Позывной «Минус»

Глава 47

Минус оглядел запертые окна и скривился, подумав о шуме разбивающегося стекла. Он снова обошёл дом, заметив распахнутую дверь на террасе второго этажа. Неподалёку росла огромная липа. Серёга с неохотой посмотрел на неё. Одна из ветвей находилась очень близко к террасе и при должной сноровке, можно было перебраться на ограждение. Минус снял туфли и выругавшись про себя, подпрыгнув, ухватился за нижнюю ветку.

Тонкая ветвь под ногами ходила ходором и оказавшись на террасе, Серёга вздохнул с облегчением. Он надел маску, сшитую Либой, и тихо прошёл внутрь комнаты. Огромный зал был пуст. Минус медленно приоткрыл дверь, ведущую в коридор. Плоский карманный фонарик вспыхнул и Серёга, оглядевшись, тут же выключил его.

Минус тихонько добрался к лестнице и медленно поднялся вверх. Он тронул ручку второй двери, с удивлением обнаружив, что она не заперта. Серёга достал люгер и поправив тонкие перчатки на руках, осторожно вошёл внутрь.

На резной прикроватной тумбе горела лампа, украшенная изображениями ангелов. Владелец дома спал, раскинувшись, с приоткрытым ртом и смешно присвистывал во сне. Минусу захотелось взять подушку и уложив ему на голову, застрелить, но нужно было узнать адрес охранника и Серёга ткнул пистолетным стволом в лоб Талику, отодвинувшись в сторону.

Сонные глаза уставились на Минуса совершенно непонимающим взором, но тут же Талик резко подскочил на кровати. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но Серёга заговорил:

— Тихо, а то застрелю! И не вздумай дёргаться! Руки на одеяло, так чтобы я видел!

Талик с опаской поглядел на него:

— Сейф в кабинете, на втором этаже. Забирайте деньги и уходите.

— А ключ⁈ — тихо произнёс Минус.

— Там кодовый замок. Нира, — неохотно сказал хозяин дома, — нужно набрать это слово и тогда откроется дверь. Забирайте деньги. Я не стану звонить в полицию. Только не причиняйте вреда моей семье.

— Где живёт Ярон?

— Какой⁈ — Талик удивился вопросу.

— Которого ты к Хешелу приставил, — Минус усмехнулся.

— Доходный дом на Вознесенской.

— Номер какой⁈

— Да не помню я. Девятый, наверное. Квартиру не знаю. А зачем он вам? — и тут хозяин дома напрягся.

— Проведать хочу, — усмехнулся Серёга. — Гостинцы больному передать. Что ж ты, сука, мои деньги отнять решил⁈ — фыркнул он. — Жадность, да⁈ У тебя ж их валом!

— Какие деньги⁈ — Талик захлопал глазами. — Я вас не знаю.

— Не знаешь? Ладно, познакомимся. Деньги ты мне собирал недавно. Вспомнил, наверное⁈

Талик изменился в лице. Он как-то растерянно уставился на Минуса:

— Я всё передал Хешелу. Всё, как договаривались. Сто тысяч. Если он их не отдал, то моей вины нет.

— Он-то отдал, — улыбнулся Серёга, — да твой человек решил назад забрать. Жадность хреновая вещь. Вот жил ты здесь, радовался, а теперь? — Минус хмыкнул. — Думал, что номер пройдёт? Мудак ты, а не банкир, с такими расчётами.

— Мой человек⁈ — Талик разинул рот. — Ярон⁈

— Не придуривайся. Надоел ты мне.

Минус протянул руку к одной из подушек, Талик хотел что-то сказать, но Серёга произнёс:

— Не вздумай кричать! Жена в соседней комнате. О ней думай. Твои живые останутся, мне они без надобности. Ты сам виноват.

— Я ничего не знаю! — выдохнул торопливо Талик. — Я не знаю, что Ярон натворил! Я отдал деньги, как договаривались!

— А кто ж ему сказал про них? — Минус улыбнулся. — Точно не Хешел. А больше не знал никто. Ты и он. Значит, ты.

— Не я! — Талик замотал головой. — Не я! Нира! — внезапно произнёс он, распахнув глаза от удивления.

— Ты говорил код.

— Нира сказала ему! — торопясь заговорил Талик. — Она сказала! Потому и поехала вечером!

Минус испытывающе посмотрел на него:

— Кто это?

— Знакомая моя, — печально вздохнул банкир. — Только она знала, что к Хешелу вечером за деньгами придут. Слышала она разговор наш.

— А он говорит, что никто не слышал, — Минус улыбнулся.

— Нира в комнате была. Рядом с кабинетом, — Талик мрачно уставился на Минуса. — Я попросил её посидеть тихо, пока Хешел не уйдёт. Я и подумать не мог… — он покачал головой.

Банкир так изменился в лице, что Минус сразу понял — Талик действительно никого не посылал. Выругавшись про себя, Серёга произнёс:

— Хорошая любовница у тебя. Повезло, что я адреса этого мудака не знал. Убил бы тебя во сне и дело с концом.

Талик печально кивнул головой:

— Она ведь и привела его. Родственник, как она сказала, — банкир тяжело вздохнул. — Полгода у меня работал. Магазин! — вдруг выдохнул Талик. — А я ещё думал, как узнали про деньги!

— Какой магазин⁈

— Мой. «Крещатинский». Бойм, управляющий, должен был за поставки раз в месяц заплатить. Убили его, — хмуро произнёс Талик. — Я на Ниру и подумать не мог…

— Радуйся, что тебя не убили! — фыркнул Серёга. — Пойдём, двери мне откроешь. Не буду я опять по долбаному дереву лезть!

Банкир охотно кивнул и медленно зашагал рядом с Минусом, зажигая свет. На звук шагов явился слуга и ошалелыми глазами уставился на чёрную маску Серёги. Талик сделал жест рукой и тот попятился в одну из боковых дверей.

— Бывай! — заговорил Минус, прощаясь у ворот. — Идти теперь через полгорода пешком! Ладно, извини за поздний визит! — Серёга усмехнулся.

— Ярон⁈ — вопросительно посмотрел Талик.

— Сам с ними разбирайся, — выдохнул Минус. — Это твои проблемы. Делать мне больше нечего. Наймёшь кого-нибудь. Там ведь не только Ярон, а и Нира твоя. Да ещё двое с ним тем вечером были.

— Нира… — банкир скривился. — Ниру не надо. Жалко её.

— Она хоть не знает, за что ты мне деньги платил⁈

— Не знает, — уверенно ответил Талик. — Точно не знает.

Минус поглядел на него с сомнением:

— Смотри, а то доиграешься. Повесят нас рядом из-за девки твоей. Если думаешь, что она в курсе, то нечего её жалеть.

— Нет, про Чаплинского она не знает, — произнёс банкир, понизив голос. — А Бойл… Трое детей у него осталось…

— Вот, — хмуро сказал Серёга. — Ты её ещё пожалей, у тебя тоже останутся. Где ж ты такое счастье подобрал⁈

— Актриса она, — неохотно проговорил Талик. — Амалия Бронская, псевдоним её, а на самом деле Нирой зовут. Я же для неё театр построил…

— Театр⁈

— Да. Геймана деньгами ссудил, чтобы самому не фигурировать. Рахель не любит искусство, — добавил он, покосившись на особняк.

— А может она просто актрис не любит⁈ — усмехнулся Минус. — Театр построить не шутка, конечно! Это который из них твой⁈

— На Меринговской, — печально улыбнулся Талик. — «Медведем» его называют ещё.

— Был там, — кивнул Серёга. — Неплохое место. И ты его из-за одной женщины построил⁈

— Да, — выдохнул банкир. — Только из-за Ниры… Я не хотел, чтобы она разъезжала по городам.

— Больной человек, — усмехнулся Минус. — И чего ей не хватало…

— Деньги у неё всегда были, — негромко сказал Талик. — Не такие суммы, как ваша, но были. Квартиру я ей на Банковой купил. Восемь комнат. Про остальное и говорить не стоит.

— Лучше избавься от неё, — Серёга покачал головой. — Она ведь про тебя много знает. Урежешь ей доход и выкинет что-нибудь. Она этого Ярона к тебе неспроста привела.

— Неспроста, — согласился банкир, — но не могу я ей вред причинить. Люблю я её. Ярона устранить нужно, а её нет. Жалко.

— Зря. Она в десять раз для тебя опаснее, чем Ярон. Но это твоё дело. Не можешь, значит не можешь. Ты хоть от него избавься.

— Возьмитесь за это, — проговорил Талик. — Я хорошо заплачу.

— Я тебе что, убийца наёмный⁈ — фыркнул Серёга. — Мне и так эти ваши дела вот где, — Минус провёл по шее ребром ладони. — Неужели, больше некому?

— Так, чтобы надёжно, некому, — банкир хмуро ответил. — Можно через полицейских арестовать Ярона за убийство Бойла, да ведь он на Ниру укажет.

— А ты думаешь, если его убить, то она успокоится? Вряд ли. Ещё хуже может выйти. Что готов ты за него заплатить⁈ — добавил Минус неохотно.

— Не знаю, — банкир пожал плечами. — Десять тысяч⁈ Это всё же не Георгий Гаврилович.

— Ладно, — кивнул Серёга, рассудив, что оставлять Ярона в живых нельзя в любом случае. К полицейским ему точно попадать ни к чему, а Талик того и гляди, что-то такое устроит. — Десять, так десять. Хешелу тогда передашь.

— Я могу сейчас заплатить, — проговорил Талик. — Я вам доверяю. Только Ниру не надо…

— Да понял я, — печально усмехнулся Минус. — Ты с ней осторожен будь, а то пойдёшь вслед за Бойлом.

Банкир молча кивнул.

Серёга медленно побрёл по ночному городу, избегая встречи с патрулями. Он срезал путь через Воздвиженку и только к двум часам добрался домой. Окна второго этажа были освещены. Минус открыл ворота. У крыльца, на резной скамье, он заметил Аню в белом домашнем платье, лишь немного озаряемую светом электрического фонаря. Анна поставила в сторону чашку кофе и произнесла:

— Даже пришёл! Ты в следующий раз не торопись. Переночуй с кем хочешь, я ведь и не такое терплю!

— Зря ты так, — Серёга подошёл к ней и уселся рядом. Аня отодвинулась в сторону. — Поговорить мне с человеком нужно было. С мужчиной, чтобы ты не переживала. Пришлось историю несчастной любви выслушать, — Минус улыбнулся. — Ты зря сердишься, малышка! Я вот шёл к тебе и думал, может и плохо мы живём, но всё же не так, как он. Ты прекрасная девушка, Анечка! Прости меня. Я постараюсь больше так поздно не приходить.

Минус придвинулся к ней и обнял. Аня тихонько заговорила:

— Что ещё за история⁈

— Роман писать можно, — усмехнулся Серёга. — Сюжет тебе готовый подкину. Он живёт с семьёй, любит другую женщину. Очень любит. Театр для неё построил, — при этих словах Аня открыла рот. — А она за его спиной дела с другим проворачивает. Может любит этого другого или тоже пользуется им, этого пока не знаю. Вот как-то так, малышка.

— Театр⁈ — Аня покачала головой в восхищении. — Это какой же⁈

— «Медведь», — улыбнулся Минус, — только секрет это. Не говори никому, я только тебе рассказал.

— Не буду, — она перестала сердиться, но тут же на миг задумалась. — Что, даже Либочке своей не станешь говорить⁈

— Не стану, — Серёга покачал головой. — Ты прости меня, Аня, — Минус прижался к ней. — Я, наверное, не умею ценить тебя. Приятно к тебе идти, приятно знать, что ты меня не подведёшь. Я шёл сегодня и думал об этом. Прости меня, девочка. Я очень тебя люблю.

— Я тебя тоже, — Аня уставилась на него с удивлением. — Всё хорошо. Я не сержусь.

— Знаешь, а ведь мы с тобой почти не бываем вместе, — негромко проговорил Минус, — только ночью мы наедине. Так не должно быть. Я хотел предложить тебе, чтобы мы Катю оставляли под присмотром Либы или Беллы, а сами куда-нибудь ходили только вдвоём. Ты же не будешь против?

— Не буду, — Аня покачала головой. — Ты меня удивляешь, заметил наконец, что у тебя жена есть. Но я не обижаюсь, — тут же добавила она, — это хорошо, что ты понял. Мне плохо без тебя. Я было думала, что нам расстаться нужно, хоть и не могла заставить себя уйти.

— Не уходи, малышка! — Минус и вправду расстроился. — Не уходи от меня! — он принялся целовать её. — Не надо, Анечка!

— Я не знаю, как быть, — прошептала она. — Я понимаю, Либа моложе меня, намного красивее, с ней интересно, но ведь я твоя! Ты не лжешь мне, когда говоришь, что любишь! Я чувствую! Ты и сейчас испугался, что я уйду. Значит, тебе не всё равно. А ведь чем я могу удержать тебя⁈ — Аня пожала плечами. — Она сделает для тебя всё, что ты захочешь. Такой красивой девушкой можно гордиться. Её приятно представить, как свою жену. Ведь так⁈

— Нет, — выдохнул Минус. — Не так. Я никогда об этом не думал. Ты зря стесняешься своей внешности. Для меня ты красивая. Хорошая и добрая. Тебе не нужно переживать! Ладно⁈

— Хорошо, — Аня улыбнулась. — Пойдём в дом. Поздно уже. Давно спать пора.

— А давай посидим ещё немного?

— Холодно, — заговорила она, смущаясь, — ведь я ждала тебя очень долго. Лучше пойдём в кроватку.

— Пойдём, — Минус усмехнулся. — Только не говори, что спать.

— Не скажу, — засмеялась Аня. — Соскучилась я по тебе. В последнее время ты совсем про меня забыл.

— Я исправлюсь, — Серёга поцеловал её. — Пойдём, малышка. Я должен загладить свою вину.

— Меня ты загладить должен!– улыбнулась она. — И завтра дома целый день со мной будешь! Никуда не поедем. Я видеть тебя хочу.

— Договорились, — Минус набросил на неё пиджак, и подал руку, помогая подняться.

Девятый дом на Вознесенской был обильно украшен лепниной. Строгие тёмно-серые стены выглядели солидно и добротно. Минус поднял голову. Окна квартиры, которую снимал Ярон, выходили во двор.

Женщина уехала совсем недавно. Серёга хорошо рассмотрел её. Лет тридцать,невысокого роста, крепкая, даже слегка полновата. Чёрные завитые волосы уложены в необычную причёску. Одета она была роскошно, но весь её облик ничуть не соответствовал представлению Минуса об актрисах, и Серёга только покачал головой, поражаясь, ради кого Талик построил театр на шестьсот мест.

Квартира располагалась на втором этаже, куда вели две лестницы, парадная и чёрная. Минус поправил форму почтальона и надвинув фуражку, вошёл через незапертый парадный вход. В кожаной сумке лежал вороненый револьвер Ричардсона, модель известная как «дефендер», купленный в магазине на Шулявке и вовсе без какого-либо разрешения. Серёга забарабанил в дверь рукой:

— Телеграмма! — произнёс он.

— Не заперто, — раздался хриплый голос. — Входи.

«Дефендер» оказался в руке, скрытый за сумкой, в левой был зажат лист бумаги. Минус толкнул дверь и вошёл в коридор. Прямо напротив входа, в комнате, на диване полусидел человек, с тростью у правой руки.

Ярон узнал его и попытался вскочить, чтобы дотянуться к «смит-и-вессону», лежащему на столике подле откупоренной бутылки вина.

— Тихо, бля, застрелю! — Минус навёл на него револьвер, но Ярон всё равно попытался добраться к оружию.

«Дефендер» выпалил, пуля угодила в бок. Ярон сполз на пол, ухватившись рукой за трость.

— Кто был с тобой⁈ Говори!

— Пошёл ты! — выдохнул упавший. — Я всё равно сдохну.

Времени не было и Минус дважды выстрелил в голову Ярона. Серёга прошёл через квартиру насквозь и вышел на чёрную лестницу. Он спрятал револьвер в карман и оказавшись снаружи, пересёк двор, выйдя на соседней улице. За спиной залязгал замок в дворницкой, но Минус уже свернул за угол, радуясь удобному месту. Он обронил револьвер в незакрытую ливневку и быстро зашагал прочь. «Грегуар» был припаркован в Подвальном переулке. Минус завёл двигатель и машина неторопливо тронулась с места. Миновав Львовскую, «грегуар» вырвался на Кадетское шоссе и путая след, покатил в сторону Соломенки.

Красовский пригубил чай и заговорил негромко:

— Тогда на завтра планируем, чтобы утром начать. Корреспондент со мной поедет, задержание опишет в красках и статью в свежий номер как раз подать успеет. Ему редактор первую полосу выделил.

— Хорошо, — Минус кивнул. — Я в шесть утра позвоню вам на работу, назову адрес. С вечера рисковать не стану.

— Ваше право, — полицейский пожал плечами. — Только нечего волноваться. Я язык за зубами держу. От этого дела моя служба в прямой зависимости. Кстати, арестовал я уголовных.

— Это Крама того?

— Да, его и Петра Сигнаевского. У Крама вещи с убийства на Лыбедской площади нашлись, так что выйти ему не светит. Сигнаевский револьвер хранил в подполе, но там ещё добавим по ходу следствия, — Красовский махнул рукой.

Глядя на полицейского, Минус почему-то уверился, что ничего из найденного у задержанных, на самом деле они не хранили и вещи оказались у них с лёгкой руки Николая Александровича. Серёга насторожился:

— А околоточный?

— Повесился, — Красовский развёл руками. — Вдове пособие от городской казны назначат.