Откуда вам это известно, Кан Мёнджин?

Глава 27. Часть 1

Кондиционированный воздух в зале заседаний на двадцать третьем этаже штаб-квартиры «Сонхо Групп» был прохладным и стерильным, резко контрастируя с душным осенним утром за панорамными окнами. Длинный овальный стол из тёмного полированного дерева отражал свет светильников на потолке и сосредоточенные лица собравшихся. Чаён сидела во главе стола, её поза была безупречной — прямая спина, руки аккуратно сложены перед собой на кожаной папке. Лишь небольшая складка на лбу выдавала напряжение, от которого Чаён никак не могла избавиться.

Мысли метались, перескакивая с одного на другое. Какой бы закалённой ни была воля девушки, события последних недель давили на неё тяжёлым грузом. Многое произошло, многому ещё предстоит произойти, и её преследовало постоянное ощущение угрозы.

По левую руку от Чаён расположился Ким Минчуль, глава отдела стратегического планирования, — седовласый, деловитый, сама надёжность и предсказуемость. Его пальцы привычно перебирали страницы распечатанного отчёта. Напротив него — Юн Сохён, начальник управления маркетинга, энергичная и амбициозная, в ярком, но элегантном жакете цвета фуксии. Она что-то быстро печатала на планшете — вероятно, делала последние приготовления. Чуть дальше сидел Чон Тхэхо, руководитель департамента новых разработок, самый молодой из присутствующих, с горящими глазами энтузиаста и вечно взъерошенными волосами. Мин Суён, как обычно, безмолвной тенью застыл у стены позади кресла Чаён, его присутствие было почти неощутимым, но абсолютным. О Джонсу сегодня не было — это совещание касалось исключительно бизнеса и стратегии, а не безопасности.

— Начнём, — голос Чаён прозвучал ровно, разрезая тишину зала. — Тхэхо-ши, прошу вас доложить о текущей ситуации после… инцидента с нашими серверами. И сразу же — о статусе проекта Nightingale.

Чон Тхэхо откашлялся, открывая свой ноутбук. Его обычный энтузиазм немного угас.

— Да, Чаён-ним. Что касается последствий кибератаки… IT-отдел работает в круглосуточном режиме. Нам удалось восстановить из резервных копий порядка восьмидесяти пяти процентов критически важных данных. Системы функционируют стабильно, протоколы безопасности усилены. Однако, — он запнулся, подбирая слова, — часть данных утеряна безвозвратно. В основном это касается архивов RD [1] за последний год — кое-какая внутренняя переписка, промежуточные версии кода и, что самое неприятное, часть логов испытаний ранних прототипов… включая Nightingale.

[1.RD (research and development) — отдел исследований и разработок в компании.]

Ким Минчуль неодобрительно поджал губы, делая пометку в своём блокноте. Юн Сохён оторвалась от планшета, на её лице отразилось беспокойство.

— Насколько это критично для текущих проектов, Тхэхо-ши? — голос Минчуля был спокоен, но требователен. — Потеря логов испытаний может замедлить сертификацию Nightingale? Или, что хуже, скрыть потенциальные проблемы?

— Не думаю, что это критично для текущей версии Nightingale, Минчуль-сонбэним, — уверенно ответил Тхэхо. — Основные тесты мы проводили уже на более поздних сборках, их логи сохранились. Потеряны данные скорее по тупиковым веткам разработки и ранним экспериментам. Это может создать проблемы для будущих итераций или анализа причин некоторых ранних ошибок, но сам проект Nightingale идёт по плану. Прототип V3.1 прошёл все внутренние тесты, показывает стабильную работу базового функционала.

— Базового функционала? — переспросила Чаён. — Тхэхо-ши, наш контроллер позиционируется как универсальное решение. Но, насколько я понимаю, сам по себе Nightingale — это скорее «умная» железка с возможностью обновления. Его «универсальность» будет напрямую зависеть от того, с каким программным обеспечением верхнего уровня он сможет интегрироваться. Как проходит тестирование именно этой части?

Тхэхо замялся.

— В целом… нормально. С большинством стандартных протоколов и платформ проблем нет. Но, — признался он с неохотой, — есть нюансы при работе с наиболее продвинутыми системами управления зданиями, теми, что используют сложные алгоритмы предсказательной аналитики или динамического распределения ресурсов. Наш Nightingale пока не всегда корректно обрабатывает их команды или передаёт данные в нужном формате. Требуется доработка прошивки и… возможно, более глубокая интеграция на уровне API.

«Вот оно», — подумала Чаён. Та самая потенциальная проблема, которую она интуитивно чувствовала. Их «универсальный» контроллер рискует оказаться просто неплохим, но ограниченным устройством, если не будет «мозга», способного раскрыть его потенциал. И разработки «MetaSpace Solutions» должны решить как минимум эту проблему. К тому же у компании есть не только нужный им продукт, но ещё и множество опытных разработчиков. Это важно, поскольку «Сонхо Групп» никогда не была ведущим экспертом в сфере программного обеспечения, большую часть необходимых для работы программ компания просто покупала. Отдел айти в компании существует, но там больше администраторов и сотрудников службы поддержки, чем разработчиков.

— Доработка прошивки — это время, — вмешалась Юн Сохён, маркетолог. Её голос был полон беспокойства. — Тхэхо-ши, мы уже строим маркетинговую кампанию вокруг Nightingale! Запуск запланирован на следующий квартал. Мы не можем позволить себе задержать его или, что ещё хуже, выпустить на рынок продукт с ограниченной совместимостью! Рынок «умных зданий» сейчас на пике, нам нужен стопроцентно готовый флагман! Какие у нас уникальные преимущества, кроме цены?

— Наше преимущество — в надёжности базового железа, простоте установки и потенциале для персонализации прошивки под нужды конкретного объекта… — начал было Тхэхо, но Сохён его перебила:

— Потенциал — это хорошо, но клиенты хотят готовое решение здесь и сейчас! Им нужна интеграция с лучшими системами на рынке! Мы сможем это гарантировать к моменту запуска?

Ким Минчуль поднял руку, призывая к порядку.

— Коллеги, давайте по существу. Тхэхо-ши, нам нужны реалистичные сроки завершения тестирования и список систем, с которыми совместимость будет гарантирована на сто процентов к моменту релиза. Также прошу подготовить отчёт о потенциальном влиянии утерянных данных R D на долгосрочные планы разработки. Сохён-ши, прошу скорректировать маркетинговые материалы, сделав акцент на надёжности и гибкости платформы, пока мы не получим полной ясности по интеграции с передовыми системами.

Чаён слушала, кивая. Минчуль, как всегда, возвращал дискуссию в конструктивное русло. В общем-то они уже всё обсудили, и в итоге Чаён сильно укрепилась во мнении, что «MetaSpace» может стать не просто удачной сделкой, а стратегической необходимостью. Их платформа была именно тем, что нужно «Сонхо Групп».

Было бы совсем хорошо вообще отказатся от всех этих планов и забыть о движении в сферу высоких технологий: у компании для этого не самая подходящая специализация — строительство. Но к сожалению, сейчас это только мечты. Расширение в высокотехнологичный сектор планировалось ею давно, задолго до того, как здоровье отца пошатнулось. Уже потрачено слишком много средств, чтобы Чаён могла просто отказаться от проекта — на фоне всех проблем в компании её неудача может обернуться серьёзными последствиями. Вплоть до того, что её просто снимут с должности. Девушка в очередной раз за день подавила вздох. Не перед подчинёнными…

— Хорошо, — Чаён подняла взгляд. Маска вице-президента снова была на месте. — Тхэхо-ши, жду от вас подробный отчёт по статусу Nightingale и оценку рисков из-за потери данных к концу дня. Минчуль-ши, проконтролируйте подготовку реалистичного финансового прогноза по проекту с учётом возможных доработок. Сохён-ши, подготовьте несколько вариантов маркетинговой стратегии на случай разных сценариев интеграции. На сегодня всё. Спасибо.

Совещание закончилось, оставив после себя тяжёлое послевкусие нерешённых проблем и невысказанных опасений. Руководители разошлись, унося с собой стопки бумаг и новые задачи, а Чаён осталась в своём кабинете с Мин Суёном. Тишина, нарушаемая лишь тихим гулом системы вентиляции и далёким шумом города за окном, давила. Она подошла к панорамному окну, обводя взглядом раскинувшийся внизу Сеул.

Обычно этот вид — символ её власти, её достижений — успокаивал, но сегодня он лишь подчёркивал масштаб проблем, навалившихся на компанию, на её семью.

В кабинете царил идеальный порядок — свидетельство её самодисциплины даже в самое тяжёлое время. Стопка документов, требующих подписи, и ноутбук. Когда она его открыла, на загоревшемся экране отобразилась цифра 99+ — число непрочитанных писем в электронной почте… Которых никогда не станет меньше. Рутина. Обычная работа вице-президента, которая сегодня казалась особенно бессмысленной. Она заставила себя открыть почтовый клиент. Нужно было работать.

Но взгляд невольно скользнул к личной почте, открытой в соседней вкладке браузера. Не то чтобы она ждала чего-то конкретного, но… неделя прошла с момента увольнения Мёнджина, три дня — с момента их телефонного разговора. Он обещал отчёт. И хотя Чаён старалась не придавать этому слишком большого значения, где-то в глубине души жило любопытство, пусть и смешанное со скепсисом. Что он мог собрать за три дня, не имея доступа к внутренним данным? Пару общедоступных статей, анализ финансовой отчётности, если «MetaSpace» её вообще публикует? В лучшем случае — компиляцию слухов из отраслевых блогов.

И действительно, она увидела его. Новое письмо. Отправитель: адрес, не привязанный ни к одной известной ей компании, просто набор символов и домен, который она видела впервые. Тема: «Предварительный анализ: „MetaSpace Solutions“». Чаён растерянно моргнула. Точно в срок.

Сообщение было таким же лаконичным, как и тема:

«Сон Чаён-ним, как и обещал, высылаю отчёт. Готов обсудить детали в удобное для вас время. КМ».

И прикреплённый файл. Один. PDF. Чаён кликнула на него, ожидая увидеть документ страниц на десять, может пятнадцать. Но когда файл открылся, она не поверила своим глазам. Счётчик страниц в углу показывал… сто семьдесят восемь страниц.

— Это невозможно…

Девушка медленно прокручивала документ вниз. Плотный структурированный текст. Диаграммы. Графики. Схемы организационной структуры. Анализ технологического стека с такими деталями, которые могли знать только сами разработчики «MetaSpace». Профили ключевых сотрудников — не просто имена и должности, а краткие выжимки их профессионального пути, участия в проектах, даже упоминания их активности на специализированных форумах и конференциях, о которых её команда DD и не слышала.

Чаён была в шоке. Она вернулась к началу, на этот раз читая внимательнее. Раздел об истории компании — точен, с нюансами, которых не было в их собственном отчёте. Анализ рынка — даже на первый взгляд совсем не плох. Продукты — «Chameleon», «Synapse», «Chronos» — разобраны не просто с точки зрения функционала, а с анализом архитектурных решений, потенциальных узких мест и… это вообще что? Внутренние кодовые имена каких-то подсистем? Тех, что использовались разработчиками между собой и никогда не выносились наружу?

Чаён почувствовала, как по спине пробежал холодок. Этого не было — не могло быть — ни в одном пресс-релизе, ни на сайте, ни в интервью основателей. Это информация, которую можно получить либо работая внутри, либо… взломав их внутренние системы.

Она перескочила на раздел, посвящённый команде. Там были не только общие данные, но и целая карта взаимосвязей между людьми. Да сколько нужно времени, просто чтобы вот эту вот карту нарисовать?!

Анализ финансового состояния был не менее поразительным. Да, «MetaSpace» не публиковала детальной отчётности, будучи частной компанией. Но отчёт Мёнджина содержал оценки денежных потоков, анализ структуры расходов (с поразительной точностью он угадал затраты на R D и инфраструктуру!), выводы о рентабельности отдельных направлений… Это не было похоже на гадание на кофейной гуще на основе обрывочных данных. Опять же, этот раздел мог написать только человек, видевший их внутреннюю бухгалтерию.

Подозрение, сменившее шок, начало перерастать в уверенность. Кан Мёнджин не мог сделать это за три дня. Он не мог сделать это в одиночку. Либо этот отчёт — результат долгой, кропотливой работы целой команды высококлассных аналитиков и, возможно, промышленных шпионов, либо… либо он получил его готовым откуда-то ещё.

Хорошо, может, дело в другом. Может, он готовил его заранее, зная о планах «Сонхо» на «MetaSpace»? Но откуда? Информация о потенциальном поглощении была строго конфиденциальной.

Значит ли это, что он всё-таки не тот, за кого себя выдает? Может, вся эта история со странным поведением, с внезапным «исцелением» — лишь прикрытие?

Чаён чувствовала, как кровь пульсирует в висках. Она вспомнила детали досье: сирота, средняя школа, работа на низших должностях, диагноз SPD… Ничего, абсолютно ничего не указывало на связи, ресурсы или навыки, необходимые для создания этого документа. Это была даже не несостыковка… Чаён вообще не знала, как охарактеризовать этот абсурд.

Она снова пробежалась глазами по тексту. Оценка «скрытой репутации» платформы в узких профессиональных кругах. Цитировались мнения экспертов с закрытых технических конференций, упоминались непубличные обзоры кода… Её команда DD не нашла и десятой доли этого. Им вообще никто ничего подобного не показывал, а ведь для «MetaSpace» очень важно преподнести себя в лучшем свете.

Профессиональное чутьё Сон Чаён вступило в конфликт с подозрениями. Да, происхождение отчёта было туманным и вызывало тревогу. Но сами данные… они были бесценны. Этот анализ открывал совершенно новый взгляд на «MetaSpace», показывал риски и возможности, о которых её команда даже не задумывалась. Игнорировать это было бы глупо, преступно глупо с точки зрения бизнеса.

Кто, чёрт возьми, он такой, этот Кан Мёнджин?

Она посмотрела на телефон. Желание немедленно позвонить ему, потребовать объяснений, вывести на чистую воду боролось с профессиональным инстинктом, который шептал: «Не спугни. Используй то, что он дал. А потом разберёшься».

Но нет. Она не могла просто так это проглотить. Она должна была встретиться с ним лицом к лицу. Немедленно.

Рука сама потянулась к телефону. Пальцы нашли его номер в списке недавних вызовов. Глубокий вдох. Нужно быть спокойной, собранной. Не дать ему увидеть её растерянность или гнев. Когда удалось взять себя в руки, она нажала на вызов. Гудки шли долго, мучительно долго, усиливая её нетерпение. Наконец на том конце ответили. Голос Мёнджина звучал так же невозмутимо, как и раньше.

— Сон Чаён-ним? Не ожидал вашего звонка так скоро. Надеюсь, предварительный анализ оправдал ожидания?

«Оправдал ожидания?» — мысленно разъярилась Чаён.

— Мёнджин-ши, — её голос был холоден, как сталь. — Я получила ваш… анализ. Впечатляет. Особенно объёмом. У меня возникло несколько вопросов, которые я предпочла бы обсудить лично. Где вы сейчас?

Она намеренно сделала акцент на слове «анализ», давая понять, что не верит в его подлинность или, по крайней мере, в способ его получения. Она ожидала услышать что угодно — что он дома, что занят, что сможет встретиться завтра… Но его ответ снова выбил её из колеи.

— Рад, что вы оценили оперативность, Сон Чаён-ним, — в его голосе послышалась тень той самой усмешки, которую она уже начинала ненавидеть. — Я как раз… пью кофе в ресторане неподалёку от вашего офиса. Отдыхаю после напряжённой работы над вашим отчётом, знаете ли. Место называется «Шёлковый путь», знакомы с таким?

«Шёлковый путь». Её любимый ресторан. Именно туда она часто приходила на деловые обеды. Место, которое нравилось ей своей тихой атмосферой и безупречным сервисом и которое она считала почти своим собственным в этом районе.

Это не могло быть совпадением. Он знал. Он выбрал это место намеренно. Но зачем? Чтобы ещё раз подчеркнуть свою осведомлённость? Свою способность быть на шаг впереди? Или это просто ещё одна издёвка?

Пока что было ясно только одно: вся эта история с испытанием, с тремя днями — фарс.

— Буду через десять минут, — бросила она в трубку и нажала отбой, не дожидаясь его ответа.

Вскочив из-за стола, она схватила сумочку и пиджак. Нужно увидеть его, посмотреть ему в глаза. И получить ответы.

— Суён! — её голос был резким, непривычно громким для тихого кабинета.

Телохранитель мгновенно материализовался позади неё.

— Машину. К главному входу, — бросила она на ходу, направляясь к лифту.

Суён молча кивнул и достал телефон.

В лифте Чаён смотрела на своё отражение в полированной стене. Лицо бледное, глаза горят лихорадочным блеском. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки. Нельзя показывать ему ничего, кроме невозмутимости. Нужно перехватить инициативу.