Круг Шести. Руны и кости

Глава XVII Эла

– И это надевают просто как линзы? – с сомнением спросила Эла, рассматривая прозрачную штуку на кончике пальца. Она и вправду была похожа на линзу: такие носила ее мать.

– Да, – подтвердил Орион. – Но я бы сказал, что они удобнее линз. В конце концов, нужно быть готовым выложить кучу денег, чтобы заиметь подходящие линзы.

– Ну, хорошо. – Эла бросила на него последний мнительный взгляд и вставила линзы в глаза. Линзы, ради которых она отдала несколько капель крови и локон волос.

Получилось много легче, чем в прошлый раз, когда она надевала цветные линзы к маскарадному костюму – и глаза после этого целый день слезились. Эти линзы, казалось, сами липли к ее глазам, и спустя краткий, незаметно проскользнувший миг они слились с глазами, будто никогда и не было никаких линз.

Эла с любопытством озиралась. И… не замечала ничего особенного.

Эм, подглядывавший через плечо Ори, рассмеялся при виде ее разочарования:

– Мы покажем тебе кое-что. Идем.

Она последовала за ними в гостиную и подошла к открытому окну. Эм показал на кафе напротив.

– Это излюбленное место встречи разных существ. Фееподобных. Смотри внимательно.

Он уступил ей место, чтобы было лучше видно. Эла уже спрашивала себя, не смеются ли над ней, но вдруг заметила среди посетителей кафе нечто странное – какую-то вспышку, искрение, окружавшее некоторых из них. Казалось, они светятся изнутри. Когда одна из изящных, хорошо сложенных фигур поднялась, Эла обнаружила за ее спиной пару плотно прилегающих крыльев, почти прозрачных и лишь слегка отражающих свет.

Эла издала восторженный возглас, завороженно разглядывая этих существ.

После всех ужасов, испытанных в катакомбах, это было… это была магия, о которой грезилось в детстве.

Одно из этих существ посмотрело наверх, прямо в лицо Эле. Ей захотелось отпрянуть от окна, но существо подняло руку и, улыбаясь, весело помахало ей.

– Они знают, что мы здесь живем, – сказал Эм. Эла медленно кивнула. – Они уже многие столетия обладают особой защитой. На их крыльях есть рунические узоры, реагирующие на магию. Если в твоих жилах течет магическая кровь или у тебя есть какой-то магический артефакт, ты можешь их видеть. Но они вообще-то очень дружелюбны и расположены к людям – неважно, посвященным или нет. Если тебе нужна помощь или у тебя трудности, они хорошее прибежище.

– Спасибо, – прошептала Эла.

С трудом оторвавшись от чарующего зрелища, она повернулась к Ори и Эму.

– Что же еще?

После этого слегка наивного вопроса они отправились на прогулку по Парижу. Будучи коренной парижанкой, Эла привыкла много ходить, но что-то ей подсказывало, что Эм нарочно петляет. Он давно хотел, чтобы она провела для него частную экскурсию по городу – и теперь получил ее в обмен на рассказы о чародействе.

Друзья наконец стали отвечать на давно мучившие ее вопросы. Сперва, пока они шли по знакомым местам, Эла даже не знала, с чего начать.

Вновь и вновь Ори и Эм обращали внимание Элы на признаки волшебства. Маленькие лавчонки или улочки, иначе никогда бы не бросившиеся в глаза; рунические надписи под обычными названиями улиц; члены магического сообщества. Эла, не веря своим глазам, поняла, что всю свою жизнь была слепа и никогда не замечала доброй половины родного города.

– Итак, – сказала она во время краткой передышки на скамейке, глядя на Сену и статую Свободы. – Есть много вариантов использовать магию.

– Верно. Мы, чародеи, рождаемся с разными способностями, с помощью которых можем работать с магией.

Эла медленно кивнула, кусая сэндвич.

– А еще есть руны, которыми пользуются чародеи. Нечто вроде моих линз.

– Точно! Руны работают у тех, кто обладает даром заклинания. Их способности разнообразны: кто-то заклинает вещи, или статуэтки, или существ из книг, кто-то воплощает нечто из собственного воображения, а некоторые занимаются сложными строительными чертежами.

– Из книг? – повторила Эла, уставившись на него распахнутыми глазами.

Эм усмехнулся.

– Двое чародеев высшего ранга в восьмидесятые годы попытались призвать в наш мир Саурона из «Властелина колец». К счастью, они не были настолько могущественны, и дело ограничилось парой орков и хилым балрогом.

– Ты шутишь!

– К сожалению, нет, – откликнулся Ори, скривившись, будто от зубной боли. – С тех пор телохранители-орки весьма популярны в магическом мире… Но Эм коснулся одной из существенных проблем искусства заклинания. В нем есть множество правил. Во-первых, нельзя творить заклинания сильнее, чем позволяет твой дар. Во-вторых, чем сильнее существо, тем могущественнее должен быть ты. В-третьих, персонажи книг поддаются заклинанию хуже, чем настоящие люди: они всегда остаются лишь тенью. Кроме того, заклинать их запрещено.

Эла нарочито обиженно надула губы.

– Так что же, никакого Темного лорда для меня?

– Ни в коем случае. С его помощью ты бы попыталась получить власть над миром, – рьяно возразил Эм.

– Клевета и ложь! – Эла показала ему язык. – Ну а что еще есть?

– Стихийный дар, – продолжил Ори. – Это именно то, что тебе представляется: каждый дар связан со стихией. Иногда людей с таким даром называют колдунами, но вообще-то это несколько старомодно. Дар хранителя – да, в Европе они настаивают на этом имени, поскольку ведущие их силы еще десять лет назад состояли из мужчин. – Они разом закатили глаза. – Хранители особенно хорошо воспринимают магию и противостоят магическим воздействиям. Кроме того, они несколько быстрее и сильнее, чем все прочие, и их чувства обострены.

– Роскошно! – откликнулась Эла.

– Александр Фабре – хранитель. – Ори бросил на нее многозначительный взгляд. – И я слышал, что очень хороший. Они призваны еще и защищать от магии обычных людей.

– Что он и сделал в катакомбах, – тихо проговорила Эла. Ее первый порыв невзлюбить этих людей угас.

Этот Александр бросился на превосходящих числом врагов, чтобы спасти ее. И хотя спешил, он задержался, чтобы помочь ей. Эла была уверена, что, попроси она об этом и не отправь его сама за тем примечательным типом, Александр бы остался с ней и вывел бы ее на поверхность.

Ори мягко коснулся ее руки.

– Да. Он хороший человек.

– И мы действительно должны его… ах. – Эла не смогла договорить.

– Мы пока не уверены. – Эм, хмурясь, покачал головой. – Мы еще ничего не предприняли.

Легкая атмосфера беседы вмиг стала тяжелее. Эла смотрела на спокойно текущую реку, на ее мосты, на челноки.

– Мы покажем тебе еще кое-что, тебе обязательно понравится, – тихо сказал Ори и, когда Эла повернулась к нему, умиротворяюще улыбнулся.

Они продолжали свой путь, пока не достигли кладбища Пер-Лашез. Сегодня было сухо; здесь и там между могил бродили туристы, постоянно фотографируя плиты со знакомыми именами.

Но значительную часть территории кладбища скрывали деревья и обширные кусты.

– Некоторое время назад здесь была большая проблема с гулями, – объявил Эм, недоверчиво оглядываясь, будто бы вот-вот ожидал нападения одного из них.

Ори весело покачал головой.

– Гули вылезают по ночам! Неужто похоже, что сейчас ночь? – Он показал на небо.

– Гули, – повторила Эла, сглотнув. – Значит… настоящие враждебные чудовища?

– В общем – да. Но Круг позаботился об этом.

– Круг?

– Да.

Ори уверенно вел ее сквозь кустарник, подальше от протоптанных тропок, сквозь заросли папоротника и нависший плющ, пока они не ступили на поляну, окруженную плотным кустарником. Можно было видеть отдельные могильные плиты, полузаросшие травой, но здесь не было ничего жуткого. Уж точно не когда светило солнце, а вокруг порхали маленькие крылатые существа.

Они с любопытством окружили Элу.

– Тоже из фей, – заметил Ори, протягивая руку, чтобы кто-нибудь из них мог сесть на нее.

Еще один порхал вокруг Элы, и она различила крохотное улыбающееся личико. Тело было как человеческое, только крошечного размера; пестрые крылья, напротив, были несоразмерно велики.

– Они такие маленькие!

Эти существа, видимо, слышали ее: казалось, что они прыснули со смеху. Это прозвучало как если бы над поляной, шелестя листвой, пронесся теплый летний ветер.

– Да, это родичи бабочек, – сказал Ори, усаживаясь на траву.

Эла и Эм последовали за ним. Эла постаралась сесть как можно аккуратнее, чтобы не придавить никого из этих крохотных существ.

– И на них тоже навели чары?

– Нет, они из тех, кто населяет этот мир вместе с человеком. Большинство живет вдали от городов или в созданных нарочно для них заповедниках. – Ори смотрел, как феи носятся над поляной. – Прежние угодья моей семьи – тоже заповедник.

Что-то в его голосе подсказало Эле: за этими словами скрывается что-то еще, о чем Ори не хочет говорить. Он произнес это так… печально.

– Однако мы должны рассказать тебе о Круге. Это важно. Ты должна знать, кто – или, точнее, что – это. – Ори продолжил говорить, и казалось, он насильно вырвал свои мысли из мест, куда они невольно перенеслись.

– Ты можешь представить Круг как своего рода магическое правительство, – сказал Эм. Эла, взглянув на него, не могла не засмеяться: на его плечах и голове толпились маленькие феи; он же совсем не противился. – Каждый город или регион имеет свой официальный Круг. Там проходят подготовку чародеи, да и хранители тоже. В больших городах у них несколько резиденций. Так, главный штаб парижского Круга расположен неподалеку от Версаля. Там устанавливаются правила и проходят судилища над теми, кто эти правила нарушил. Кроме того, Круг контролирует магическое сообщество. Например, люди видели нечто, чего видеть не должны, или где-то завелись гули, – всякое такое. Кроме собственных служащих Круг нередко привлекает и наемников. Насколько нам удалось выяснить, эти Сирена и Улисс из таких.

Эла старалась запомнить все сведения, что вдруг обрушились на нее.

– Ну хорошо. А… этот Круг знает о том Зале в катакомбах?

Ори сорвал пучок травы.

– Вероятно, они знают, что внизу есть некий таинственный Зал. Может быть, им известно и о существовании могилы: все-таки она принадлежит какому-то могущественному предводителю Круга, о котором сведения у них есть. Чародей со столь великим даром, что мог вызывать рождение звезд. Даже я знаю несколько историй о таком человеке, чей Круг погиб во Франции. Так что и нынешний Круг должен что-то об этом знать, пусть даже им и неизвестно место погребения.

– А мы собираемся рассказать им?

– Тебе следует знать, что на протяжении столетий Европа держала могущество в своих руках, – ответил Эм, хмурясь. – Из-за множества причин, которые пришлось бы долго обсуждать, но ясно одно – магия переживает циклы. И европейский цикл однажды закончился. Теперь в силе Южная Корея, Япония, Индия, Нигерия, а на пути к высшей точке своего цикла – в некоторых отношениях Эквадор и Египет.

– Дай угадаю: Европе это не нравится, – перебила Эла. Очевидно, магическая политика не так уж отличалась от немагической.

Эм печально усмехнулся.

– Мягко сказано. Большинство членов Круга с этим еще не смирились. Они верят, что могут повлиять на естественное течение магии чистой силой воли.

Эла закатила глаза.

– Ну конечно, они верят. Но хорошо, я поняла, почему мы не должны говорить Кругу, что один из нас может высвободить какую-то колоссальную силу.

– Вот этим ты мне и нравишься. – Эм смотрел на нее сияющими глазами.

– За то, что она умнее, чем ты? – откликнулся Ори, вызвав уничтожающий взгляд, который, однако, не возымел никакого действия.

– Итак, на их помощь рассчитывать не приходится, – подытожила Эла.

Несколько фей тем временем принялись, стремительно и искусно носясь, ткать венок из цветов.

– Нет. Они сейчас… как бы сказать… очень напряжены. – Ори неясно повел руками. – Некоторые члены Круга стали отступниками – их больше, чем обычно. Я имею в виду… чародеи, которые вышли из-под контроля Круга и его законов. Есть одиночки, как этот Улисс, которые, однако, держатся правил. Они имеют на это своего рода дозволение и приносят присягу не показываться людям. Это строжайше запрещено. Магических существ этого мира дóлжно защищать – и никто не хочет вручать еще больше магии в руки людей. Но отступников это не заботит. Они используют магию перед людьми – или с людьми.

– Как… как тогда в катакомбах? – Эла сглотнула. Воспоминание о темных фигурах вызывало страх.

Ори положил руку ей на плечо.

– Да. Магия особенно сильна в местах, где есть мертвые, и чем древнее, тем лучше. Оттого катакомбы прежде и использовались для ритуалов. Ритуальная магия, когда множество чародеев соединяют свои силы, – самая могущественная сила, какую только можно представить. А когда она появляется в столь важных местах…

Эла понимающе кивнула. Ей вдруг пришла мысль.

– И все же из нас всех использовать эту силу избран лишь один человек? Как-то это бессмысленно… Сколь же велика должна быть группа, чтобы провести настоящий ритуал?

– Шестеро – хорошее число, – помедлив, ответил Эм. – Мы подумали о том же… Кроме того, эти руны, кажется, указывают на что-то иное, но у нас не вышло расшифровать их все. И еще – мы все оказались не в одном и том же месте. Там шесть таких балконов, шесть камней. И нужен лишь один?

– Возможно ли это вообще? Это… пророчество и судьба? – Эле было трудно поверить в нечто подобное. С другой стороны, она сама прямо сейчас смотрела, как феи доплетали свой венок.

– Да и нет. Кто-то верит в это, кто-то нет. Некоторые верят, что слышали то, чего никто никогда не говорил… – Ори пожал плечами. – Мы не так уж сильно отличаемся от неволшебников. Сам я верю, что не существует того, для чего может быть избран один конкретный человек. Однако я верю, что определенные способности и определенный характер могут обязывать к определенным задачам, ибо магия есть сущность. В некотором смысле она живая. Именно поэтому тебе в последнее время так везло: тебя защищали. Магия почувствовала, что у тебя есть способности, в которых она нуждается.

Эла смотрела на него с сомнением.

– Может быть, это тоже твоя способность – хмурить лоб? Кто знает, – сказал Эм, вызвав у нее сердитый взгляд.

– Так или иначе, нам известно слишком мало о том, что происходит в катакомбах, – подытожил Ори.

Они посидели на поляне еще, наслаждаясь покоем.

Эла с изумлением наблюдала, как феи, держа сплетенный венок, поднялись в воздух и осторожно опустили на ее голову.