Нулевой уровень

Новое знакомство — 11/12

На следующее утро Элай вдруг решил отправиться обратно в лес, из которого они вышли. Как он объяснил удивленной группе — за бревнами. Правда, зачем ему вдруг понадобились бревна — не сказал. Рон либо прыгал с Чиарой на тренировочной площадке, либо дремал на крыше, как большой кот, греясь на теплом осеннем солнышке. Маг возился со своими эликсирами, а вот Алварика решила заняться любимым делом — подсчетом и сортировкой добычи, и планированием бюджета.

Полученные со стрекотух энергетические кристаллы были крупнее тех, которые падали с рогушек, и за них можно было выручить приличные деньги с учетом их общего количества. Кроме того, со стрекотух также было собрано довольно большое количество хитиновых пластин, и их тоже можно было довольно выгодно продать. Алва задумалась, подсчитывая. По ее прикидкам, всего с учетом первого дня на болоте выходило никак не меньше пятидесяти золотых, что само по себе было довольно немаленькой суммой, но если делить на пятерых — ладно, допустим, на четверых, если Чиа опять откажется — на нос получалось не так и много.

Лучница вздохнула — планы стремительного личного обогащения опять отодвигались на непонятный срок. Она прикрыла глаза. Ничего, осталось не так долго, еще каких-то полцикла, и вот тогда…

Небольшой черно-белый медальон, который Алварика носила под одеждой, не снимая, слегка потеплел. С верхней части фигурки песочных часов, заключенной в нем, еще одна песчинка, отделившись, скользнула вниз, присоединившись к черно-белой кучке песчинок, горкой располагавшейся в нижней части медальона. На этот раз песчинка была черная.

Элай вернулся ближе к вечеру, волоча за собой по речке связку бревен на веревке. На скорую руку поужинал тушеной кабаниной, и потом до ночи стучал молотком и топором, занимаясь строительством какого-то странного сооружения за домом. На следующее утро танк с гордостью показывал группе результат своих трудов.

— Гм-м … и что это? — подняла бровь Алварика.

Основу конструкции представляли собой четыре высоких столба, вкопанных по углам прямоугольника размером примерно три на десять шагов. Сверху на столбах лежала деревянная решетка. К ее планкам были подвешены камни в сетках, оставшиеся после охоты на стрекотух. Два длинных бревна, скрепленных между собой веревкой, висели в шаге друг от друга у самой земли.

— Это тренажер, — пояснил Эл, — Вот, смотри.

И он оттянул один из камней в сторону, а потом отпустил. Камень понесся вперед, потом назад, и закачался маятником туда-сюда с приличной амплитудой. Элай тем временем обошел кругом свое изобретение, запустив таким образом все камни. Вскоре все пространство между столбами было заполнено летящими снарядами.

— А ну-ка, дай попробую, — Рон ловко вспрыгнул на бревно и шагнул по нему вперед. Он быстро присел, пропуская над собой первый снаряд, потом вновь увернулся, балансируя на своей шаткой опоре, стремительно прыгнул вперед, выбрав удачный момент, и через какое-то время оказался на другой стороне.

— Легкотня, — прокомментировал он, снова подходя к остальным.

— Так это не для тебя, — ответил Эл, — А для остальных. Чиа, советую попробовать, а если что-то пойдет не так — падай на землю и выкатывайся наружу. Алва, тебе тоже не помешало бы.

Лучница скептически подняла одну бровь, развернулась и ушла обратно в дом, бурча себе под нос что-то о маньяках, которые готовы сами убиться на тренировках и других угробить. Чиара же поблагодарила танка и смело вскочила на бревно. Легко увернулась от первого камня, с трудом — от второго, отшатнулась от летящего к ней третьего, потеряла равновесие, и рухнула вниз, получив четвертым удар сбоку под ребра. Тэм покачал головой, подлечивая ее. Похоже было, что в ближайшем будущем работы у него прибавится.

Вскоре все, кроме Чиары, ушли. Тэм занялся эликсирами, периодически отвлекаясь на лечение своей подруги. Рон с Элаем устроили спарринг. Лучница же наблюдала за ними, периодически отпуская язвительные комментарии и болея то за одного, то за другого по очереди — в зависимости от того, кто, как ей казалось, побеждал. Потом небо внезапно потемнело, набежали тучи, и ливанул дождь. Группа перебралась в дом и собралась в комнате Элая. Рон с Алварикой сели играть в карты, оба периодически пытались жульничать и оба очень возмущались, когда их на этом ловили. Целитель, в очередной раз истратив примерно две третьих своей маны, что-то читал в ожидании ее восстановления. Он периодически посматривал в приоткрытое окно, где под дождем металась фигурка Чиа, уворачивающаяся от летящих камней. Элай проследил за его взглядом. «Малышка, конечно, в боях пока не помощница, но ее упорству можно позавидовать, — подумал он, — А вот остальные последние пару дней откровенно халявили. Ну ничего, завтра я ими займусь».

Чиара была довольна. Наконец-то она могла заниматься столько, сколько считала нужным, ни от кого не завися. Тренировки с Роном были, конечно, более эффективными, но она опасалась подходить к нему с этим слишком часто, боясь, что он разорвет их сделку. А здесь — ну красота же, прыгай сколько хочешь. Она присела ненадолго, давая восстановиться выносливости. Дождь ей не мешал абсолютно — наоборот, приятно освежал разгоряченное тело. Девушка запрокинула голову и закрыла глаза, подставляя лицо струям дождя. Ей было хорошо.

Следующие два дня прошли в напряженном ритме. Элай взялся за группу всерьез, и к вечеру все, кроме мага, уже еле таскали ноги от усталости. Рон впервые порадовался тому, что ему надо возиться с Чиарой — это была хоть какая-то возможность перевести дух. Алве-то хорошо — воткнула несколько палок в землю в отдалении и делает вид, что стрельбу отрабатывает. А вот ему почти все время приходилось проводить в тяжелых поединках с танком. И не то чтобы он был сильно против — все-таки Эл достойный противник — но не мешало бы хоть какое-то разнообразие, а то ему этот непробиваемый щит скоро сниться начнет.

Наконец к вечеру второго дня маг объявил, что он закончил и можно выдвигаться. Группа собралась у костра, обсуждая планы на завтра.

— Тэм, сколько в итоге получилось? — спросил Элай.

— Порядка двухсот штук. Это довольно много. Конечно, все зависит от тяжести повреждений, но в целом — думаю, до весны хватит.

— А если их продать, то сколько вышло бы? — заинтересовалась Алварика.

— Около семидесяти золотых.

— Ого, — глаза лучницы хищно блеснули, — Может, часть продадим?

Элай отрицательно покачал головой. Потом развернул карту, какое-то время изучал ее и предложил:

— А что если нам сразу в Саркелл махнуть? Вот здесь вроде можно пройти, срежем путь, — и он ткнул пальцем в кусок карты, на котором корявым почерком было написано «Праход чериз гор», — Как вам идея?

С идеей согласились все, кроме лучницы.

— Не доверяю я этой карте, — бубнила она, — Вот чует мое сердце, заведет она нас…

— Да ладно тебе! — беспечно заявил Рон, — Нас невозможно сбить с пути — нам пофигу куда идти. Куда-нибудь да выйдем.

— И кроме того, у тебя же в Кабомаке кто-то остался вроде бы? Какая-то очередная девица? Ты разве не обещал вернуться? — с подковыркой спросила Алва у мечника.

— Не-а, — ответил тот, — Я обещал — навестить, когда вернусь. И обязательно навещу. Когда вернусь. Обещания надо выполнять, да.

Алварика вздохнула и демонстративно закатила глаза. На этом группа и разошлась по комнатам спать.

Последнее предутреннее дежурство на этот раз выпало Рону. Он взобрался на крышу домика и уселся там, скрестив ноги. Небо уже слегка посветлело, до рассвета оставалось совсем недолго. Он поглядывал по сторонам, размышляя. Скоро они снимутся с места стоянки, и снова начнется походная жизнь: бои с монстрами, длинные пешие переходы и сон под открытым небом. И никакой тебе личной жизни, никакой малышки Чиары под боком. По правде говоря, за те семь дней, которые они провели в убежище, он привык к тому, что она с ним ночью. Привык к ее телу, ее запаху. Его такая жизнь более чем устраивала: днем — сражения и битвы, ночью — симпатичная девчонка в постели, что еще надо? Если бы не это дурацкое условие — никто не должен знать — можно было бы занять деньжат у Эла и купить палатку для них двоих. Но путешествовать с группой и умудриться сохранить все в тайне? Нет, нереально…

— Ладно, чего тянуть, — вздохнул Рон, — Будут и другие девушки.

И он разорвал сделку.