Никольский. Выйти из Тени 3

Глава 21

— Ты из этих, что ли? — раздался за спиной уже запомнившийся за пару дней голос.

Я отправил Никиту домой, задержавшись в колледже на час, чтобы подробнее выспросить Синицына про мехаботов и тварей. На улице уже совсем стемнело, когда я завернул на парковку в соседнем квартале, где стояла моя машина.

— Это из каких? — равнодушно уточнил я, остановившись, но не оборачиваясь.

— Из аристократов! Прошу прощения, Валерий Юрьевич, — передразнил мои недавние слова говоривший.

— Это элементарные правила вежливости, — я пожал плечами и развернулся к позднему визитеру.

Да, это был Павлов, и настроен он был весьма воинственно. На что настроен? На то, чтобы в моем лице преподать урок всем аристократам. Мне же не очень хотелось пачкать руки. Но, видимо, это было не избежно.

— Это вам есть, когда любезностям учиться! Мы, народ трудящийся, на хлеб себе зарабатываем, прикрывая ваши высокородные задницы. Ваши деньги заработаны нашим потом и кровью, нашими жизнями! — и без того неприятная физиономия Антона исказилась от ярости.

— Допустим, у тебя есть повод ненавидеть подобных мне. Но Синицын чем заслужил твое презрение?

— Все вы, кто прячется внутри этих консервных банок, трусы и пособники богачей. Вместо того, чтобы сделать оружие, действительно помогающее магам, вы лишь делаете вид, что помогаете.

Уши Павлова покраснели, а из ушей, казалось, сейчас повалит пар. А у меня внутри разгорался азарт.

— И как же ты собираешься проучить меня? Хочешь испортить мою наглую аристократическую рожу или ограничишься пустой болтовней?

Нет, понятие о чести у этого парня все же были. Не зная, что я маг, он решил использовать простую физическую силу. В два шага сократив расстояние между нами, он выбросил мощный кулак мне в лицо. В сравнении с Остаповым, Павлов был очень медленным и неуклюжим. Видимо, в предыдущих драках он преуспевал за счет веса, а может, противники были совсем уж неопытными. Я успел уйти в сторону, перехватить атакующую руку и, вывернув ее за спину, поставить здоровяка на одно колено. Антон, вскрикнув от боли, едва не нырнул носом в асфальт.

Я отпустил его руку и резко отступил. Павлов неожиданно резво поднялся, вновь вскинул кулаки, но разбежаться не успел. Я опередил его. Удар в корпус, в челюсть, снова в корпус, коленом в живот, коленом в челюсть… Я очнулся, когда почувствовал, что мои кулаки налились магией. Не прикрылись снаружи, как я обычно просил Мико, а наполнились внутри, так, чтобы магию не было видно постороннему. В этот момент я уже сидел верхом на поверженном противнике, и едва успел отвести удар от и так пострадавшего лица курсанта. Кулак врезался в асфальт, прикрытый ледяной коркой, разломав ее. Антон с ужасом покосился на него еще не заплывшим левым глазом. Я схватил его за грудки, постаравшись сделать вид, что полностью контролирую ситуацию

— Если ты, гад, задумаешь какую-то провокацию на шахте, тогда я тебя не пожалею, — прошипел я. — И плевать, что ты маг.

Рывком поднявшись, я, не оборачиваясь, дошел до машины, сел в нее и тронулся с места. Уже в зеркале заднего вида заметил, как Павлов с трудом поднялся на локтях. Я проехал три квартала и, свернув в переулок, заглушил мотор.

— Мико, какого дакхра! — я в ярости ударил ладонями по рулю. — Он не использовал магию! Ты что творишь?

— Я лишь защищала тебя, господин, — невозмутимо ответила магия.

— В этом не было нужды! Моей жизни ничего не угрожало! — крикнул я и тут меня осенило. — Я не позволял тебе… Я тебя не активировал!

Усилием воли я задушил гнев, вновь возвращая себе контроль над телом и ясный разум. Получается, Мико обошла, так сказать, «центральное управление». На лбу и висках выступил холодный пот.

— Ладно, Мико, что случилось, то случилось, — постарался я сказать как можно спокойнее. — Впредь чтобы такого больше не повторялось.

— Как будет угодно господину, — ровно отозвалась магия.

Домой я ехал медленно, наблюдая за тем, как фары выхватывали из темноты ленту пустынной дороги, и размышляя. Зато, когда подъехал к усадьбе, в моей голове сформировалась пара идей.

Мои домочадцы еще бодрствовали. Это я узнал, заглянув за первую же дверь справа, которая вела в библиотеку. Даша и Никита, сидя на полу у разожженного камина, изучали книги, оставленные прежним владельцем.

— Тим? — видимо почувствовав меня по каким-то своим магическим каналам, Даша оторвала взгляд от книги и обернулась.

Сейчас на ней были простые джинсы, кроссовки и теплый свитер. Щеголять в коротких платьях и туфлях по нетопленному с прошлой весны поместью, видимо, было холодно. Казалось бы, в таком виде она должна была утратить всякую привлекательность. Но все выходило наоборот. Сейчас меня тянуло к Воронцовой даже сильнее, чем когда она была в красном платье, а я обнимал ее за талию. Поэтому, а еще памятуя случай в машине, я старался не оставаться с ней наедине, да и вообще, близко не подходить.

— Все в порядке? — следом за Дашей на меня посмотрел Остапов.

— Да, все отлично. Узнал, все что хотел, — с полуулыбкой заверил я, но на хмурость взгляда друга это никак не повлияло.

— Я сейчас разогрею ужин! — Даша подскочила с места.

— Не надо, я сам! — получилось гораздо более нервно, чем я рассчитывал. — Хочу немного побыть в одиночестве и подумать.

Я закрывал дверь под растерянным взглядом остолбеневшей Воронцовой. При упоминании ужина, желудок напомнил, что он сегодня только завтракал. Под его недовольное завывание я побрел в столовую.

Как оказалось, побыть в одиночестве мне было не суждено.

Столовую оккупировали светила инженерной мысли, разложив на длинном столе какие-то тетради, чертежи и печатные листы. По углам чертежей они расставили массивные канделябры, чтобы те не сворачивались в рулон.

Николай был хмур и задумчив, склонившись над тетрадью и перелистывая туда-сюда исписанные страницы, Алексей, нависая над этой же тетрадью, но с другой стороны, сиял, как начищенный к приходу гостей самовар. Я замер в дверях, боясь прервать течение мыслей двух людей, которые должны были создать не только светлое безопасное будущее всей империи, но и обеспеченное мое. Но, кажется, дар энергетика Леху немного зацепил, потому что он неожиданно повернул голову в мою сторону и произнес:

— А, явился наконец-то! Ну, рассказывай! Или тебя сначала напоить и накормить надо?

— И в баньке попарить не забудь, — задумчиво протянул Николай, закладывая карандаш за ухо. — Правильно?

— Это был бы идеальный вариант! Но от мелкого демона хоть корка хлеба да стакан воды — уже праздник! — проворчал я, пробираясь боком между рядом стульев и стеной.

Столовая в усадьбе была небольшая, поэтому выбор громоздкого стола и помпезных стульев с массивной резьбой, казался очень неуместным. Дверь в кухню находилась на другом конце столовой, поэтому чтобы добраться до ужина мне пришлось пробираться по довольно узкому проходу.

— Ладно, — Алексей милостиво подвинулся в сторону, пропуская меня. — Так и быть, иди, трескай Дашкины котлеты. Они ей сегодня особенно удались. Правда, немного пересолила.

Мой желудок ответил, что он сейчас и от недожаренных не отказался бы. Но котлеты, а с ними и жаренная картошка оказались выше всяких похвал. Расправившись с ужином прямо на кухне, стоя у плиты, я вернулся в столовую к Воронцову и Никольскому.

— Ну теперь-то расскажешь? — Лешка сел через стул от меня, а Николай напротив.

— Да нечего особенно рассказывать. Твари бывают трех видов, и самый опасный обладает магией. А еще, после гибели они превращаются в ядовитую лужу.

Воронцов присвистнул.

— И это еще не все проблемы. Мехаботы, все поголовно, снабжены хоть и мощным, но все же обычным оружием автоматного типа. Верно, Николай?

— Так точно. И, смею скромно заметить, это моя заслуга. У последней модели, к которой я приложил руку, увеличенный барабан и скорость подачи.

— Насколько понял, мехаботы должны уничтожать тварей, а также не дать им отходить далеко от прорыва, пока маг его закрывает. То есть монстр первого уровня для мехабота очень серьезная проблема. Ведь даже раненная тварь, умирая, может ударить магией.

У меня был долгий и обстоятельный разговор с Синицыным, которому польстило мое внимание мехаботам. За чашкой чая в подсобке тренировочного зала колледжа, инструктор целый час отвечал на мои вопросы. Рассказал несколько боевых историй. Думаю, даже не приврал и не приукрасил.

Воронцов запустил обе пятерни в уже успевшую отрасти шевелюру и, откинувшись на спинку стула, взъерошил ее.

— Что-то как-то не очень звучит, а выглядит, думаю, совсем печально. Николай Михайлович, недоработочка получается, — наглый студент первого курса вопросительно посмотрел на именитого «чернокнижника».

— Сам знаю, что недоработка, — пробубнил совсем помрачневший Никольский. — Только у меня руки были связаны. Я предлагал Беркутову разрешить мое присутствие в шахтах, чтобы лично присутствовать при прорыве. Но он наотрез отказался. Сговорился с Дороховым, чтобы на пушечный выстрел меня не пускали к шахтам. Просто дали предыдущую модель в качестве образца, и приказали сделать что-нибудь, чтобы лучше работало.

— Но, несмотря на это, ликвидаторы и за таких мехаботов благодарны.

— Но тебя, полагаю, такое не устроит? — Николай прищурил левый глаз.

— Конечно! Там еще вопрос с магами непростой. Поскольку маги не могут делать свою работу из мехабота, то они в принципе остаются без защиты. Потому что мехаботы — это неповоротливые консервные банки.

Я сделал паузу и посмотрел сначала на Никольского, потом на Воронцова.

— И что ты придумал? Ты ведь что-то уже придумал? — Алешка нервно заерзал на стуле.

— Придумал, — кивнул я. — Берем за основу твоего антропоморфного мехабота. Он должен быть максимально мобильным. Еще один пункт — он должен быть покрыт защитной оболочкой, чтобы ядовитые останки тварей не могли его повредить. Кроме того, работать он должен либо на электрических аккумуляторах, либо на магических. И те, и другие должны быстро заряжаться.

Я воодушевленно посмотрел на вытянувшиеся лица моих инженеров.

— Это ведь не все пожелания? — отмер Николай.

— Давай, контрольный в голову, — поддержал его Алексей.

— Нужно сконструировать такую машину, которая будет совмещать в себе функции мехабота и мага. Она должна сражаться магией и закрывать прорывы.

В столовой воцарилась абсолютная тишина.

— А губозакатывательную машинку тебе не сконструировать? — вдруг выдал Никольский. — Мало того, что подобных технологий еще не изобрели, так сколько это стоить будет!

— Вообще, интересные мысли, — протянул Воронцов, постукивая пальцем по подбородку. — Есть у меня тоже идея, но без Николая Михайловича я не обойдусь. В магии я без него, как без рук.

Лешка вопросительно воззрился на Никольского.

— Ну, если у Алексея есть идея… — граф почесал в затылке. — Возможно, через год…

— Полтора месяца на создание прототипа.

— Что⁈ — Никольский схватился за грудь.

— Да, Тимофей, Николай Михайлович прав. Давай ставить более реальные сроки, — Лешка стукнул кулаком по столу. — Требую два месяца! А еще тонну необработанного империя!

— Что⁈ — теперь уже я заорал и посмотрел на Воронцова, как на сумасшедшего.

— А ты думал, только тебе можно трудновыполнимые задачи ставить? — фыркнул Воронцов. — Но я говорю серьезно. Если моя теория верна, то будет тебе прототип за два месяца.

— И что это за теория?

— Я думаю, что империй обладает необычными свойствами.

— Это понятно, иначе бы Дорохову не удалось втюхать его в такое количество отраслей, — вздохнул Никольский.

— Я сейчас не о высокой прочности или сверхлегком весе. Почему твари появляются именно в местах добычи этого металла? — Лешка развел руками.

— Почему? Спросил я скорее, чтобы «почесать брюшко» самолюбию Воронцова.

— Вероятно, это не просто совпадение. Я полагаю, что в нем есть нечто, что эти прорывы провоцирует. То есть магия! — Алексей радостно подпрыгнул на стуле. — Но, прошу заметить, что твари вылезают только в шахтах или в непосредственной близости от них. То есть даже не на металлургических заводах, где его переплавляют, и тем более не в тех местах, где используют уже переработанный металл.

— Иии? Что дальше? Как это может нам помочь? — я поставил локоть на стол и подпер подбородок ладонью.

— А как это может нам помочь, я расскажу, когда получу возможность исследовать собственно необработанный империй. Так что жду тонну империя на складе завода.

— По рукам!

— Ты что, собираешься его увести с одной из шахт Дорохова? — уже почти в отчаянии просил Николай.

— Я еще не решил. Возможно… — наигранно задумался я.

Никольский начал бледнеть.

— В крайнем случае, у меня есть шахта. Проведу там выходные с отбойным молотком и вагонеткой, — пожал я плечами.

— Вы меня с ума сведете! — вздохнул отец Тимофея.

— Но это еще не все, — Воронцов важно поднял палец. — Для того, чтобы изготовить даже прототип, нам нужно запустить завод, хотя бы на часть его мощности, и нужны рабочие.

— Это зачем?

— А ты хочешь, чтобы мы с Николаем Михайловичем детали напильником выпиливали или из бумаги оригами собирали? Детали корпуса нужно штамповать, внутреннюю электронную начинку нужно собирать на платах почти с нуля. Мы, конечно, два гения, но у нас на двоих только четыре руки, да и спать нам иногда надо.

Все доводы Воронцова были крайне разумны, поэтому пришлось согласиться. То есть на мои плечи, помимо обучения ложились добыча порции империя и набора надежных и компетентных кадров, которые не разболтают о том, что происходит в стенах завода хотя бы до завершения работы над прототипом.

— Ну, пищу для размышления я тебе дал. А теперь позвольте откланяться. Моему мозгу нужен здоровый полноценный сон. Пока это возможно.

Довольно улыбаясь своим мыслям, мелкий демон аккуратно сложил свою часть листов, тетрадей и чертежей, и, едва ли не пританцовывая, вымелся из столовой.

— Да уж, — покачал головой Николай, — нам бы с Гроффом такого инженера четыре года назад… Может, тогда и не приключилась вся эта история с кольцом. И Виктор бы не заболел, и я бы не поместил в тебя эту субстанцию.

В его голосе явно слышалась вина. Мне даже показалось, что в уголках глаз блеснули слезы.

— Ну пока рано петь Воронцову дифирамбы. Хотя, не спорю, голова у него работает хорошо. Кстати, о перстне. У нас случайно нет фамильной легенды или предания о том, кто изготовил кольца и откуда этот странный камень?

— Отец рассказывал мне, а ему его отец, что прадед изготовил эти кольца в память об экспедиции к метеориту, упавшему в районе реки Тунгуски. Вроде бы он нашел его недалеко от кратера, в котором лежало ядро самого космического тела. Отец говорил, что прадеду настолько понравился оплавленный взрывом кусок породы, что он решил, будто это будет достойная память для всех участников. А что такое?

— А возможно, что оказавшись вблизи метеорита, этот камень приобрел какие-то необычные свойства. Например, эта самая субстанция могла сформироваться под воздействием взрыва или какого-то космического излучения?

— Все возможно. Твоя мать хотела заняться изучением камня из моего перстня. Но незадолго до этого мы расстались. У тебя какие-то проблемы? Ты плохо себя чувствуешь?

— Нет, все хорошо, — я улыбнулся, чтобы успокоить Николая.

Возможно ли, что происходящее с моим телом, это следствие болезни, похожей на ту, что поразила Гроффа? Самым неприятным было то, что я не знал, где искать ответ. Я не мог даже рассказать всю правду Николаю, потому что он начнет винить себя, сопьется, заболеет или еще чего похуже.

— Ладно, полагаю, нам всем стоит отдохнуть. Спокойной ночи, Николай. Утро вечера мудренее.

Я оставил Никольского в столовой, а сам направился в спальню. Но едва я решил раздеться и отправится под горячий душ, как раздался застенчивый стук в дверь.

— Да, Даша, входи, — ответил я, натягивая обратно тонкий свитер.

На пороге действительно стояла Воронцова, виновато потупив глаза в пол.

— Тим, извини, что так поздно. Я просто хотела узнать, все ли с тобой в порядке? В последнее время ты странный и… аура твоя тоже. Словно и не твоя. Там в машине… — на этих словах она запнулась.

— Даша, прости, я вел себя как последний мерзавец. Обещаю, такого больше не повторится! — я бодро вытянулся по стойке смирно.

— Что? — словно не поняв, о чем я говорю, спросила девушка, а потом всплеснула руками. — Я не о том. Точнее, о том, но не совсем. Когда мы… целовались… в машине… моя рука…

Я судорожно попытался вспомнить, где были Дашины руки, и о чем сейчас пойдет речь. По спине пробежал холодок то ли страха, то ли возбуждения.

— В общем, — наконец взяв себя в руки, твердо произнесла Воронцова. — Я коснулась твоего затылка.

Я облегченно выдохнул.

— И что там не так? Шишка? Лысина? — попытался я перевести разговор в шутливое русло.

Но выражение лица Даши к шуткам не располагало.

— Можно… я еще раз… потрогаю?

Я очень хотел услышать от нее эти слова! Вот только совсем не про затылок!

— Валяй, — беззаботно сказал я и уселся на ковер возле кровати. Даша подошла, села на кровать и опустила ладони на мою спутанную шевелюру. Затем немного пошевелила пальцами.

Где-то внутри черепа рыкнул дикий зверь. Сердце заколотилось так, что едва не выламывало ребра. Перед глазами поплыли развратные картинки. Я зажмурился до боли в веках.

— Тебе больно? Прости, еще пару секунд.

Чтобы отвлечься от звука ее голоса, буквально сводившего сейчас меня с ума, я запустил пальцы в длинный ворс ковра и сжал его в кулаках.

— Тим, Тим, очнись!

Я пришел в себя от того, что Даша стояла на коленях напротив и трясла меня за плечо. Смотрела она на меня, как на умирающего. Да я и чувствовал себя не лучше. Перед глазами плыли красные круги.

— Тим, у тебя в голове что-то есть, — прошептала она испуганно.

Попытавшись сфокусировать зрение, чтобы прийти в себя, я опустил взгляд на свои руки. В каждой был здоровенный пучок коврового ворса.