Никольский. Выйти из Тени 3

Глава 23

Помимо кучи вопросов я унес от Бромля контакты двух ребят, Славика и Алика, которые устанавливали ему магическую систему безопасности. Знакомство с такими людьми могло быть полезным. Как коротко рассказал оценщик, это были прошлогодние выпускники Императорского Университета. Парни талантливые, но без титулов и денег. Поэтому, как и предрекал Воронцов, после завершения обучения их ждало забвение и работа на каком-нибудь заводе, так как более прибыльные места были пригреты для титулованных или денежных выпускников. Но, недаром говорят, что Зябликов присматривал за талантливыми студентами. После выпуска он пристроил ребят, пока как стажеров, на одно экспериментальное предприятие, занимавшееся разработкой предметов, наделенных магическими свойствами. Та самая партия антимагических наручников была сделана именно там. Что интересно, на предприятии принципиально не использовали империй. Ходил слух, что владелец что-то не поделил с Дороховым. В свою очередь Дорохов сделал все, чтобы не дать этому предприятию развиться так, как оно могло бы, не вставляй ему кое-кто палки в колеса.

Так вот, в свободное от основной работы время, парни занимались кустарным производством различных магических приспособлений. На широкого потребителя не выходили, но приток клиентов по каналам Зябликова был, хоть и не большой, но стабильный. Подумав, что эти два народных умельца могут принести пользу и мне, я решил немедленно с ними познакомиться. Поэтому, выйдя из офиса Бромля, мы направились в общежитие при том самом предприятии, где парни и обитали.

— А вы родственник того самого Никольского? — едва услышав мою фамилию, спросил конопатый рыжий молодой человек в полосатом свитере.

— Того самого — это которого? — уточнил я.

— Московского чернокнижника? — ответил он и тут же получил локтем в бок от приятеля, круглолицего брюнеты с курносым носом, на кончике которого чудом держались очки.

Рыжий ойкнул.

— Да, я племянник Николая Никольского, — добродушно улыбнувшись, ответил я.

Рыжий улыбнулся в ответ, засветив два больших резца с широкой щелью между ними.

— Вы уж простите Алика, ваше сиятельство. Ваш дядя — это легенда. Можно сказать, наш кумир.

С этими словами курносый достал из-под подушки измятую толстую тетрадь и бережно открыл на первой странице. На ней были приклеены четыре фотографии. На трех, гордо выпятив грудь, красовались неизвестные мне усатые мужчины преклонного возраста. А в правом нижнем углу неожиданно скромно приобняв непонятный агрегат, стоял молодой человек, еще без идеальной бороды, очень похожий на Тимофея.

Я затылком почувствовал вопросительный взгляд Никиты, который до сих пор не знал, что мой гувернер и граф Никольский это одно и тоже лицо.

Что ж, значит, знакомство парней с Игнатом-Николаем придется отложить, пока я полностью не буду уверен в том, что они не выдадут наш маленький секрет.

— Тогда, надеюсь, вы будете не против немного поработать на племянника вашего кумира? Необходимое оборудование, помещение, а также расходные материалы я предоставлю.

Оставалось надеяться, что у ребят мечты поскромнее, чем тонна необработанного империя, добытого мной по нелегальным каналам, которую сегодня должны были отгрузить к заводу. Оба умельца синхронно кивнули.

— А когда надо приступать? — видимо в этом дуэте прерогатива задавать вопросы принадлежала Алику.

— Я так понимаю, что в будни вы заняты на предприятии. Тогда я пришлю за вами такси в субботу утром. О вознаграждении поговорим тогда же. Идет?

— Идет, — Славик стянул очки за дужку и рассеянно вытер стекла краем футболки.

На этом мы пожали парням руки и покинули общежитие.

— Тим, ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Никита, щелкнув застежкой ремня безопасности.

Я пристально посмотрел на друга.

— Это не просто любопытство. Ведь, чего-то не зная, я могу подвести тебя. Но если все же решишь сохранить свои тайны, я пойму и навязываться с вопросами не стану.

— Тайны тут ни при чем, Никита. О многих вещах из своей жизни я и сам узнал совсем недавно и пока не понимаю, что делать с этой информацией.

— Так может, все же расскажешь? Подумаем в две головы.

— Даже не знаю, с чего начать…

— Начни с начала.

— С начала? — грустно усмехнулся я. — Главное, чтобы после этого ты не сдал меня в отделение для душевно больных.

Лицо Остапова излучало абсолютную уверенность в том, что он готов принять любую информацию.

— Ну, что ж, Никита… Я не Тимофей Никольский.

Да, я рассказал другу все. Про переселение и необычную магию. Про то, что Игнат — это Николай, и на самом деле он отец Тимофея. Про то, что прапрадед Тимофея подменил тунгусский метеорит на обычный сибирский булыжник и сделал из настоящего перстни для друзей. Про эксперименты Никольского с камнем из перстня, про опухоль мозга у Гроффа и про мою охоту за остальными камнями. Про то, что я не только разговариваю с магией, но иногда и совокупляюсь с ней, про то, что теряю контроль над телом и разумом в последнее время. Про случай с Дашкой в машине, и про то, как едва не придушил Вишневского голыми руками.

— А самое веселое, Ник, что, я понятия не имею, с чем это связано. Типичное ли сумасшествие для переселенцев в другой мир или у меня опухоль мозга, как у Гроффа. Ну что, бригаду вызываешь?

Остапов покачал головой.

— Вот и ладушки, — я повернул ключ, положил руки на руль и вновь обернулся к другу. — Только обещай мне кое-что, Ник. По возможности будь рядом со мной. Если заметишь что-то странное, сделай милость, убей меня. Без колебаний и угрызений совести.

— Я не смогу… — Остапов смотрел на меня полными ужаса глазами.

— Надо, Никита, надо, — буднично ответил я. — Да, если что, меня неплохо выводят из строя антимагические наручники и твой «вой». По крайней мере, пока.

— Считайте, что вам повезло. Буквально месяц назад нашу тренировочную базу обновили и доставили нам мехаботы последней модели, — сообщил инструктор по пилотированию Власов.

Видимо, Синицын из-за ноги не мог вести практические занятия. Мы вчетвером, трое студентов и инструктор, стояли перед одним из ангаров. Сегодня был первый день практики, когда мы, наконец, должны были увидеть чудо техники, благодаря которому почти сто лет удавалось сдерживать тварей из прорывов.

— Напоминаю правила безопасности на полигоне и в кабине. Слушать только меня, руки к незнакомым кнопкам не тянуть, ремнями пристегиваться обязательно, оружие направлять только на мишени, если не производите выстрел, оружие опущено. Канал связи пустой болтовней не занимать. Все слова после того, как покинете кабину. Где аптечка и как ею пользоваться, вы должны были изучить на теории. Но, скорее всего, вам эти знания не понадобятся. Если тварь вскроет кабину и оттяпает вам ногу, то шансов наложить жгут она вам не даст. Все понятно?

— Так точно! — ответили мы втроем в один голос.

На последних словах третий из пилотов, курсант по имени Андрей, слегка побледнел и покачнулся. Честно признаться, я думал, он уйдет еще на середине курса теории. Но даже после всего услышанного в аудитории, он все же решился остаться. И сегодня вместе со мной и Никитой вышел на учебный полигон.

Пока Власов отпирал ворота ангара, я сделал шаг в сторону и тихо обратился к Андрею.

— Если ты боишься, то сейчас еще есть возможность отказаться. Ты ведь помнишь, что говорил Синицын про ответственность, лежащую на пилотах.

Андрей поднял на меня неожиданно твердый взгляд.

— Мне нужна эта работа. Я никуда не уйду. Я все понимаю.

Кажется, и за этим придется присмотреть. Правда, что делать, если нас распределят на разные шахты, ума не приложу. Ладно, будем решать проблемы по мере их возникновения.

— Надеюсь, ты знаешь, о чем говоришь, — кивнул я и поспешил занять свое место, потому что инструктор распахнул ворота.

— За мной, — качнул он головой.

Мы вошли в ангар, всматриваясь в царивший в нем полумрак и стараясь разглядеть притаившихся там мехаботов. Щелкнул выключатель, и нас ослепило ярким светом десятка мощных прожекторов. Когда глаза привыкли к нему после пасмурного утра, царившего на улице, перед нами предстали шесть конструкций, покрытых брезентом. Сверху к каждому чехлу были прикреплены тросы.

Власов важно подошел к противоположной стене и на закрепленном на ней пульте нажал две кнопки. Подъемный механизм низко загудел, тросы дернулись, потянули вверх концы брезента и перед нами предстал мехабот. Большая, почти квадратная кабина стояла на земле, а из-под нее, сложенные пополам, торчали опоры.

— Знакомьтесь, — Власов подошел к мехаботу и похлопал ладонью по одной из опор. — Четвертая модель. Улучшенное вооружение, усовершенствованная ходовая. Теорию по управлению учили? Значит, по коням! Аппарат для связи в кабине.

Первым к машине шагнул Андрей. Он решительно распахнул дверь и быстро, используя опору в качестве подножки, забрался в кабину. Мы с Никитой переглянулись, пожали плечами и отправились к двум соседним мехаботам.

Тоже встав на опору, я открыл дверь и осмотрел кабину. Она оказалась на удивление небольшой. Примерно посередине помещалось кресло, перед которым находился пульт управления с парой десятков кнопок и тремя педалями. Вся передняя часть кабины была закрыта тонированным стеклом. Я захлопнул дверь и уселся в кресло. Тогда мне и стали понятны требования к физическим параметрам пилотов. Воронцов тут бы точно ни до пульта, ни до педалей не дотянулся. Пристегнув ремни, я поерзал в жестком кресле. Неудобно. В кабриолете кресло куда лучше. Ну да ладно, привыкну.

Окинув взглядом пульт, я быстро вспомнил зарисовки в конспектах и сориентировался, какие кнопки за что отвечают.

Власов, стоявший перед мехаботами, показал рацию, а затем закрыл уши руками. Значит, нужно было надеть наушники. Они нашлись накрючке, приделанном к спинке кресла. Справа на краю пульта лежали наушники с микрофоном. Я надел их и, поправив микрофон, показал в лобовое стекло поднятый вверх большой палец.

— Напоминаю, есть два канала связи: локальный, то есть с вашим напарником, и общий. Если забудете перед разговором о девушках переключиться, и ваши откровения будет слышать весь отряд, в том числе я, а в шахте глава отряда и начальник смены шахтеров. Так что с шуточками про начальство тоже аккуратнее. А теперь, запускаем машины и поднимаемся. Резких движений не делаем. Задача сегодняшнего занятия почувствовать аппарат. Подъем, старт, обычный шаг.

— А есть еще необычный? — Андрей решил спрятать свой страх за шутками.

— Приставной, — без тени юмора пояснил тренер. — И бег. Но это будет завтра. Если кто-то из вас действительно открывал лекции, тот знает, что заводится мехабот с помощью рубильника. Его нужно опустить вниз.

В основном управление аппаратом сводилось к рубильнику и двум джойстикам с кнопками на навершии ручки. На правом кнопка служила для запуска оружия, на левом для начала движения.

— А теперь, ребята, по одному выходим из ангара. Начинаем с Корсакова. Старт, — в голосе инструктора чувствовалось напряжение.

Видимо, не один курсант начудил на старте. Опустив рубильник, я услышал сухой треск где-то под полом кабины. Тут же зажглось тусклое внутреннее освещение и слабая подсветка пульта. Я нажал верхнюю кнопку на левом джойстике. Треск стал сильнее, и вибрация от него пошла по всей кабине. Затем она начала медленно, но не очень плавно подниматься. Достигнув верхней точки, кабина дернулась и чуть осела.

Власов начал пятиться назад, к выходу из ангара, жестом приказывая двигаться на него. Рычаг джойстика неожиданно мягко двинулся вперед, а вместе с ним и мехабот начал переступать своими куриными ногами в направлении ворот ангара.

Амортизация была ужасная, Казалось, что копчик ушел в мозг. И я никак не мог повлиять на мягкость хода, потому что это было не предусмотрено конструкцией. Пилот мог лишь задавать направление и немного влиять на скорость. Как объяснили на курсах, мехаботы были созданы для того, чтобы стационарно встав в одной точке прикрывать огневой мощью магов, занятых закрытием прорыва. Могли они, конечно, и побегать, но лишь на незначительные дистанции. И если это их улучшенная ходовая, то как же двигались предыдущие модели⁈

Всем трем мехаботам удалось без приключений покинуть ангар. Мы вразвалочку сделали по полигону с десяток кругов, стараясь держать заданную инструктором дистанцию, и вернулись на места. Я нажал на утопленную в ручку джойстика кнопку, и она вновь выдвинулась. Мой мехабот опять затрещал, усаживаясь на ноги. Рубильник вверх, и все затихло.

Покидая кабину, я мысленно посочувствовал всем пилотам этих аппаратов. В них просто передвигаться-то было тяжело, а им приходилось сражаться с тварями, сидя в этих консервных банках. Интересно, как дорого Дорохову обходятся услуги и машины?

— Ну и как тебе? — спросил Никита, когда мы отъехали от колледжа.

— Надо попросить Леху сделать в его механтропе нормальные сиденья, — проворчал я. — Посмотрим, что там с оружием. Как заверил меня Николай, оружие он разрабатывал на совесть. Но одно дело штучный, можно сказать выставочный образец, а другое — потоковое производство. Ведь Беркутов мог внести изменения в конструкцию для удешевления производства.

— Я слышал, что в последние несколько прорывов были очень крупными. Есть жертвы среди шахтеров, которые не успели эвакуироваться, и ликвидаторов. Прорывы устраняли в течение нескольких часов. Были привлечены дополнительные силы из ближайших городов.

— Да уж. Неужели это устраивает Дорохова? Да и императора? Почему Беркутову спускают с рук производство некачественных аппаратов?

С одной стороны, мне бы радоваться. Мой конкурент явно несет репутационные убытки. Но не такой ценой.

— Вытеснить бы Беркутова из этой отрасли совсем, — мечтательно протянул я.

— Думаешь, Дорохов согласится отвернуться от старого друга и партнера?

— Если это позволит ему безопасно добывать империй, полагаю да. Надеюсь, он не пойдет в отказ из-за того, что новые машины будут произведены на моем предприятии. Дакхр, Никита! — я в сердцах стукнул ладонью по рулю. — Да я готов ему бесплатно отдать механтропов, если это позволит избежать жертв среди мирного населения. Но это только мечты. Мне бы свои шахты обеспечить механтропами.

— Кстати, о них и их создателях. Как дела у Алексея и Николая Михайловича? Они ведь уже три дня дома не появлялись. До Лешки в последние дни не могу дозвониться. Он только короткими сообщениями отписывается.

— А вот давай их и навестим. Как раз нужный поворот.

Да, для визитов час был уже поздний, а тем более для визита на завод. Но, как я и предполагал, в окнах завода горел свет. Бодрая охрана весьма приветливо встретила нас на проходной.

— Смотрю, еще работают? — спросил я у начальника охраны.

— Да они, ваше сиятельство почти сутками работают, — ответил тот, и покрутил пальцем у виска. — Хорошо, хоть есть не забывают. Мои ребята, заступающие на смену, обеспечивают продуктами по их заказу.

— Спасибо. Все дополнительные услуги я оплачу.

— Да нам не сложно. Все интереснее, чем пустые кирпичи охранять.

— Никто не интересовался заводом, или тем, что происходит внутри? Посторонних не замечали?

— Нет, все спокойно.

Обменявшись еще парой фраз с охраной, мы с Остаповым прошли в главный цех. Там, притащив откуда-то огромный стол и два потрепанных дивана, в самом центре цеха расположились Воронцов, Никольский, чайник и тарелка с бутербродами.

— Какие люди! — Воронцов вскочил с дивана и радостно замахал, приметив нас еще у входа.

— Если вы думаете, что это он рад вас видеть, не обольщайтесь. Просто появился повод лишний раз похвастаться, — отозвался Николай, даже не обернувшись.

В его руках была газета.

— Что пишут?

— Очередной прорыв. Вновь крупный и вновь с привлечением городской группы мехаботов, — Никольский посмотрел на Никиту поверх газеты и кивнул на бутерброды, — угощайтесь, молодой человек. Мы словно чувствовали, что гости будут, с запасом приготовили. Тимофей вас, небось, в черном теле держит?

Никита смущенно приземлился на табурет, стоявший во главе стола, но за бутербродом все же потянулся.

— Городская группа мехаботов?

— А ты не знал? В городах, близких к шахтам размещены небольшие отряды ликвидаторов. Личное распоряжение государя, отданное лет семь назад. Раньше они не задействовались, но в последнее время без их участия не обходится ни одна ликвидация. Полагаю, императору не очень нравится это положение вещей. Возможно, он потребует от Дорохова лучше обеспечивать безопасность шахт.

— А почему государь не нажмет на Беркутова и не заставит его производит нормальные аппарата, или не сместит его с этой вершины вообще? — Алексей шлепнулся на другой конец дивана.

— Ходят слухи, что помимо мехаботов, Беркутов занимается еще и оружием. Да и в военных кругах пользуется определенной поддержкой.

— Ладно, абы да кабы… — махнул рукой Воронцов. — Это все догадки. Поговорим о том, о чем знаем точно!

— Это о чем же, друг мой? — я развернулся к Алексею и облокотился локтем о спинку дивана. — Что ты нарыл?

— Почему же только я, — он притворно смущенно пожал плечами. — Мы тут с Николаем Михайловичем не покладая рук трудимся. Так вот. Империй ваш оказался с очень интересным свойством. Он замечательно удерживает магию, как мы выяснили. И я бы, не задумываясь, предложил сделать из него что-то вроде магического аккумулятора или даже реактора, но при температуре свыше шестидесяти градусов он начисто теряет это свойство. А вот температура плавления у него очень высокая. Поэтому в данном направлении мы в тупике.

— Я бы не был так категоричен. Просто мы ищем другой путь, — вставил свое слово Никольский, перелистнув страницу.

— Зато в результате исследований мне удалось получить сверхтонкую защитную пленку из империя, которая устойчива к влаге и всем известным кислотам. Планирую ею покрыть корпус механтропа.

— Отлично! Хоть какие-то хорошие новости! Ну а чтобы тебе, Алексей было не скучно, а также для мозгового штурма, я пригласил нам в помощь пару молодых магов.

Николай как-то сник.

— Не переживай. Это не потому, что я тебе не доверяю. Я просто увидел одно их изобретение и подумал, что они могли бы быть нам полезны. Кстати, Николай, они твои ярые поклонники.

Тут мне показалось, что Никольский даже немного покраснел.

— Поэтому извини, тебя не приглашаю, — сказал я ему. — Лешка будет принимать гостей один. Они приедут завтра. А еще я решил, что опыт магов-ликвидаторов тоже будет нам полезен. Поэтому инструктор также прибудет сюда завтра. Легенда: курсовая работа по магии ликвидаторов или что-то в этом роде. Лешка, внимательно слушай и записывай, чтобы потом Николай мог это для тебя с магического на инженерно-человеческий перевести. Нам предстоит очень большая, сложная и ответственная работа по избавлению империи от пришлых тварей. Но эта работа жизненно важна. Я так чувствую.

В этот момент затылок стянуло дикой болью.