Игла

Глава 41

Страшная боль пронзила сердце Иглы. Она с криком села, хватаясь за грудь. Вскочила на ноги и, ведомая странным, наполненным ужасом и болью, притяжением, помчалась обратно в терем. Спотыкаясь о собственные ноги, налетая на углы и стены, она бежала навстречу безмолвному зову. Ворвавшись в гостиную, она замерла, как вкопанная, не в силах осознать, что именно видит.

Светозар вонзил руку в грудь Дара. А тот, выгнувшись дрожал, запрокинув голову и закатив глаза. Он стоял на ногах, но едва ли был в сознании. Светозар сжал зубы, дёрнул рукой, багрец вспыхнул красным, и грудь Иглы прострелила новая волна боли.

— Прекрати! — закричала она. — Светозар, ты его убиваешь!

Светозар даже не взглянул на неё, продолжая с ненавистью смотреть на Дара. Ярость поглотила его, кожа сияла белым, глаза заволок туман. В комнате поднялся ветер, мгновенно задувший пламя в камине. Игла бросилась к Светозару, толкнула в бок, но руки её прошла сквозь бесплотное тело. Тогда она попыталась оттолкнуть Дара, но едва коснулась его, багрец засиял ярче, Дар застонал от боли, а Иглу отбросила назад.

— Хватит, прошу тебя, Светозар! — крикнула она, едва не упав. — Светозар! Посмотри на меня!

На этот раз он услышал. Перевёл на Иглу затуманенный взгляд и несколько мгновений смотрел, будто видел впервые. Но потом в его глазах промелькнула тень узнавания.

— Если его не станет, Забава вознаградит нас обоих. Нам не понадобится его дрянное сердце, — он говорил медленно, кажется, даже не осмысливая слова, слетающие с губ. — Всё закончится сегодня. Всё. Закончится.

Забава. Она всё же добралась до них. Игла не могла в это поверить — даже здесь, в зачарованном тереме, они оказались не в безопасности..

— Светозар, послушай, ты должен остановиться. Прошу тебя, не делай того, о чём пожалеешь. Ты не такой, я знаю. Ты не убийца. Прошу тебя, Светозар. — Слёзы бежали по щекам Иглы. Она не знала, что делать, как остановить происходящее. Как достучаться до Светозара. Спасти Дара. — Пожалуйста! Пожалуйста! Оставь его!

Из Дара на глазах утекала жизнь. Кожу испещрили чёрные вены, напоминающие трещины, из носа хлынула кровь, руки потемнели и высохли. Свет багреца начал тускнеть.

— Светозар! — Игла снова попыталась его оттолкнуть, но безуспешно. — Пожалуйста! Ты не такой!

Светозар обернулся к ней так резко, что Игла отшатнулась. В глазах его сияло белое пламя. Голос стал гулким, потусторонним, пугающим.

— Ты сделала меня таким!

— Нет!

— Ты не дала мне умереть! — гаркнул он. — И теперь я сделаю всё, чтобы мы были вместе. Всегда.

Он провернул руку, Дар выгнулся сильнее, кровь хлынула уже изо рта. Игла закричала, сорвала с шеи подвеску и сжала в кулаке. Руки вспыхнули пламенем, Игла закричала громче, когда раскалённый металл побежал по коже будто вода. Светозар дёрнулся, отпустил Дара. Тот рухнул на пол, а тело Светозара охватил призрачный огонь. Светозар закричал, заметался по гостиной, пытаясь сбить пламя. Но пламя не исчезало, оно поглощало его, превращая в призрачный пепел.

— За что? — выпалил он, ошарашенно глядя на свои рассыпающиеся пылью руки. — Я ведь сделал это ради тебя.

— Прости, — покачала головой Игла, сходя с ума от ужаса и боли. — Прости.

Металл пролился на пол. Светозар в последний раз вспыхнул белым пламенем и исчез. Игла закричала и, задыхаясь от рыданий, бросилась к Дару. Обожжёные руки, покрывались волдырями, болели и тряслись, но она всё равно прижала их к груди Дара, отдавая его телу свою магию. Всю, до которой только могла добраться. Чёрные вены схлынули с его лица, руки вновь обрели здоровую плоть, кровь, залившая ковёр, остановилась. Но сколько бы Игла ни вливала в Дара магию, сколько бы ни приговаривала волшебный слов, он не приходил в себя. Заливаясь слезами, Игла обхватила ладонями его лицо, даже не замечая, что пачкает его своей кровью.

— Проснись, Дар. Просыпайся.

Она припала ухом к его груди. Багрец слабо пульсировал, но тепло его было неровным, слабым, едва различимым.

— Почему Дар не просыпается? — прозвучал сзади тоненький голосок.

Игла обернулась. Она даже не заме, что в гостиную прибежали Ветер, Ласка и Мяун. Они сгрудились у двери, не решаясь подойти и не зная, что делать и чем помочь. Игла постаралась взять себя в руки, села на пятки и вытерла трясущимися руками лицо.

— Всё хорошо, Ветер, — выдавила она улыбку. — Мы ему обязательно поможем. Он немного приболел. Всё будет хорошо.

— В Гвардии должен быть лекарь, — сказал Мяун. — Мы должны добраться туда как можно скорее.

Да. Лекарь. Точно. Лель. Лучший лекарь во всём Вольском Царстве. Люди на ярмарке говорили о нём. Светозар говорил о нём. Боги, Светозар! Игла подавила новую волну рыданий — сейчас ей нужна трезвая голова. Она должна помочь Дару.

Игла поднялась на ноги, вытерла руки о юбку и тут же поморщилась от боли. Ожоги начали потихоньку затягиваться, но до исцеления было ещё далеко.

— Мяун, снаряди карету, — скомандовала она твёрдым голосом, и домовой тут же исчез. — Ласка присмотри за Ветром, пока я...

— Нет! Мы едем с вами! — Ласка прижала к себе Ветра. А тот решительно кивнул.

— Мы не можем бросить Дара! Вдруг вам понадобится помощь.

У Иглы не было сил спорить.

— Хорошо, берите Дара за ноги. Я — с другой стороны. Осторожно, но быстро, всё понятно?

Всю дорогу до Гвардии Игла надеялась, что Дар придёт в себя, но этого не случилось. Его голова лежала у неё на коленях, он был бледен и холоден как лёд, не откликался ни на тряску кареты, ни на касания, ни на голос Иглы.

— Стой! — приглушённо крикнул кто-то снаружи, и лошади замерли. В карету заглянула Ласка, которая правила лошадьми.

— Тут стража.

Игла выпрыгнула из кареты и наткнулась на высокого широкоплечего богатыря с секирой. Он был в чёрном гвардейском кафтане, с грозным, усталым взглядом. За его спиной высились тёмные ворота Гвардии.

— Проездную грамоту предъявите, — сказал он, смерив Иглу подозрительным взглядом. — Без грамоты пускать не велено.

— У нас нет грамоты, — ответила Игла. — Нам нужна помощь Леля.

— Командующего Леля, — поправил стражник и повторил. — Без грамоты пускать не велено. Возвращайтесь утром, вас запишут на приём.

— У нас нет времени! — крикнула Ласка с козел. — Лель нужен нам сейчас. Это вопрос жизни и смерти!

— Там в карете человек, ему нужна помощь лекаря, — терпеливо принялась объяснять Игла. — И Лель...

— Так везите его в городскую лекарню, — недовольно буркнул стражник. — Там принимают Журавли.

— Боюсь, что обычный Журавль нам не поможет, — Игла из последних сил держала себя в руках. — Нам нужен именно Лель.

— Командующий Лель вам не личный лекарь, сопли вашему дружку подтирать по первой просьбе, — пробасил стражник, грозно нависая над Иглой.

— Слушай ты, дубина! — Ласка спрыгнула на землю. — Головой своей дырявой, подумай! Мы, по-твоему, тут шутки шутим?

Стражник тяжело повернулся к ней, сжимая секиру и кулак, явно собираясь огреть им Ласку, Игла поспешила вклиниться между ними. Пламя вспыхнуло в руке, готовое защищать хозяйку. Это была ошибка. Откуда ни возьмись, появились другие Вороны. Они налетели на Иглу, и она не успела опомниться, как её прижали лицом к стенке кареты, до боли заломили руки. Верёвка туго стянула запястья, где-то сбоку закричала Ласка, но Игла не могла ни помочь ей, ни даже увидеть, что происходит. Она лишь молила богов, чтобы Ветер сидел в карете тихо и не пострадал.

— Нападение на Ворона — это преступление, — прорычал стражник и грубо поволок Иглу к воротам.

— Я защищалась!

— Это ты расскажешь нашей командующей, ведьма.

Краем глаза Игла заметила Ласку и с облегчением выдохнула. Она была взъерошенной, билась, как рассерженный воробей, в руках своего провожатого, но всё же казалась невредимой.

Их волокли к высокому тёмному зданию Вольской Гвардии. Три каменные башни возвышались над городом и над каждой сияли даже в ночи три золотые птицы: Ворон, Журавль и Сокол.

Вороны втолкнули Иглу и Ласку в огромные двустворчатые двери и завели в просторный зал, тёмный и пустой — только пара кристаллов светились в подвесных каменных чашах. Дальше была широкая каменная лестница, а потом длинный тёмный коридор, полный дверей. Их вели к самой дальней — почему-то красной.

Это оказался небольшой кабинет с письменным столом, книжными полками с одной стороны и стойками с оружием — с другой. Игла больно ударилась коленями, когда её толкнули на пол. Ласку усадили рядом, и та грязно выругалась, не желая, чтобы к ней прикасались.

— Ждите, — гаркнул один Ворон и вышел из кабинета. Второй остался у двери.

Некоторое время было тихо, ничего не происходило. Ласка кряхтела, извиваясь на полу, пытаясь сбросить путы. Игла осторожно пошевелилась, надеясь ослабить верёвки, но узлы были завязаны на славу, и руки уже начали затекать. Ласка сдалась и растянулась на полу, тяжело дыша. Время тянулось, Игла начинала нервничать всё сильнее — чем дольше они тут, тем меньше времени остаётся у Дара.

— Ублюдки! Мерзавцы! — отдохнув, Ласка вновь принялась бесноваться. — Вы нас защищать должны, а не связывать! Мы за помощью пришли! И это ваша хвалёная гвардейская помощь? Да вы ничем не лучше лесной нечисти!

— Заткнись, пока я тебе кляп в рот не вставил, — буркнул Ворон.

— А ты попробуй! Я тебе пальцы по локоть отгрызу, упырь!

Ворон выругался и схватил Ласку за плечо. Она завизжала, опрокинулась на спину и принялась пинаться.

— Не смей её трогать! — крикнула Игла и боком налетела на Ворона. Тот устоял на ногах и толкнул её, заставляя снова упасть. Пришёл черёд Иглы пинаться. Размахнувшись посильнее, она попала Ворону пяткой в живот. Ворон задохнулся и, выругавшись, схватил Иглу за волосы.

— Что здесь происходит? — раздался строгий женский голос, заставивший всех замереть. Игла обернулась.

В кабинет вошла невысокая женщина с длинной тёмной косой. Чёрный кафтан с золотой оторочкой, на поясе — меч, на груди — серебряная брошь с вороном, сидящим на полумесяце. Бровь, надвое рассечёная шрамом, взмыла вверх. Карие глаза выжидающе смотрели на воина, нависшего над Иглой. Несмотря на глубокую ночь, командующая — а Игла не сомневалась, что это именно она, — не выглядела так, будто её только что подняли из постели.

— Они на меня напали. — Ворон вытянулся по струнке, отряхнулся и поспешил отойти в сторону.

— Связанные? — Бровь поднялась ещё выше. — Я так полагаю, это и есть те самые вторженцы, о которых вы заявили? Две юные девицы?

— Они напали на стражу...

— Мы просили о помощи, дубина! — огрызнулась Ласка, пытаясь перевернуться со спины на бок. — Они у вас тут все тупые! Как на службу попали?

Игла предостерегающе её пнула, а командующая тяжело вздохнула, устало потёрла переносицу и кивнула Ворону.

— Развяжи их.

Тот спорить не стал, хоть и удивился приказу, и, достав из-за пояса нож, быстро разрезал верёвки. Игла тут же встала, потирая затёкшие запястья. Командующая тем временем обошла свой стол, но садиться в кресло не стала.

— Меня зовут Василиса, — сказала она, расстегнув ворот кафтана, и Игла заметила десятки светлых шрамов, покрывающих шею. — На будущее, для срочных вопросов есть восточные ворота, там принимают ночных просителей.

— Прошу прощения, мы не знали, — ответила Игла.

— Ваш стражник мог бы и сказать, — пробурчала Ласка. — Тогда и не случилось бы ничего.

Василиса смерила её снисходительным взглядом, но ничего не сказала, похоже, и сама понимала, какое дурацкое вышло недоразумение. По крайней мере Игла на это надеялась, на это и на то, что их следующим её приказом не отправят в темницу.

— Мне жаль, что так получилось, — торопливо заговорила Игла. — Но нам очень нужна помощь Леля... то есть командующего Леля. Наш друг умирает, и мы думаем, что Лель может ему помочь...

— Я уже распорядилась отправить вашего друга в крыло Журавлей и вызвала Леля, — прервала её Василиса. — А вы пока расскажете мне, кто вы такие и что случилось.

У Иглы немного отлегло от сердца. Она всем своим существом рвалась к Дару, но раз он теперь не один, возможно, всё обойдётся. Колени задрожали, и Игла медленно осела на пол. Василиса ничего не сказала, махнула Ворону у двери и села в кресло. Ворон — теперь уже бережно — помог Игле подняться и усадил на лавку у стены. Ласка, помедлив, села рядом. Когда Игла смогла совладать с собой, она заговорила:

— Наш друг, Кощей, на него напал призрак.

Василиса приподняла брови.

— Где это случилось? Что с призраком?

— У нас дома, я его... — Игла сглотнула подступившие слёзы, — развеяла.

— Откуда у вас дома взялся призрак?

Игла замялась, Ласка медлить не стала.

— Мы думаем, что подцепили его в Тёмном Лесу.

Брови Василисы взмыли выше.

— Вот как? Что вы делали в Тёмном Лесу?

— Родственников навещали, — тут же выпалила Ласка и нахмурилась. — Какая вам разница? Кощею нужна помощь!

Василиса тяжело вздохнула, сцепив пальцы, опёрлась на стол и обвела Иглу и Ласку строгим взглядом, и Игла заметила на её молодом на первый взгляд лице, тонкие морщинки вокруг глаз.

— Вот что, голубушки, если в хотите получить помощь, вы прямо сейчас перестаёте мне врать. — Она остановила взгляд на Игле. — От вас всех за версту разит такой древней и тёмной магией, что я сделала вам одолжение, что до сих пор не взялась за меч. И прямо сейчас я даю вам — одну, последнюю — возможность отговорить меня насаживать ваши головы на пики.

Говорила она спокойно, без выражения или угрозы, но Игла не сомневалась, что если Василиса посчитает нужным, без полебаний исполнит то, о чём говорит.

— Вы... помните Светозара? — выдавила Игла. — Он служил у вас Вороном.

Лицо Василисы вытянулось, она откинулась на спинку кресла и кивнула.

— Разумеется. Насколько мне известно, он погиб больше года назад.

— Он — тот призрак, который напал на нас. А я — его невеста.

Игла рассказала правду. Почти всю. Пересказала события в общих чертах, опуская детали и осторожно обходя опасные, как она считала, моменты, которые могли навредить ей, Дару или Ласке с Ветром. От момента смерти Светозара до сегодняшней ночи. Когда Игла упомянула Морену и её детей, Василиса побледнела, но перебивать не стала, продолжая внимательно слушать. Когда же Игла закончила рассказ, Василиса некоторое время сидела молча, задумчиво глядя перед собой.

— С призраками всегда так, — наконец сказала она. — Чем дольше они оторваны от жизни, тем сильнее в них преобладают гнев, ненависть и другие тёмные чувства, разум туманится, а со временем исчезает вовсе... — Она замолчала и подняла на Иглу пронзительный взгляд. — Молодец, что развеяла его. Иначе всё могло обернуться ещё большей бедой.

Игла закусила нижнюю губу и кивнула, сдерживая слёзы. Пальцы впились в юбку и побелели.

— Что касается остального, — продолжила Василиса. — Когда дело касается богов и их детей, наши руки во многом связаны. До тех пор, пока они не начинают напрямую вредить смертным. Как же они разбираются между собой — нас не касается.

— Они засунули меня в ларец! — воскликнула Ласка. — Я просидела там тысячу лет!

Василиса покачала головой.

— Я понимаю, это действительно ужасно, но тысячу лет назад не было никаких законов и никакой Гвардии. Мы не можем наказывать за нарушение законов, которых не существовало.

Ласка фыркнула, но тут же встрепенулась.

— Ну, а то, что они сделали с Иглой!...

Игла покачала головой, призывая Ласку замолчать. Василиса перевела на неё взгляд.

— Они что-то сделали с тобой?

— Тот, кто это сделал, уже мёртв. — Игла слабо улыбнулась. — Наказывать уже некого. И мне, если честно, всё равно, можете вы что-то сделать с ними или нет, я хочу, чтобы вы помогли Кощею. С остальным мы разберёмся сами.

Василиса посмотрела на неё тяжёлым, задумчивым, полным вины и сожаления взглядом, а потом поднялась с кресла.

— Идём. Я провожу вас к нему.

***

Крыло Гвардии, в котором заправляли Журавли — лекари — стояло у реки. Длинное каменная постройка, с двускатной, укрытой снегом крышей. Среди десятков окон горели два соседних, и сердце Иглы забилось от мысли, что Дар сейчас там, лежит, умирающий. Она почти сорвалась на бег, но лишь страх оставить вспыльчивую Ласку наедине с грозной Василисой удержал её ноги.

Коридоры и залы крыла напоминали дикий буйный лес, цветы, деревья травы росли в кадках повсюду, на стенах, лестницах, спускались с потолка. Знакомые и привычные, диковинные и странные, каких Игла прежде никогда не видела и прежде бы обязательно провела бы здесь часы и дни, разглядывая каждый новый цветок, но сейчас едва замечая происходящее вокруг. Василиса проводила их на третий этаж, распахнула двустворчатые двери и пропустила в просторный зал.

Дар лежал на столе, голый по пояс. Игла бросилась к нему, но приблизившись, замерла и вскрикнула, в ужасе прижимая ладони ко рту. Грудная клетка была раскрыта, развороченная. Рёбра распирали какие-то металлические приспособления и глубоко внутри на месте утерянное сердца тускло горел багрец, покрытый трещинами.

— Что он с ним сделал! — зарычала Игла, оборачиваясь к Василисе. — Что с ним!

Из соседней комнаты вышел молодой мужчина. Длинные рыжие волосы, заплетёныне в косу лежали на плече. Вместо живой левой, когда-то потерянной руки — металлическая, с сияющими камнями багреца в предплечье и каждом пальце. Ещё два довольно крупных камня-багреца он нёс в правой руке. На белой рубашке темлени рубиновые пятна крови.

— Мне пришлось это сделать, чтобы понять, что происходит с вашим другом. Это не навредило ему, обещаю, — спокойно сказал он и ободряюще улыбнулся. Его карие глаза светились лаской и заботой, и у Иглы тут же пропали все сомнения в его добрых намерениях.

— Ты Лель? — решительно выступила вперёд Ласка и требовательно продолжила, не дожидаясь ответа. — Ты можешь его спасти?

Улыбка Леля померкла, он с искренним сочувствием посмотрел на Иглу.

— Боюсь, что нет.