Позывной «Минус»

Глава 48

Понятно, — Минус усмехнулся, — а кто-то недавно убеждал меня, что по закону работать предпочитает.

— Начальству скандал не нужен. Им сыскных хватает. Если ещё и Кириченко к этому делу придать, так и самого Шределя снимут. Только бьюсь об заклад, не угадаете вы, кто пряники притащить посоветовал! — полицейский улыбнулся, качая головой.

— Даже и гадать не стану, — спокойно ответил Серёга. — Рассказывайте, не томите.

— Она, — усмехнулся Красовский, — мамочка их любимая.

— Верка⁈

— Она самая. Мне Кириченко рассказал. Мешали ей детки, сильно мешали. Мало того, что кормить хоть иногда нужно, так ещё и рассказать могут об убийстве. Вот и попросила она Кириченко, ебаря своего очередного, помочь избавиться от них. Я было сам не поверил, да только чистая правда это. Ему врать резону не было.

— Шикарная женщина, — Серёга поднял брови. — Главное, что всем нужна. Я ж видел её, да она страшная, как пугало огородное! Неужели, больше не с кем⁈

— На любителя, — согласился полицейский. — Теперь жалобы на нас с Васей пишет. Сын и одна из дочерей умерли, так осмелела. Ничего, завтра Рудзинский даст показания и всё, сразу шёлковая станет.

— А Седой не нашёлся⁈

— Нет. Запросы по губерниям разослал, да бестолку оно. Примет у него особенных нету, паспорта тем более. Назовется кем-угодно и всё. Сейчас рабочие руки позарез нужны. На шахты угольные, заводы, карьеры, всех подряд принимают, на паспорта не смотрят. Если на старых дружков не выйдет, то не найдешь.

— Ясно, — Минус кивнул. — Тогда до завтра, Николай Александрович. Я утром позвоню.

— Вознаграждение моё не забудьте, — холодно проговорил полицейский. — Завтра к вечеру.

— Хорошо, — ответил Серёга спокойно, хоть тон полицейского ему не понравился. — Всего доброго!

Минус обещал Марине помочь перевезти вещи и поглядев на часы, решился заехать к ней на новую квартиру. Марина, не долго сомневаясь, приобрела её на той же Владимирской улице, в пяти минутах ходьбы от Серёгиных квартир. Этот дом был ещё более новой постройки с паровым отоплением, лифтом и телефоном. Шестикомнатная квартира была единственной на площадке первого этажа.

Серёга завёл «фиат» и покатил на Владимирскую, по пути остановившись у цветочной лавки и купив букет роз, наконец подогнал машину к нужному адресу. Он открыл подъезд запасным ключом и предвкушая сюрприз, легонько постучал в дверь.

Она приоткрылась на цепочке и в проёме Минус увидел серьёзное личико Оксаны.

— Мама дома⁈ — проговорил Серёга.

— Нет, она в лавку галантерейную пошла, — неохотно ответила девочка. — Тут недалеко, в пятидесятом доме. Ну, где огромная игла в окошке выставлена.

— Понял, — Минус улыбнулся. — Значит, принимай цветы, а я за ней схожу.

— Мама велела никому дверь не открывать.

— Так ты уже открыла, — Серёга засмеялся. — Если бы кто хотел войти, то эта цепочка ни о чём. Не бойся, — добавил он серьёзно, — ведь мама точно не меня имела ввиду.

— Она сказала никому, даже знакомым, — Оксана покачала головой.

— Ладно, — Минус удивился, но не стал спорить с девочкой. — Тогда я цветы здесь положу, а сам пойду на улицу. Ты потом заберёшь. Так годится⁈

— Годится, — Оксана кивнула.

Серёга положил букет на пол и нехотя вышел наружу.

Пятидесятый дом находился за кондитерской братьев Винкельман и Минус медленно зашагал по улице. Он поглядел на аккуратные столики и решил посидеть с Мариной здесь на обратном пути. К галантерее Серёга не дошёл совсем немного, когда впереди показалась невысокая фигура Марины в ярко-синем платье, с бумажным свёртком в руках. Минус ускорил шаг и улыбаясь, протянул руки, отбирая ношу.

— Тебе очень идёт! — Серёга восхищённо оглядел Марину. — Это ты удачно пошила. Глаз от тебя не оторвать!

— Тебя порадовать хотела, — произнесла она как-то невесело. — Да только…

— Что случилось⁈ Я к тебе домой пришёл, а Оксана не впустила. Что стряслось, говори⁈

— Николай заходил, — ответила она, помявшись. — Только спокойно выслушай, чтобы я не боялась. Обещай, что не станешь горячиться!

— Хорошо, — Минус кивнул. — Не переживай. Я с тобой как раз собирался в кондитерскую зайти. Посидим на улице, расскажешь мне, что к чему.

Марина на заказ и не глядела, едва официант удалился, она проговорила тихонько:

— Пришёл он сегодня. Поутру, часов в девять. Сказал, что поговорить нужно. Впустила я… — она покачала головой. — Замуж он меня позвал, Семён.

— А ты? — у Минуса ёкнуло сердце.

— Я… — она как-то странно замялась. — Сказала, что подумаю.

Минус ухмыльнулся презрительно:

— Так выходи, если он тебе нравится. Ты теперь жена завидная, с приданым, так сказать.

— Не гляди так, Семён, будто я дрянь последняя. Обидно мне.

— Да не гляжу, — Минус печально улыбнулся. — Понимаю я. Замуж тебе хочется, чтобы семья нормальная была, а я что… Так… — Серёга махнул рукой.

— Не понимаешь ты, — она вдруг нахмурилась. — Ещё поглядишь так, ей богу, ударю! Не собираюсь я замуж за него! Сижу тут и думаю, как тебе сказать, чтобы ты сей же час не натворил беды! А ты во мне непонятно кого увидел!

— Тогда рассказывай как есть, — Минус посмотрел серьёзно. — Не бойся, я могу быть спокойным. Мне терпеть приходилось. Не переживай. Говори!

— Клинья он ко мне ещё в Кролевце подбивал, — Марина закусила губу. — Как могла я от него уклонялась, правдами и неправдами. Он ведь Стёпиным начальником был. Боялась я, что Степан узнает о предложениях его, да не стерпит такого! Едва уговорила мужа в Киев перевестись! Веришь или нет, а даже на коленках молила. Послушал Стёпа меня, хоть и не сказала я отчего мне так в голову взбрело. Стёпушка видно решил, что мне большой город подавай, но согласился. Забылось оно с тех пор. Думала я, что и он забыл, ан нет. Адрес-то я новый не давала ему. Сам узнал в полиции. Пришёл и замуж позвал. Я глаза вытаращила. Говорю, нет, мол, Николай, не пойду. Привыкла я одинешенька жить. Сил нету уже за мужем глядеть.

— А он⁈

— А он сказал, что прибедняюсь я. На молодого говорит, силы находятся, да такие, что за них квартиру покупают. Я его выставить хотела, а он заявил, что сопляка моего на каторгу отправит, где ему самое место. А если не хочу, чтобы так вышло, сама должна тебе отворот дать. А коли ты квартиру назад захочешь, чтобы ему сказала. Про деньги-то не знает он. Выдала я ему, что с тобой поговорить должна, расстаться по-хорошему. Он посмотрел и говорит, если расскажешь как есть, то не жить твоему.

Минус оценивающе поглядел на неё. Нет, Марина точно не врала. Её бледное лицо было напряжённым и взволнованным, но глаза смотрели твёрдо. Так, как и всегда. Серёга тихо заговорил:

— Ты точно за него замуж не собираешься⁈

— Точно, — она покачала головой. — Сказала я ему, чтобы время потянуть. Мне ведь надеяться не на кого. Он полицейский. Боялась я, что не захочешь ты за меня вступиться. Или того хуже, со злости чего натворишь! Он сказал, что преступник ты, а мне неважно! У вдов да у сирот уж пособие не крал! — она скривилась, сдерживаясь, чтобы не заплакать.

— Не переживай, — спокойно проговорил Минус. — Справимся мы. Главное, что ты мне всё рассказала. Ты умница, что решилась на это.

— Он говорил, что покойников на тебе уйма. За любого на виселицу можно отправить. Правда это⁈

— Правда, — неохотно ответил Серёга, ожидая реакции Марины.

— Бог с ними, — она махнула рукой. — Не ошибаюсь я в тебе. Со мной ты самый ласковый на свете! Может уехать мне, Семён⁈ Или ничего не изменится⁈

Минус удивился её спокойствию. Он тихонько проговорил:

— Не оставит Красовский меня в покое. Он бы уже меня убрал, да деньги ему нужны. Я ему ещё четыре тысячи отдать должен. — при этих словах Марина удивилась. — И сказать, где человека найти. А потом всё. Я ведь знаю слишком много, — Серёга ухмыльнулся. — Ничего, Маринка! Я с ним разберусь. Главное, что ты меня предупредила. Жалко, времени мало.

— Может, что нужно от меня, ты говори, — произнесла она негромко. — Если я чем помочь могу, то не стыдись сказать.

— Можешь, — ответил Минус. — Не бойся, ничего противозаконного. К человеку одному зайдешь, да пригласишь со мной встретиться. Согласна⁈

— Хорошо, — Марина кивнула головой. — Я спросить тебя хочу. Ты ведь Николая схоронить собрался?

— Да, — кивнул Серёга. — Тут без вариантов.

— Я могу ему встречу назначить, — неохотно произнесла Марина. — Чтобы подальше где-то. Как же ты подберешься к нему?

Минус удивлённо уставился на неё:

— Не выйдет, — задумался Серёга. — Не поверит. Но за предложение спасибо. У меня задумка есть. Адрес я его знаю. Поглядим, что получится.

— Привет акулам пера! — Минус, улыбаясь, протянул левую руку.

— Здравствуй! — Барщевский радостно закивал. — А я было идти не хотел. Ведь такая дама пришла по душу мою, что дар речи отнялся! Что-то нечисто думаю, точно «союзовцы» подослали!

— Пора привыкать к известности и красивым женщинам! — Серёга усмехнулся. — Как дела твои⁈

— Хорошо, а завтра ещё лучше станет. Эксклюзивный материал обещают!

— Да, как сказать, эксклюзив, — Минус скривился. — Пойдём, Семён, возьмём по паре пива да потолкуем, — Серёга указал на крытую веранду «Хмельного гуся». — Красовский тебе, наверное, золотые горы пообещал⁈

При упоминании полицейского, Барщевский сразу поморщился:

— Дождешься от него… — корреспондент бросил взгляд на сидящую рядом с Минусом Марину. — Он только что ему нужно помнит.

— Ты рассказал ему, что я в ту ночь на кладбище был⁈

— Рассказал, — нерешительно произнёс Барщевский. — Он ведь говорил, что знает всё. Другом твоим представился.

— Ясно, — Минус помрачнел. — А ты показания давал какие-то или так, на словах⁈ Только не вздумай врать!

— Ничего он не записывал. Поговорили мы и всё. Не нужно было, да⁈

— Не нужно, — усмехнулся Серёга. — Не друг он мне, а совсем даже наоборот. С «союзовцами» заодно работает.

Барщевский переменился в лице:

— Ах, гад же он! А мне говорил…

— Ясно всё, — Минус махнул рукой. — Если ты показания не давал, то всё нормально. Скажи, Семён, у тебя полицейский надёжный есть из знакомых⁈ Чтобы можно было доверять ему.

— Только если Кунцевич, — задумчиво посмотрел на Минуса корреспондент. — Мечислав, он хоть и из столичных, но простой и не гордый. Опрашивал меня толково, потом, правда, выпивали с ним. Жаловался он, что с пустыми руками возвращаться придётся. А тебе зачем⁈

— Я тебе эксклюзив дам, но только чтобы без Красовского. Знаю я, где Борис скрывается, Рудзинский.

— Это ты у Красовского перехватил⁈ — произнёс Барщевский. — Он мне назавтра тоже самое обещал.

— Знаю, — ухмыльнулся Серёга. — Я ему сказать был должен, а как узнал, что он с «союзовцами» якшается, передумал. Давай тогда прямо сейчас. Знаешь, как с Кунцевичем этим связаться⁈

— Конечно, — кивнул головой корреспондент. — Телефоны у меня есть. Рабочий и в гостинице. Сейчас позвоню из заведения. А что говорить ему?

— Как есть и говори. Скажи, чтобы с собой пару человек взял и транспорт какой-то. Да чтоб до Красовского раньше времени не дошло. Скажешь, в доме бывшего инженерного ведомства, на Ново-Госпитальной дороге, в подвале. Только пусть поторопятся. Ты с собой тоже кого-то возьми из своих. Фотографа там или кого ещё.

— Обязательно, — Барщевский оживился вмиг. — А ты⁈ — вопросительно добавил он.

— Я⁈ — Минус улыбнулся. — Я свою часть работы сделал, теперь дело за вами. Сейчас тебе работать, а мы отдыхать поедем. Да, девочка⁈ — и он обнял Марину за плечи.

— Отдохнёшь с тобой! — игриво улыбнулась она. — Поедем, Семён, ну сколько можно о делах толковать!

Минус развёл руками, прощаясь. Барщевский покачал головой и улучив момент, пока Марина не видела, показал большой палец, кивая на её грудь. Серёга подмигнул и бросив деньги на столик, заспешил к машине.

— Умница, — поцеловал он Марину. — Никто не поверит, что я от такой женщины сбежать решил. Ты точно со мной поедешь⁈

— Да, если возьмёшь с собою. Мы сейчас куда? На Ново-Госпитальную⁈

— Туда. — Минус вырулил в переулок. — Вадика предупредить нужно и денег ему дать. Он и так там сидит безвылазно. Надёжный человек оказался.

«Грегуар» пересёк Левашевскую и миновав Александровскую больницу, оказался на Ново-Госпитальной дороге. Минус утопил газ и машина понеслась изо всех сил. Брошенное здание показалось перед самым поворотом. Серёга остановился у ограды, не собираясь заезжать на территорию:

— Пешком пойдём, — проговорил он. — Там только Вадик должен быть. Он нормальный вроде, но поглядывай за ним. Я тоже буду осторожен. Просто здесь, в машине, тебя ещё опаснее оставить.

— Не боись, — Марина кивнула. — Пойдём, пока этот писарь не заявился! Кто ж ему за труды пальцы-то оттяпал⁈ Видать, не понравилось кому-то.

— Сыскные, — негромко произнёс Минус, пролезая в дыру ограждения. — Они бы его и совсем убрали, да только повезло ему.

— Поняла я, по разговору вашему, — усмехнувшись, произнесла Марина. — Выручил ты его, стало быть.

— Да, — Серёга кивнул головой. — Можно и так сказать.

Они медленно добрались ко входу и Минус коротко свистнул:

— А то ещё пальнет, — произнёс Серёга неохотно.

В ответ раздался такой же свист и Минус вошёл внутрь. Марина, немного помедлив, прошла следом.

— Женщину привёз, а продукты нет, — усмехнулся Вадик. — Мне бы лучше жратвы побольше! Борька тощий, а лопает за троих!

— Уходить надо, — проговорил Минус. — Всё, друг, закончились твои мучения. Извини, что утром не приезжал. Дел невпроворот было. Но зато радостная новость есть. Мы на пятьсот рублей договорились, а я для тебя ещё пятьсот выбил! Собирайся, поедем отсюда скорее.

Вадика уговаривать не пришлось. Он мигом собрал вещи и оглянулся на Минуса, показывая ключ от подвала.

— На камень вот этот белый положи, — Серёга махнул рукой. — Сейчас полицейские явятся. Валим отсюда по-быстрому!

Марина уселась на заднее сиденье, Вадик впереди, Минус тронул «грегуар», разворачиваясь:

— Тебя куда довезти⁈ — проговорил он, обращаясь к Вадиму.

— На Конную площадь, — ответил тот. — Оттуда уже пешком пойду.

— Хорошо, — Серёга разогнал машину. — Свернем тогда на Прозоровскую.

— А что с Борькой будет⁈ — спросил Вадик.

— Не знаю, — Минус пожал плечами. — Арестуют его за убийство. Дальше уже дело не моё.

— Ясно, — Вадик кивнул печально.

— Ты не жалей его, — выдохнул Серёга, поглядев на попутчика. — Ему похрен на всех было. На погромах хотел наживиться. Про мальчишку этого вообще молчу. Из-за Борькиной дури уже много людей погибло. Голова профессорская, бля!

Впереди показалась Конная площадь и Серёга улыбнулся:

— Всё, прощай! — он протянул тонкую пачку кредиток. — Я тебя не знаю и ты меня тоже.

— Само собой, — получив деньги в руки, Вадик сразу повеселел. Он вышел из машины и набросив вещмешок на спину, зашагал в сторону Новожилянской.

— Теперь торопиться надо, — проговорил Минус, трогаясь с места. — Хорошо, вечереет уже. Пока доберёмся, совсем стемнеет. Ты точно со мной⁈

— Да, — Марина кивнула. — Не бойся, я молчать умею.

«Грегуар» свернул на Бибиковский бульвар, устремляясь в сторону Подола. Телефон, номер которого оставил Красовский, был зарегистрирован за гостиницей «Русь», разместившейся на Почаевской. Минус срезал путь как только можно, стремясь добраться быстрее. Пересекая Межигорскую, Серёга сбросил скорость:

— Близко мы уже, я думаю, что успели.

Трёхэтажное здание гостиницы располагалось по левую сторону дороги. Возле него толклись извозчики, барышни в цветастых платьях, очевидно желтобилетницы, и пара носильщиков. Немногим в стороне застыли двое парней, разодетых в светлые костюмы. Марина, увидев их, скривилась:

— Девок своих пасут! Сидят на ихней шее. Те ноги раздвигают, а эти деньги складывают. Сволочи!

Минус остановился у запертой молочной лавки. С этого места подъезды к гостинице отлично просматривались и Серёга проговорил негромко:

— Славное он себе местечко нашёл.

— Да на кой ляд такое нужно⁈ — Марина удивилась. — Тут до самого утра, небось, галдеж, как сейчас. Не отдохнуть спокойно.

— С агентурой встречаться удобно, — Минус усмехнулся. — Человечек какой придёт, его и не заметят. Коля этот потому и знает много, что людишек навербовал ещё при прошлой службе.

— Не думала я об этом, — кивнула она головой. — Тут столько бродит разных, что и вправду затеряться можно. Никто не догадается, что к полицейскому заходил. А вот машина наша приметная. Запомнят её, Семён.

— Конечно, — Серёга согласился. — Но ведь пешком тоже слоняться здесь не станешь. Странно смотреться будем. А так… Посидим, поцелуемся. Подозрений никаких. Им от входа внутрь машины не заглянуть. Даже сколько людей не разберёшь. Плохо, что придётся выходить, чтобы мотор завести, но не глушить его было бы чересчур заметно.