Позывной «Минус»

Глава 44

Пуля угодила водителю в грудь, проделав дыру в форменном сюртуке. Человек резко дернулся, выронив руль, и «бенц» вильнул вправо. Над ухом у Минуса грянул ружейный выстрел, за ним ещё один, но пули, посланные Либой, угодили в автомобиль, разбив клаксон и пробив дыру в сияющем белым глянцем, капоте.

«Бенц», потерявший управление, развернуло поперёк дороги, и Минус, торопливо дослав патрон, выстрелил в охранника, с ужасом пытающегося выкрутить рулевое колесо. Пуля пробила мужчине плечо, пройдя навылет. Автомобиль швырнуло к обочине дороги, колёса угодили в рытвины и «бенц» повалился набок.

Чаплинского, сидевшего сзади, выбросило прочь, через открытый верх машины. Он угодил в куст и пытаясь подняться на ноги, шатаясь, цеплялся за тоненькие ветви. Грохот двустволки раскатился эхом и Либа высунулась на мгновение, пытаясь понять, попала она в охранника или нет.

— Лежи! — Минус выстрелил из маузера и Чаплинский нелепо дернулся, запрокидывая голову вверх. Серёга дослал ещё патрон и тщательно прицелившись, угодил в упавшего прокурора. Тело едва дрогнуло и Минус понял, что Чаплинский мёртв.

— Я не вижу его! — раздался голос Либы. — Он где-то там, но я не вижу!

— Тихо! — произнёс Серёга, заряжая карабин. — Там он, конечно. Живой, сука!

Глубокая промоина, скрытая кустарником, проходила мимо лежащего «бенца». Очевидно, охранник успел затаиться где-то в ней. С места, где находились стрелки, её не было видно полностью.

— Что делать будем⁈ — не выдержав, прошептала Либа. — Уходить или нет⁈

Минус на мгновение задумался:

— Попробуем добраться до него. Мы ведь хотели, чтобы на ограбление хоть как-то походило, а какое это ограбление, если ничего не взяли⁈

— Тогда давай поторопимся.

— Не спеши, — ухмыльнулся Серёга. — Время на меня играет. Я в него пулю влепил, это точно. Из охранника сейчас кровь течёт. Мне пять минут ни о чём, а для него роскошь. Не волнуйся. Тут никого нет. Не смогу добить за десять минут — уходим! Дай мне ружьё, — и он протянул ладонь.

Картечные патроны ушли в стволы и Минус взвел оба курка. Он немного помедлил и тихонько проговорил:

— Я делаю полукруг. Вот так, через лес, — Серёга показал рукой. — Ты лежишь здесь и ищешь его в прицел. Он долго тихо лежать не сможет, это сто процентов. Как только его заметишь — стреляй! Только не наобум! Меня не уложи случайно!

— Ты в эту яму не вздумай лезть! — фыркнула Либа. — Если издалека не увидишь, близко не суйся! Уйдём и всё! Прокурора ты убил, а остальные не важно. В погоню за нами этот точно не побежит.

— Хорошо, — Минус удивился её спокойствию. Лицо было бледное и напряжённое, но страха на нём Серёга не прочитал. — Я буду очень осторожен.

Минус тихо крался по лесу, обходя место аварии. Человек не мог сбежать, не попав в поле зрения Либы, и Серёга, проделав большую часть намеченного пути, остановился на минуту. Он обвёл глазами заросли, тщательно прислушиваясь. Охранник где-то там. Минус почему-то был уверен, что тот жив. Серёга не мог объяснить это чувство. Просто он знал, что охранник жив и ждёт того, кто явится за ним.

Приклад упёрся в плечо и Минус осторожно двинулся вперёд. Все его движения были медленные и плавные. Серёга скрылся за массивным стволом дерева, оценивающе разглядывая всё перед собой. В кусте шиповника Минус углядел какой-то серый предмет и чудом не выстрелил в него, в последний момент разобрав, что это просто чья-то слетевшая шляпа.

Серёга шагнул влево, пытаясь обойти промоину, чтобы заглянуть внутрь, как вдруг дрогнули ветки и тут же донёсся маузеровский выстрел. Минус выпалил из правого ствола в сторону движения, и укрылся за невысоким кривым дубком. Там, куда угодила его картечь, раздался короткий вскрик и его заглушил звук выстрела карабина Либы.

Минус бегом рванулся в сторону, обходя кусты, по крайней мере, теперь он знал, где находится противник. Серёга на мгновение взмолился про себя, чтобы Либа случайно не выстрелила прямиком в него. Он обогнул куст, закрывающий обзор, и увидел лежащее тело. Минус сделал шаг вперёд и не подходя ближе, выстрелил оставшимся патроном в неподвижного человека. Серёга перезарядил ружьё и подойдя к телу, легко стукнул по нему ногой.

Ружьё было заброшено за спину и достав из поясной кобуры люгер, Минус осторожно перевернул труп. Охранник был мёртв. Серёга брезгливо обшарил карманы, забирая содержимое кошелька. Под телом обнаружился наган и Минус сунул его за пояс, собираясь выбросить позже.

Серёга подошёл к «бенцу», подняв правую руку вверх, подавая сигнал Либе, что всё в порядке. Минус небрежно оглядел труп шофёра, в кармане которого нашёлся маленький «вальтер» и потёртый кожаный кошелёк с пятидесятью рублями.

Из «бенца» вывалилась кожаная сумка, которую Минус вывернул тут же. В ней оказалась целая кипа бумаг, но читать здесь не было времени, а забирать он их не собирался. Серёга торопясь зашагал к телу Чаплинского, как вдруг услышал скрип тележных колёс. С мостика съезжала повозка, запряжённая парой смирных серых лошадей.

На телеге были набросаны какие-то доски, чугунки, мешки и прочий хлам. Лошадьми правил крепкий бородатый человек, одетый в простую серую рубаху и грубые штаны. Он с любопытством поглядел на валяющийся «бенц», как тут же заметил Минуса с ружьём.

Возница натянул поводья. Минус сунул люгер в кобуру и сорвал с плеча заряженную картечью двустволку. Крестьянин так растерянно уставился на него, что Минус сжал зубы, выругавшись про себя. Серёга поднял ружьё и выстрелил дуплетом в сидящего на телеге человека.

Тот опрокинулся набок, лошади, испугавшись, бросились вперёд и тело крестьянина вывалилось на дорогу, несколько раз перевернувшись. Минус подошёл к нему, но тот был уже мёртвый. Серёга наконец добрался к трупу Чаплинского и обыскав его, обнаружил серебряный портсигар с гравировкой, золотые карманные часы на цепочке и тугой кошелёк с вытисненным двуглавым орлом. Оружия у прокурора не было.

Минус сгреб найденное по карманам и побежал к Либе. Она застыла на пригорке, растерянная и притихшая. Серёга легонько толкнул её:

— Живо уходим! Пошли, теперь мы должны торопиться!

— Как же он… — Либа кивнула головой на тело крестьянина, застывшее на дороге. — Может не нужно было, Сеня⁈

— Пошли! — Серёга потянул её. — Нечего талдычить, нужно или нет. Всё! Нет его больше! Думаешь, мне не жалко⁈ — зло произнёс он, увидев, как она расстроилась. — Только оставлять тоже было нельзя! Жалость обычно боком самому выходит! Ты вот пожалеешь такого, а он потом полиции опишет в подробностях и ещё рад будет, если тебя повесят! Кто знает⁈ Я не могу в его башку заглянуть! Поэтому лучше он, чем я! Пошли, я кому говорю!

Она хмуро кивнула и быстро зашагала рядом с ним.

Дорога через лес прошла в молчании. Говорить не хотелось никому. Наконец-то показался обтекаемый силуэт «грегуара», скрытый за кустарником. Минус тихо произнёс:

— Переодеваемся и едем! Стволы и хлам этот, что я забрал, придётся за Трубчевском в Десну отправить. Тут в лесах найдёт кто-нибудь. Одежду потом сожжем. Давай, Либочка, шевелись! Я тебя прошу!

Ружьё улетело в реку, следом за ним остальное. Минус снял прицел с карабина и швырнул маузер последним:

— Всё, — заговорил Серёга. — Теперь тряпки сожжем чуть подальше отсюда и нормально. Выше нос, Либа! Хватит киснуть! Если бы ты валялась там на дороге, тот мужик вряд ли бы стал переживать. Так что брось! Ты живая и я тоже! Всё! Перестань! Поехали!

В стороне от дороги Минус облил вещи бензином и поджёг. Пламя вспыхнуло и Серёга, подбросив туда сухие ветки, зашагал обратно к машине:

— Некогда ждать пока догорит, — хмуро произнёс он. — Лучше бы проследить, чтобы огонь не перекинулся на лес, но некогда. Там место чистое, может и обойдётся.

«Грегуар» миновал Шостку, потом Кролевец, потом Батурин остался позади. Наконец проехали Козелец, всё приближаясь к Киеву. Либа постепенно пришла в себя и успокоилась. Она уже охотно разговаривала с Минусом, хоть Серёга избегал упоминать о сегодняшних событиях.

В Киев въехали поздним вечером и глядя на притихшую Либу, Минус тихо произнёс:

— Ночуем на Владимирской, если ты не против. Сейчас у гостиницы остановимся и я Ане позвоню. Я говорил ей, что завтра приедем.

— А почему ты так решил⁈ — Либа удивилась.

— С тобой хочу вместе побыть. Ты же не против⁈

— Не против, — она на мгновение замялась, — только если я сегодня не захочу заниматься любовью, ты не обидишься⁈

— Не обижусь, — Минус улыбнулся. — Я всё понимаю, Либа.

«Грегуар» был оставлен на Прорезной и Минус медленно брёл по городу, держа Либу за руку. Лавки и магазины давно были закрыты, только одинокие прохожие изредка встречались на пути. Цокот копыт раздался за спиной и по мостовой пронеслась украшенная тройка, из которой доносился женский смех.

Сворачивая за угол, Либа бросила взгляд на закрытую мясную лавку, где на громадном плакате были изображены целые горы колбас. Она так тоскливо вздохнула, что Минус улыбнулся:

— Я догадываюсь, о чём ты думаешь, но в такое время не купить. Там, на квартире, тоже ничего нет. Вино и шоколад. Может, в какой-то ресторан поедем?

— Не хочется, — она задумалась на мгновение. — У тебя в ранце печенье есть. Мне хватит.

Дом на Владимирской светился окнами и Минус открыл ключом дверь подъезда. В отличие от многих других зданий, здесь вход был с улицы, а не со двора, и не приходилось будить дворника, чтобы отворял ворота.

— Греть воду и купаться! — заявила Либа с порога. — Как же всё болит от этой поездки! Мне кажется, что я чувствую каждую косточку в своём теле! Какая неудобная машина! Твой «фиат» намного лучше. Хоть эта внешне красивее.

— «Подводная лодка» — это тебе не что-нибудь! Это эталон французского дизайна! — Минус демонстративно задрал нос. — Кузов ещё неплохой, а шасси — дрянь. Хорошо, хоть доехали нормально.

Вглядываясь в зеркало, Серёга с наслаждением скреб безопасной бритвой свою челюсть, как вдруг в комнате раздался Либин возглас:

— Ха, Сеня! Ты только погляди, что я нашла!

Минус выглянул из ванны и увидел приплясывающую Либу с консервной банкой в руках:

— Видел⁈ Лосось в маринаде! Так что, Сеня, у нас будет шикарный ужин!

Шикарный ужин представлял собой кусочки рыбы на сладком печенье, но глядя на Либу, которая наконец оживилась и перестала грустить, Серёга потянулся к бутылке «Малаги» и наполнив бокалы, поднял один перед собой:

— У нас был трудный день, но мы справились. Я не хотел напоминать тебе, но всё-таки скажу. Ты самый лучший напарник, Либочка! Самый родной и надёжный человек! Мне стыдно, что я втянул тебя в это, но я рад, что ты со мной. Ты права — есть женщины, а есть ты. Ты больше, чем женщина. Ты мой настоящий друг. Я знаю, что могу доверять только тебе. Тебе и больше никому. Я хочу пожелать, чтобы у тебя всё было хорошо! За тебя!

— За нас! — она усмехнулась. — Мы с тобой вместе, Сеня! Пусть у нас всё будет хорошо!

— За нас! — Минус улыбнулся и хрусталь бокалов встретился друг с другом.

— Хешел приезжал, — Анна недовольно нахмурилась. — Он ничего передать не захотел. Сказал, что заедет вечером. Ещё полицейский звонил, Красовский. Я соврала, что ты в мануфактуре нашей. Он обещал перезвонить. Вы где пропадали так долго⁈ Уже одиннадцать часов!

— Отдыхали, — спокойно ответил Минус. — Я вчера устал, как собака. А к Хешелу я сам заеду, не переживай. Красовский номер не оставлял?

— Нет. Просто сказал, что позвонит позже. У тебя всё в порядке?

— Да, — Серёга кивнул. — Извини, что так вышло. Не захотел я ту машину к дому пригонять. Не нужно. А пешком ночью не пошли. Мы и сегодня пока дотопали…

— Ничего, — Аня махнула рукой. — Только больше так не поступай, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты ночевал со мной.

— Так получилось, — Минус пожал плечами. — Мы хоть доехали без поломок! Представляешь, если бы этот металлолом сломался на полпути⁈

— Не представляю, — она покачала головой, — и представлять не хочу. Кстати, к нам сегодня Дайна в гости придёт. Белле захотелось её пригласить. Так что не удивляйся, если встретитесь с ней.

— Всё нормально. Я не против. Пусть приходит, когда захочет. Наоборот, хорошо, что Белла с кем-то дружит.

— Хорошо, — Аня кивнула. — Она теперь почти не грустит.

Минусу не нравилось, как Дайна влияет на Беллу, но он решил, что это совсем не его заботы. Пусть общается с кем хочет. Разузнать новости у Хешела было очень важно и Серёга отправился заводить «фиат».

Торговец недвижимостью был серьёзен и задумчив. Он немного помедлил и тихо заговорил:

— Василий Иванович, несмотря на давление, Веру эту всё же не отпустил. Признания, впрочем, тоже не смог добиться. Твердит она, что ни в чём не замешана и что даже если в квартире мальчика убили, то без её ведома. Людей она таких знает, а насчёт преступления не ведает. Удобно, конечно. Латыша нет, а кто ещё опровергнет?

— Да, уж Борьку лично не отправлю, пока не буду уверен, что его тоже в окошко погулять не выпустят, — заявил Минус. — Красовский мне домой звонил, но только меня тогда не было.

— Будьте осторожны с ним, Семён, — Хешел произнёс задумчиво. — Он человек хитрый и далеко не прост. Мищук мне вчера сказал, что Красовский уже к делу приступил. Опрашивал многих. Ему Шредель полномочия предоставил. Может и завершит наши многострадальные усилия.

— Хорошо бы, — ответил Серёга. — Буду надеяться, что без Чаплинского пойдёт расследование.

— Значит всё удачно вышло⁈ — Хешел уважительно кивнул.

— Да. Я думал, что вы уже в курсе.

— Нет. Я утром с Мищуком разговаривал, он тоже ещё ничего не знал, иначе бы не преминул рассказать. У него на Чаплинского зуб имеется, за отстранение своё. Там ведь дела Евгения копнули, да чего только не вышло наружу. Впрочем, у любого полицейского то же самое. Но Шредель с Мищуком не ладил никогда и теперь не упустит момента устранить его. Мищук говорит, что арестовать даже могут. Не знаю я, чего он там в своих делах наворотил. Ну, да бог с ним. Теперь Красовский занимается, это его заботы. Деньги вам когда передать? — внезапно добавил Хешел. — Сегодня⁈

— Чем раньше, тем лучше, — заявил Серёга. — Пока ваши не решили, что слишком много.

— Нет, — Хешел покачал головой. — Они у Талика дома. Я съезжу и заберу. Если вечером приедете, то я передам.

— Хорошо, — Минус кивнул. — Часов в девятнадцать, вас устроит?

— Вполне.

— Тогда до вечера.

Серёга вышел наружу. Отправляться домой не хотелось совсем, до девятнадцати оставалось пять часов, и Минус решил, что успеет забрать Марину с Лукьяновского рынка.

Извозчиков сегодня было мало и Серёга без труда припарковал «фиат» у самого входа. Он увидел Марину и радостно зашагал к ней. К удивлению Минуса, она кивнула как-то странно и испуганно:

— Сейчас корзинку возьму и пойдём, — проговорила она тихонько. — Я тебе рассказать должна. Только не тут.

Минус ничего не понял. Он отобрал корзину и шагая рядом с Мариной, спросил негромко:

— Ты обиделась на меня⁈

— Нет, — покачала она головой. — Я не обижаюсь. Ко мне приходили тебя искать. Испугалась я, Семён.

— Кто⁈ — Минус открыл двери машины. — Рассказывай, — добавил он, заводя двигатель.

— Крам и Петя Сиг.

— Я не знаю их, — выдохнул Серёга. — Кто они?

— Петя — брат Веркин, а Крам всегда с ними якшается. Верку-то арестовали. Это Алка им рассказала про тебя. Больше некому. Они искали тех, кто Борьку забрал. Околоточный наш проговорился им, что это не полицейские были. Вот они и стали сами разыскивать. Крам говорит, что вы Землекопа какого-то убили. Матрос пропал. Светка Щека пропала. В доме её сыскных уложили…

— А с чего к тебе пришли? Ведь они не знают меня?

— Борькина сестра сказала им, что парень был молодой и светловолосый. Одет хорошо. Крам всех расспрашивал кругом, вот Алка видно и ляпнула, что ко мне такой ходит.