь?

Сирена заглянула Рафаэлю через плечо. Алекс смотрел на своего брата с отвращением.

– Александр, держись…

– Нет, ты держись подальше, – перебил Алекс; в его голосе звучало предостережение. – Ты не имеешь ни малейшего представления о том, что здесь происходит. Потому настало время тебе помолчать. Кроме того, отец ищет тебя. Ты ведь не хочешь заставить его ждать?

Рафаэль переводил яростный взгляд с Алекса на Сирену. Наконец, фыркнув, он бросился из коридора прочь; толкнул Алекса, но тот был выше – и сильнее. Алекс остался недвижим, будто скала, так что Рафаэль скорее ушиб плечо, чем сдвинул брата с места.

Так Рафаэль бурно и шумно исчез.

Сирена еще мгновение смотрела ему вслед, весело, тревожно и ошеломленно; затем перевела взгляд на Алекса.

Он поднял ладони в жесте отказа.

– Знаю, знаю. Ты не нуждалась в моей помощи, ты сама можешь за себя постоять. Хорошо.

– Я не это хотела сказать! – возразила Сирена. – Вернее, ты прав, но увидеть это было так приятно. Думаю, с Рафаэлем почти случился инфаркт.

– Не знаю, почему я раньше боялся его. Может быть, какая-то часть меня надеялась, что однажды я сумею заслужить его одобрение. Раньше я хотел быть как он.

Сирена, приблизившись к Алексу, потрепала его за плечо.

– Он тщеславен. Он знает, что ты намного способнее его. Таким людям, как он, это внушает страх.

– Пожалуй, ты права. – Алекс вздохнул. – Ты хочешь остаться или мы можем уйти?

– Давай смоемся. Это было лишь вполовину так весело, как я ожидала. – Сирена усмехнулась Алексу; тот ответил тусклой улыбкой.

Он предложил ей руку, и она взяла ее.

– Что ж, пойдем.