Инспектор паранормального. Дверь в Гром

Глава 37

— Могу предложить вам пару вариантов, — проговорил де Монт. — Мы можем заранее вас убить. Ну, или спрятать куда-нибудь. А можем даже убить, а потом спрятать. Или сначала…

— Твою бы прыть, да на благое дело, Филипп, — оборвал его воодушевлённую речь Бальдор. — Ладно, предлагаю немного поломать голову над делом за обедом.

— Вынуждена согласиться, — проговорила Элиза, направляясь к своему столу. — После посещения второго дома моё настроение упало, но раз уж Алиса скоро появится здесь, то придётся снизойти до уровня приемлемости посиделок с вами, Главный Инспектор.

— Чем же я заслужил такое отношение? — искренне недоумевал Главный Инспектор.

— Своей нерасторопностью, — ответила Элиза, обернувшись. — Моё сердце сделано не из резины, как у де Монта. Вы напугали меня, напугали всех нас!

— Но я же всё объяснил тебе, Лизочка! — ответил он, и направился к ней. — Дом не пускал меня, и я вернулся почти сразу, как смог.

Он подошёл к ней и обнял её. Она не сопротивлялась, но и на его объятия не отвечала. Не отвечала первое время, а потом всё же сдалась.

— Я чуть второй раз не умерла, — прошептала она. — Не хочу, чтобы с вами что-нибудь стряслось. Мне дороги ваши усы.

— Всё будет хорошо, — пообещал он. — По крайней мере, до прихода Алисы. Ну а сейчас давайте к столу! Вечером нас ждёт одно приятное событие.

— Приятное ли? — усомнился Филипп, и сел за стол.

Я тоже сел на своё место.

— Приятное! — настаивал инспектор, притащив к составленным вместе столам пятый стул. — Ты же пообедаешь с нами, Вероника?

Она колебалась.

— Садись! — настаивал Бальдор. — Никто не явится к тебе в середине дня, ты же знаешь! А даже если и явится, ты всё равно почувствуешь это.

— Ладно, — наконец, сдалась она и села. — Не могу пропустить появление Алисы.

— Она скажет вам всё то, что не успели сказать мы, — ухмыльнулся Филипп. — И от себя ещё чего-нибудь добавит.

— К критике своей персоны от её лица я готов всегда, — самодовольно проговорил Главный Инспектор, и последним занял своё привычное место за столом. — Но давайте лучше поговорим о деле. Есть у кого какие-нибудь новые соображения?

— У меня есть соображение, что нам понадобится целая гора еды, — заметил де Монт. — Наше собрание светлых голов давно не было настолько полным, как сегодня.

— Об этом можешь не беспокоиться, — вздохнул начальник. — Оставлять тебя голодным я не намерен хотя бы потому, что без еды ты работаешь крайне не продуктивно. Хотя, если задуматься, то и с едой…

Вскоре во входную дверь постучали. Это оказался молодой курьер на автоматике, он привёз целую груду различных коробок и свёртков, которые мы втроём перетаскивали в наш кабинет. В какой-то момент времени я даже задумался, а так ли я голоден, чтобы столько надрываться. Но запах, исходящий из коробки в моих руках не оставлял мне никакого выбора.

— А вы не разоритесь заказывать такую гору еды? — поинтересовался я, когда курьер, наконец, покинул нас.

— Не говори глупостей, юноша, — ответил Бальдор, расставляя коробки на стол. — Это разве гора для пятерых? Большая часть расходов Главного Управления регулируется городским казначейством, а там сидят далеко не глупые люди. С некоторыми из них я знаком лично, и вот что я скажу: никто из них не хотел бы, чтобы наш отдел голодал, потому что голодный служащий — это плохой механизм в складно работающей системе. Я ни раз задавался вопросом, мои дорогие: кто встанет на моё место, если я выйду из игры и открою свою собственную пекарню? Никто. А вы. Вы ведь важны здесь точно так же, как и я. Без вас я буду бесполезен, а потому давайте не будет уж слишком прибедняться.

— Никто и не думал прибедняться, — усмехнулся де Монт. — Я себе цену знаю.

— Ты-то уж слишком не прибедняешься, — проговорила Элиза, помогая Бальдору накрывать на стол.

— Хоть у кого-нибудь в этом доме должна быть харизма! — не без гордости в голосе парировал де Монт.

— У кого-нибудь она есть, — вздохнула Элиза. — Но ты сильно заблуждаешься, если думаешь, что у тебя.

И вот когда блюда были расставлены, столовые приборы приготовлены, а салфетки белели на столе, словно знамя, в главную дверь ворвался ураган, настроение которого сложно было приписать хотя бы к удовлетворительному.

Быстрой походкой она подошла к кабинету, и глаза её впились в Бальдора, словно два ядовитых клыка. За маской безразличия скрывалась злость.

— Вы! — прошипела она, и в комнате стало как будто немного темнее. — Как вы могли!

Я испытал странное чувство дежавю. Однако в этот раз её гнев был направлен не на меня, а на Главного Инспектора, а потому я поймал себя на мысли, что наслаждаюсь происходящим, словно бы мне показывали остросюжетный фильм.

Но почему? Алиса была в ярости, и мне её чувства были непонятны, хотя слова Элизы и смогли приоткрыть эту тёмную завесу.

Я любовался ей. Её сверкающими зелёными глазами. Её движениями, её походкой, её мимикой. Огонь. Настоящий, правильный, обжигающий. И когда я поймал себя на этой мысли, я понял, почему Мелисса бросила меня. Она и не могла поступить иначе, потому что между нами никогда ничего подобного не было. И теперь я испытывал к этой мудрой женщине тёплую благодарность, ведь если бы не она, я бы до сих пор верил, что любовь — это нечто обыденное и понятное.