Дихотомия

Глава двадцатая, в которой наступает комендантский час

Командир городской Стражи был не из тех, кто лично пускается в погоню за преступниками. Для этих целей он снаряжал отряд, выбирая лучших из доступных (преимущественно трезвых, здоровых, твёрдо стоявших на ногах — с годами таковых становилось меньше), определял место поисков, увеличивал охват патрулей.

Иными словами — выступал головой, но не руками.

Так почему же сегодня ему вздумалось самому броситься на след? Зачем втягивать ноздрями кислый от испарений воздух подворотен, заглядывать в десяток кабаков, постоялых домов, заброшенных зданий? Что он надеялся найти, наткнувшись на детишек, дважды оставивших его в дураках? Видит Свет, третьего он не допустит.

Вот уже какой час Командир блуждал по улицам своего города, зная каждый закоулок не хуже собственного дома. В некотором роде это и был его дом. Ещё мальчишкой он прибился к отряду воинов, когда только зарождались Стражи в том виде, в котором они существуют сейчас: отражение силы и доблести всего Королевства, его несгибаемой воли и решимости. Покрайней мере, Командиру хотелось верить, что хотя бы частично — эти слова соответствуют истине.

В юные годы Командир даже представить не мог, что когда-нибудь из ободранного сорванца станет оплотом закона, порядка и нерушимости городских стен. Но у него было стремление изменить свою жизнь к лучшему, вырваться из-под гнёта нищеты, став достойным человеком. Вот чего у нынешнего поколения не хватает. Вместо работы они предпочитают красть у честных граждан, разбойничать на улицах, вступать в перепалки со Стражей, и что хуже всего, убивать его людей при исполнении! Привыкши не работать, а зарабатывать, от мала до велика, пускаются на разные хитрости, чтобы урвать кусок пирога побольше, да обязательно из-под чужого носа. Даже предупредительные меры, в виде штрафов, тюрем, угрозы виселицы, останавливают от беспорядков далеко не всех.

В конце улицы громко хлопнула дверь. Вырвался шум перебранки. Командир уловил ещё один звук. За годы службы он мог узнать его из тысячи других. То, несомненно, был лязг меча, вынутого из ножен. Предвкушая бой, он рванул на звук, минуя десятки метров за считаные секунды. Шум доносился из харчевни Дворовые Псы. Потянув на себя дверь, он готов был увидеть что угодно, кроме своих же Стражей, в пьяном угаре спорящих с простыми гражданскими.

— Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?! — разинутая пасть отверзлась над мужиком с помутневшим взором.

— С кем же? — разразилось удивление.

Страж всё больше выходил из себя, потрясая клинком перед лицом забулдыги. Зрители предпочли наблюдать за готовящейся заварушкой с дальних мест: поближе к барной стойке. Находились и те, кто с кружкой пива наперевес щёлкали орехи, с живым интересом гадая, что произойдёт дальше. Никто и представить не мог, что обстоятельства примут такой оборот.

— Со Светом Его Величества, дурень! Не видишь сияющие доспехи, наточенный клинок, герб на груди? Что из этого тебе показать ближе?

Сделав неровный шаг, воин поигрывал мечом, отчего снёс кружку пива, стоящую на одном из столов. Раздался треск. Жидкость заструилась на пол.

— Что здесь происходит?! — дверь сорвало с петель.

В глазах отголоском ярости вспыхнул Свет. Никто не ответил.

— Малдор, доложите, — приказал Командир, отчеканивая слова, будто золотую монету.

Страж застыл в нерешительности. Его друзья по несчастью вскочили со скамьи, отодвигая пиво как можно дальше. Задрав подбородки выше, они уводили взгляд за пределы не только харчевни, но и целого города. Едва ли здесь находился хоть кто-то, не желавший провалиться сквозь землю. Даже владелец заведения, и тот, пожалел, что не закрыл харчевню год назад, как когда-то задумывал. Теперь момент был упущен — проблем с законом не избежать. Мысленно перебирая будущие статьи в личном деле, он покрылся испариной, судорожно сглотнул и потерял бы сознание, если бы не стойкий запах луковых чипсов.

— Мне повторить свой вопрос? — приблизился Командир, высоко поднимая бровь, намекая, что добром это не закончится.

Малдор помотал головой, стискивая рукоять меча с такой силой, что побелели костяшки.

— Командир, дело в том, что… Понимаете, мы обнаружили, — на этих словах воин посмотрел на других Стражей, в поисках поддержки, но не найдя никакого отклика, вернул взгляд в пол. — Зачинщиков. Готовилась перебранка, грозящая перерасти в… вооружённый беспорядок. Именно поэтому мы взяли на себя смелость…

— Много нужно смелости, чтобы угрожать безоружному гражданину, с трудом держащемуся на ногах? — перебил Командир, склоняя голову набок, походя таким образом на змея, целившегося жертве в шею.

Губы Стража задрожали, выказывая больше волнения, чем девушка в первую брачную ночь. Воины медленно сделали шаг назад, продвигаясь к барной стойке. То было самое безопасное место в харчевне. Хотя не каждый знал, что радиус удара Командира настолько велик, что, даже находясь в конце улицы, нельзя быть уверенным, что вас не заденет.

Страж в недоумении раскрыл рот, но не издал ни звука. Тишину разорвал лязг металла: Командир медленно достал сверкающий меч.

— Покажи мне, Малдор, Свет Его Величества. Возьми на себя смелость удостоить меня такой чести.

Клинок, описав дугу, приблизился к шее. Страж не шелохнулся. Смерть казалась предпочтительнее, чем сражение с Командиром. Как минимум она обещала стать быстрой и безболезненной.

— Подними клинок! — проревел Командир.

Страж не двинулся с места. Застыв, он немигающим взором уставился в одну точку.

— Малдор, я приказываю поднять клинок! Или намерен ослушаться прямого приказа? Под трибунал захотел?

Страж вздрогнул, выпадая из оцепенения. Знакомое слово пробудило страх, вытеснивший остальные чувства. Воин поднял клинок. Трясущимися руками перехватил крепче меч. Командир кивнул, вставая в боевую стойку. Поглядев за спину, сопоставил расстояние до гражданских. От самого начала и до конца боя он будет учитывать зону сражения, не позволяя зрителям пострадать. Конечно, их можно было бы вывести наружу, но тогда весь эффект от урока пропадёт даром. Не так страшно падение, как взор толпы, обращённый сверху.

Короткий обмен ударами ознаменовал начало поединка. Клинки лязгнули в воздухе, с шумом опускаясь. Малдор крепче перехватил рукоять меча, шире расставляя ноги. Если ему и суждено пережить сегодняшний день, то лишь благодаря собственным навыкам.

— Почему не задействуешь магию, Малдор? Ну же, попробуй!

Заструился Свет, мерцавший слабее догоравшей свечи. Командир взревел, нанося рубящий удар. Противник выставил меч, второй ладонью удерживая клинок. Отбив атаку, он направил его в грудь дуэлянта, уверенный, что достанет. Рука Командира описала дугу, выбивая меч из дрожащих рук Малдора. Звон металла проскользил по воздуху, вонзившись в деревянный пол. Свет на клинке погас. Малдор остался безоружен.

— Теперь вы знаете, с кем говорите! Воин, теряющий меч во время боя, не имеет права величаться Стражем, — Командир перевёл взгляд на Малдора, цедя сквозь зубы. — Завтра сдай в казарме оружие с доспехами. Отныне Король не нуждается в твоей службе.

Сплюнув на пол, Командир покинул харчевню Дворовых псов, держа путь в Королевский квартал. У него зрело недоброе предчувствие, что именно там он найдёт то, что ищет. Если в логове порока прохлаждается Стража, то преступников следует искать не иначе как в обители закона. Там и в голову никому не придёт разыскивать беглецов. Никому, кроме него.

К тому же есть одно место, куда ему не помешает заглянуть…

***

Свет выжигает тьму беззакония не везде.

Есть места, куда даже Свету путь заказан. Их немного, но они есть. Например, Королевский дворец, территория Тьмы со всеми заброшенными зонами, которые самые отъявленные некроманты обходят стороной, и, наконец, Церковь — владение инквизиции, освобождённое от налоговых сборов, регулярных проверок и гнёта бюрократии. Поэтому туда никто в здравом уме и трезвой памяти, ступать не решится. Но именно там я надеялся отыскать Вивиан с Фролом. На самом видном месте — в центре Королевского квартала, под сводами Церкви Его Величества.

Я ОДОЛЖУ ЭНЕРГИЮ.

От неожиданности вступив в лужу, я негромко выругался.

— Обойдусь, — процедил сквозь зубы. — Долг возвращать замучусь. И вообще, что тебе нужно? Обязательно так внезапно появляться в моей голове?

МЁРТВЫМ ДОЛГ НЕ ВЕРНЁШЬ. КОМАНДИР СВЕТА ПРЕВОСХОДИТ ТЕБЯ ДЕСЯТИКРАТНО. НЕУЖЕЛИ НЕ ЗАМЕТИЛ ЗАПАСА ЕГО МАГИИ?

— Представь себе, не заметил. Я и запаса своей магии определить не могу…

ЭТО ПРОСТО ДАЖЕ ДЛЯ НЕОПЫТНОГО МАГА. НУЖНО ВСЕГО ЛИШЬ…

Тряхнув головой, я повторил, срываясь на крик:

— Обойдусь. Ни советов, ни помощи, мне не нужно. Оставь меня, наконец, в покое!

На улице показались гражданские. Пытаясь определить, на кого я кричу, они в недоумении прошли мимо. Отвернувшись, я возобновил бег, контролируя дыхание и мечущиеся мысли. Второе обгоняло первое. И оба нещадно меня тормозили.

Вдалеке замелькали огни Королевского квартала. Масляные фонари вспыхивали один за одним, освещая широкую площадь. Я был уже совсем близко от Церкви, но перед этим следовало как-то миновать патрули, которые наверняка знали меня в лицо — лицо беглеца. Проступила еле заметная отдышка — тело сопротивлялось новым вызовам, в то время как разум неустанно гнал вперёд.

***

Фрол совсем запыхался. Из всей шайки он хуже прочих переносил такие марш-броски. Даже братья Торгены, предпочитавшие лежать на диване, пока их не прогонит Вивиан, и те были бодрее. Они недовольно бурчали себе под нос, но продолжали шагать, не выказывая и грамма усталости.

— Чисто, — заключила Кассандра. — За углом никого. Будьте уверены, мимо меня даже мышь не проскочит. Мигом учую!

Повариха могла сосредотачивать энергию в разных частях тела, стократно обостряя чувства. Благодаря этому она с феноменальной точностью определяла степень прожарки мяса, солёность блюда и свежесть собранных овощей с чужих грядок.

— А крыса? — вдруг поинтересовался Лерой. — Она проскочит?

— Какая крыса?!

— Любая! Самая маленькая и тихая крыса, она проскочит? — не унимался Лерой, скользя горящим взглядом по хмурому лицу.

— Никто не проскочит, я же сказала! — Кассандра стала выходить из себя, скрипя ручкой сковороды, будто костями.

— Ну, речь изначально шла про крысу, вот я и подумал… Что насчёт делового предложения? Небольшой сделки… Я мигом найду несколько крыс, а мы посмотрим…

У Лероя резко перехватило дыхание. Покраснев, он повернулся к Вивиан, чьи волосы взмыли вверх. Её глаза стали стеклянными, а ноздри раздулись от возмущения.

— Если не хочешь задохнуться смрадом тюремных камер, советую заткнуться. Ещё хоть одно деловое предложение, малюсенькая сделка, любое сказанное слово — я отправлю тебя гнить к крысам, не дрогнув ни единым лицевым мускулом. Как тебе такая сделка?

Лерой предпочёл промолчать. Будь у него даже желание вступить в спор, едва ли он мог сказать хоть что-то, когда его лёгкие горели огнём. Моргнув пару раз, тот вновь смог дышать — помилование вышедшей из себя Вивиан. Лерой ещё никогда не видел её в таком состоянии.

— Чего застыли? — рявкнула девушка с иссиня-чёрными волосами. — Двигаем дальше. Пойдём в окружную, чтобы не нарваться на патрули. Держаться рядом, смотреть в оба, и ни в коем случае, не самовольничать. Если хотите пережить эту ночь — слушайте меня как в последний раз.

— А куда мы идём? — спросил Фрол, в надежде выкроить время на краткую передышку.

— Скоро узнаешь. Бьюсь об заклад, там ты ещё не бывал, — усмехнулась Вивиан.

Толпа в страхе переглянулась, но не найдя ничего лучше, как подчиниться, последовала за Кассандрой. Как и ожидалось, за углом оказалось совершенно пусто. Ни крыс, ни мышей, только гуляющий ветер, пускавший волны на зеркальных лужах. Шайка минула половину пути, оставляя квартал Праздности позади.

***

Первыми масляные фонари зажигались на Королевской площади. Фонарщики, худо-бедно владеющие магией огня, что могли высекать трением ладоней искры, выходили на вечерний маршрут с небольшими приставными лестницами. Это всегда были крепкие люди, в лютый мороз, мощный ветер и жаркое солнце, не бросавшие свой долг. Их накаченные плечи запечатлевали боковину лестницы, которую приходилось тащить на себе через весь город, минуя квартал за кварталом, пока все улицы не осветятся огнём. Взбираясь к фонарю по стальным ступеням, мужчины с шершавыми ладонями и обветренными губами, заменяли догоревшее масло, а затем путём трения, складывали руки, набирали полную грудь воздуха, и со всей мощью выдували снопы искр. Масло мгновенно вспыхивало, разгоняя подкрадывающуюся темень. Люмерион освещался сотней мерцающих фонарей, готовый к надвигающейся ночи. Фонарщики завершали вечерний обход, с пустыми масляными склянками. И пусть их ладони горели, ныли плечи, губы неистово жгло, они покидали улицы, зная, что света фонарей хватит до наступления утра.

Королевский квартал встретил Командира привычно. Прибранные, ухоженные улицы. Каменные и кирпичные дома. В отличие от других кварталов, где преобладали деревянные строения, здесь жили богатые ремесленники, зажиточные купцы, цвет и Свет Королевства. Они могли себе позволить выстроить высокие здания, до пяти-шести этажей, которые не были подвержены гниению, да не сгорали в пламени за считаные минуты, словно вспыхнувшее полено. Именно сюда стекались налоги, оседая в карманах городских служащих. Лишь малая часть, разумеется. Большая же часть направлялась в Раденгард, в столичный Монетный двор.

Шум шагов достиг слуха Командира. То был отряд Стражей, патрулирующий улицы, где ни одному бродяге или преступнику не придёт в голову появиться. Сами же воины, трое магов, развязной поступью брели мимо. Они что-то громко обсуждали, перемежёвывая слова смехом.

— А ты видел Королеву? — спросил один из Стражей, ударяя товарища вбок.

— Королеву? Куда уж. Я Короля-то едва разглядел во время посвящения. Много ли увидишь, стоя на коленях перед дряхлым стариком? Откуда только в нём ещё магия теплится…

— А мне вот довелось. И скажу так, — заговорщически подмигнул собеседник. — Я бы не прочь быть Королём, чтобы такая красотка склонилась передо мной на коленях.

Вновь раздался смех. Клокочущий, полный слюны, смех. Однако тема ещё не изжила себя.

— Ладно, Королева, вы принцессу видели? — встрял в разговор третий Страж, чьи глаза возбуждённо блеснули в вечернем сумраке. Так глядит кошка на прошмыгнувшую мышь.

— Принцессу? У них что, дочь есть?! Да разве старик в состоянии зачать потомка? В его то годы! Говорят, Королева на престол взойдёт с его смертью. Представьте только — женщина, и править? Скорее я золотым дождём начну мочиться, чем баба с Королевском управиться сможет.

— Точно, байки рассказываешь. Какая же там дочь? Поговаривают, сын, и тот, взрослый недоумок. Слюни пускает, будто младенец.

Третий Страж резко остановился, переходя на приглушённый шёпот.

— Правду вам говорю! Сам видел, когда провожал брата на службу в ряды Королевских войск. Вечером дело было. Мы тогда здорово выпили на приёме в господском павильоне. Выхожу в сад, подышать свежим воздухом, да рыгнуть как следует. Только собрался, как смотрю, а на балконе в верхних покоях дворца стоит прекрасная девушка. Наряд золотой, ну явно необыкновенная служанка. Волосы словно мёд. Глаза лазурные. На вид лет четырнадцать, одним словом — самый сок. А затем слышу, как позади неё доносится гневный старческий голос: дочь, захлопни ставни! Та, как вскрикнет да вернётся в покои. Только платье по воздуху проплыло.

Командир в раздражении скривил ртом. Оставаясь неузнанным, он услышал достаточно, чтобы уволить каждого, кто решил, что молчание — разменная монета. И вот они охраняли важнейший квартал города? Да у них из-под носа можно было стащить здание, оставаясь незамеченным. Даром, что не портили воздух в казармах.

Впереди блеснул купол Церкви Святой Инквизиции. Люмерион накрыл колокольный звон: наступил комендантский час.