Грани будущего Zero: Карлов (*30 иллюстраций)

Глава 29 Палата лордов

«Москва-сити».

На следующий день.

Сотня людей в красной броне поставила меня на пьедестал в полукруглом конференц-зале.

Один против толпы — это не один с толпою. Неуютно.

Они разглядывали чужеземца как диковинное животное в зоопарке. Впрочем, мне они были не менее интересны. Как и весь подземный город. И всё, что я мог сделать, это также пристально смотреть в глаза каждому по очереди. И все они отводили глаза… даже в этой чёртовой броне, в которой им сам Сатана был не страшен!

Сдавался каждый, пока меня не прервали от этого милого, ничего не значащего для других ритуала выяснения главенствующих отношений.

По сути мы те же самые приматы, что и миллионы лет назад. Всё ещё хотим знать у кого банан длиннее.

Пропутешествовав от лифта неизвестного здания по таинственной площади до местного аналога тюрьмы в ночи, а утром проследовав до этого самого здания на своих двоих, я увидел электрический транспорт, отличное освещение, крепкие дома-бункеры, и большое электронное табло.

Цифры впечатлили.

Табло показывало комфортные плюс двадцать пять градусов по Цельсию, 35567 жителей и 5110-ый день с момента некоего «официального старта».

Если за каждым жителем не следила персональная камера, то выходило, что данные о них передавал некий чип или иное устройство слежения. В обоих случаях — ничего хорошего это не предвещало… Но для того, чтобы понять, нужно было немного пожить на поверхности.

Нити навесного транспорта над головами у купола-потолка ошеломляли. Как и летающие с огромной скоростью капли-пули-вагоны над площадью и зданиями. Они говорили о том, что это был развитый в промышленном плане город, который перешагнул технологии на поверхности, которые мы потеряли четырнадцать лет назад.

Судя по вкуснейшему завтраку, который мне доставили в комнату поутру, подземные жители выращивали искусственное мясо и обладали развитой гидропоникой, которая помимо овощей и фруктов так же занималась разведением грибов, пряных трав, фруктов и всего, на что способно воображение.

Причём в грибах ощущалось наличие йода, что ставило мои вкусовые рецепторы в тупик. Выходило, что они занимались ещё и гибридной селекционной деятельностью, о чём анклав «Хабаровск» мог только мечтать, а «Владивосток» даже не задумывался.

Детали для размышления были повсюду: люди в одинаковой одежде наталкивали на мысли о рабочем плебсе, а люди в бронях, что стояли над людьми в одинаковой одежде, явно говорили, что и патрициев здесь не мело.

Обдумывая тонкости этого мира, я затянул свой рассказ о внешнем мире. Хотелось рассказать, как можно больше, не упустить важных деталей.

Речь поневоле вышла на несколько часов. От получения приглашения журналисту Карлову до открытого лифта с применением дронов Карловым-выживальшиком. Но из всех улик о той самой жизни у меня были лишь этот чемоданчик с дронами, да одежда. Оба в сущности не подтверждали ничего из рассказанной истории. Дронов во внешнем мире в периоды изобилия было тысячи, хватало и брони с оружием. А свою самую главную улику — Невельского, я не принёс.

Глядя на них, я понял, что мне не верят. Спишут на воображение.

Я привык быть пессимистом и приготовился к очередному обвинению в шпионаже.

После моей истории Сотня совещалась примерно час. Событие, что вдруг всколыхнуло всю подземную элиту, разделило людей в длительных дискуссиях на фракции. По ряду вопросов наверняка проводили голосование.

Что происходило за той заизолированной дверью не имел и понятия. Но накормленный, напоенный, защищенный, я ощущал радость. Мозг готов был выделять эндорфины просто так. Просто потому, что существовал и рядом ни завывания ветра, ни звука выстрелов.

Все это время я ждал своей участи в комнате рядом с Клавдией. Она подбадривала меня, как могла, уверяя, что «Поверенный» города строг, но справедлив. А моя информация даст толчок развитию глобальных проектов на поверхности.

— Подземники наверняка выйдут наружу и перезагрузят мир, — уверяла она. — А твой рассказ войдёт в анналы новой мировой истории. Спорю, что тебя поставят главным историком подземников. В любом случае, твои знания пригодятся, чтобы повлиять на оба мира.

— Хорошо, если так, — робко улыбался я, отвыкнув от общества женщин и открытого общения.

Затем нас обоих привели в зал.

Слова Поверенного города, иначе — мэра Москва-сити, Ярослава Ярова, прозвучали в полной тишине:

— Клавдия Васильевна Моргунова, физик-ядерщик, сорок девять лет. Выслушай наше решение.

Клавдия вытянулась по струнке, улыбаясь как на параде. Женщина ответственная, строгая, держит себя в форме. Уверена в собственных силах.

— В связи с закрытием проекта мини-АЭС, проект Купол больше не нуждается в ваших услугах.

— Что⁈ — её возглас взлетел под потолок.

— Вы будете расчипированы в гномы, — кивнул Поверенный. — А в связи с диверсионной деятельность против Москва-сити Сотня приговаривает вас к изгнанию на поверхность. Приговор привести в исполнение немедленно.

— Как на поверхность? — зрачки Клавдии расширились от удивления. — Я же привела вам информатора, который знает всё, что происходит на поверхности! Тимофей смог сделать всё, что проворонила вся ваша служба безопасности. Один! А что сможет сделать Та⁈ Богиня нового мира⁈ Вы обезумели!

— Кто такой Тимофей Сотня ещё выяснит. С вами представители Москва-сити свяжутся на тот случай, если нам понадобится дополнительная информация о положении дел на поверхности, — спокойно договорил «Поверенный» и едва заметно улыбнулся уже мне.

Он был первым, кто не отвел взгляд.

Клавдию подхватили под руки охранники в чёрных костюмах и вывели из конференц-зала. Драться или доказывать что-то после оглашения вердикта было бессмысленно.

Этот мир тоже умеет ошибаться.

Я застыл, ожидая своей участи. Что ж, по крайней мере, будет с кем поговорить на поверхности. Не будут же расстреливать. Жаль лишь, что вытащил женщину из этого технологического рая на полном обеспечении в ад нашего наследия.

— Роберт Алексеевич Карлов, выслушай наше решение, — он поставил передо мной чемоданчик, что ещё вчера отобрали подземники. — В твоих дронах не обнаружено следящих систем, за исключением камер. Мы допускаем, что ты мог использовать их лишь для того, чтобы связаться с нами и не желал зла подземному городу.

— Да… так и было.

— В то же время в блоке управления обнаружена научно-исследовательская программа, которая может принести определенную пользу нашим гидропоникам, — объяснил он. — Также учитываются твои данные о выведении морозостойких культур растений на поверхности, что может пригодиться Москва-сити в дальнейшем при расширении. В связи с чем подземный город предлагает тебе принять чипизацию и стать полноценной городской единицей.

— Что?

— Мы можем принять тебя на работу ботаником под началом более опытных коллег, Карлов.

Я вновь опешил, затем воскликнул, вспомнив главное:

— Но как же «Анаконда»? Эти дроны видели всё, чему училась Ноя! Нужен лишь антивирусник, чтобы её остановить!

— Это технически-невозможно, Роберт Алексеевич, — снова улыбнулся Яров. — Нас поражает ваша детально проработанная история. Но никаких тэгов в программе нет. Только вшитая в ядро дополненная программа навигации, она же автономная программа по опылению.

И тут я вспомнил, что обнулил пульт управления, чтобы разделить дроны и перевести их на ручное управление. Принудительная команда наверняка коснулась и второго дрона, едва он снова вышел на связь.

Вся работа великого учёного Невельского мгновенно пропала ещё тогда, когда один дурак нажал «откатить на заводские настройки» на пульте управления.

— Повторяю, Роберт Алексеевич, — подчеркнул Яров. — Вы можете оказаться полезным для нашего общества. Вы согласны принять чипизацию и взять ставку ботаника и упорно трудиться на благо нашего города?

— Я согласен быть ботаником в вашем городе. Но от чипизации отказываюсь, — подумав, решил я.

— Почему же?

— Это не… рационально.

Ужасы последствия чипизации ещё стояли перед глазами. И меньше всего мне хотелось лежать на асфальте с подложенным пиджаком под головой. Пусть даже в том пиджаке был бумажник, полный денег.

— Лишь чипированные граждане способны трудиться в научно-исследовательской деятельности города, — подчеркнул Яров.

— О, никаких проблем, уважаемые, — улыбнулся я, уже понимая, что опускаюсь в какую-то особую, таинственную касту «гномов».

Но это меня не пугало. Если не могли найти некоего Тимофея среди оцифрованных господ, то он точно был там, на самом дне социальной лестницы.

— Я готов подметать полы, мыть посуду, таскать трупы и заниматься любой черновой работой в вашем городе. С большим удовольствием, я стану «гномом».

— Тогда дроны вам ни к чему. Они будут изъяты и переданы в ведение ботаников.

— Ради бога, — вновь улыбнулся я. — Я отдаю их как свой билет в ваш мир. Это… равнозначный обмен.

Они думали, что наказывают меня, но они понятия не имели что значит жить в тепле, сытости и безопасности. Без ощущения, что на тебя охотятся.

То, что в их представлении было адом, для меня было раем. Как и для всех, кто жил на поверхности в эти годы. При случае стащить чемодан у этих растяп не проблема.

Тот, кто убирается в офисах господ, имеет ключи от комнаты каждого. Тот, за кем не следят в режиме двадцать четыре часа в сутки, более свободен, чем те, кто не может позволить ни одной лишней мысли.

Я улыбался Сотне. Сотня улыбалась мне. И что-то подсказывало там глубоко внутри, что вскоре Ноя тоже доберётся до подземного города и станет третьим игроком в этой партии.

Значит, «Анаконду» должны разработать мы сами… Или наши дети. А может, те дети уже живут здесь. Тогда мне просто нужно найти этого самого Тимофея раньше остальных. Если он среди гномов, то когда-нибудь это произойдёт само собой.

Главное, что я здесь… Вот только всё это ценой жизни Клавдии.

— Прости меня, — только и успел прошептать я моей спасительнице, когда её вели к лифту.

Она промолчала. Но взгляд, полный мольбы и боли будет мне сниться до конца моих дней.

Рыжий паренёк лет четырнадцати вынес из гидропоники дипломат, осмотрелся и протянул мне.

— Нет, Дементий, он пока останется у тебя, — сказал я. — Запомнил код?

— Да, папа.

Чипированной молодежи очень хотелось называть кого-нибудь папами, мамами. Родителями. Хотя у них не было ни одного родственника.

Даже пожилой уборщик, который каждый день дарил молодому человеку свежие овощи и фрукты вполне подходил на эту роль за пределами виртуального мира.

— Отлично. Вот… возьми морковку.

Мальчик вгрызся в угощение, не обращая внимания на землю на ботве. Мне негде было помыть с работы. Его же, не привыкшего иметь дело с землей, а больше имеющего дело с упаковками готовой к употреблению пищи, это не волновало.

Он только посмотрел пристально, исподлобья. И спросил:

— А ты придёшь сегодня ко мне на ужин?

— Почему бы и нет?

— Приходи, — добавил Дементий. — Я очень хочу показать тебе своего нового друга.

— Да? Кто же он? Может, его зовут Тимофей?

— Нет. Мы вместе играем в одну виртуальную игру. А когда достроят «Солярис», то даже встретимся вживую. Представляешь?

— Друг — это хорошо, — улыбнулся я. — Так как его зовут?

— Зиновий, — воскликнул паренек. — Но мне он разрешает называть себя просто Зёма.

— Зёма… отличное имя для друга, — я взъерошил копну рыжих волос и отпустил мальчика восвояси.

Вскоре такие как он узнают всю правду о том, что творится на поверхности. Уверен, они изменят состав Сотни. Эти подземные дети — будущее человечества. Они выйдут на поверхность, хочет того Яров или нет. Носитель дипломата теперь не потеряется. Оставалось лишь разыскать юного хакера среди изгоев, а затем вернуть Клавдию с поверхности с его помощью.

Моя спасительница не заслужила изгнания. Я верну её. Без чипа ей будет легко затеряться в этом огромном подземном городе, где люди по-прежнему не видят мир за пределами гаджетов. Главное, чтобы не было слишком поздно. Надо просто вовремя открыть ей дверь лифта.

Я встречу её на входе. Обниму. И она простит мне всё. Надо верить. Вера — это единственное, что у нас пока есть. А проблемы мы создадим себе сами.

Продолжение следует…

Г. Хабаровск — г. Биробиджан,

2018–2024 годы.