Откуда вам это известно, Кан Мёнджин?

Глава 21

Воздух в доджане был плотным, с запахом дерева от полированных полов и пота — свидетельством тяжёлой работы. Зеркала во всю стену множили отражения фигур в белоснежных добоках [1], создавая калейдоскоп резких движений, выпадов и падений. Ритмичные шлепки тел о маты, короткие гортанные выкрики — кихап [2] — и команды мастера, разносившиеся под высоким потолком, сплетались в привычную, почти медитативную картину. Здесь, в стенах элитного клуба хапкидо [3] «Путь дракона», Сон Чаён проводила редкие часы, когда безумный внешний мир переставал существовать.

[1. Добок (кор. 도복) — униформа для занятий корейскими боевыми искусствами, такими как тхэквондо или хапкидо. Обычно состоит из куртки, штанов и пояса.]

[2. Кихап (кор. 기합) — в корейских боевых искусствах короткий, энергичный выкрик, который производится в момент нанесения удара или выполнения ключевого движения.]

[3. Хапкидо (кор. 합기도) — корейское боевое искусство, ориентированное на самооборону. Его техника включает в себя болевые приёмы на суставы, броски, удары руками и ногами, а также использование инерции противника.]

Её дыхание было размеренным и глубоким, на висках блестела испарина. Несколько тёмных прядей выбились из тугого хвоста и прилипли ко лбу, но взгляд оставался холодным и сфокусированным. Её противник, молодой мужчина крепкого телосложения, инструктор клуба по имени Минсок, двигался осторожно, выжидая. Он знал её стиль — быстрый, с упором на использование инерции и болевых точек. Но и Чаён была прекрасно осведомлена о противнике.

Минсок сделал резкий выпад, пытаясь пройти в захват. Чаён не стала уходить. Она встретила его движение, не блокируя, а пропуская силу мимо себя, одновременно разворачиваясь на пятке. Её левая рука молниеносно обвила его запястье, пальцы нашли нужную точку, вызывая короткую вспышку боли. Правая рука легла ему на локоть, используя его же инерцию для рывка вниз и в сторону. Классический приём хапкидо — ккёкки, излом сустава.

Он попытался вырваться, напрягая мышцы, но Чаён уже контролировала его баланс. Секундное промедление — и она добавила давление на локоть, одновременно подсекая его опорную ногу. Минсок потерял равновесие, его тело грузно рухнуло на мат. Прежде чем он успел среагировать, Чаён оказалась сверху, её колено мягко, но неотвратимо упёрлось в его солнечное сплетение, а рука продолжала удерживать болезненный захват запястья.

— Достаточно, — выдохнул Минсок, дважды хлопнув свободной рукой по мату в знак сдачи.

Чаён мгновенно ослабила хватку и поднялась, делая шаг назад. Она коротко, почти незаметно, кивнула ему. Ни тени эмоций на лице, лишь едва заметная одышка. Она отошла к краю татами, машинально поправляя пояс своего белоснежного добока. Её взгляд скользнул по залу, где продолжались другие спарринги. Ей было приятно находиться здесь. Где ещё она могла бы так отдохнуть?

Именно в этот момент она заметила движение у входа в тренировочную зону. Мин Суён. Он, как всегда, был одет в строгий костюм, который казался неуместным в царстве добоков и татами. Суён редко беспокоил её здесь — по их негласному уговору. «Путь дракона» был одним из немногих мест, где она чувствовала себя не вице-президентом под охраной, а просто собой. И тем более странно, что сейчас Мин Суён держал в руке её личный мобильный телефон.

Он дождался, пока она закончит спарринг, и теперь медленно, не привлекая лишнего внимания, направился к ней. Она чуть нахмурилась. Что могло быть настолько срочным? Мать? Инха? Джуён с очередными претензиями? Раздражение начало подниматься внутри, нарушая только что обретённое спокойствие. Это её время. Жалкая пара часов в неделю.

Суён подошёл и молча протянул ей телефон. Его лицо, как всегда, было непроницаемым. Чаён помнила, как впервые увидела его именно в этом зале — не телохранителя, а мастера, каждое движение которого было выверено и смертоносно. Ирония судьбы — теперь он стоял рядом, оберегая её, в том самом месте, где она когда-то увидела его силу.

Она взяла телефон, готовая сбросить звонок. Но её взгляд упал на экран, и раздражение мгновенно испарилось. На дисплее высветилось имя:

Кан Мёнджин.

Неделя поисков, и вот он сам ей позвонил. Она не давала никаких распоряжений Суёну на подобный случай, но, видимо, её личный телохранитель успел насмотреться на попытки начальницы отыскать этого призрака, который был так не вовремя уволен её братом Джуёном по доносу ничтожества Гунхо.

Чаён перевела вопросительный взгляд на Суёна. Он лишь сдержанно пожал плечами — мол, решение принимать ей. Она сделала глубокий вдох, изгоняя остатки тренировочного пыла, возвращаясь в роль вице-президента Сон. И поднесла телефон к уху.

— Слушаю.

На том конце провода воцарилось короткое молчание, прежде чем раздался его голос:

— Добрый день. Прошу прощения, я просто перезванивал по пропущенным вызовам, не зная точно, кому принадлежит номер. Но ваш голос сложно с чем-либо перепутать, Сон Чаён-ним.

Чаён усмехнулась про себя. Голос, значит, не перепутать. А лицо — можно, да? Например, с лицом уродливой наследницы «Ханмин».

— Кан Мёнджин-ши, — девушка взяла контроль над разговором. — Да, я звонила вам. И не скрою, ваше недельное молчание заставило поволноваться.

Первые звонки были проведены через внутренние службы компании, и, когда они не принесли результата, Чаён решила позвонить с личного телефона. С одного из своей небольшой коллекции, разумеется. Но что это, если не беспокойство?

Она замолчала, давая ему возможность объяснить своё исчезновение. В зале тем временем стало тише. Громкие шлепки прекратились, сменившись ритмичным сухим постукиванием — кто-то отрабатывал передвижения или лёгкие касания на матах. Никаких выкриков, только этот размеренный стук, похожий на метроном.

— Прошу прощения, если заставил вас волноваться. К сожалению, у меня не было ни малейшей возможности ответить, — в голосе Мёнджина послышалась нотка… сожаления? Или это ей показалось? С его манерой общения не так-то просто правильно понять интонацию. — И, кажется, я не вовремя? Судя по звукам на фоне, я прервал вашу тренировку. Хапкидо, если не ошибаюсь? Похвальный выбор. Поддержание формы необходимо, особенно если работа — постоянный стресс.

По спине Чаён пробежал холодок. Как он узнал? Звуки? Она находилась в достаточно изолированной части зала… Но даже если он услышал стук по матам, откуда такая уверенность насчёт хапкидо? Она не помнила, чтобы её увлечение где-то афишировалось.

Девушка заставила себя проигнорировать укол беспокойства.

— Главное, что теперь вы на связи, Мёнджин-ши, — она вернулась к сути дела. — Помните наш последний разговор? Вы просили дать вам по-настоящему сложную задачу, которая позволила бы продемонстрировать ваши возможности в полной мере.

Она вновь помедлила, прислушиваясь к тишине на том конце провода. Никакой реакции. Кажется, стоит ожидать худшего.

— Так вот, Мёнджин-ши, — продолжила Чаён, — кажется, у меня нашлась именно такая задача. Она идеально подходит под ваше описание. Сложная, нестандартная, с очень высокими ставками. Но прежде чем мы перейдем к деталям… Я должна коснуться неприятного момента. Ваше увольнение. Это было досадной ошибкой, результатом действий человека, который уже понёс ответственность. Мы можем это исправить. Мне нужен ваш талант и светлая голова.

И снова никакой реакции.

— Мы планируем поглощение небольшой компании, «MetaSpace Solutions», — наконец произнесла она главное. — Перспективная технология, сильная команда…, но наш стандартный due diligence [4] вызывает у меня серьёзные сомнения. Мне нужен ваш взгляд, Мёнджин-ши.

[4. Due Diligence — это процедура всесторонней и независимой проверки объекта инвестирования, компании или бизнес-проекта, которая проводится перед совершением сделки (например, покупки, слияния, инвестирования, предоставления кредита или подписания крупного контракта).]

А дальше Чаён услышала именно то, чего боялась.

— Весьма интригующе, Сон Чаён-ним. Вы абсолютно правы, это именно то, о чём я говорил. Однако, боюсь, мои планы несколько изменились с нашей последней встречи.

Тишина.

— Могу ли я попросить вас раскрыть ответ? — спросила она, чувствуя, как прежнее раздражение возвращается с новой силой.

Так и знала, что восстановить отношения будет не так-то просто. Исправь она всё в тот же день, может быть, и удалось бы всего этого избежать.

— Я решил работать самостоятельно, Сон Чаён-ним. Основываю собственную консультирующую компанию. Как раз сейчас занимаюсь формальностями. Так что ваше предложение, при всей его привлекательности, для меня сейчас неактуально в том виде, в котором вы его озвучиваете. Возвращаться в штат «Сонхо Групп» я не планирую.

Собственную компанию? Он издевается? Неделю назад он был рядовым сотрудником на самом дне пищевой цепи… А теперь он, значит, начинающий бизнесмен? Только средств у него от этого больше не стало, скорее, стало ещё меньше. Какие бы сбережения у него ни были, невозможно за короткий срок уверенно выйти на этот рынок — нужна экспертиза и серьёзная репутация. По самым скромным прикидкам, ему потребуется семь миллиардов вон.

Если, разумеется, он рассчитывает получить хотя бы десятую часть возможностей и дохода, которые она ему сулила.

Он хоть понимает, от чего отказывается?

— Понятно, — она заставила себя говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. Лихорадочно перебирая варианты, она попробовала зайти с другой стороны: — Что ж, удачи в ваших начинаниях. Но может быть, вы всё ещё согласны на сотрудничество? Вы могли бы войти в команду DD в качестве внешнего специалиста, и кто знает, «Сонхо Групп», возможно, стала бы вашим первым клиентом.

Мёнджин тихо рассмеялся. Это был совсем не обидный смех, но сейчас он прозвучал для Чаён почти как пощёчина.

— Позвольте уточнить, Сон Чаён-ним. Вы предлагаете мне, человеку, не связанному с вашей компанией никакими обязательствами, провести due diligence, который подразумевает доступ к самой конфиденциальной информации? Вы действительно планировали предоставить мне все внутренние отчёты, доступ к системам, может быть, даже возможность общаться с вашей командой DD? Не думаю, что это прямо-таки нереально, но… оригинально.

— Мы могли бы… подписать необходимые соглашения, — произнесла она, понимая всю шаткость этого аргумента. Предоставлять такой объём данных внешнему консультанту было бы очень рискованно, ведь она лично подписывала договор о неразглашении. Передать только часть информации получится без проблем, но по условиям договора кое-что оставалось недоступным для независимой проверки. Пришлось бы перезаключать договоры с «MetaSpace» на новых условиях.

— Ну разумеется, можем. Уверен, проблем с доступом к данным у нас не возникнет. Но вы ведь помните, ради чего мне вообще понадобился именно вызов? Мне всё ещё очень скучно, Сон Чаён-ним. Раз уж вы подняли эту тему и задача действительно кажется достойной внимания… То зачем же мне такие поблажки с вашей стороны? Давайте сохраним интригу. К тому же я бы предпочёл полноценное партнёрство — а такое возможно, только если обе стороны интересны друг другу. Зачем вашей компании какой-то там аналитик-фрилансер? Как вообще можно говорить о равенстве в таких условиях? Но у меня есть для вас альтернатива.

Она молча слушала, невольно заинтригованная.

— Я не буду изучать ваши внутренние отчёты или данные проверяемой компании изнутри. Но я могу провести собственное, независимое расследование, используя только открытые источники информации. Я предоставлю вам отчёт с общей картиной — мои выводы о компании, её сильных и слабых сторонах, потенциальных рисках, которые могли быть упущены вашими специалистами, — он сделал паузу, а затем продолжил: — Этот общий анализ будет для вас бесплатным. Вы сможете сравнить его с результатами вашего внутреннего DD и решить, есть ли ценность в моём подходе.

Бесплатно? Это обезоруживало и настораживало одновременно.

— А если ваш анализ окажется полезным, что тогда? — осторожно уточнила она, пытаясь просчитать его игру. Странные какие-то условия.

— Если вы решите, что мой анализ действительно вскрыл что-то важное, требующее дальнейшего углубления или конкретных действий, и вы захотите получить не просто общую картину, а мои персональные рекомендации по стратегии — как использовать найденные плюсы или минимизировать риски, — вот тогда мы обсудим условия нашего сотрудничества. И компенсацию за мою работу. Но только после того, как вы сами убедитесь в качестве первичного анализа. Что скажете, Сон Чаён-ним? Мне кажется, для вас это беспроигрышный вариант.

Чаён молчала. Для неё — действительно беспроигрышный. Но для него? Предлагать бесплатный анализ такого уровня — а девушке казалось, что Мёнджин отлично понимает уровень сложности, — это либо безумие, либо…

— И я предлагаю такие условия, Сон Чаён-ним, не из альтруизма, — словно прочитав её мысли, добавил Мёнджин. — А потому, что абсолютно уверен в результате. В то же время вам ведь нужны веские доказательства того, что затея несёт хоть малейший смысл. Уверен, что мой анализ покажет вам картину, которой не даст ваш due diligence.

Уверенность Мёнджина была почти осязаемой, она сквозила в каждом слове, в каждой выверенной паузе. Чаён не могла поверить, что человек, у которого совсем недавно были откровенные проблемы с ментальным здоровьем, за жалкую пару недель научился настолько превосходно держать себя в сложных переговорах.

За то время, пока Мёнджин не выходил на связь, Чаён раскопала на него очень и очень подробное досье. Прежде всего она искала способ связаться с ним, но параллельно пыталась докопаться до сути: кто же он такой на самом деле. И в результате у неё не возникло ни малейших сомнений в том, что это настоящий человек, а не какой-то агент под прикрытием. Чаён удалось получить подтверждение каждой незначительной детали этого досье — и там не было никакого повода заподозрить его в каких-либо неоднозначных связях с третьей стороной.

Сейчас он либо лжёт, и это какой-то очень сложный блеф, либо… либо его потеря уже обернулась настоящей катастрофой. Просто потому что он уже успел выскользнуть из рук Чаён. Оставалось только принять его условия — очень и очень выгодные условия, между прочим! — чтобы не потерять контакт в принципе.

Но откуда у него ресурсы для такой работы? Прошла всего лишь неделя с момента его увольнения. Что вообще могло произойти за неделю?

Раздумывать нет особого смысла. В конце концов, она ничего не теряет, кроме времени в ожидании его отчёта. Ну хорошо, допустим, ещё есть риск того, что он умудрится опять вляпаться в какую-то историю между делом — у него на удивление легко это получается. Но разве это сравнится с риском, что кому-то станет известно о передаче конфиденциальных данных третьему лицу? А ведь она была почти готова даже на это. Мёнджин был прав — она бы нашла способ передать данные, что защищены договором. И даже если отчёт Мёнджина окажется неудовлетворительным, у неё останется возможность дать ему ещё один шанс, но в этот раз уже с раскрытыми картами. Главное, чтобы Мёнджин не заложил на своё расследование слишком много времени — иначе на второй шанс попросту ничего не останется.

«Он играет», — внезапно поняла она. Он ставит условия, предлагает демоверсию своих услуг, уверенный, что она «подсядет».

Это ж насколько нужно быть самоуверенным?

— Хорошо, Кан Мёнджин-ши, — её голос прозвучал холодно. — Ваше предложение не лишено смысла. Я готова рассмотреть ваш независимый анализ. Когда я могу его ожидать?

— Думаю, трёх дней будет достаточно, — последовал мгновенный ответ. — Я свяжусь с вами, как только отчёт будет готов.

И вот тут ей впервые показалось, что они просто не поняли друг друга. Правильно ли Мёнджин представляет себе, чего именно она ожидает? Её команда работала над отчётом несколько месяцев, и это при активном сотрудничестве с самой «MetaSpace Solutions». Какие ещё три дня?

Прежде чем она успела уточнить, Мёнджин продолжил:

— Кстати, Сон Чаён-ним, раз уж вы упомянули неприятный момент моего увольнения в начале этого разговора… Насколько я успел понять, ответственным за этот инцидент оказался Со Гунхо, верно? Скажите, какова его дальнейшая судьба? Полагаю, его уход из компании был не совсем добровольным, учитывая обстоятельства?

Вопрос был неожиданным в контексте разговора, но не по сути. Именно Мёнджин был тем, кто сообщил О Джонсу о домогательствах к сотруднице «Сонхо Групп». Его интерес был понятен.

— Он был уволен, а на следующий день арестован. Ему предъявлены обвинения в хищении средств компании и сексуальных домогательствах. Обвинение полагает, что ему грозит от пяти до семи лет лишения свободы — в этом деле оказалось слишком много отягчающих обстоятельств. Суд, вероятно, состоится в ближайшее время.

— Понятно. Благодарю за разъяснение.

Ни тени злорадства или удовлетворения. Даже здесь проявляет недюжинный самоконтроль. Нет, серьёзно, может она всё-таки была недостаточно настойчивой в своём расследовании? Может, настоящего Кан Мёнджина попросту подменили?

— Что ж, тогда я буду ждать… Мёнджин-ши, позвольте уточнить, что именно будет включать ваш первоначальный отчёт? Я хочу убедиться, что мы одинаково понимаем объём…

— Я свяжусь с вами, как только он будет готов, Сон Чаён-ним, — мягко, но решительно прервал её Мёнджин, не давая закончить вопрос. Его тон не оставлял пространства для дальнейших уточнений по телефону. — Мне ведь нужно всего-навсего три дня. Уверен, содержание вас не разочарует. Всего доброго. И… удачной вам тренировки.

Прежде чем Чаён успела возразить или хотя бы просто переварить эту очередную до крайности самоуверенную речь, звонок завершился. Она медленно опустила телефон, глядя на погасший экран и всё ещё чувствуя раздражение, смешанное с… да, с заинтригованностью.

Он снова ушёл на своих условиях. Снова оставил её с вопросами.

Девушка сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в руках — она и не заметила, как уровень адреналина в крови начал зашкаливать. Она словно издалека слышала звуки зала — стук по татами, команды мастера.

Мин Суён подошёл ближе, его лицо оставалось непроницаемым, но во взгляде читался невысказанный вопрос.

— Всё в порядке, Чаён-ним? — произнёс Суён. Ни тени любопытства, лишь стандартный вопрос службы безопасности.

— Да, Суён, — она сдержанно кивнула. — Вполне. Просто… появились новые вводные.