Раз в четыре года

31

Прогал в лесных кронах был заметен с проложенной тропы, издалека. У обоих молодых людей хватало времени и информации на подготовку, но всё же увиденное смогло застать их врасплох. Несмотря на пришедшее потепление, небольшие холмы ещё покрывал снег. В каждый из них втыкались массивные деревянные кресты, каждый по паре метров в высоту. Вокруг больших волнами по спирали спускались кресты всех прочих размеров. Самый низ оказался усеян совсем маленькими. Основания же застилала смесь из трухи и небольших различимых осколков предшественников. Остатки покрупнее и части каких-то других построек теперь торчали из смеси трухи, грязи и снега. Ограждение полукругом отделяло лес от холмов и приземистой церквушки из тёмного кирпича.

— В архиве множество легенд, — заговорил Птах. — Но место отличается от последних фотографий перед исходом. Его явно поддерживали. Церковь ремонтировали не так давно.

— Заметно, — кивнула Аня, переступая через насыпь. — Множество принесённого дерева при явном отсутствии критических разграблений леса, холмов и церкви. Словно их только оставили без прихода с десяток другой лет.

— Мне не причислить это здание и сооружения ни к одной из религий, — сказал мужчина, осматривая ближайший к ним крест. — В нём убраны все внешние признаки идентификации. Дерево обработано и покрыто лаком. Некоторые верёвки и другие кресты выглядят свежее.

Он опустил взгляд и посмотрел на утоптанную землю внутри полукружия. Не найдя явных следов и объяснений, мужчина перевёл взгляд на церковь и нахмурился.

— Похоже, придётся заглянуть внутрь, — тише продолжил Птах. — Не сказал бы, что очень уж хочется. Снаружи и то мурашки по коже. Зачем горы крестов поддерживать в таком состоянии?

— Как символ или как оберег, — осматриваясь, ответила Аня и перевела взгляд на встревоженное лицо мужчины. — Мы не нашли крестики или потёртости от верёвок на убитых.

— Чёрт, — проскрипел мужчина сквозь сжатые зубы. — Может есть что-то в самом месте, что связывает с ним людей? Они тоже почувствовали здесь что-то или какая-то легенда передавалась у оставшихся, из поколения в поколение.

Аня пожала плечами и подытожила:

— Чтобы узнать, придётся осмотреться и заглянуть внутрь.

— Хорошо, поищем ответы, — согласился Птах.

После этих слов мужчина направился к двери. Аня, немного рассерженная нетерпеньем, не успев изучить кресты поближе, отправилась пробираться за ним. Уже на бегу девушка сорвала ближайшее деревянное перекрестие и осмотрела его. Всю поверхность покрывали вырезанные линии, немного заглаженные и потёртые. Подымаясь к массивным дверям входа, девушка отвлеклась и попыталась понять их смысл. Но тут, сопровождаемый скрипом давно не смазанных петель, тошнотворный смрад навалился на дыхание, парализовав Аню. Когда шлем уже охватил голову прозрачным куполом и подача воздуха выгнала парализующий запах, девушка поднялась с колен, отведя руки от лица.

Птах стоял внутри. Трупы, разной степени разложения, лежали на полу и на разношёрстной мебели. Внутри оказалось достаточно тепло, чтобы гниение продолжалось. Некоторые были покрыты насекомыми, некоторые уже превратились в гниль поверх костей. Но на целых телах ещё виднелись следы отравления. Тошнота подступила к горлу настолько сильно, что девушка постаралась переключить внимание. Помогала только поддержка костюма. Птах в то же время стоял в центре зала, вокруг которого разбросали мебель и трупы.

— Будь аккуратнее, — покрутив головой, выдавила из себя Аня. — Я не вижу укусов животных. Что-то их отпугивало отсюда?

— Не знаю, — голос мужчины зазвучал внутри шлема. — У входа пылится старый робот. Может двери были запреты. Но ты посмотри на это. Гора бесполезного хлама. Консоли, сервера, персональные устройства, части железных скелетов, электронных мозгов и масса подключаемых устройств. Чёрт, я бы подумал, что попал в складское помещение второсортного музея, куда свалили лишние части экспозиции. Если бы не маленькая деталь — всего лишь трупы, раскиданные вокруг.

— Что же это такое? — задумчиво произнесла Аня, поднимая клавишное устройство, лежавшее на расстоянии от остальных предметов, и перебирая непривычные части пальцами. — Забавный звук, а выглядит как часть аварийной системы. Слушай, во всей свалке явно скрыт какой-то смысл или ритуал. Но единых признаков или назначения у раскиданного барахла нет.

— У меня идей много, выбирай любую, — сказал Птах, осматривая стены и своды строения. — Это храм, который должен нести в себе какие-то идеи и ритуалы. Возможно, сюда приносят жертвы: собратьев и трофеи, собранные из ненависти или напоминающие о врагах, то есть о нас. Может здесь молились артефактам в рабочее время, может хоронили павших воинов. Есть варианты со священным или запретным местом, где отмаливают грешные души. Все прекрасные. Какая теория тебе больше нравится?

— Не всё ли равно, если ответа всё равно не получишь, правда? — Аня улыбнулась и задумалась. — Где-то я уже оступалась, очень похоже.

Птах прищурился и уточнил вопрос:

— Впервые вижу тебя такой растерянной. Это же всего лишь версии, что не так?

— Ни одна напрямую не отвечает на вопрос о браслетах и маршруте преследуемых нами людей, — ответила Аня, опускаясь на колено около груды техники. — Они бродили по холмам, но обходили храм, не заходя и не приближаясь. Не смотри на меня так, даже следов достаточно, чтобы понять — дорожки протоптаны и имеют смысл. Идею блужданий вокруг, которую мы пока не понимаем. Если вообще поймём. По всем признакам здесь убивали людей. За то, что они пришли в запрещенное место. К куче хлама, лежащей перед нами. Что в ней такого…

Девушка потянулась рукой к ближайшему корпусу, выпирающему в середине нагромождения. Как только кончики пальцев коснулись холодного железа, рука отпрянула от случившейся вибрации. Аня едва удержалась, к ней в ту же секунду бросился Птах. Но вылетевшие из ожившего скарба предметы прошли сквозь них, словно подтолкнув назад. Они обрушились бесшумной лавиной, на миг заслонив всё внимание. Девушка села, опрокинувшись, а Птах отпрянул, по-звериному осматривая проекции, которые наложились на трупы и мебель за секунды.

Осознание немного запоздало. Возможно, не прошло ещё потрясение от разлетевшихся в стороны проекций. Дыхание гулко отдавалось внутри шлема. Вокруг стояли те же предметы мебели, но строго вокруг аккуратно расставленной по центру техники. Ни пыли, ни трупов людей, ни беспорядка спутники не заметили. Но часть картинки загораживали реальные источники смрада и тени, что не позволяло разобраться до конца в расположении и вносило дискомфорт и путаницу. Вместе с тем в реальности происходящего сомневаться не приходилось. Запись с большой вероятностью определялась правдивой, без вносимых изменений. Просто предметы стояли на своих прежних местах, в проигрываемой проекции.

Затем в помещение, через зияющий прогал позади спутников, зашли несколько человек. Одетые в схожие рабочие костюмы, коротко стриженные мужчины и женщины с осторожностью озирались. У каждого человека запястье охватывал моток тряпок с кусками металла. Люди явно оставались встревоженными, аккуратно собираясь вокруг центральной экспозиции. Один из них подошел к ней и скрылся от взгляда в пыльной куче настоящего хлама. Проекции техники засветились, один предмет за другим оживал и приводил в восторг рассаживающихся людей. Но не успели они рассесться на, по-видимому, привычные места, как двое из них вскочили на ноги. Выражение трепета сменилось в миг гримасой отчаяния и страха. Руками они схватились за замотанные запястья и вскоре упали на пол. Их рты исказили беззвучные вопли, тела принялись извиваться в неестественных скрюченных положениях. Когда первые стали затихать в мерцающем свете ещё работавших машин, картинка ускорилась, замелькав от смены времени суток. Машины в раз потухли, тела обмякли, ещё несколько фигур быстро возникли и упали рядом. После пары последних призраков пыльные агрегаты сложили в кучу пришедшие машины, а один из них остался в нескольких метрах от выхода. Спустя ещё минуту проекции потухли, без предупреждения оставив незваных гостей в одиночестве. Пару минут стояла тишина и полная неподвижность, невесомая и непривычная.

— Странный ритуал и не менее непонятные убийства, — нарушила тишину Аня. — Какой бы разум не управлял ими, нас ведут не к доброму мудрецу.

— Но мы этого и не ждали, — ответил Птах. — Нас не ждёт добрый волшебник в замке. Старые сказки об исполнении желаний остались позади. Здесь чем дальше, тем страннее.

— Пойдём, — сказала Аня, положив руку ему на плечо. — Здесь больше ничего нет, а мне нужен свежий воздух. Осторожность, везение и свежие идеи тоже не повредят. Если этому идолу запрещено поклоняться под страхом смерти, то я не знаю, кто именно ждёт нас. На другой стороне.

— Всё равно увидим, — последовав за девушкой к выходу, сказал Птах. — Но вера в этих чертях не ослабевает. Они по-прежнему приходят на это место, хоть и боятся показаться внутри.

— Согласна. — кивнула Аня и сжала в руке деревянный крестик, подыскивая для него место на костюме, и добавила: — Для меня они люди. Пусть и несчастные.