Игла

Глава 17

В глазах Ласки заблестели слёзы, лицо вытянулось, и она сорвалась с места, бросилась к Дару и одним прыжком повалила его на пол.

— Мерзавец! — завопила она, осыпая его ударами. — Ненавижу тебя! Ненавижу!

Игла охнула, совершенно не ожидав такого поворота, и кинулась оттаскивать разъярённую Ласку от Дара, который даже не пытался защищаться, поражённый увиденным до глубины души.

— Хватит! Постой же! Постой! — Игла тянула Ласку за локти, но та оказалась на удивление сильной. — Дар! Помоги мне уже!

Дар вскинулся, приходя наконец в себя. Схватил вопящую и сыплющую проклятиями Ласку, прижал спиной к себе и не выпускал до тех пор, пока она не устала брыкаться. Когда она наконец замолчала и обмякла на его руках, тяжело дыша, Игла кивнула Дару. Он выпустил Ласку, она осела на пол, а Дар снял с себя меховую накидку и набросил ей на плечи. Игла присела на корточки, чтобы их с Лаской глаза оказались на одном уровне. Та смотрела прямо перед собой, по щекам градом катились слёзы.

— Ласка? — вкрадчиво позвала Игла. — Ласка, ты узнаешь меня? Ты вела меня по этому месту.

Ласка моргнула и подняла взгляд на Иглу.

— Он обманул меня, — тихо сказала она. — Беги от него, он и тебя обманет.

Дар стоял за спиной Ласки, бледный как снег.

— Что он сделал?

— Я не... — начал было Дар, но Игла вскинула руку, призывая его замолчать.

— Он говорил, что никогда меня не бросит, что мы друзья навеки, а когда я не пришла на встречу, даже не попытался меня найти!

— Я думал, что ты сбежала! Славна и Забава сказали...

— Славна и Забава засунули меня в хренов ларец! — закричала Ласка, зло скалясь. — А ты вот так просто поверил своим сумасшедшим сёстрам? Поверил, что я сбежала, узнав, что ты сынок Морены? Ты же меня знаешь, Мал! Ах, простите, Дар! Кажется, это твоё настоящее имя?

— Потому что до этого все сбегали! — Дар махнул рукой куда-то в сторону. — Думаешь, я просто так назвался другим именем?

— А ей-то сразу настоящее сказал! — Ласка толкнула Иглу в плечо, и та чуть не упала. — А она тебе даже не друг!

— Тогда всё было иначе...

— Ах, конечно! Твоя драгоценная сила! — Ласка вскочила на ноги. — Боялся, что, узнав имя, я обрету над тобой власть? Вот такая у нас была дружба?

— А у тебя это что-то вроде привычки, да? — усмехнулась Игла. — Прикидываться кем-то другим. А, Мал?

Дар бросил на её умоляющий взгляд.

— Игла, пожалуйста, не сейчас...

Игла наигранно продемонстрировала раскрытые ладони, сдаваясь.

— Ладно! Плевать! — Ласка закуталась в накидку. — Ты, молодец, разгадал загадку своей сестрицы, — чтоб она сдохла! — вот тебе пирожок.

Она приложила ладонь к пространству между грудей, сжала её в кулак и потянула. Скривилась от боли и тяжело задышала, грудь её налилась светом, очерчивая рисунок рёбер и узоры вен, и вслед за рукой появился из-под кожи длинный клинок. Сперва он был белый из-за света, который излучал, но когда его остриё покинуло тело Ласки, потух, и Игла мгновенно его узнала. Это был тот самый нож, которым у Дара вырезали сердце. Ласка вздохнула с облегчением и швырнула клинок к ногам Дара.

— Забирайте, делайте с ним, что хотите, только меня в это не втягивайте. Отвезите меня домой, к родителями, на том и разойдёмся.

Повисло молчание. Игла и Дар переглянулись. Ласка смерила их нетерпеливым взглядом и всплеснула руками, едва не потеряв накидку.

— Ну, что ещё?

— Ласка? — осторожно начала Игла, стараясь говорить как можно мягче. — Как думаешь, сколько ты просидела в ларце?

Ласка скривилась, как от зубной боли.

— Это имеет значение? Пару недель? — Она всмотрелась в лицо Дара и нахмурилась. — Месяцев?... — её голос упал, румянец сошёл со щёк. — Лет?...

— Тысячу, если быть точнее, — тихо сказал Дар.

Ласка стала серой, потом зелёной, затем — мертвенно бледной. Взгляд её метался от Иглы к Дару и обратно, в надежде, что она ослышалась.

— Тысячу? — повторила она бесцветным голосом. — То есть...это значит...

— Твоих родителей больше нет, — закончил за неё Дар и продолжил после долгой паузы. — И деревни твоей больше нет. Вернее есть, но это больше не деревня, а город. Если мне не изменяет память, уже лет семьсот как.

— То есть, ты хочешь сказать... — выдавила Ласка, дрожа всем телом. Казалось, она вот-вот рухнет в обморок. И Дар сделал полшага к ней, явно готовясь, если что, подхватить. — Что мне некуда возвращаться?

Игла поджала губы и сочувственно заглянула в её растерянные глаза.

— Боюсь, что так, Ласка, — сказала она и осторожно обняла её за плечи, в надежде хоть немного утешить. — Боюсь, что так.

***

В гостевую избу в Любограде они вернулись втроём.

Ласка, свернувшись клубком на сидении кареты, проспала всю дорогу так крепко, будто не спала целую тысячу лет. Игла и Дар ехали молча, стараясь не тревожить её сон — каждый пытался уложить в голове случившееся и примириться с новой реальностью. На короткое время они будто и сами погрузились в мутный, вязкий, порождённый лихорадкой сон.

Когда снега гор остались позади и Дар с Иглой снова окунулись в тёплые ночи Любограда, то и с них самих, как будто потихоньку стало спадать оцепенение. Чего нельзя сказать о Ласке. Она заперлась в выделенной для неё комнаты, и не выходила из неё три дня. Не ела и не пила: каждый день Игла приносила и уносила полные подносы еды, которые оставляла под дверью и которые оставались нетронутыми. Они с Даром всерьёз обеспокоились здоровьем Ласки. Пока та была заперта в ларце, её жизнь поддерживали чары, но теперь, — Игла это чувствовала, — магия развеялась, Ласка стала самой обычно смертной женщиной. И никакие уговоры, никакие попытки наладить контакт не работали: Ласка не отзывалась и не открывала, только периодическое шуршание за дверью давало понять, что бедняжка всё ещё жива. Дар предположил, что ей нужно время, чтобы прийти в себя, Игла согласилась, но предупредила Ласку, что если ещё через три дня дверь она не откроет, то придётся её выломать и накормить Ласку насильно. В ответ в комнате что-то зло грохнуло, похоже, Ласка швырнула на пол медный таз для умывания. Это порадовало Иглу: раз Ласка злится, значит, силы у неё ещё остались.

— Смотри-ка, — махнул рукой Дар, когда Игла спустилась к ужину. Он сидел за столом, полным еды и разглядывал раздобытый нож. Тот выглядел точно так же, как и прежде. Игла села напротив Дара и положила себе в тарелку запечённую утиную ногу.

— Что-то изменилось?

— Сперва я решил, что мне показалось, но... — Дар положил нож на указательный палец, поймал баланс и повернул клинок остриём к Игле. Нож медленно развернулся остриём к входной двери и упал на стол, потеряв равновесие. — Это компас!

Игла недоверчиво прищурилась.

— Ты уверен, что тебе не показалось?

Дар проделал это снова, на этот раз развернул нож остриём в противоположную от двери сторону, и тот вновь медленно развернулся и указал на выход.

— Я проделал это уже сотню раз. В избе, во дворе, на разных улицах, даже в погребе и на крыше. Остриё всё время указывает примерно на северо-запад. Угол незначительно меняется в зависимости от места города, в котором я нахожусь, а если я не двигаюсь, то угол не меняется вовсе.

— О-о, — протянула Игла, впечатлённая находкой Дара. — Думаешь, нож указывает на место, в котором мы можем отыскать следующую книгу?

— Вполне похоже на подсказку, — кивнул Дар. — К тому же, других у нас всё равно нет.

Игла облокотилась на стол и подпёрла кулаком щёку, размышляя.

— Книга в твоей библиотеке принадлежала Славне, а моя — кому?

— Баяну, — не задумавшись ни на мгновение ответил Дар и ухмыльнулся. — Иронично, отчего-то от матери ему не досталось магических умений, если, конечно, не считать власти над именем, зато отцовской богатырской силы досталось с лихвой. Творить чары Баян не умеет, совсем, но вот песни и заклинания сочиняет весьма талантливые. Они с Забавой всегда действовали заодно — Баян писал для неё любые, даже самые сложные заклинания, а она воплощала их в жизнь. Забава могла сотворить самую непостижимую магию. Их всех Тёмных, она ближе всего подобралась к нашей божественной сути. Думаю, к ларцу и заточению Ласки она приложила руку. Славне же всегда прекрасно удавалась работа с чарами земли, никто кроме неё до сих пор не подчинил себе кристаллы и металлы, и она страшно этим гордилась, поэтому я и искал книги про драгоценные камни и кристаллы. Был уверен, что она не упустит шанса напомнить мне, каких высот достигла в своём мастерстве.

Игла удивилась, уловив в голосе Дара неподдельное восхищение умениями брата и сестры. Неужели он мог испытывать в ним хоть что-то кроме ненависти? Разве это возможно, после того, что они сотворили с ним?

— А ты? — спросила она, с интересом наблюдая за Даром. — Что хорошо удавалось тебе?

Дар замолчал, будто совсем не ожидал подобного вопроса.

— Я любил огонь, — ответил он после долгой паузы и слегка улыбнулся. — Он был похож... — он снова замолчал подбирая слова.

— На дикого зверя, — подсказала Игла, понимающе улыбаясь в ответ. — Необузданный и опасный. Его невозможно подчинить и обуздать, но можно найти к нему подход, понять его природу. И тогда он не будет кусаться, сам пойдёт к тебе навстречу и начнёт делиться своим теплом.

Дар посмотрел на свою раскрытую ладонь, нахмурился, будто силясь вспомнить давно забытые чувства. Сжал и снова разжал кулак. Он скучал по своему огню. Игла понимала его. Она всегда боялась лишиться своего огня. Игла протянула руку, осторожно коснулась ладони Дара, легонько провела кончиками пальцев по изломанным линиям, вложила свою ладонь в его и разожгла в ней маленький огонёк. Дар удивлённо выдохнул, и вскинул на Иглу непонимающий, полный тревоги взгляд. Игла ободряюще улыбнулась, и почувствовала, как лёгкая магия Дара защекотала ладонь, делая огонёк совсем немного больше и жарче. Его пальцы погладили пальцы Иглы, переплелись с ними, заключив пламя между ладонями. Игла просила свой огонь осторожно касаться кожи Дара, не обжигать и не ранить, и огонь послушно ластился к нему, касался легко и нежно, медленно, подобно неспешным поцелуям спросонья. Дар выдохнул и прикрыл глаза, наслаждаясь его теплом. Колечко на груди Иглы разогрелось, но она едва заметила это, сосредоточенная на трепещущем огоньке в ладони и том, чтобы случайно не навредить Дару. Тот открыл золотые глаза, и Игла прочитала в них что-то новое, нечто, чему не могла дать определение. Будто вместе с пламенем на ладони, зажглось что-то и в самом Даре, ожило и задышало, наконец кем-то отогретое.

— И откуда только ты, дикая, взялась? — прошептал он, соединяя свою ладонь с её, и пламя обвило их жаркой лентой. Слишком сильное! Вот-вот обожжёт! Что-то в груди ёкнуло, вспыхнуло вслед за огнём, и Игла прошептала в ответ:

— Из лесу.

Дар смотрел на неё, не отрываясь, а Игла и сама не могла оторвать от него взор. Пламя объединило их, одни чары перетекали в другие, смешивались и растворялись друг в друге. Она знала, что так бывает, если творить магию вместе с кем-то, но сердце всё равно забилось быстрее, а щёки налились жаром. Золотые глаза расплавленным золотом звали её за собой, и Игла занесла ногу над пропастью.

Хлопнула дверь. Игла испуганно подскочила и отдёрнула руку. Пламя погасло, оставив в воздухе тягучее разочарование и запах жжённой ткани. Игла всё же не уследила и всё же случайно подпалила рукав Дара, но он, кажется, этого даже не заметил, продолжая смотреть на неё. Не выдержав этого взгляда Игла обернулась. У двери стояла завёрнутая в одеяло Ласка. Обведя Дара и Иглу хмурым взглядом, она проворчала:

— Хочу есть.