Позывной «Минус»

Глава 33

Шмуль с любопытством разглядывал чертёж. На толстой желтоватой бумаге стараниями Миши Петелина были искусно изображены детали оружия. Еврей потёр бороду и заговорил:

— Инструмент занятный выйдет. Опасная вещь. Устройство, чтобы звук глушить, и вовсе для меня незнакомо. Да и режимы огня, что вы задумали, тоже непривычно. Идея превосходная, теперь дело за мастером. Хотя и с материалом тут обмишуриться нельзя. Качество отличное требуется.

— А вы сможете такого мастера найти? — спросил Минус, волнуясь.

— Смогу, отчего нет. Только не здесь, не в Одессе. В Николаеве толковые люди имеются, и материал они сами подберут нужный по качеству. Тут работа хитрая, но стоящая. Да ещё и такая, что никому лишнему знать не требуется. А может вы, Семён, подумаете хорошо над моим предложением?

— Нет, — Минус замотал головой. — Точно не согласен. Тут ведь дело в чём. Это оружие новое и достаточно убойное. Не нужно, чтобы оно разошлось, по крайней мере пока. А то оно нам боком может выйти, если кто в Европу увезёт да покажет там кому не нужно. Ещё и доработают, а потом наших из него стрелять начнут. Я вам предлагаю, чтобы вы глушители изготавливать заказывали для другого оружия. Там под разные системы по-разному делать, но то уже ваши мастера разберутся. Главное, чтобы они отсебятиной не занялись. Вы предупредите их, что не нужно.

— Тут без гарантий, — Шмуль пожал плечами. — Вы знаете людей, Семён. Почти никому нельзя доверять. Но самостоятельно изготовить всё равно не выйдет. Я поговорю. Скажу, что спросить могут, если договор нарушат. Думаю, что этого хватит.

— Будем надеяться, — Минус невесело усмехнулся. — Вы тогда, как будут сделаны, сразу мне сообщите. Я номер телефона оставлю.

— Хорошо. Я скажу, что скрипка готова.

— Да, так лучше. Вряд ли кто слушает, но не стоит рисковать.

— Насчёт риска… — Шмуль испытывающе посмотрел на Минуса. — Будьте осторожны, Семён. Не знаю, что вы там задумали, но берегите себя.

Минус пожал протянутую руку и попрощавшись, вышел на улицу. Он задумчиво зашагал по вечернему городу. Серёга надеялся, что мастера, рекомендованные Шмулем, действительно окажутся толковыми и смогут выполнить его заказ. Этот проклятый чертёж уже долго ожидал воплощения в изделии. Стараниями Минуса был воссоздан по памяти К6 — примитивный пистолет-пулемет, времён Первого карабахского конфликта. К удивлению Серёги, подобное добро попалось в отбитом арсенале небратьев. Всё более-менее современное было вывезено поросятами заблаговременно и в обширных помещениях остались только мосинки, ППШ, «томпсоны» и всевозможный хлам начала двадцатого века. К6 было всего несколько штук, как заметил Винни, скорее всего оставшихся от тех, кто воевал на стороне боевиков в Первую чеченскую. Раздумывая над попыткой заиметь оружие посерьёзнее люгера, Минус вспомнил про это чудо техники. Вещь была примитивная, но тем лучше для кустарного изготовления. Если Шмуль не подведёт, то удастся заполучить два инструмента с глушителями и сменными магазинами. Боеприпас, в отличие от оригинала, был выбран парабеллумовский.

Улицы тускло освещали фонари и разглядывая витрины, Минус медленно брёл по городу. Одесса очень нравилась Серёге и возвращаться в Киев ему совершенно не хотелось.

Сияющий зал «Аркадии» сегодня был полупустым. Либа задумчиво вертела в руках бокал игристого вина. Её тёмные волосы отлично контрастировали с роскошным красным платьем. Минус бросил взгляд на золотой медальон и тут же Либа почти незаметно погрозила ему пальцем:

— Выше взор, Сеня! — прошептала она, улыбаясь. — Это же неприлично так глядеть на мою грудь! Всё-таки платье чересчур открыто, хоть я и не жалею, что послушала тебя, когда мы заказывали его. Ведь тебе нравится. К тому же сейчас так многие шьют.

— Очень красиво, — Серёга проговорил, не скрывая восхищения. — И ничуть не чересчур.

Минус не кривил душой. По сравнению с вырезами из его времени, этот выглядел образцом непорочности. Он усмехнулся, подумав о том, что сказала бы Либа, увидев наряды женщин двадцать первого века, и произнёс:

— Тебе очень идёт.

— Я знаю, — она хитро улыбнулась. — По твоей довольной физиономии сразу заметно. Надо было в папенькин ресторан заявиться, вот бы они там все попадали!

— Перестань, — Серёга коснулся её руки. — Я понимаю, как тебе плохо оттого, что ты не ладишь с родителями. Тут ничего не поделать. Вы совсем разные. Им хочется такую, как Соня, чтобы слушалась безоговорочно, а ты терпеть не можешь, если тебя пытаются переделать на свой лад. Может, когда-нибудь вы ещё помиритесь.

— Я не ссорилась с ними, — Либа скривилась. — Но не собираюсь жить так, как маменька велит. Это моя жизнь. Одна и другой не будет. Мама никогда не пыталась понять меня. Просто хоть на минуту задуматься о том, чего мне хочется. Иногда я думаю, что она вообще не способна чувствовать. Понимаешь, Сеня, для неё деньги — это главное в мире. Я так думаю. Вот умрёт дедушка, да она только обрадуется, что наконец-то досталось наследство. Это жутко, думать так о собственном отце. Они и с папенькой живут как-то безразлично, словно чужие люди. Вообще без эмоций. Я так не хочу. Я не жалуюсь тебе. Они мои родители, но я никогда не понимала их.

— А они тебя, наверное, — Минус печально улыбнулся. — Но ведь с тобой непросто, Либа. Для матери, я имею ввиду, — добавил он торопливо, заметив возмущение на её лице. — Сама подумай, у всех дочери, как дочери, спокойные и послушные, а у твоей мамы…

— Я! — Либа завершила фразу, смешно разведя руками. — Что поделать, Сеня, уж какая есть. Ты же понимаешь меня! Или тебе тоже со мной трудно?

— Нет, Либа. Мне с тобой очень приятно. Но ты не похожа на остальных. Поэтому я и говорю, чтобы ты не сердилась на маму. То, что мне нравится в тебе, её должно приводить в ужас.

— Я знаю. Но ведь дело не только в том, как я себя веду. Понимаешь, Сеня, эта её правильность — она лживая насквозь! Ладно, — Либа махнула рукой, — давай не будем больше говорить о моей семье, а то я расстроюсь совсем. Не надо портить вечер. Ведь сегодня можно вести себя так, как нам хочется. Пойдём танцевать, Семён!

Вечер перешёл в ночь и «Аркадия» скоро должна была закрываться. Бело-черное ландо ожидало у входа и подождав, пока разместятся пассажиры, Ильяс тронул лошадей. Сегодня Либа не стеснялась совсем. Она прижалась к Минусу и нежно гладила его лицо. Серёга не выдержал и поцеловал её в губы. Либа ответила сразу и только через несколько минут оторвалась от Минуса:

— Тшшш, — улыбнулась она, положив руку ему на грудь. — Терпение, Сеня! Осталось совсем немного.

Кони мерно стучали копытами по мостовой и чувствуя рядом с собой нежное тело Либы, Серёга ощущал себя счастливым. Это был хороший вечер, но мысли о возвращении в Киев снова пробрались в его голову. Минус прижался к Либе, отгоняя их.

«Фиат» поднимал целое облако пыли, подскакивая на ухабах просёлочной дороги. Ходоров оказался небольшим посёлком, к удивлению Минуса, выглядевшим достаточно ухоженно. Аккуратная церквушка, несколько мельниц и виднеющаяся вдали пароходная пристань, производили благоприятное впечатление. Что не говори, а Красовскому достался неплохой участок. Вспоминая разговор с полицейским, Минус подумал, что по-другому и быть никак не могло. Хватка у Николая Александровича определённо имелась.

Беседа оставила двойственное впечатление. С одной стороны, Красовский оказался очень неглупым и проницательным человеком. С другой, торгуясь о гонораре за свою работу, он напомнил Серёге рыночного торговца. Пристав сходу запросил семь тысяч и только твёрдая позиция Минуса сбила оплату до пяти. Хоть деньги и не принадлежали Серёге, но ему показалось, что не нужно безоговорочно соглашаться. Минус не считал раскрытие убийства гимназиста стоящим цены трёх квартир. За такие деньги Серёга и сам бы мог попробовать поискать виновного. Наконец Красовский согласился, что пять — это очень справедливо, и договорились, лишь только он оформит себе вызов, используя связи, то тут же прибудет в Киев. Пристав рассчитывал, что пройдёт около двух недель, прежде чем он приступит к делу. Ускорить это не получилось и попрощавшись с Красовским, Минус остался недоволен. Сейчас, обогнав едва плетущийся экипаж, Серёга повернулся к Либе, задумчиво застывшей рядом:

— Ты устала трястись на этой табуретке? — проговорил он. Кресла фиата и вправду оставляли желать лучшего.

— Нет, — Либа покачала головой. — Я не устала, просто думаю. Ты сказал, что две недели. Но ведь дедушка говорит — нужно срочно. А он зря переживать не станет. Нам надо найти кого-то ещё для этой работы. Нельзя ждать так долго.

— Кого⁈ — Минус скривился. — У меня нет знакомых полицейских. А Хешел, как я понял, уже кучу денег скормил и бестолку. Если уж он говорит, что дорого, то это действительно так и есть. Да за эти пять тысяч, что мы предлагаем, они должны завтра убийцу притащить. Что там искать⁈ Наверное, если по родственникам и знакомым пройтись, там каждая собака знает, кто этого пацана уложил.

— Так давай пройдём, — внезапно выдала Либа. — Ну зачем ждать две недели⁈

— Ты хочешь в частные детективы податься? — Минус усмехнулся. — Купим тебе костюм, цилиндр обязательно и ещё увеличительное стекло, а потом заявимся к моим знакомцам из «Двуглавого орла» и дадим объявление со скидкой. Представляешь — «Либа Бихлер. Частный детектив». Звучит, правда⁈

Либа на мгновение улыбнулась, но тут же стала серьёзной:

— Я не шучу. Давай, Сеня. Найдём и забудем об этом деле. Ведь ты сам говоришь, что легко.

— Это я так говорю. Может и совсем не легко. Кто знает? — Минус пожал плечами. — Ведь зависит от того, из-за чего его убили. Одно дело, если повод был, а другое — если просто выбрали любого пацана, чтобы громкое дело устроить. Ты ведь сама понимаешь, что опасно вмешиваться. Мне этот паренёк не родственник, чтобы из-за него головой рисковать. Про тебя вообще разговора нет. Следователь нашёлся.

— Не будь таким букой, Сеня! — Либа сделала жалобное лицо. — Ведь представляешь, как здорово могло выйти, если бы мы сами справились⁈ Дедушка бы нами гордился.

— Мне от этой гордости ни жарко ни холодно, — Минус ответил хмуро. — Я не хочу, чтобы мы с тобой заняли пару мест на Байковом кладбище. Представляешь, как может быть опасно рыться в этом деле? Хорошо, если никто серьёзный не замешан, а просто раздули. А если изначально готовили? Тогда нас уберут и всё.

— Как уберут⁈

— Убьют, конечно. Это не шутки, Либа.

Она побледнела на миг, но тут же выдохнула:

— Ну давай хоть попробуем, Сеня. Вот если поймёшь, что опасно, тогда бросим искать.

— Если дадут бросить… — Серёга с сомнением посмотрел на неё. Ему хотелось помочь старому Моисею, но рисковать серьёзно было совсем некстати. Дело в театре намного важнее, нельзя его сорвать из-за какого-то мальчишки. Да и вообще… Спокойная жизнь нравилась Минусу. Очень нравилась, но глядя в молящие глаза Либы, он всё-таки произнёс:

— Ладно. Если очень хочешь, то я попробую. Без тебя! Я посмотрю, что можно узнать. И не надо так жалобно смотреть! Это не игра, Либа. Совсем не игра.

— Я понимаю, — ответила она негромко, — но вдруг у нас получится. Может это совсем не сложно окажется.

Минус скептически посмотрел на неё, но промолчал. «Попробуем, — подумал Серёга. — Но я попробую, а ты будешь дома сидеть и без вариантов». Он нажал на газ и «фиат» устремился вперёд, постепенно набирая скорость.

Голубев со смешанным выражением радости и удивления, глазел на Минуса, явившегося прямиком в редакцию. Предводитель «Двуглавого орла» не мог сдержать изумление:

— А я уже думал, что ты не придёшь! Ведь сколько тебя приглашали да бестолку.

— Ты знаешь, я не любитель по собраниям ходить. Говорильню не переношу. Диспуты ваши и тому подобное. Но сейчас ведь дело другое. Как искать-то думаете⁈

— Мы⁈ — Голубев поднял брови. — Полиция ищет, а мы так, помочь только можем, — проговорил он уклончиво.

— Вы! — Минус возмущённо произнёс. — А кто же ещё⁈ На кой хрен тогда ваша организация сдалась⁈ Ребёнка русского убили! Или это для тебя не повод⁈ Листовки писать все могут! Делом заниматься надо!

— Ты ведь говорил, что погромы не одобряешь? — сказал Голубев, глядя на Минуса с подозрением. — Или ты мнение поменял?

— Причём тут погром⁈ — Серёга пренебрежительно махнул рукой. — Много ума не нужно, чтобы громить кого ни попадя. Бестолковое занятие. Тут по старому принципу надо действовать. Глаз за глаз. Мне именно того найти хочется, кто мальчишку изувечил, чтобы прочувствовал. Ведь правда то, что писали, будто его шилом истыкали всего, особенно голову⁈ И кровь из тела спустили⁈

— Да, — Голубев убеждённо кивнул. — Именно так. Поэтому и ясно, кто сотворил грех. Жидовское племя, будь оно проклято.

— Возможно, — Минус ответил неохотно. — Так давай найдём убийцу⁈

— Как⁈ — спросил Голубев, заинтересовавшись. — У нас никаких полномочий нет.

— Это ещё почему⁈ — Минус фыркнул. — Общество требует этого⁈ Требует! Мы с тобой кто? Его представители. Нам не нужны никакие особенные полномочия. Произведём гражданское расследование.

Голубев на мгновение замялся, но тут же произнёс:

— Давай! А то они пока начнут действовать…

— Кто они?

— Да «союзовцы». Они пока раскачаются, то да сё… — он махнул рукой. — Заседание на пятнадцатое число собирают. А ещё пять дней до него. Не умеют они работать быстро.

— Потому я к тебе и пришёл, — Минус кивнул головой. — Не зря же вы отдельную организацию создали. Тут действовать нужно, а не заседания разводить. Поехали тогда⁈

— Сейчас⁈ — Голубев явно удивился.

— А когда⁈ Чем раньше поймаем, тем лучше. А то потом сбежит этот преступник и поминай как звали.

— Не один он был, — утвердительно проговорил Голубев. — Целая шайка. Крови им нужно было на мерзкую Пасху жидовскую!

— Наверное, — Минус пожал плечами. — Вот только не слышал я о таком. Или вы ловили уже кого-то⁈ — спросил он, следя за реакцией собеседника.

— Мы нет, но факты известны такие. Ещё с древности! — Голубев поднял палец вверх. — Так что точно не ошибёмся. Жидов искать нужно.

— Жидов так жидов, — неохотно согласился Минус. — Но не абы каких! Именно тех, что виноваты.

— Все они одинаковые! — вспыхнул Голубев.

— Не бывает так, — Минус усмехнулся. — Все кругом разные. Впрочем, чего зря о них толковать. Искать нужно.

Голубев охотно кивнул и сняв с вешалки тонкий плащ, отправился вместе с Серёгой.

— Расскажи хоть, искать где будем⁈ — спросил Минус, заводя двигатель «фиата». — Ведь ты небось уже пробовал?

— Пробовал. — Голубев ответил негромко. — Но только не нашёл ничего. В духовное училище ездил и к его друзьям. Хоть их у него почти не было. Нелюдимый паренёк был. Говорят, домовым его дразнили.

— И что друзья?

— Да ничего интересного. Один сказал, что заходил Андрей в тот день к нему да и всё. Потом ушёл и больше его никто не видел.

— Вот как⁈ — Минус заинтересовался. — Тогда к нему и поедем. Ещё поговорим с ним.

— Ладно, — Голубев пожал плечами. — Только вряд ли что новое узнаем.

— Мало ли. Может вспомнил что. В любом случае, он был последним, кто видел убитого. С него и начнём. Ты дорогу знаешь?

Голубев кивнул и «фиат» тронулся с места:

— На Лукьяновку поедем, — проговорил он. — А там я уже покажу.

Минус оглядел двухэтажный дом старой постройки, на втором этаже которого располагались комнаты семьи Чеберяк. Взрослых дома не оказалось, а Женя, друг убитого Андрея, слонялся неподалёку от здания, где и был опознан Голубевым, но на все вопросы отвечал крайне путано.

— Ты же говорил, что видел его двенадцатого числа! — возмутился Голубев. — А теперь чего рассказываешь⁈ У тебя соображение есть⁈ Или ты просто лгун⁈

Мальчишка мялся и что-то бессвязно бормотал. Одного взгляда на его лицо Минусу было достаточно, чтобы понять, что паренёк лжёт. Вокруг была уйма людей и Минус с трудом сдержал желание влепить пару затрещин, чтобы восстановить память. Поняв, что ничего сейчас не добьётся, Серёга отошёл в сторону, оставив Голубева с подростком. Минус поправил поясную кобуру с люгером и заметил пацана в старой застиранной рубахе и дырявых брюках, глазеющего на кобуру с любопытством.