Игла

Глава 5

— Приветсвую, полагаю, это ваши лошадки снаружи, господа? — На лавку к Игле подсел невысокий мужик средних лет с аккуратно подстриженной русой бородой, в добротной шерстяной свите. Он разгладил усы и улыбнулся Игле, Кощея от этой улыбки передёрнуло. — Так ваши?

— Наши, — кивнула Игла, улыбаясь в ответ так, будто увидела старого друга. — Что-то случилось?

— Не-ет, что вы! — махнул рукой мужик. — Просто гляжу, такие лошадки чудесные, холёные, потом вас увидел, думаю, люди, видно, добрые, вот, решил познакомиться, узнать, куда путь держите.

— Тебе знать... — начал было Кощей, но Игла под столом пнула его по колену и перебила:

— К Инежским горам, а ты... добрый человек, куда направляешься?

Кощей зашипел на неё, потирая ушибленную ногу. Совсем сбрендила, дикарка! А мужик, кажется, того даже не заметил, продолжая заискивающе зубоскалить.

— Меня Вуком звать, любезная. — Он приложил волосатую лапищу к груди и склонил голову.

— Меня кличут Игла, а спутника моего Даром звать.

— Какие имена чудесные! — воскликнул Вук и посмотрел на Кощея, тот одарил незваного гостя презрительным взглядом. От Вука за версту несло крысиным любопытством, а от улыбки его веяло ложью. — Вы, должно быть, из Даргорода, на такой-то карете?

— А тебя это волновать не должно, — отрезал Кощей. — И за стол тебя никто не приглашал, так, что будь добр...

— Дар! — Игла сделала круглые глаза, но Вук ободряюще похлопал её по руке, продолжая улыбаться, будто грубость Кощея его совсем не тронула.

— Ничего-ничего, любезная, — сказал он, поднимаясь с места. — Ты прав, мил человек. — Он поклонился. — Прошу, простите меня за беспокойство, с моей стороны, это было грубо. За сим откланиваюсь.

— Нет, что ты... — замахала руками Игла, но Вук уже направился к двери. Как только он вышел из трактира, Игла метнула разгневанный взгляд на Кощея, тот и бровью не повёл, только отхлебнул из кружки ещё мёда. — Ты за ужином врагов решил нажить? Или успел напиться? А ну, отдай! — Она вырвала из рук Кощея кружку. — Это ж, надо!..

— А ты сама не видела? У него же на лице написано, что он плут, — ответил Кощей, плохо скрывая растущее раздражение. Эта девчонка, правда, такая глупая или прикидывается? — Следующим делом предложил бы в кости сыграть или бы просто ножичком тихонько кошель с пояса увёл.

Игла надула губы, недовольная словами Кощея, но, похоже, противопоставить ей было нечего, поэтому Игла вернулась к еде, сунула в рот целый пирожок и принялась усердно жевать. Кощей поморщился — и угораздило же его связаться с этой дикаркой. Ну, почему из всех людей, за столько сотен лет, именно она сумела прочитать зачарованные записи? Не иначе — очередная глупая шутка его дорогих братцев и сестриц.

— Где ты раздобыла свою книгу? — спросил он, старательно подавляя нарастающее раздражение при мыслях о семье.

— Она лежала у бабушки в сундуке, сколько я себя помню.

— А у неё книга откуда?

— Не знаю. — Игла пожала плечами. — По молодости она много путешествовала, собирала знания и рецепты. Должно быть, раздобыла где-то.

— Значит, после Инежских гор навестим твою бабку.

— Не получится, — покачала головой Игла. — Она умерла два года назад.

Кощей поморщился.

— А мать твоя? Отец?

— Их я не знаю, — пожала плечами Игла, наворачивая пироги. Печаль, которая коснулась её лица, когда она вспомнила о смерти бабки исчезла, сменившись полным равнодушием. — Бабушка нашла меня в лесу, меньше дня от роду, и приютила. Говорила, что сам лес в меня жизнь вдохнул, значит, быть мне лесной ведьмой.

Игла шмыгнула носом и хлебнула мёда из кружки. А Кощей устало вздохнул: ещё одна ниточка, которая могла дать подсказку, где искать остальные книги, оборвалась. Подозревал, что так будет, потому, наверно, и не спрашивал так долго, не хотелось разочаровываться вновь — слишком много было таких разочарований за время бесконечных поисков. Впрочем, теперь он наконец продвинулся. Инежские горы. То, что Славна спрятала оружие именно там даже забавно. Где ещё могла устроить тайник владычица гор? Сама Славна Инежские горы никогда не любила, они лежали далеко на востоке Вольского Царства, за Тёмными Лесами, там сестрица, обожавшая внимание, чувствовала себя отрезанной от мира, поэтому большую часть времени проводила на западе, среди острых пиков Тригорского княжества, долина которого открывала пути на столичные пиры Даргорода и на бесконечные балы соседних государств. Кощей слышал, что она даже завела интрижку со вторым сыном короля Ранты, и даже подумывал убить мальчишку, чтобы досадить сестрице, да угодил в саркофаг. Возможно, если время и характер Славны ещё не развели этих двоих, стоит вернуться к задуманному.

— Ладно. — Кощей хлопнул по столу и поднялся. — Развлекайся тут, а я пожалуй, пойду в комнату, отдохну.

— Я видела вывеску! — махнула рукой Игла, пытаясь удержать Кощея. — У них тут баня есть!

— Замечательно, — сказал Кощей без всякого выражения. — Тебе не помешает.

Игла закатила глаза и, откусив от очередного пирога, вновь махнула рукой, на этот раз грубо отсылая Кощея прочь. Тот ухмыльнулся, развернулся на пятках и направился к лестнице на второй этаж.

Трактирщица привела его в комнатушку, которая едва ли была больше кареты, в которой они путешествовали. Две деревянные кровати стояли так близко, что пройти между ними можно было только боком. Под скошенным потолком блестело последними лучами солнца единственное окошко. И за это они отдали серебро? Кощей оглянулся на трактирщицу, которая ставила возле медного таза на лавку глиняный кувшин с водой. Она смущённо улыбнулась, поклонилась и мышкой выскользнула за дверь.

Кощей вздохнул и, не раздеваясь, прямо в сапогах упал на кровать, в воздух взметнулось облачко пыли. Поморщившись, он чихнул, выругался и закрыл глаза. Что ж, прилечь и вытянуть ноги действительно оказалось приятно. Если подумать, торопиться им некуда. Он столько лет провёл в поисках и ожидании, что день-другой промедления делу вряд ли навредят. Тем более, девчонку лучше держать довольной, до тех пор пока она не соберёт для него все четыре книги и не приведёт к тому, что он ищет.

Дверь ударилась о стену и комнату наполнило жуткое, потустороннее хихиканье. Кощей подскочил, хватаясь за кинжал на поясе, пытаясь разглядеть угрозу. В комнате было темно, должно быть он задремал, и на дворе стояла глубокая ночь. Кощей взмахнул рукой, зажигая лучину. Зыбкий свет озарил комнату, и лицо Кощея вытянулось. На пороге стояла Игла и, приложив палец к губам разговаривала с дверью.

— Тише, чего шумишь! — прошипела она и громко икнула. Попыталась закрыть дверь, но споткнулась о свои ноги, упала на колени и снова жутко захихикала. Кощей молча наблюдал за происходящим.

Кряхтя, Игла поднялась на ноги и шатаясь добралась до кровати. Стащила с головы раздобытое где-то полотенце, и мокрые волосы рассыпались по спине и плечам, комнату наполнили запахи мёда и мыла. Похоже, баню, она всё же нашла. Игла сняла душегрею, бросила её на кровать и направилась обратно к двери.

— Ты куда? — спросил Кощей, провожая её взглядом.

Игла ойкнула, подпрыгнула с испугу.

— Ты не спишь? Прости, что разбудила, — сказала она нетвёрдо.

— Ты куда? — повторил Кощей.

— Там, внизу, меня ждут.

— Кто?

— Мал и Лим. Мы пойдём в озеро прыгать.

— Чего?

— Они угостили меня мёдом, обещали показать, как париться берёзой, а потом прыгать с причала. А потом... что потом... не помню, но что-то очень интересное... Ты спи отдыхай. — Игла наконец добралась до двери и почти вывалилась в коридор.

— Она ещё и пьянчуга, — пробормотал Кощей и лёг обратно, закинув руки за голову.

Какие ещё Мал и Лим? Идти в баню в компании каких-то недоумков! Впрочем, ему-то какое дело. У девчонки своя голова на плечах. Доверху набитая опилками, и залитая мёдом. Ему до её глупости дела нет. Будет дурной голове урок по утру, в конце концов читать после бурной ночки она вряд ли разучится, а это всё, что его волнует.

Кощей тяжело вздохнул, выругался себе под нос и встал с кровати.

В трактире стало ещё шумнее прежнего, смех и гомон разбавляла нестройная музыка. Похоже, после заката веселье на постоялом дворе только начиналось. Кощей выхватил из толпы уже знакомую трактирщицу.

— Где тут баня?

На дворе было заметно тише, приглушённые голоса пробивались на улицу ровным гулом, холодный воздух согревался в груди и вырывался наружу облачками пара. Двое вели Иглу под локти, и один уже стаскивал с её плеча платье. Она сопротивлялась, продолжая хихикать, и, судя по всему, вообще плохо понимая, что происходит.

— Эй, дурни!

Парни обернулись, молодые, вихрастые, и явно не такие пьяные, как Игла. Они-то точно понимали, что собирались сделать.

— Чего тебе? — оскалился один из них.

— Руки от девицы убрали, — велел Кощей, делая шаг навстречу. — Быстро.

— Иди отсюда, она с нами! — огрызнулся второй.

— Если хочешь, можешь потом зайти с ней попариться, как мы закончим, — подмигнул первый.

Игла, кажется, только сейчас заметила, что кто-то прервал их прогулку до бани. Обернулась и скривилась.

— С ним я париться не буду. Ему не надо, — замотала головой она и добавила полушёпотом. — Он даже не срёт, представляете? За три дня ни разочка!..

Парни непонимающе переглянулись, но тут же поволокли Иглу дальше. В два шага он догнал их и потянул Иглу за локоть, чтобы освободить из жадной хватки.

— Вы с первого раза не поняли? Девицу отпустите и парьтесь сколько хотите вдвоём.

— Иди нахрен, мужик! Чего пристал? Найди себе свою девку. — Парень рванул Иглу на себя, и она, вскрикнув от боли, не удержалась на ногах и упала.

Второй размениваться на слова не стал и молча выбросил кулак Кощею в лицо. Конечно, всё должно было закончиться банальной дракой. Скольких таких дурней Кощей встречал на своём веку — и не сосчитать. Удар был быстрый и точный, пришёлся точно по лицу, и парень мешком повалился на землю. Перстни оставили на коже кровавый узор. Кощей зашипел и потряс ушибленной рукой. Давненько он не разминал кости. Медленно он повернулся ко второму парню, но тот оказался не таким смелым.

— Да забирай ты эту дуру! Боги! Ты же мог его убить! — запричитал он, и принялся поднимать потерявшего сознание друга. — Боги! Малохольный какой-то!

Кощей проводил их грозным взглядом, а когда те скрылись за дверью постоялого двора, повернулся к Игле. Она сидела на земле и сосредоточенно дула на разбитую коленку. Кощей присел на корточки рядом с ней. Ноги у Иглы были крепкие, совсем не изящные, кожу покрывали синяки, должно быть, она часто билась об окружающие предметы. Что немудрено, когда живёшь в лесу. Кощей накрыл ссадину ладонью, Игла вздрогнула.

— Ты чего? — пробормотала она.

— Ничего. Не болтай.

— О-о, — выдохнулся Игла, когда ладонь его засветилась золотом, и ссадина начала затягиваться. — Я бы и сама справилась. Уже собиралась сделать вужь-ву-у-ужь. — Она таинственно заводила руками в воздухе. Кощей не сдержался, и уголок его губ дрогнул при взгляде на неё.

— Ты хоть знаешь, что нельзя колдовать пьяной? Можешь наворотить дел.

— Ты дурак? — Игла обиженно нахмурилась. — Я не пьяная.

— Ты едва на ногах держишься.

— Я не могу быть пьяной, — упрямилась она. — Потому что я не пила.

Кощей вскинул брови и ткнул пальцем Иглу в лоб. Она недовольно поморщилась.

— Эй!

— Ты ври, да не завирайся. Ты при мне две кружки мёда вылакала. И, видать, ещё налегла в моё отсутсвие.

— Так а мёд тут причём? Он же от пчёл. Я его сколько ела и ни разу не пьянела.

Сперва Кощею показалось, что она шутит, но её открытый, искренне ничего не понимающий взгляд подсказал, что Игла и впрямь никогда прежде не пила, и даже забродивших ягод не пробовала.

— Это другой мёд, — терпеливо пояснил Кощей и помог Игле подняться на ноги. — Хмельной.

— О-о, — снова выдохнула Игла, сжимая его ладони. Лоб её наморщился, отражая спутанное движение мыслей. — Так вот отчего вкус у него был такой странный и жидкий.

— Жидкий вкус? — улыбнулся Кощей, не давая ей снова осесть на землю.

— А он не жидкий?

Тут из трактира вывалилась целая толпа мужиков и среди их галдежа раздалось звонкое: «Вон он!». Кощей протяжно вздохнул.

— Прости, дикая, но придётся тебе обойтись этой ночью без постели.

— А? — моргнула Игла, а Кощей уже подхватил её на руки и сломя голову понёсся к конюшням.