Позывной «Минус»

Глава 55

— Все вещи маслом пропахли! — Либа фыркнула. — Ты, Сеня, столько всего нагреб, будто на войну собираемся! Шмуль годовую прибыль только на тебе получил!

— Вдруг понадобится, а он больше не вышлет, — Минус пожал плечами. — Лучше сразу запастись.

— Папенька продукты впрок покупал, — Либа засмеялась, — а ты оружие! Ну всё -таки, Сеня, — она потерлась о него, — что там такое интересное ты в Анином чемодане привёз? А⁈ Ну скажи! Сколько можно ждать⁈

— Ещё немножко, Либа, — Серёга улыбнулся, — и ты всё узнаешь. Кстати, ты правда хочешь вместе с Дайной и Беллой поехать?

— Не знаю, только если ты со мной пойдёшь, — она пожала плечами. — Всё равно тебе их туда везти придётся. Я боюсь ещё по городу сама ехать. Можно, ты вместе со мной пойдёшь? Там у какой-то из знакомых Дайны, родители на всё лето уехали в имение. Оставили её с тетей. Но там тётя, как наша Анечка по возрасту! Да ещё и не замужем. Компании у них собираются. Нет, ничего такого, — добавила Либа, поглядев на Серёгино лицо. — Студенты их знакомые. Танцуют, играют на разных инструментах. В общем, парней много, а девушек мало. Вот Дайна и подговорила Беллу туда в гости приехать. Они без нас уже бывали, — Либа хитро прищурилась. — Белле даже какой-то парень понравился. Я не выспросила ещё подробнее. Составим им компанию, Сеня! Потанцуем с тобой! Ну, соглашайся!

— Если хочешь, то пойдём, — Минус пожал плечами. — Чего там мне-то делать, если девушек мало⁈ — он усмехнулся. — На тётушку разве эту поглядеть?

— Я тебе погляжу! — Либа замахнулась в шутку рукой. — Мало мне Светки, которая при прощании у тебя на шее повисла так, что не оторвать! Убила бы!

— Её⁈

— Тебя! Она-то причём? Ты виноват, что улыбаешься каждой!

— Ты ещё к Марьям приревнуй! — Серёга усмехнулся. — С ней мы даже поцеловались.

— Не смешно, Сеня!

— Будто мне смешно! — Минус фыркнул. — Она, как обнимет, то не вырвешься! Так что, если вдруг я изменю тебе с ней, знай, у меня просто не хватило сил сопротивляться!

— Зубы мне не заговаривай! Убью! — Либа показала кулак. — А то я тебя проучу! Возьму и займусь любовью с кем-нибудь! Понравится тебе это⁈

— Перестань! — Минус обнял её. — Не дури! Хватит сердиться. Нет у Светы никого, как и у тебя. Думаешь, ей хорошо там⁈

— Не думаю, — Либа тряхнула головой. — Там из-за одной Марьям с ума сойти можно! С кем ей общаться? Одни наши! Они для неё чужие совсем, а она для них.

— Вот! — Серёга улыбнулся. — Её бы сейчас сюда, к Белле в компанию, чтобы познакомиться с кем-то нормальным. Замуж им обеим надо!

— А мне? — Либа хитро прищурилась. — Ты меня тоже хочешь замуж за кого-то отдать, чтобы с Аней жить спокойно? И ты сможешь спать, зная, что твоя Либа сейчас занимается с кем-то любовью⁈

Глаза у Минуса так сверкнули, что она торжествующе расхохоталась:

— Нет! Не сможешь! — Либа оскалилась в улыбке. — Как же ты без меня, Сеня⁈

— Никак! — выдохнул Серёга. — Перестань мотать нервы! Какая же ты вредина!

— Но ведь ты меня за это и любишь! — она засмеялась. — Я знаю, что любишь! Просто обожаю тебя дразнить! Мне нравится видеть, как ты сердишься! — и Либа, дурачась, толкнула его рукой.

Громадный двухэтажный дом старой постройки находился в глубине широкой усадьбы на Виноградной улице. Минус направил «бенц» к массивным кованым воротам, у которых на маленьком стульчике устроился мальчишка лет двенадцати. Паренёк, разинув рот, уставился на автомобиль, но тут же, опомнившись, бросился открывать. «Бенц» вкатился во двор и Серёга бросил мальчишке в руки пятьдесят копеек.

Усадьба не выглядела ухоженной. Минус скептически осмотрелся:

— Траву бы стоило покосить. Тут можно стадо пасти не один день. Чем у них работники занимаются?

— Они отправили слуг в отпуск, — с гордостью произнесла Дайна. — Марина Алексеевна говорит, что они с Нелли сами должны справляться.

— С этим? — Минус обвёл глазами территорию. — Тут к осени лес вырастет настоящий. Замучаются потом слуги. Впрочем, это не моё дело.

— Но ведь у вас тоже нет слуг! — Дайна ослепительно улыбнулась. — Это редкость! Вы уважаете других людей!

— Нет, — Серёга усмехнулся. — Я просто не люблю, чтобы в моём доме шлялись посторонние. Хотя, скажу честно, я эксплуатирую чужой труд! — он кивнул на Беллу с Либой. — И к тому же не плачу за это ни копейки!

Дайна засмеялась:

— Это не считается! Ведь вы друзья! Вы все на равных!

— Не совсем, — Минус скептически скривился. — В доме они главные, а я так…

Белла с Либой переглянулись и рассмеялись.

— Бедный несчастный Сенечка! — произнесла Либа сладким голосом. — Как же мы замучили тебя!

На крыльце дома появился человек и разговор прервался.

— Это Омельченко, — проговорила Белла. — Александр. На историко-филологическом учится.

Минус помог девушкам выйти из машины. Он медленно повёл их к главному входу в здание. Стоящий на пороге парень ловким движением убрал папиросу и поприветствовал пришедших. Минус протянул руку:

— Семён.

— Саша!

Новый знакомый был невысок, коренаст и очень крепко сложен. Глядя на его своеобразную походку, Серёга решил, что парень занимается борьбой. Рыжеватые волосы Александра были очень коротко острижены.

Пройдя внутрь, они оказались в большом зале, куда была стянута мебель, очевидно, ранее не находившаяся здесь. В стороне — фортепиано. На столиках находились закуски, кофейники, самовар и бутылки недорогого вина.Минуса представили Нелли — шумной полноватой девушке, со светлыми волосами. Потом её тётушке, при взгляде на которую Минус напрочь отказался от мыслей приударить за ней даже в шутку. Марина Алексеевна была недурна собой, но вот её печальный задумчивый взгляд придавал ей такой вид, словно ничто земное не может поколебать её душевное равновесие.

Ещё одной из женщин в компании оказалась красивая бойкая девушка с явной примесью кавказской крови. Ирина, с пугающей фамилией Могильная. Несмотря на свою фамилию, эта девушка излучала веселье. Бросив взгляд на окружающих молодых людей, Минус понял, что именно Ира привлекает большинство из них.

Последней, и четвёртой, была маленькая темноволосая девушка с длинными волосами и мелким лицом. Её глаза были немного прищурены и как на Серёгин вкус, красотой она явно не блистала. Надя Глезерсон, тем не менее, глядела умно и спокойно.

Парней оказалось двенадцать человек. Познакомившись сразу со всеми, Минус запомнил только двоих. Одного, маленького и лопоухого, с каким-то обезьяньим лицом, потому как его тоже звали Серёгой. А другого, высокого парня с чёрными как смоль волосами, только потому, что Белла явно была к нему неравнодушна. Он был представлен, как Григорий Кляйн и Минусу почему-то сразу не понравился.

— Вот и все собрались! — Нелли жизнерадостно всплеснула ладонями. — Засиделись мы! Тётя, ты можешь нам сыграть⁈

— Могу, конечно, — Марина произнесла это ровным голосом. — Вальс или котильон?

— Вальс! — в один голос выпалили девушки и сами смутились от такой поспешности.

Тётушка и впрямь играла неплохо. Минус заслушался так, что вовсе забыл пригласить Либу. Рыжий Саша, вмиг сориентировавшись, потащил Ирину танцевать. Григорий, проигнорировав остальных, шагнул было к Либе, но та усмехнулась:

— Я танцую только с ним! — кивнула она на Серёгу. — Другим меня бесполезно приглашать.

Глаза парня блеснули недовольно и он с наигранной улыбкой пригласил Беллу. Та, обрадовавшись, отправилась танцевать.

— Что скажешь⁈ — Либа положила голову на плечо Минусу, шепча в самое ухо. — Что думаешь про него?

— Ху…– Серёга оборвался на полуслове. — Не нравится мне он, в общем.

Либа тихонько засмеялась:

— Поняла я, что ты сказать хотел. И я так думаю.

Минус переглянулся с ней и усмехнулся:

— Прости, что ругаюсь.

— Я теперь тоже умею! — она фыркнула тихонько. — Полезно иногда эмоции выплеснуть. Правда?

— Наверное, — Серёга пожал плечами. — Я отучить себя от этого давно хотел, но нет-нет, а срываюсь.

— Тогда это не ты вовсе будешь! — Либа улыбнулась. — Не бойся. У меня уши не болят. Ты редко когда брякнешь что. А чего мы сидим⁈ Танцевать пойдём?

— Пойдём, если хочешь.

— Спрашивает он ещё! Пошли, Сеня!

За вальсом была мазурка, танцевать которую Минус так и не научился. Либа прошептала ему на ухо:

— Это я недоглядела. Надо было тебя учить. Ладно, после неё ещё вальс выпросит Нелли. Погляди, как она на Славика Измайлова таращится! Не позавидую я парню, если останется с ней наедине… — Либа засмеялась тихонько.

— Может он только и мечтает об этом, — ответил Серёга. — Как знать⁈

— Он просто ещё не понимает с чем столкнется!

Либа оказалась права. Нелли выпросила у тёти ещё один вальс и Измайлов, спокойный парень в клетчатом костюме, с огромной радостью увлёк её в танце. После вальса Марине Алексеевне захотелось отдохнуть и место за фортепиано неохотно занял лопоухий Серёга. К удивлению Минуса, он играл отменно, хоть и корчил специально гримасы, заставляя танцоров смеяться.

— Он здорово смешить умеет! — тихо произнесла Либа, танцуя. — Как погляжу на него, так еле сдерживаюсь. В цирк ему надо, а не на физико-математический.

— Да, — согласился Минус. — Он такие рожи строит, что нельзя не смеяться. Да при этом ещё играть не забывает.

Наконец даже неутомимый Серёга выдохся и с трудом доиграв очередной вальс, объявил перерыв. Он добрел к столу и ухватив бокал вина, жадно осушил его. На улице потемнело и в доме включили освещение. Для такого огромного зала мощности имеющихся электроламп было явно недостаточно, и свет получился тусклым и приглушённым.

Все расселись по кучкам, толкуя о разном. Минусу, к несчастью, досталось место подле Дайны и Марины, которые затеяли дискуссию о необходимости равенства женщин, и его бедные уши были вынуждены это слушать. Минус повернулся вправо, к Либе за помощью. Она поняла его и прошептала тихонько:

— Потерпи! Скоро пойдём. Мне просто неудобно тащить Беллу силой. Погляди, как она хлопает глазами этому… Грише, так сказать.

Тут кто-то принёс гитару и Нелли с восторженным выражением лица вручила её обалдевшему от неожиданности Славику:

— Спой! Ну, пожалуйста!

— Какую? — он растерялся.

— Про Марусю! — нестройным хором произнесли девушки.

Минус вопросительно посмотрел на Либу.

— Погоди, сейчас ещё рыдать начнут, — она усмехнулась.

Этой песни Серёга раньше не слышал. Несчастная Маруся, не выдержав измены любимого, отравилась и трагически погибла. Когда Славик допевал последний куплет, и вправду, к удивлению Минуса, плакали все девушки, кроме Либы, которая совершенно невозмутимо вертела в руках кофейную чашечку.

— Как трогательно! — проговорила тётушка, оторвав платочек от заплаканных глаз. — Вот настоящие чувства!

— Вы думаете? — Минус не собирался вмешиваться в разговор, но заметив, с каким восторгом Белла слушает песню, испугался не на шутку. Он поглядел на Марину Алексеевну скептически:

— А по-моему, ерунда это! Глупость несусветная! Что в таком чувстве хорошего? Из-за чего травить себя было? Ну, изменил он ей! Подумаешь! — Минус фыркнул. — Другого найди, который любить будет! Будто из-за одного дурака жизни лишаться стоит! Да ни в коем случае!

— Я думаю, не все могут понять силу женской любви! — ответила ему тётушка. — Она ведь просто не смогла жить без него! Разве можно заставить себя жить, когда сердце разбито⁈

Девушки одобрительно загудели. Минус усмехнулся:

— Нервы сдали — это называется. А рядом нет никого, чтобы помог успокоиться. Потому и выходит так. А жить заставить себя очень даже можно, если долг есть перед другими.

— Это как? — с интересом спросила Дайна.

— Да просто очень. Вот к примеру, возле моего переулка сапожник живёт с женой. Пьяница неимоверный. Детей у них пятеро. Голые, босые и голодные, потому как отцу дела нет. Жена его с утра до ночи с ними нянчится. Одни глаза от неё остались, худая до невозможности. Разговорился я как-то с ней, денег дал, о жизни спросил. Вот она и говорит мне, что жизнь такую терпеть никаких сил нет. Каждый день в петлю хочется, чтобы от проблем уйти, да нельзя. На кого детвору оставить? Они ж без неё вмиг пропадут! Потому и тянет свою лямку изо дня в день! Вот таких, как она, я уважаю, а те, кто из-за малейших трудностей к смерти бегут, попросту боятся жить!

К счастью, спор о несчастной любви прервала Нелли, которой не терпелось заставить Славика спеть ещё что-нибудь. Измайлов не заставил себя долго ждать:

Ах, зачем эта ночь

Так была хороша!

Эта песня на девушек оказала меньшее впечатление, зато многие из парней загрустили. Потом гитара, после долгих уговоров, перешла к Ире, которая чувственным голосом спела про любовь цыганки. Эта девушка хорошо осознавала свою привлекательность и умело пользовалась этим. Даже Минус с интересом слушал её. Едва она успела допеть, как Либа незаметно, но ощутимо, толкнула Серёгу в бок:

— Пойдём в саду погуляем, Сеня! — прошептала она. — Нечего на неё пялиться!

Либа, ничуть не смущаясь, повлекла его за собой. Они вышли наружу и Минус повернулся к ней:

— Не пялился я на неё. Просто она поёт красиво.

— Знаю! — Либа тихо засмеялась. — Дразнить я тебя люблю! Просто мне захотелось с тобой наедине побыть! Ты же не против⁈

— Я беседку в стороне видел, когда приехали. Можно в ней посидеть, если через заросли туда пройдём.

— Пошли, — она согласно кивнула. — Зря я тебя сюда притащила! Лучше бы мы их привезли и потом забрали! Сами на Владимирскую поехали… А то сиди рядом, как дура, и не поцелуйся! Скучно, правда⁈

— Конечно, — Серёга усмехнулся. — Но я с тобой спорить не стал. Захотелось, значит поехали сюда. Я было подумал, ты тут на кого-то глаз положила… — он шутя толкнул её легонько.

— Ой! — Либа фыркнула. — Не думал ты ничего такого! Я ж за тобой тенью хожу! Даже стыдно иногда.

— Прости, что у нас с тобой так, — Минус взял её за руку. — Но знай, что мне очень хорошо, когда ты рядом со мной.

— Мне тоже! — она наконец добралась к беседке и осторожно шагнула внутрь. — Даже в том лесу мне было сказочно хорошо! Там были только мы! Понимаешь⁈

Серёга прижался к ней. Либа замурлыкала себе под нос мелодию и тут же фыркнула:

— Проклятая Маруся! В голову влезла, не выкинешь! Вот не нравится мне совсем, да отогнать не могу! Чего бы полезное так задерживалось! А то в одно ухо влетает, а в другое вылетает!

— Неправда! — Минус улыбнулся. — В твоей голове всё, как нужно, работает. Ты очень умная девушка.

— Спасибо! Может, ты и врёшь, но слышать приятно. Ты всегда хвалишь меня! Знаешь, Сеня, чего мне захотелось, когда мы сидели там?

— Нет.

— Глядела я, как Славик поёт, а Нелли слушает, рот разинув, и захотелось, чтобы ты так же спел. Не для всех, а для меня одной! Именно для меня! Такую песню, чтобы мне понравилась!

— Не умею я, — Минус пожал плечами. — Ни играть на гитаре, ни песни петь, — он посмотрел на Либу, которая состроила жалобные глаза, и вспомнил её с ружьём в руках, стреляющей в несущийся «бенц». Будто снова увидел, как она палила из браунинга в голову незадачливого похитителя, и внезапно на ум ему пришла старая песня «Сплина». Минус тихонько стал напевать её:

Никому не доверяй наших самых страшных тайн

Никому не говори, как мы умрём.

В этой книге между строк спрятан настоящий бог,

Он смеётся он любуется тобой.

Ты красива, словно взмах волшебной палочки в руках

Незнакомки из забытого мной сна.

Мы лежим на облаках, а внизу бежит река,

Нам вернули наши пули все сполна.

Мы лежим на облаках, а внизу бежит река,

Нам вернули наши пули все сполна.

Либа застыла, с интересом глядя на Минуса:

— Я не слышала такой, Сеня! Как она называется?

— «Бонни и Клайд», — нехотя ответил он. — Банки они грабили и магазины. По-глупому, правда. Убили их потом полицейские. Не знаю я, какие они были на самом деле, но песня мне нравится.

— И мне нравится! — она восхищённо покачала головой. — Сеня, это здорово! Это будто наша с тобой песня!

— Будто, — Минус согласно кивнул. — Но нам так закончить не надо. Мы с тобой осторожными должны быть. Договорились?

— Договорились! — она протянула руку. — Но это наша песня! Вот прям моя!

— Наша, — усмехнулся Минус. — Мы с тобой вместе.

— Да, Сеня! Вместе!

Либе даже перехотелось целоваться. Она прижалась к Серёге и заставляя его повторять слова, негромко напевала, запоминая текст, пока Белла с Дайной не отыскали их, торопясь ехать домой.