Игла

Глава 49

Они увидели дым ещё на подъезде к лесу. Он чёрным вихрем вздымался в синее, безоблачное небо. Игла вскрикнула. Дар прикрикнул на лошадей, и те помчались во весь опор. Когда они ворвались во двор, Игла выпрыгнула из кареты, не дождавшись, пока кони остановятся. Упала в снег, но тут же вскочила.

Терем полыхал подобно факелу, трещал и рушился. Но Игла тут же потеряла к нему интерес, увидев ещё более страшную картину. По снегу, вцепившись в ворот платья зубами, Мяун рывками тащил прочь от крыльца Ласку. За ней стелилась под снегу ярко красные ленты крови. Вскрикнув, Игла бросилась к ней. Упала на колени и накрыла ладонями первую попавшуюся на глаза рану.

— Потерпи немного, — запричитала она. — Сейчас мы тебе поможем.

Ласка дышала тяжело и рвано, невидящим взглядом смотрела в небо и, кажется, совсем не слышала обращённых к ней слов. Мяун выпустил платья Ласки и обессиленно повалился на бок.

— Где Ветер? — выпалил Дар, готовый броситься в горящий дом.

— Его... увела... Забава, — выдавил Мяун, то открывая, то закрывая глаза. Дом горел и это ослабляло его, причиняло боль.

— Помоги мне, — скомандовала Игла, и Дар тут же сел рядом. — Зажми вот эту рану. Да, вот так.

Ран было слишком много. Жизнь стремительно покидала Ласку, Игла чувствовала это кончиками пальцев, магия, которую она вливала в тело, не могла закрепиться и улетучивалась, лишь замедляя потерю крови. Ослабевшее сердце замедлялось, Ласка опустила рассеянный взгляд на Иглу.

— Спасите... его, — на грани слышимости сказала она. — Она... его... забрала...

— Мы его вернём, — заверил её Дар, и Игла заметила, что он дрожит. — Не разговаривай. Побереги силы.

Ласка посмотрела на него, нахмурилась, будто не узнала.

— Я не хочу... — прошептала она. — Я не хочу обратно в ларец...

— Ты не там, ты с нами. — По щекам Дара побежали слёзы. — Мы никуда тебя не отпустим.

Кое-как Игла сумела затянуть одну рану, но понимала, что большего сделать не сможет. Не успеет, даже если отдаст Ласке всю свою магию. Понимала, но не останавливалась. Ласка, будто тоже это поняла, накрыла её ладонь своей — мокрой и липкой. Игла замотала головой, а Ласка улыбнулась.

— Я была так счастлива... Благодаря вам... я обрела семью.

Игла перехватила её ладонь и прижала к губам, другой рукой погладила её влажные от крови волосы.

— Мы тебя очень любим, — выдавила она, стараясь не плакать, но слёзы сами катились по щекам.

— Не плачь, сестрица... — взгляд Ласки помутнел и вновь обратился к небу. — Я тоже...

Она не договорила. Дёрнулась, пытаясь вдохнуть, замерла и... обмякла. Воздух с хрипом вышел из лёгких, голова безвольно завалилась на бок, ладонь в руках Иглы лишилась сил. Не выдержав, Игла зарыдала, согнулась, прильнув к её окровавленной, навсегда замершей груди. Руки Дара накрыли её, но не принесли облегчения. Он тоже плакал, прижимал Иглу к себе и покачивался из стороны в сторону, не в силах унять её боль. Мяун подполз ближе, он ничего не сказал, но глаза его молили о помощи, по шерсти его ползли чёрные подпалины, которые тлели, будто разогретый уголь. Тогда Игла опомнилась.

— Дом! — Она вскинулась. — Нужно помочь Мяуну!

Дар помог ей подняться, и они бросились к терему. От того уже мало, что осталось, но пламя продолжало жадно пожирать его, не в состоянии насытиться. Игла вскинула руки, заставляя огонь подчиниться. Тот противился, не желая оставлять свою добычу. Игла стиснула зубы, зарычала от натуги, но тут почувствовала руки Дара на своих плечах. Сил мгновенно прибавилось, огонь заметался, заревел, но постепенно пошёл на убыль. Игла пила его, поглощала, будто кипящую реку, она обжигала, но вместе с тем наполняла яростной мощью, упрочала власть над стихией, и дикое пламя, не в силах больше сражаться, подчинилось, стихло и вскоре погасло.

— Подожди здесь, — бросил ей Дар и направился в дом.

— Там опасно! — воскликнула Игла, но он не оглянулся.

— Мне он не навредит.

— Спасибо, — тихо сказала Мяун, и Игла, вздрогнув от его слабого голоса, тут же обернулась и подбежала к нему, чтобы осмотреть его раны. Погладив обожжённую шерсть, Игла поделилась с Мяуном своей силой. И тот, вздохнув с облегчением, прикрыл глаза. Оставив его, Игла вернулась к Ласке. Смотреть на неё было невыносимо, но Игла пересилила себя, осторожным прикосновением закрыла ей веки, пригладила разметавшиеся волосы. Запахнула платье, прикрывая жуткий рисунок, который Забава вырезала у неё на груди.

— Что произошло? — хрипло спросила Игла, вытирая окровавленные руки о снег. Она так и сидела рядом с Лаской, не обращая внимания на то, что промокла юбка и замёрзли ноги. Мяун подполз к ней, забрался на колени и прижался к животу.

— Она пришла в облике Милы, — ответил он, пряча мордочку в складках платья. — Я мало что успел понять, но, кажется, Ветер впустил её. Она напала на Ласку, а Ветра забрала с собой. Я пытался её остановить, но она сломала мне позвоночник. Я не мог пошевелиться ещё долго, пока магия и не исцелила меня. Но тогда уже было поздно. Всё, что я смог сделать... — Он прижал уши и задрожал. — Всё, что я смог сделать, — вытащить Ласку из горящего дома.

— Спасибо тебе, — Игла погладила его по голове, сдерживая слёзы. — Ты очень храбрый.

— Я не смог их защитить.

Игла обняла его, прижала к груди, успокаивая.

— Раз она увела Ветра. Значит, он нужен ей живым. Это хорошо. Мы ещё можем его спасти.

В тереме что-то рухнуло, Игла вскинулась, но тут же с облегчением выдохнула — на пороге показался Дар. Волосы его потемнели от сажи, глаза горели золотом, на одной руке блестели когти, а в другой он сжимал серп Морены. Вся его фигура источала ярость, такую сокрушительную, что у Иглы заболело сердце.

— Ты знаешь, куда она пошла? — спросил он Мяуна, и тот сокрушённо покачал головой.

— Кажется, я знаю, — отозвалась Игла и осторожно отодвинула лоскут порванного платья Ласки. Осторожно, им же стёрла кровь с круди, открывая жутки рисунок: солнце с глазами и прильнувший к нему полумесяц.

— Звёздная Башня, — выдохнул Дар, отворачиваясь. — Разумеется. Где ещё ей прятаться, как не в заброшенной башне, полной чар.

Быстрым движением Дар пристегнул серп к поясу и направился к лошадям. Игла наклонилась к Ласке, поцеловала её в лоб и прильнула к нему своим.

— Спи спокойно, сестрица. Мы скоро за тобой вернёмся.

Ласково погладив Ласку по щекам, она осторожно ссадила Мяуна на землю и провела ладонью вдоль острого позвоночника.

— Присмотри за ней, — шепнула она. — А мы пока вернём Ветра домой.

Мяун кивнул и притулился тёплым боком к боку Ласки. Не в силах больше смотреть на них, Игла поднялась на ноги и побежала к Дару. Тот уже распряг одного из коней.

— Подожди меня. — Игла схватила за узду второго и принялась расстёгивать ремни в упряжи.

— Нет, — отрезал Дар. — Я поеду сам.

— Я не пущу тебя одного.

Дар схватил её за руку, не давая расстегнуть ещё один ремень. Сжал почти до боли, в глазах его отразился неприкрытый страх.

— Она этого и хочет, чтобы мы пришли вместе и угодили в её ловушку.

— Ну и пусть! — Игла выдернула руку из его пальцев. — Пусть там хоть тысяча ловушек, я не брошу ни Ветра, ни тебя. Я не буду сидеть в безопасности, пока ты рискуешь жизнью, даже не проси. К тому же теперь, — она приложила ладонь к его груди и заставила багрец внутри запылать. — Вместе мы сильнее.

Дар рывком прижал её к себе, запустил пальцы в её волосы на затылке, с ужасом вдыхая запах гари и крови, которыми пропиталось всё вокруг.

— Я не переживу, если с тобой что-то случится, — тяжело выдохнул он, касаясь губами её макушки.

— Это правда, — кивнула Игла, прижимаясь к нему изо всех сил. — И я тоже не переживу, если что-то случится с тобой. Мы теперь крепко накрепко связаны, помнишь? Поэтому и сражаться мы должны вместе.

Она вскинула голову и решительно посмотрела на Дара, давая понять, что готова к бою и отступать не собирается, как бы он ни просил. Вместо возражений и уговоров, Дар наклонился и нежно поцеловал её. И от этого поцелуя у Иглы оборвалось сердце. «Это последний раз, — невольно пронеслось в голове. — Он думает, что целует меня в последний раз». Сгорая от его наполненных страхом и отчаянием чувств, Игла не стала спорить с этим поцелуем и ответила так, чтобы он ощутил всю ту надежду, которая ещё жила в ней. Они спасут Ветра. Они выживут и все вместе вернутся домой. И пусть дома больше нет — не беда. Они построят новый, они спасут всё то, что ещё можно спасти. Они справятся. Они прошли вместе так далеко, и их путь ещё не окончен. Им... им ещё обязательно нужно проводить их милую, нежную сестрицу Ласку. Слёзы потекли по щекам, но Игла не разорвала поцелуй. Это сделал Дар. Их лбы соприкоснулись, его ладони согрели щёки Иглы.

— Обещай, что будешь осторожна, — прошептал он.

— Обещаю. И ты обещай.

Дар кивнул и снова её поцеловал. А потом ещё раз и ещё, будто всё не мог насытиться.

— Обещаю, — сказал он наконец, и они смогли оторваться друг от друга.

Дар помог Игле оседлать коня, снарядил своего, и они поскакали прочь, оставляя позади сгоревший дотла терем, который называли домом.

***

Звёздная Башня возвышалась над городом, мрачная, тёмная, мёртвая. Неужели всё это время, пока они искали её по всему свету, изводили чары, заклинания и зелья, поднимали все, даже самые древние связи Дара и донимали их письмами, Забава пряталась там? Прямо у них под носом.

Людей вокруг башни не было. Улицы отчего-то быстро опустели, стоило приблизиться к территории башни. А едва кони преодолели открытые ворота, всё вокруг вдруг изменилось. Солнце погасло и по небу разлилась густая безлунная ночь. Игла в изумлении оглянулась и обнаружила закрытые ворота, а за ними... ничего. Непроглядная тьма. Звуки города исчезли, будто над башней раздулся волшебный купол.

— А вот и первая ловушка, — среди мёртвой тишины тихий голос Дара звучал подобно грому. С опаской оглядевшись по сторонам, он спешился и тут же призвал когти, готовясь к бою.

— Это иллюзия? — Игла тоже спрыгнула с коня. Она пыталась прочитать магию, но та, будто дым пожала, лишь разъедала нос и лёгкие, и всё, что Игла смогла уловить чётко — ненависть, пропитавшая всё вокруг.

— Это магия! — послышался ехидный голос, и перед ними возникла Забава. — А вот это, — она игриво обвела свою фигуру руками, — иллюзия!

— Яда... — зарычал Дар, но та зацокала языком и погрозила ему указательным пальцем.

— Можешь даже не пытаться. Меня же здесь на самом деле нет, — проворковала она и, в доказательство, покрутилась вокруг своей оси и прошла сквозь Дара, превратившись в серебристую дымку. А после, вновь обретя прежнюю форму, указала на башню. — Я жду вас там, на са-а-амой вершине. Настоящая я. И милый маленький мальчик, ради которого вы сюда и пришли.

— Ветер жив? — выпалила Игла.

Забава повернулась к ней, удивлённо хлопая глазами.

— Какой ветер?

— Мальчик, — сквозь зубы процедил Дар.

— Ах, мальчик! — Она хлопнула в ладоши. — Мальчик жив! Пока. — На лице сверкнула хищная улыбка. — И у вас есть время до рассвета, чтобы его спасти. — Забава раскинула руки в стороны. — Сыграем же в последнюю, самую весёлую игру!

Она оглушительно засмеялась, запрокинув голову, и исчезла, будто её и не было.

— Снова её игры, — Дар сжал кулаки.

— Ветер жив — это самое главное. — Игла успокаивающе коснулась его плеча, хотя саму её трясло от злости и страха. Стараясь отвлечья от жутких мыслей о том, что ждёт их впереди, Игла посмотрела на небо. — Она сказала, что у нас есть время до рассвета. День сменился ночью в один миг. Не похоже, что время... здесь идёт, как обычно...

Дар кивнул.

— Лучше поторопиться.

Они подошли к дверям Звёздной Башни, и Игла с содроганием посмотрела на рисунок солнца и луны, который Забава оставила на теле Ласки. Стоило Дару протянуть руку, как двери тяжело сдвинулись с места и медленно открылись. Навстречу им разлилась тьма, не позволяя увидеть, что ждало за порогом. Игла зажгла на ладони пламя, надеясь хоть немного разогнать плотную завесу мрака, и взглянула на Дара. Тот криво улыбнулся и взял её за руку.

— Готова?

Игла кивнула, и они вместе шагнули во мрак.

Темнота не отступала, такая плотная, что пламя было не способно сдвинуть её с места. Напротив, съёживалось и тускнело под её натиском. Отовсюду несло гнилью и сырой землёй. На мгновение Игле даже показалось, что она вновь вернулась в жуткий подземный город, лишённый света и ветров. Холод пробежал по спине, а волоски на руках и шее встали дыбом. Казалось, из темноты вот-вот выпрыгнет мракогрыз и вцепится в глотку гнилыми клыками.

— Как она устроила всё так, что никто ничего не заметил? — прошептала Игла, звук собственного голоса немного успокаивал. — В самом сердце Даргорода. Куда смотрела Гвардия?

— Это тебе не простая городская чародейка, а дочь Морены. Чтобы превратить день в ночь, обычной иллюзии недостаточно. Забава соорудила что-то вроде кармана, прорезанного в ткани нашей реальности. Снаружи, для всех никаких чар как бы и нет, они все здесь, спрятаны в зачарованном отрезке пространства и времени, который спрятан за стеной реального мира. Она плела эти чары месяцами, понемногу, чтобы ненароком не прорвать ткань и оставаться незамеченной. И у неё бы ничего не вышло, если бы само это место не было переполнено магией. Чародеи жили и практиковали чары в Звёздной Башне не одну сотню лет, в одном камне из стены магии больше, чем в моём багреце или в тебе. Обычные чародеи и ведьмы не могут использовать подобную магию, но...

— Но полубоги на то и полубоги, — кивнула Игла. — Это жуткая магия, она пахнет мертвечиной.

— Ты не удивлена, — усмехнулся Дар, а Игла нервно дёрнула плечами.

— Раньше она ощущалась иначе. Это всё ещё она, всё ещё знакомая, но... она так сильно изменилась. В ней столько... ненависти. Боли.

Словно откликаясь на её слова, тьма забеспокоилась, забурлила, приходя в движение. Сквозь неё проступили очертания коридора. Его Игла узнала, они с Даром проходили здесь в прошлый раз, по дороге к лестнице.

— Сюда, — Дар тоже его узнал и потянул Иглу за собой.

— Она пропускает нас? — удивилась та.

— Заманивает глубже, — возразил Дар. — Но выбора у нас всё равно нет. Главное, держаться вместе и смотреть в оба.

Они подошли к двери и заглянули за неё. Им открылся путь на лестницу, по которой они поднимались в прошлый раз. Она крутой спиралью уходила вверх, заботливо освещённая тусклыми факелами.

— Наверх есть путь кроме этой лестницы? — спросила Игла, пытаясь совладать с дурным предчувствием. Чары у лестницы казались особенно сильными, а от запаха гнили слезились глаза.

— Нет. Возможно, стоило лезть по стене снаружи, — с губ Дара сорвался нервный смешок. — Но боюсь, она нас уже не выпустит. Да и из меня скалолаз не самый ловкий.

Переглянувшись, они начали подъём. Лестница была узкая — приходилось идти друг за другом. Дар шёл впереди, держа когти наготове и не отпускал руки Иглы, будто боялся, что если хоть на миг разомкнёт пальцы — она исчезнет.

— Я только по деревьям в детстве лазила. Однажды застряла на сосне и ревела от страха, не зная, как слезть, — голос Иглы дрогнул. — Светозару пришлось спускать меня на себе. Мы чуть оба шеи не свернули.

— Меня однажды приковали стене в пещере. Лет пять там просидел, на вершине горы. Какой-то богатырь ехал мимо, освободил меня и напоил водой. Но вот спускаться по отвесным скалам пришлось самому. — Дар оглянулся на весело подмигнул Игле. — Я сорвался. Повезло, что бессмертный.

Игла покачала головой.

— Жуть какая. Кто тебя приковал?

— Я отказал тогдашней царице, — он задумался. — Запамятовал её имя. Меня интересовала зачарованная медвежья шкура, которая лежала в её спальне, а царица в обмен на шкуру захотела меня в любовники. Я отказался, а она обиделась. Обвинила меня то ли в том, что я соблазнил её дочь и обесчестил, то ли в том, что похитил и обесчестил... Точно было что-то про честь. Ну, и придумала такое изобретательное наказание. Сказала, что раз уж я бессмертный и не принимаю её общества, то сидеть мне вечно в одиночестве.

По спине Иглы пробежали мурашки от ужаса. Как много ещё она не знала о жизни Дара? Он рассказывал об этом так легко и просто, будто не видел в случившемся с ним ничего дурного.

— И что ты сделал, когда освободился?

Некоторое время Дар молчал. То ли вспоминал, то ли думал, стоит ли рассказывать.

— Не помню, что именно я собирался сделать. Я даже её лица не помню. Но оказалось, что пока я мучился в цепях, она умерла. Царь узнал о её бесконечных любовниках и о планах посадить одного из них на трон. Царь упрятал её в темницу, и там она умерла. Повесилась на цепи, которой была прикована к стене. Меня, к слову, оправдали, и царь подарил мне в качестве извинения ту самую шкуру.

— А что за особенного было в той шкуре?

Дар пожал плечами.

— Говорили, она даёт безграничную силу тому, кто её носит. Но я так и не разобрался, как она работает. Валяется теперь в одном из сундуков в сокровищнице.

За разговорами, пусть и несколько мрачными, они всё же немного убаюкали страх. Подъём продолжался удивительно спокойно, и это настораживало. Игла даже успела подумать о том, что возможно, на самом деле они идут не в ту сторону, и Забава прячется не наверху, а внизу и тут они просто зря тратят время. Только воспоминание о том, что лгать Забава не может, заставляло Иглу продолжать идти по ступеням. Так они и добрались до самого верха, к двери, которая, как помнила игла, вела на просторный этаж с несколькими кабинетами, и оттуда на другую лестницу, которая заканчивалась на открытой галерее башни. Игла выглянула в бойницу — снаруж всё ещё была непроглядная ночь. Они поднимались не больше часа. Так просто? Не может быть всё так просто. Это же игра Забавы. Не на жизнь, а на смерть.

Дар потянулся к двери.

— Погоди, не открывай! — воскликнула Игла и потянула его назад. — Не может быть всё... так.

— Что бы там ни было, нам придётся пройти через это. Другого пути наверх нет. Держись рядом, — с этими словами Дар потянул дверь на себя и... ничего не случилось. Перед ними расстелился в рыжем свете факелов тот самый коридор.

Игла с Даром переглянулись и, взявшись за руки, перешагнули порог.

Зазвенел колокольчик. Далёкий, приглушённый утренним туманом. В избе было прохладно, как часто бывало зимой и ранней весной, отчего вылезать из-под пухового одеяла совсем не хотелось. Игла потянулась, поудобнее устраиваясь на печи, перевернулась на другой бок и угодила прямо в тёплые объятия Светозара.

— Чего ты, соня, — прошептал тот, нежно целуя её в макушку. — Пора просыпаться.

Нехотя разлепив веки, она улыбнулась и так же тихо ответила:

— Пока дети спят, можно и нам полениться.

Светозар засмеялся, поцеловал её крепко и, утащив под одеяло, накрыл собой.