Позывной «Минус»

Глава 39

Полицейский, — Минус спокойно кивнул. — Не переживай. Это тот, к которому мы с Либой ездили. Помнишь⁈ Значит, будет теперь заниматься. Вот и хорошо, — соврал Серёга. — А то я уже устал. Целыми днями тебя не вижу! — он подошёл и обнял её, сразу смутившуюся, хоть и улыбнувшуюся мигом. — Не переживай, Анечка! Всё хорошо. Я очень по тебе соскучился!

Хлопнула дверь и в Минуса врезалась Катя, сразу затараторив:

— Привет! А мама сказала, что мы пойдём тигров смотреть! И слона!

— В зоосаде новые звери, — проговорила Аня негромко. — Я обещала, что мы с тобой пойдём. Ведь пойдём⁈

— Конечно, — ответил Минус, поднимая смеющуюся Катю на руки. — Только не завтра, маленькая принцесса! В пятницу поедем.

— Почему? — Катя немного расстроилась.

— Дождик завтра будет, наверное. А в пятницу на целый день поедем! И тетя Белла с нами будет и тетя Либа, — Минус обвёл девушек взглядом.

— Дайна приглашала нас с Либой в гости, — неохотно произнесла Белла. — Так что, если ты не против, то мы к ней поедем. Ты ведь отвезешь нас⁈

— Ну нет! — Либа засмеялась. — Уж лучше тётя Либа пойдёт на тигров смотреть, чем слушать Дайну! Я её на курсах еле терплю! Давай, мы тебя отвезём к ней, а сами в зоосад поедем. Я лучше с Катей погуляю.

— Хорошо, — Белла спокойно кивнула. — Хотя она была бы рада тебя видеть.

— А я её нет! — Либа фыркнула. — Хватит с меня Дайны! Мы слишком разные.

— Точно разные, — Минус улыбнулся. — Она спокойно в брюках ходит, а некоторые стеснялись до невозможности, — и он хитро поглядел на Либу.

— При её фигуре стесняться нечего! — Либа скорчила рожу. — Она эти дурацкие штаны только потому таскает, чтобы протестовать одним своим видом! Я думала, что она и голову стрижёт в знак несогласия с обществом. К счастью нет. Тифом она болела недавно. Волосы ещё не отросли.

При слове тиф Минус напрягся. Он насмотрелся на примитивные лекарственные средства ещё у Наума и в который раз с испугом подумал, как опасно болеть в этом времени. Серёга натянуто улыбнулся:

— Я тоже так подумал, когда её увидел. Повезло ей, что выздоровела. Ведь она такая хрупкая! Как только организм справился с болезнью!

— Садись за стол, Семён! — сказала Аня тихонько. — И давай сменим тему. Поговорим о чём-то более приятном.

— Давай, — Минус охотно согласился. — Начинай рассказывать.

— Лучше ты расскажи, где сегодня пропадал? — Анечка прищурилась. — Что интересного видел?

— Нет, — Серёга ухмыльнулся, — что там у меня может быть интересного? Ну их, дела эти. Надоело. И так из-за меня сегодня на курсы не поехали, — он поглядел на Либу с Беллой. — Но я исправлюсь!

— Ничего страшного, — ответила Белла. — Ты же был занят. Всё равно на курсах сейчас не очень приятно. Косятся на нас, — она нахмурилась. — Газеты же такие гадости пишут! Ведь представить невозможно, что люди могут верить в такую чушь! Но ведь верят! — добавила она с ужасом. — Даже Тамара Михайловна глядит на нас с опаской! Это уже ни в какие рамки не лезет! Неужели, можно быть такими глупыми⁈ Ну зачем евреям чья-то кровь⁈ Дикость какая-то!

Либа толкнула её под столом, незаметно указав на Катю, и Белла, опомнившись, смолкла.

— Лучше я расскажу, — Либа хитро подмигнула Серёге, — ведь мы сегодня гулять ходили. Там, у Терещенко в автомобильном салоне, мотоциклы новенькие привезли. Такие, как ты рассказывал. Красные, а колёса белые. Только продавец сказал, что у них теперь двигатель новый, хоть я ничего не поняла, о чём он там твердил! — Либа засмеялась. — А как узнал, что я сама собираюсь ездить, так отговаривать стал. Опасно, видите ли! Мы с тобой как-то зайдём. Поглядишь на них. Очень красивые.

— Ох, Либа! — Аня улыбнулась. — Ну что за девушка! Мотоцикл тебе зачем? Чтобы по улицам носиться? Видела же тогда на Прозоровской, как один такой лихач в экипаж врезался? Ведь мы тогда вместе были. Может, не надо, Либа?

— Я подумаю, — уклончиво ответила та. — Если у Сени время появится, чтобы учить меня на автомобиле ездить, тогда может и не нужно будет. Но на мотоциклы всё равно пойдём глазеть! Они такие красивые!

— Пойдём, — Минус кивнул, — но немного позже. Тогда завтра я вас с Беллой чуть раньше на курсы завезу, а то мне нужно много всего успеть. Потом расскажу, — он махнул рукой, прерывая ещё невысказанный вопрос Либы. — Решить кое-что надо. Чтобы в пятницу в зоосад сходить, — он подмигнул Кате. — Мы ведь не с пустыми руками пойдём. Кто будет слона кормить? Ты? — и Минус улыбнулся.

— Я!

Серёга слушал её весёлый голос и улыбался, но голова была занята совсем другим. Его задумка могла не сработать, но оттягивать дальше не имело смысла. Нельзя ждать, пока Красовский приедет. Теперь он станет только мешать. Минус не мог доверять полицейскому. Серёга едва дождался окончания ужина и отправился звонить старому Моисею.

Минус хмуро перебирал бумажные листы. Рудзинский всё же излагал события подробно. Очень подробно. Если в обозначенном месте отыщется пропавший самопал убитого Андрея и его окровавленная рубаха, то у полиции не должно возникнуть сомнений в достоверности информации. За время пребывания в подвале Борис здорово сдал морально и Серёга едва успокоил его, заявив, что совсем не собирается отправлять на виселицу. Рудзинский ожил на глазах и довольный сделкой, принялся за работу, переписывая признание во множестве экземпляров. Даже конверты он подписывал собственноручно, чтобы избежать малейших сомнений. Минус, не снимая тонких перчаток, раскладывал их на столе. Ход сегодня будет сделан, но вот что выйдет из этого, Серёга не мог предугадать наверняка. Он ещё задумчиво поглядел на тексты и принялся заклеивать конверты.

Хешел пробежал глазами текст и посмотрел на Минуса:

— В «Киевскую мысль» и без конверта можно. Прямо сейчас, к вечеру номер сверстать успеют. А вообще, вы правы насчёт курьера. По всем редакциям развезет, кто-то и напечатает. «Ведомости» так точно ухватятся за материал. И «Киевский вечер» само собой. Те всё печатают, лишь бы поскандальнее вышло. Кто только не судился с ними! А вот столичные газеты могут и не взять в печать. Мы, конечно, попробуем договориться. Я думаю, что справимся. А то, что в уголовный департамент пойдёт… Вряд ли получится хорошо, но тут уж бог весть, как иначе поступить. Я с Василием Ивановичем вчера потолковал обстоятельно. Договорились мы. Ход признание сразу получит. Брандорф тоже утвердит, что нужно будет. Хоть и влетит ему от Чаплинского за это. Лядов, конечно, мешать будет всячески. Он ведь напрямую объявил, что воля министра — покарать евреев. Не знаю, чего получится добиться. Признаюсь, я не ожидал, Семён, что вы подойдёте к этому так серьёзно. Мойше говорил мне, что вам можно доверять, но до вчерашнего дня я сомневался.

— Что с Красовским? — Минус хмуро спросил. — Ведь явится он второго, как пообещал. А деньги ему теперь незачем платить.

— Он себе официальный вызов смог оформить, так что нечего переживать. Если будет помогать, то получит деньги и уедет.

— Не прост он, — Серёга покачал головой. — Рыться начнёт, благо есть в чём. Глядишь, чего и откопает. Посмотрим, что получится сделать. А Натан, случайно, не заходил? Ведь так и не явился к Вадику.

— Нет, — Хешел испытывающе посмотрел на Минуса. — На него это не похоже. Он раньше всегда выполнял обещания. Странно это.

— Странно, — охотно кивнул Серёга. — хоть Вадик и говорит мне с точностью до наоборот.

— Я знаю Натана с детства, — тихо произнёс Хешел. — Он ведь сын моей хорошей знакомой. Не знаю, как с другими, но меня он никогда не подводил раньше. Не нравится мне это, Семён, очень не нравится.

— Я хотел спросить, а правда, что он цыган или просто шутит так? Я думал, что он из ваших.

— Из наших, да не совсем, — Хешел печально улыбнулся. — Выкрест он, хоть и не люблю я этакое слово. От веры отказался, лишь бы жилось легче. Роза намучилась с ним. У неё ведь пятеро сыновей, но только один Натан доставил проблем больше, чем остальные четверо. Если бы я не помогал ей, то он давно бы пропал на каторге. Переживаю я за него, Семён, — добавил Хешел грустно. — Роза очень любит Натана. Я жалею, что предложил ему участие в нашем деле, втайне от неё. А теперь вон как вышло…

Минус только сейчас, глядя на лицо торговца недвижимостью, вдруг ясно понял, кого оно напоминает ему. Серёга на миг опешил и тут же неуверенно спросил:

— Натан ваш сын?

— Да, — неохотно сказал Хешел. — Да, он мой сын. Хотел бы я узнать, что случилось с ним.

Минус мрачно кивнул. Хешел замялся и произнёс:

— Я не хотел говорить, пока всё не выяснится. По тому адресу, куда он якобы пошёл, три трупа нашли. Пожар там вышел, выгорело всё. Мищук сказал, что его люди там каких-то убийц ждали. Семён, — добавил еврей, помедлив, — если вы были с ним тогда, то расскажите мне, что произошло. Я бы хотел знать, даже если это мне не понравится.

— Не было тогда меня там, — хмуро ответил Минус. Он не собирался рассказывать лишнего. — Может и жаль, что я не пошёл с ним. Были мы на этом адресе раньше. Девушка там жила, проститутка. Знакомая его, — Серёга скривился, глядя на Хешела. — Больная она была совсем. Я почему и не пошёл с ним в тот день. Мешать не хотел… А оно вон как обернулось…

Хешел тяжело вздохнул и кивнул головой:

— Мищук мне так и сказал. Желтобилетница там зарегистрирована была. Правда, билет просрочила. Его люди на неё как-то вышли. Они убийство расследовали. В засаду двое там сели. Да только не получилось у них, наверное. Экспертизы ещё не было, но оружие пропавших там найдено.

— А третий труп? Женщина?

— Нет, мужской. К сожалению, — грустно произнёс Хешел. — Женщина эта живая осталась. Соседка видела её с каким-то парнем, хоть и описать того не может. Костюм да кепка. Люди Мищука теперь землю носом роют, чтобы разыскать её, но пока бестолку. А вы не знаете, где её можно найти?

— Я Натану полторы тысячи дал, — неохотно сказал Минус. — Он попросил. Сказал, что для неё.

— Вот как… — Хешел как-то мигом осунулся. — Не думал я, что он способен чувствовать. Я отдам вам эти деньги, Семён.

— Не нужно, — Минус махнул рукой. — Сам отдаст, если живой окажется. Может, это он с той девушкой уходил? Неужели соседка лицо не разобрала совсем?

— Зрение у неё неважное, — Хешел скривился. — Мищук лично допрашивал, да бесполезно. Он, кстати, и Латыша допросил по нашему делу. Тот от всего отказывается. Но, ничего, теперь, когда Рудзинский признался, никуда не денется.

— Хорошо у вас полиция работает, — Минус скривился, — если от убийства отказаться можно. Значит, так расколоть хотят. Я бы им ни копейки не дал, пока Латыша не сломают. Вообще работать не могут. Ерунда какая-то.

— Я вечером позвоню, Семён, — сказал Хешел негромко. — Как с «Киевской мыслью» решим. Будем надеяться, что всё получится.

Минус кивнул, прощаясь. С каждым днём он всё больше жалел, что ввязался в это дело, но теперь выбора не было. Нужно завершить начатое.

— А это кто? — раздался звонкий Катин голос.

— Орёл, — ответил Серёга. — Посмотри, какой у него клюв!

— А где слон? — спросила девочка. — Когда мы пойдём на него смотреть?

— Нету его здесь. Только привезти обещают. Как и в прошлом году, — Минус скривился. — Ничего, нету слона, так мы на медведей посмотрим. Помнишь, как ты их кормила осенью?

— Да, — Катя уверенно кивнула. — Но от них плохо пахнет.

— Ну, уж не розами, конечно, — Серёга усмехнулся. — Но это же звери, так и должно быть. Ведь никто не купает их в ванночке, как некоторых девочек! — и Минус хитро прищурился.

— А почему?

— Кусаются они, мыться совсем не любят. К ним в клетку входить нельзя. Не хочешь на медведей, тогда пошли журавлей смотреть. Тебе ведь они нравятся.

— Да, они на одной ноге стоят! — девочка восхищённо улыбнулась и Серёга повёл её за руку к клеткам с птицами.

Небольшой по размерам зоопарк занимал часть Ботанического сада. Животных и птиц было не очень много и никакого слона не наблюдалось и близко. Затронув служащего, Минус наконец выяснил, что такого животного в зоопарке нет и не было. Тигры всё же нашлись и у громадной клетки Минус простоял минут двадцать, пока Катя вдоволь нагляделась на зверей. Аня что-то шепнула дочке на ухо и получив утвердительный ответ, проговорила, обращаясь к Минусу:

— Мы скоро придём! — направляясь по дорожке, ведущей в уборную.

Серёга обернулся, ища глазами Либу, и заметил, что та застыла напротив одной из соседних клеток. Минус медленно подошёл к ней. Внутри оказался леопард, серо-желтый и достаточно неухоженный, но его глаза глядели холодно и зорко. Даже запертый в клетке, зверь производил впечатление.

— Какой он красивый! — произнесла Либа.

— Она, — усмехнулся Минус.

— Я не смотрела ему под хвост! — фыркнула Либа насмешливо.

— Я тоже. Таблички иногда читать стоит, — и он указал пальцем на здоровенный плакат, сообщающий о самке леопарда.

— Ну, значит, она! — Либа усмехнулась. — Но ведь, какая красота! Только страшная. Интересно, как получается, одновременно и восхищаюсь ею и боюсь! Она так глядит!

— Знакомое чувство, — Минус улыбнулся. — Кого-то мне она напоминает, — и он шутя толкнул Либу в бок.

— Прям даже так! — Либа засмеялась, толкая его в ответ. — Ничуть ты не боишься, только делаешь вид! Хотя сравнение с ней, — она кивнула головой на зверя, — мне нравится. Комплимент засчитан, Сеня! — и оглянувшись на мгновение, Либа быстро поцеловала Минуса.

Серёга теперь смотрел только на её улыбку, манящую и соблазняющую. Он не мог отвести глаз от Либиного лица, как вдруг за спиной раздался топот маленьких ног и зверь, казавшийся таким спокойным, преобразился вмиг. Леопард весь подобрался, словно кошка, ожидающая мышь, и Минус машинально ухватил Катю на руки, хоть между ним и животным были толстые ржавые прутья.

— Какие пятнышки! — заговорила девочка, решительно не замечая реакции зверя. — А его можно погладить⁈

— Ни в коем случае, — раздался Анин голос. — К животным нельзя подходить близко. Помнишь, что я говорила?

— Да, — девочка нахмурилась. — Ты говорила, чтобы я не совала руки в клетки.

— Умница! — Аня погладила её по щеке. — Пойдём отсюда, — добавила она, обращаясь к Серёге. — Этот зверь так и съел бы нас, если б не решётка! Не хочу на него смотреть! Он страшный!

Минус согласно кивнул, но отходя от клетки, встретился взглядом с желтыми кошачьими глазами и подмигнул животному. Ему леопард понравился. Либа уловила этот момент и фыркнув от смеха, ткнула его в бок:

— Ой, не могу! — засмеялась она. — Ты ей так улыбнулся, словно женщине! Сожрёт тебя эта очаровательная кошка! Не подействует твоя улыбка!

— Как знать, — Серёга хитро прищурился. — А вдруг подействует⁈

Либа опешила на мгновение, но увидев, что Минус еле сдерживается, чтобы не рассмеяться, ткнула его рукой:

— Совсем зазнался, Сеня! Разбаловали мы тебя! — но тут она бросила взгляд на удивлённую Аню и смутившись, заговорила, — Предлагаю ехать к Дайне, а то уже два часа! Катя, поедем к тёте Белле? — добавила она, обращаясь к девочке.

— Поедем! — охотно согласилась та, уставшая от прогулки. — Только я возле окошка!

— Конечно, — вмешался Серёга. — Это ведь место для маленькой принцессы! А в серединку тётю Либу усадим, чтобы меньше умничала, — добавил он тихо.

— А меня⁈ — Аня недовольно подняла брови. — Ты иногда словно вообще забываешь, что я рядом с тобой!

— У тебя лучшее место, солнышко! — Минус шагнул вперёд, обнимая её. — Переднее. На это место абы кого не посадят. Тот, кто едет там, он уже не совсем пассажир, он почти штурман. Лицо, так сказать, приближённое к шофёру.

Серёга чувствовал её напряжение и тихо прошептал на ухо:

— Прости, Анечка, если что не так. Но я не забываю про тебя. Просто ты рядом и всё хорошо. Извини, малышка! Мне очень приятно с тобой. Не сердись, — и он поцеловал её в щёку.

— Хитрый ты, — тихонько произнесла Анна, — умеешь честные глаза строить. Нравится тебе Либа, я понимаю. Эх, Семён! Ты сам хоть знаешь, чего хочешь в жизни?

Либа, уловив серьёзный разговор, утащила Катю к выходу. Минус тихо заговорил:

— Знаю. Я жить хочу. Просто жить каждый день и чтобы ни с кем из близких не случалось плохого. А остальное — ерунда. Ты прости, Анечка, если я тебя обижаю. Но ты пойми, что ты — моя жена. А Либа — друг. У меня нет настоящих друзей, кроме неё.

— Может, она для тебя и друг, — произнесла Аня с сомнением, — но ей от тебя точно нужно намного больше! Как она смотрит на тебя! Иногда даже мне неловко! Доиграешься ты с ней, Семён! Может, лучше сразу расстаться? Ведь пока она рядом с тобой, она же ни на кого больше не глядит. Либа почти нигде не бывает без тебя. На курсах у них мужчин совсем нет. Замуж ей нужно, Семён! Так будет правильно. Ведь подумай только, как мы живём! Я за ужином иногда смотрю на них с Беллой и удивляюсь. Ведь обе к тебе неравнодушны, хоть Белла и умеет скрывать чувства. А вообще с характером она. Только с виду мягкая. Сложно с ней. Она ведь только тебя слушает. Я было попробовала поговорить. Признаюсь, хотела Николая к нам в гости пригласить, так Белла заявила прямо, что если она надоела, то станет жить отдельно. Я еле сгладила конфликт. И это в моём доме! Зря я согласилась им помогать.

— Успокойся! — Минус обнял Анечку. — Пройдёт это у неё. Ну, не понравился ей Коля, другой понравится. Ты потерпи её, Аня, — вдруг моляще добавил он, — я как вспомню, на кого она была похожа! Это чудо, что она с нами! Я очень хочу, чтобы у неё всё было хорошо. Ты не сердись на неё, пожалуйста. Пусть живёт, сколько надо, только бы не опять в петлю!

— Я не знала! — Аня изменилась в лице. — Ты не говорил и Либа, тоже хороша, не предупредила! Она и вправду повеситься собиралась?

— Да, — хмуро кивнул Серёга. — Я её еле отговорил, чтобы снова не попыталась. Счастье, что она послушала! Я боюсь даже подумать, если она опять решится. Сейчас она хоть подругу себе нашла. Уже лучше, может и с парнем как-то познакомится. Я её не тороплю. Пусть у нас живёт сколько надо. Мне она не мешает совсем. А тебе?

— Лучше бы без неё, — Аня пожала плечами, — но сильно не мешает. Она очень тактичная. Если её не трогать, то всё нормально. А вот Либочка твоя мне ох, как надоела! Наглая совсем! Иногда я думаю, что ты к ней спешишь, а вовсе не ко мне! А эта мода обнимать тебя⁈ Это вообще никуда не годится! И главное, ведёт себя так, словно ничего не происходит! Ну, подумаешь, обняла чужого мужа! Что тут особенного!

— Я поговорю с ней, — тихо произнёс Минус. — Скажу, чтобы больше так не делала.

— Брось, — Аня махнула рукой, — а то она сама не понимает! Привыкла, что всё по её должно быть. Ладно, пойдём к ним, а то они с Катей уже давно у машины стоят. Ты же видишь, как она с Катей играть любит? — не выдержав, добавила Аня. — Ей самой уже хочется мамой быть. Ведь она взрослая совсем!

Минус коротко кивнул. Он думал точно так же. Серёга завёл двигатель и «фиат» двинулся по улице. Дом Дайны был совсем рядом.