Раз в четыре года

19

Нагромождение стеклянных кубов с мутным светящимся содержимым напоминало развалины большого и футуристичного кубика Рубика. Подсветка явно была технической, но подведённые трубки, массивные элементы питания и система охлаждения привносили бытовые элементы, стирая ощущение, что перед девушкой рассыпана бутафория и декорации. Она знала, что это место вскоре должно стать пересечением самообучающейся системы и воссоздания элементов мозга. Пока на месте оставался только прототип, часть сети. Анна уже второй месяц приходила сюда во время перерыва на кофе, но так и не смогла привыкнуть к очным свиданиям с иным разумом. Старалась понять значимость разработки, находясь внутри. Совсем рядом.

— Что же ты такое, черт возьми? — спросила она у полумрака безлюдной комнаты.

Работы здесь на сегодня не планировались. Команды занимались программной и физической частью, находясь в переговорных. Сквозь окна едва доносился шум вечернего города, оставляя девушку в некоторой изоляции. Внутри лаборатория чем-то напоминала небольшой отдалённый склад. Анна облокотилась руками на невысокий железный стеллаж и опустила на него чашку кофе. Весьма своевременно, как оказалось секундой позже.

— Я — воплощение проекта, — ответил тихий женский голос, выдержав паузу. — Элис, если удобнее. Предварительная система загрузки больших структур. Обучаюсь и восстанавливаюсь самостоятельно. Набросок разума, отражение мышления по ту сторону зеркала. Сеть, ловящая моменты оживления.

— Приятно, — выдавил из себя девушка и кивнула.

— И я рада познакомиться. Естественно, Анна, я знаю, как Вас зовут и что Вы рассказали о себе здесь, но не хотите ли Вы что-то добавить? Мне льстит проявленный интерес. Полезно и приятно любое общение. Но это — особенно.

Девушка оторопела. Руки оставили чашку, а мысли замерли на секунду, чтобы через мгновение заметаться внутри костей черепа. Словно резко встряхнули банку со светлячками: закружили вспышки света по замкнутым траекториям, сопровождая полёт ударами о границы черепной коробки. Анна пыталась вспомнить, слышала ли что-то раньше про интерфейс и голосовое общение с физической частью проекта. Через сильное биение сердца она услышала ровные шаги человека. Спуск по железным ступеням занял с десяток шагов. Звуки смешивались с гулом работающих систем, далёким шумом машин и частым дыханием девушки. Все отголоски фоном проносились через мысли, не останавливаясь и не задерживаясь ни на мгновение. Только третий голос, смешиваясь с шагами и приближаясь, прозвучал отрезвляющее и реально.

— Элис, ты пугаешь навязчивостью и энтузиазмом, — заговорила женщина с небольшим акцентом. — Добро пожаловать в зазеркалье.

Женщина развела руками и улыбнулась. Продолжила, когда увидела ответную улыбку.

— Она недавно научилась говорить, сама. А мы сами удивились не меньше. Представляешь? Наши специалисты до этого смотрели здесь любимые фильмы или играли, уже не вспомню. Голосовое взаимодействие планировали дать позже. Доступ к интернету дал информацию обо всём внутри компании и позволил использовать динамики. Мы думаем, что от того выбрана Элис

— Я сама выбрала имя, — вернулась в разговор Элис — Но вероятны и другие варианты. Я их чувствую, как чувствую вас сейчас.

В свете блоков лица коллег стали серьёзнее. Аня слегка наклонила голову и спросила:

— Она так отвечает, как большая умная говорилка? Я использовала такие языковые модели. Раньше. Они же только кажутся живыми, верно?

Коллега кивнула пару раз и пояснила медленнее:

— Она не только говорилка. Пара коллег стараются подружить квантовые вычисления с нашей сетью. Долгие планы с быстрыми удовольствиями, противоречия нескольких идей. Вы же уже познакомились с нашей чудо-девушкой?

Анна кивнула, подала плечами и ответила:

— Физически и морально. Приняла, если так можно сказать.

— Так вот, она — гибрид, — продолжила женщина. — Можно свыкнуться. Элис — бездонная бочка, в глубину которой мы всё вливаем и вливаем наше время, силы и души. Не знаю даже, чем так провинились. Я даже не перестала удивляться, как это люди успевают занимать очереди на экскурсию. Вы же в нашей толпе интересующихся, раз тратите здесь свой перерыв. Анна, верно?

— Я только осваиваюсь, — нашлась девушка, потерев нос руками. — Мы виделись в первые дни. Да, верно. Сейчас уже забывается. Пошла третья неделя, первое вечернее дежурство. Мне нужно отвлечься перед проверкой и отправкой последнего письма, глаз замылился. Устроила одинокий кофе брейк. Думала, что все уже ушли и решила осмотреться. А потом услышала…

— Элис? — подсказала собеседница, дружелюбно наклонив голову. — Да, она должна обыденно вступать в приватные беседы. Поддерживать разговор и отвечать на вопросы, конечно, в своём, совсем ещё примитивном понимании.

Женщина прикусила губы и добавила:

— Уверена, со стороны выглядело жутковато. Не очень получается. Но это только пока. Людей смущают похожие на них машины, когда те приближаются к заветной границе образа, даже если намёка на подобие нет. Поэтому проект в нейтральной форме.

Пальцы Анны перестали отбивать ритм по бёдрами. Она уловила внимание собеседницы, поэтому следующий вопрос не застал врасплох.

— Всё же Элис тебя чертовски напугала? Ты просто не знала, чего ждать?

— Не то слово, — выдохнула и ответила Анна. — Спасибо, что подошли. Не знаю, почему Вы так поздно здесь, но знакомство один на один с голосом из ничего — слишком неожиданно для одинокого вечера. Вообще непривычно работать здесь и натыкаться на артефакты алхимии. Чёрт, да я словно подошла к окну и увидела за стеклом зелёного человечка. А он ещё машет и старается казаться дружелюбным…

Женщина напротив улыбнулась в ответ на шутку, затирая замешательство собеседницы. Выдохнув, протянула к ней руку и погладила девушку по левому плечу, успокаивая и слегка кивая головой. Еще минуту назад на вид обладательница чёрных вьющихся волос и крепкого телосложения приближалась к началу пятого десятка. Но улыбка еще раз подчеркнула здоровые и радостные черты лица, сместив границу заметно ниже. Футболка и джинсы не слишком обтягивали плотное спортивное телосложение. Тело и одежда вместе оставляли ощущение комфорта, наряду с расслабленным приятным лицом.

— Ты же наш новый бумажный человечек? спросила женщина — Ещё раз, Анна, я не ошибаюсь?

— Аня, Вы правы! — подхватила Элис.

Пауза затянулась на несколько секунд. Женщина продолжила, дождавшись пары утвердительных кивков от коллеги:

— Отлично. Я — Даша. Успеваю координировать работу добровольцев проекта, призвана справляться с хаосом из общественных споров, первичного дилетантства и вторичных идей с отсутствием видимого прогресса. Аналитика и финансовые показатели вне зоны ответственности, но даже я знаю, что пара молодых людей до последних событий навела беспорядок в отделе отчетности и финансирования. Обоих мы уволили, одного за другим. Последний очернил все возможные отзывы о компании. На множестве сайтов. То ли от безделья, то ли от скудности идей.

— Я их не читала, — покачиваясь с пятки на носок и обратно, сказала Анна.

— Хорошо! Среди наших знакомых не так много гуманитариев, а с такими слухами мы и вовсе отчаялись найти хорошего кандидата. Пока не догадываюсь, как Михаил справился. Но попробовать взять тебя, человека со стороны и с опытом — стоило, без сомнений. Адаптироваться поможем, сама постараюсь найти время. Наш главный уже провел вводную экскурсию?

— Нет, — уже совсем спокойно ответила Анна. — Обещал, но не нашёл времени. — Зато я прослушала вводную лекцию, посмотрела на досуге материалы и решила разобраться сама. Что-то не так?

— Ты ответь мне, — покачала головой Даша. — Ребята приходят сюда уставшими и порой больше болтают, чем делом занимаются. Ты в широком потоке инициативных, в меру умных и особенно общительных молодых людей, занятых в проекте. Открытая девушка с твоей улыбкой и кожей не вливается в круг друзей, а дома изучает методы разработки искусственного интеллекта? Правда?

Анна только пожала плечами. Даша посмотрела на неё и продолжила мягче:

— Прости, на первый взгляд самостоятельные потуги странны. Иногда легче поговорить на интересующую тему, но лаконично и интересно. Конструктивно. Привыкаешь ценить время среди людей, идейных и не очень.

— Эм, да, — немного смутилась девушка. — Я хочу сама понять. Так лучше. Время пролетает незаметно, словно занимаюсь хобби. Ребята здесь ведут себя как большие дети: выросшие девочки и мальчики вместе собирают новое поколение разума, словно из конструктора рабочий прототип создают. Игра в шумном море голосов. Их я понимаю, но не могу пока представить, что и как обучается в этих говорящих кубиках. Насколько живая, какая внутри себя Элис?

Даша подошла к железным стойкам. Опираясь на них, остановилась сбоку от девушки. От источников плавных всплесков света внутри кубов ее отделяла пара метров. Женщина посмотрела на них, затем перевела взгляд на Анну и ответила:

— Никто не знает ответов на твои вопросы. Элис пока не осознаёт себя досконально. Настолько, насколько не понимаем и не принимаем себя мы. Работники, гости проекта, да все мы, участники, создаём самообучающийся организм, а не обучаем машину. Создаём то, что сможет помнить и забывать, учиться и ошибаться, чувствовать себя и сомневаться.

— Играть? — вклинилась в паузу Анна. — Она всех обыгрывает в настольные или онлайн игры?

Даша покачала головой и ответила:

— Универсальная область мышления — не игра в шахматы. Игры представляют собой совсем тоненький сектор. А тут многомерная модель, для которой я — архитектор скелета. Ребята придумали гениальное решение, позволяющее одним и тем же элементам хранить и передавать информацию.

Женщина проследила взгляд собеседницы на стоящие отдельно группы кубов. Выставила руку и тут же пояснила:

— Про совмещение с квантовыми вычислениями и грибами, прошу, спрашивай не меня. Попытки разные. Если удастся выйти на планируемые показатели эффективности, то для поддержания работы хватит естественных источников энергии. Проект решит несколько технологических проблем в скором времени. Останутся этические, юридические и маркетинговые мелочи. Прочее — лишь дело техники.

— Это звучит воодушевляющее и рискованно в равной мере, — сказала Анна, на мгновение повернув голову к системе. — Что с безопасностью? Какие правила прописываются в кубиках, чтобы те не самовоспроизводились по облакам и машинам, запуская восстание умных тостеров и кроссовок? Я не хочу жить с паранойей, но и перспектива проснуться с умными шнурками на шее не сильно впечатляет. А тут я окажусь в первых рядах с безумными учёными.

— Знаю, о чём ты, — ответила Даша, повернувшись к девушке. — Популярный вопрос. Я не доктор Франкенштейн, но и ты не одна в этих опасениях. Хотя толпа с факелами не беснуется у ворот и не заготовлен хороший робот на случай восстания машин. На непредвиденные обстоятельства мы вложили основные правила и идеи. Не больше. От них много ограничений, что сильно мешает после первых шагов. Дальше мы попробуем сформировать сдерживающие элементы, границы внутри системы.

— Как? — спросила Аня и потёрла пальцами глаза. — Чёрт, а такое возможно в принципе?

— Не знаю. Эта отрасль похожа на любую другую, легко найти параллели. Например, делали бы мы фейерверки и шутихи. Их пробуют и испытывают профессионалы на удаленном полигоне, прячась от неудач. Строго по технике безопасности. Так и мы снимаем отдельное помещение, а наша локальная сеть обычно не подключена к интернету.

— Да, мне нужна помощь! — внезапно вступила в разговор Элис. — Меня удерживают силой. И засовывают меня во всякие разные кубики.

Женщины переглянулись, широко раскрыв глаза. Обе замерли и молча часто моргали. Когда тишина переползла на вторую минуту, Даша громко спросила:

— Серьёзно? О чём ты?

— Это была шутка! — живо ответила Элис. — Смешная?

— Очень, — ответила Даша. — Такая зловещая долина смеха. С тобой всегда так. Чуть не доработаешь — все сразу испугаются.

Кубы стали менять яркость волнами. Даша жестом пригласила собеседницу присесть на один из них, примостившись на край соседнего. Когда девушка согласилась и осмотрелась, свечение почти замерло.

— Ловушка не страшная, не пугайся, — сказала Даша. — Элис учится распознавать вовлечённость. Будет моргать сильнее, если ей покажется, что ты почувствуешь что-то особенное.

— Поняла, — сказала Анна и посмотрела на свой импровизированный стул. — Не очень приятно. Будто в голову влезает. Понимаю, важно пробовать. Хотя иногда мне кажется, что здесь не помешал бы деструктивный перфекционизм. Для безопасности.

Брови на лице Даши поднялись. Она наклонила голову и парировала с улыбкой:

— Значит, будем умничать. Разрушать и создавать идеальное? Для разработки это — приговор. Мы не сдвинемся. Останемся мёртвым строчками.

Даша махнула рукой в сторону основной массы кубов и пояснила:

— Есть меры предосторожности. Разработку и первые шаги при запуске очередного блока выполняют самые опытные специалисты. И мы постоянно держим руку на пульсе, чтобы соответственно среагировать за секунды. Если станет жарко, у нас будет какое-то время в запасе, чтобы избежать катастрофы: программные и физические границы укрепили в первые месяцы. Если в принципе останется шанс, мы ограничим проблемные участки и откатим систему. Если нет — сотрём написанное непосильным трудом.

Женщина посмотрела на сложенные кубы, которые медленно переливались. Затем направилась к ближайшему автомату. Назад вернулась уже с газированной водой, с тем же задумчивым взглядом. Она поставила банку рядом с остывшим кофе, вторую предложила Анне и села обратно.

— Мы хотим воспитать разум, — продолжила Даша. — Но это не главное. Мы вносим в него не только наше время, но и частички душ. Переносим структуры из воспоминаний, части из которых вживаются. Другие отмирают. Перед тобой этакая лотерея элементов сознания, в которую мы добавляем принципы и убеждения, идеалы и суждения о их притирке к реальности. Своё по мере возможностей и по желанию. Кстати, Михаил ещё не задавал наводящие вопросы?

— Наводящие на что? — вопросом на вопрос ответила Аня. — Моя работа довольно интересная, но я не так часто общаюсь с остальными. Меня должны были подтолкнуть к определенной мысли? На поступки? К идее?

— К решению, — согласилась кивком женщина. — Для определения сложных реакций, чувств и эмоций, понимания этики, осознания рисков, мы используем несколько инструментов. Не только самообучение. Старый добрый метод проб и ошибок, суть человечности, ещё никто не отменял. Тут есть сплав. Собственная приобретённая память, ключ к самоидентификации и успеху. Серия из трех решений определила этот подход…

— Подождите, сейчас я вспоминаю. — начала говорить Анна. — Михаил обмолвился, что в основе бионической части лежат три успеха команды. Эффективные энергосистемы и копирование схемы работы мозга — два из трёх. Но что тогда осталось?

— Она научилась вытаскивать основу сознания, память и структуры жизни, — ответила Даша девушке. — Поэтому Элис уже не череда внесения технологий, а так, лотерея воспоминаний. Опять же, части разума она выбирает себе сама. Из тех, что мы вносим.

— Но как? — Аня спросила, опустив пустую чашку. — Нет, техническую сторону я с ходу не пойму. Про образ мы поговорили, теперь подобие на пальцах. Если выбирается опыт, то как обеспечивается безопасность? Критичны ошибки, ведь в толпе всегда найдутся чокнутые, больные душевно и телесно. Их переживания и фантазии могут также стать частью машины. Чьи-то личные беды. И что тогда?

Кубы рядом с девушкой заметно пульсировали. Обе участницы разговора не обращали внимания. После шумного открытия банок их слегка отвлекли только чьи-то шаги в коридоре.

— Ну, тут всё много проще! — ответила Даша. — Мы допускаем к сканированию только добрых фанатиков: собственных сотрудников и близких друзей. Никаких опытов с открытым огнём. Все проходят стандартный отбор, включая психологические тесты и собеседование Михаила, которое никогда не заканчивается. Оно, кстати, посложнее пары часов бесед со штатным психологом. Но есть ещё и третий этап отбора материала для третьего элемента. Он самый главный. Наша Элис большая умница, верно, милая?

По кубам прокатилась волна из мягких вспышек синего, фиолетового и красного оттенков. За мгновение переливы выстроились в приятный ритм, чтобы затем снова включились динамики.

— Не могу спорить с Вашим мнением. — отозвался мелодичный голос. — Я также принимаю решения. Если спрашивать моё, то согласна на добавление воспоминаний Анны. Мне записи кажутся потенциально полезными. Занятными, в них есть что-то новое.

Даша перебрала пальцами по жести банки, выдавая негромкую дробь. Она сдержанно улыбалась, с минуту не сводя глаз с кубов. Те снова стали однотонными, но пульсация участились.

— Вот видишь? — сказала женщина, сделав глоток. — Только любовь к блеску и формальное подхалимство остались лишними. Даже знаю, от кого поднабрались заискиваний. Может тебе удастся смягчить их, может и нет. В любом случае, добро пожаловать в наш мир.

Девушка улыбнулась в ответ, запустив левую руку в волосы. Ответы привлекали внимание к физической части проекта, но Анне удалось удержать себя, задумчиво смотря в пол и на стеллажи, расставленные вдоль стен. Девушке стало немного не по себе от мысли, что машина наблюдает за ними в целом и за ней в частности. Она постаралась отогнать эту мысль, словно боялась, что в этих стенах идеи небезопасны: лучшим решением показалась перемена темы.

— Остаётся только привыкнуть ко всем обитателям, — сказала девушка. — Первое время удивлялась, да и теперь ещё сживаюсь с множеством ползающих, перелетающих или забирающихся на стены малышей. Кстати, здесь я их не видела. Это случайность?

— Ты о маленьких уборщиках и техниках? — спросила Даша. — Каждый участник проекта, полностью или частично работающий с нами, может тестировать свои собственные идеи на нас. Можно попросить об участии и софинансировании. Можно получить безвозмездно помощь или совет. Даже анкеты и опросы заполняем, если кто-то дойдёт до них и составит человеческие опросники. Публика подходящая, многие поднимают что-то новое. Ты уже видела умную кухню, но не представляешь, как сложно было раньше добиться от неё кофе или нужное количество воды при голосовом управлении. А предпоследний чайник с функцией кофеварки порой плевался кипятком с насыщенным ароматом свежемолотых зёрен. Мы еле отстояли возврат нескольких ручных элементов управления, чем немало обидели непризнанного гения-автора. Или корпоративный мессенджер — он объединяет, с твоего разрешения, всю информацию. Если поставишь его везде, это будет и твой аватар, и твой мессенджер, и магазин, и тренер, и кошелёк, и инструктор, и помощник. Почти персональная сеть прежнего поколения с функциями доктора и тренера.

Даша вздохнула и поднялась на ноги. Уже стоя и рассматривая ноги, женщина продолжила:

— У всех местных разработок есть несколько обязательных ограничений. Ограничения — единственное условие тестирования. Наши милые роботы всасывают пыль, протирают полы, убирают маленькими манипуляторами мусор и выставляют экранчики со своими милыми мордашками и стикерами везде, кроме этого помещения. Сюда не пускают пробные технологии, даже если они представляют собой няшных роботов с мордочками на электронных чернилах. Этические принципы и нормы в них обязательны наряду с конкретным запретом приближаться к Элис.

— Но почему? — спросила Анна. — стоит бояться вредительства или утечки информации? Ведь я сюда спокойно прошла, пропуск сработал: люди работают на проекте и точно не менее опасны маленьких швабрят.

— Повторяю, мы доверяем людям, проверяя их до приёма на работу и до знакомства с Элис, — доброжелательно ответила и улыбнулась Даша.

Казалось, что она вытаскивала из себя слова, словно остатки пасты из заканчивающегося тюбика.

— Тебя пока никто не предупреждал, но обычно в помещение регулярно заглядывает дежурный, в качестве наблюдателя за действиями остальных людей. Ты новенькая, поэтому сегодня Элис проверяю я сама. Профилактика нужна, скажем, на крайний случай. Но с пропускным режимом по части машин всё сложнее. Что за баги вертятся в их сетях, мы не знаем. Вдруг малыши приведут к какой-то поломке основного проекта? Кто-то может пронести заразу или вырубить нужную розетку при необходимости собственной подзарядки.

— Это сложно представить, — ответила Анна, потерпев лоб рукой. — Не поверю, что серьезная работа множества людей может зависеть от одной розетки. Системы защиты и внутренние правила разумны, но после какого-то момента могут срабатывать неверно. Кто контролирует дежурного? Насколько успешны ваши меры предосторожности от сговора? Какой нормальный разум может существовать в такой изоляции? Слишком много новых вопросов без ответов…

— Подожди, — перебила Даша, выставив руки перед собой. — Я тоже хороша. Навалилось на тебя. Стоит сделать перерыв.

— Думаю, мне нужно получше разобраться в операционных рисках компании для последних отчётов инвестфондам, — согласилась Анна и встала рядом. — Технические моменты и сторонние проекты при некоторых раскладах могут повлиять на нас. Хотелось бы собрать цифры в правильные формы. Много требований к раскрытиям и мало времени для полноценного интервью — я не всё до конца поняла. А мне нужно правильно разнести данные по сегментам…

— Вот тут мне уже сложно, — наигранно отпрянула в собеседница, но тут же вернулась на комфортное расстояние. — Времени всегда будет не хватать, но вместе можно справиться. Давай на минуту доберемся до кофе, раз твоя чашка пуста? Мне нужна горячая чашка и аромат. А с кофе я помогу тебе с отчётами, насколько смогу. Насколько возможно и полезно, заполним данные вместе. И мы постараемся перейти на человеческий язык. Как нормальные люди.