Темная бирюза 4 – Клинковых деревьев край

20. Клинковая Роща

Даже сведя её способности на нет и связав её подручных боем, я не имел гарантий успеха.

Было бы намного лучше, сумей нежить положить больше многолапых отродий, но вышло, как вышло.

Арахна устремилась к васильковой копии. Невероятно быстро — меньше чем через секунду клинок оказался у меня перед глазами, но время замедлилось, давая мне заметить проблему и уклониться.

Однако вместо этого, я ушёл мерцанием у неё из-под носа, накладывая обморожение.

Эффект не сработал, но мне удалось атаковать врага с тыла.

Враг ударил наотмашь, а её оружие растянулось и выгнулось, словно плеть. Но и это ей не помогло — рефлексы с уклонением сделали своё дело. А затем я контратаковал снизу-вверх, вгоняя в грудь и плечо клинки, от которых по телу паучихи потянулась морозная корка.

— Ты сам напросился, — прошептала Арахна.

Тальвары увязли в паучьем теле. Только что на них была нанизана паучиха, и вот вместо драука оружие торчало из тела третьего чёрного паука, послужившего основой для химеры.

Поднялся ветер, закруживший облаком пепел, оставшийся от погибшей нежити.

Сама паучиха стояла невредимой в паре метров от меня.

Губы девушки дрогнули и сложились в какое-то слово, но я не услышал ни звука.

— ░̷͍͕̥͔̩͖͇̟̙̮͎͉̹͕̤͋̀͋͐̈́̄̈́̀́͑̚̕̕☒̷̪͉͗̀̓̌͐͐̔̄̄̕͝И̸̛̫̜͔́̽̅̈́͌̒͗̈́̈̆̀͊̄͛⌧̶̮̹̏̈̏͒́̏͆͗̂̋̌̈̂̐░̵̢̨̡͍͍̟͓̮͎̻̘͓̳͕̝̤̫͔̼́̒͒̉͂̀̌͊̂̉͛̕̕͜

В уши ударил ужасающий писк и дикая, невыносимая боль. Никогда прежде не испытывал такой боли! Все звуки смешались в сплошной писк.

Я почувствовал, как по ушах стекает вниз что-то липкое. Кровь?

На серую землю упало несколько алых капель.

Разве могут раны копии так кровоточить?

Перед глазами всё поплыло, а ноги подкосились. Я упал на колени, а сознанием постарался перейти в другую копию. Это мне удалось — я полностью перешёл в кобальт и увидел, как мой двойник падает на землю, обхватывая колени. Почему он не развеивается?

Головная боль в другом теле ослабла, но я по-прежнему ничего не слышал, а кровь хлестала из ушей и здесь.

Больно… боги, как же больно… Ни в одном сражении я не чувствовал столько боли!

Место вокруг нас преобразилось — серая земля стремительно темнела, а безобидная поросль мха стала источать чёрно-лиловый морок.

Что это за способность такая? Я не почуял магию Цвета, определение заклинаний не выявило каста. Так что же такое произнесла паучиха, если само сорвавшееся с её уст слово было словно с мясом вырвано из ткани реальности.

Я вдруг со всей отчётливостью понял главную свою слабость. Способности, влияющие на саму душу, могут меня убить в любой момент, и никакое количество жизней и двойников меня от этого не спасёт.

Захотелось встать на колени и слёзно просить Арахну о прощении, отдать ей все свои силы, лишь бы это закончилось.

Но вместо этого я вынул из инвентаря волчий инструмент.

Кровавый мрамор упал на ставшую проклятой землю, а руки легли на ручку колёсной лиры. Левая рука коснулась клавиш.

Я по-прежнему не слышал ни звука, и играть приходилось по памяти, по примерному представлению о своей музыке.

Синестезия может работать в обе стороны. Я увидел течение кобальтового цвета, и по нему начал смутно ощущать мелодию.

Получено благословение: + 9 к параметру воли.

С поднятием цветосенции уже девять…

Тем временем для самой паучихии способность не прошла даром. Губы её начали на глазах набухать и гнить, расходясь гнойными трещинами.

Я перенёсся в камею и нажал на спуск, высвобождая арбалетный болт в голову не ожидавшей этого Арахне. Впрочем, в тот момент я так и не понял, стала финальным штрихом именно стрела, или тело врага просто не выдержало сказанного слова.

Девушка на глазах рассыпалась сотнями маленьких белых паучков, что принялись расползаться по всем направлениям.

Ну уж нет, Арахна. У меня есть для тебя и третий сюрприз.

Небесная чистота.

Паучки замедлились под действием заморозки, а на том месте, где секунду назад было тело Арахны, застыл тёмно-серый сгусток энергии с едва заметным синеватым оттенком.

Всё как в описании — новая способность замораживала любые эффекты. Но увы, в случае с опытным цветомантом, не останавливала.

Тёмная бирюза, — отрываясь от лиир, применил навык первый двойник.

Вырвавшиеся из ниоткуда цепи, заранее заготовленные на этот случай, впились в эфемерный источник силы Цвета. Зов Арахны работал точно так же, как мой, только намного быстрее. Однако в замедлении поймать цвет цепями уже было возможно.

Сила панически задёргалась. Шар пытался вырваться и ответить на зов своей госпожи, но безуспешно.

Я же не стал больше ждать, и превозмогая боль, мерцанием оказался рядом с добычей.

Получен новый цвет. Серый уголь. (6/2)

Есть! У меня получилось!!

Я сам до конца не верил в свой успех, стоя над телом Арахны, сформировавшимся в шарик цвета.

Даже сообщение великого отца не заставило меня отмереть.

Тем более, что с гибелью паучихи и все её слуги стали спешно ретироваться. Некоторые паучки ещё пытались вяло отбиваться, да и то лишь потому, что им мешали уйти.

Это можно назвать моей первой победой. Настоящей победой, и далеко не последней.

Мелькнула шальная мысль о том, что таким образом можно было бы подловить все цвета Арахны. Правда, теперь она вряд ли будет так подставляться. Полагаю, если бы нежить победила в бою паучиху, ничего бы в сущности не изменилось.

Она просто вернула бы Цвет зовом и воссоздала бы заново. А пауками она и раньше легко жертвовала, так что это явно не великая потеря.

— Лииндарк? — вывел меня из задумчивости Балтор. — Победа наша?

— А сам не видишь? — шутливо улыбнулся я гверфу. — Кроме нас на поле боя никого нет.

— Не хочу тебя расстраивать, — встряла Нео, — но тут пятерых каменных дев разбило.

— Это поправимо, — пожал я плечами, зажигая в руках силу и высвечивая в углу зрения своё инфо с описанием новых способностей:

Серый уголь.

Угольный пепел:

Наносит урон неживой материи.

Угольная скорбь:

Повышает уязвимости врагов.

Крылья тари: наносит урон всем объектам, на которые падает тень оператора

Обувь: похищает ману у целей в радиусе действия и наносит незначительный урон с её помощью.

Броня: блокирует дополнительные эффекты вражеского оружия

Оружие: блокирует дополнительные эффекты вражеской защиты

Арбалет: повышенный урон против защитных способностей и навыков

Музыка: снижает эффективность защитных навыков врага

Мерцание: пожирает все виды энергии в радиусе

Значит, урон неживой материи? Забавно.

— Это сильный цвет, владетель. Но он опасен. Не верь его зову, — послышался тихий шёпот.

Мы как следует упаковались, заполнив инвентари под завязку серебряными лапками. Остаётся только, чтобы опытный кузнец переплавил всё это добро на чистое серебро, и я смогу одеть китарой всех своих.

Такой группы этот мир не видел со времён небесного короля.

— Ули, мне нужна примерная карта ближайших земель.

— Окей, лечу, — улыбнулась сова.

— Ашер, — обратился я к хану. Тот вздрогнул, засмотревшись на улетающий силуэт оури. — Ты говорил, что змеи сделали тебя универсальным магом, да? То есть тебе доступны все стихии?

— Не все, — покачал головой ханатри. — Сейчас только магия света, земли и воды и звёзд. Но если мы найдём подходящее место силы, я смогу открыть и их.

— Звёзд в твоём списке раньше не было. Ты получил их в источнике силы?

— Да, мастер. Когда мы шли через Эйндаль.

— Хорошо. Мне нужно знать всё о здешней магии. Ты ведь чуял уже какие-то силовые линии или как это там у вас магов называется, когда нашёл источник разума? Кстати, почему ты его не открыл?

— Вы ведь изменили его силу, мастер, — удивился Ашер. — У меня нет таких сил, какие были у мастера Алькора. Мне не ведома магия Цвета.

— Понял. А что с поиском магии в этой локации?

— Сделаю. Но это не моё профильное умение. Я… просто лекарь.

Хм, а ведь это можно исправить. Кажется, после тесного общения с синеокой нежитью, кое-кто мне будет должен за хороший разговор.

— Ашер, скажи-ка, а какими навыками ты хотел бы обладать? Представь, что у меня есть возможность научить тебя почти чему угодно. Ну, кроме магии Цвета, разве что.

Ханатри посмотрел на меня сначала с неверием, а когда понял, что я серьёзен, сбился с шага.

— Мастер… Лииндарк, ты хочешь взять для меня навыки у Книгозмея? Ты всерьёз? Почему?

— Разве не очевидно? Так мы будем эффективнее.

— Алькор говорил так же, — слабо улыбнулся хану, — только после этого выдавал книги с магией поддержки и хилл.

— Это твой выбор, какие навыки брать, да и не разбираюсь в магии. Разве что я бы посоветовал придумать что-то ценное, а не вышивание кружев.

— Я не знаю, будет ли это действительно полезно, но я бы хотел узнать умения моего народа. — уверенно ответил Ашер. — Мастер… ты говорил, что знаешь о ханатри. Какими умениями они обладали?

— Ну, игре на цимбалах ты уже обучился. Тогда тебе следует открыть антимагию и рукопашный бой.

— Р-рукопашный бой…? — опешил будущий боевой инквизитор.

— Холодное оружие, в принципе, тоже пойдёт. Но вообще, твои предки все владели хотя бы основами. Хотя перед новой встречей с Арахной я бы предпочёл, чтобы ты выбрал антимагию. Тем более что основам боя тебя можно обучить в Геотерме.

— Хорошо. Антимагия у змей считается наукой, основанной на воле. Мне понадобится основной навык с этим названием. Концентрация у меня уже есть. Не помешает навык фокусировки, — в этот момент глаза Ашера странно блеснули, — но чтобы идти путём магии, мне понадобятся сами способности.

— Заклинания, — кивнул я. — Постараюсь устроить.

Вскоре спустилась и Улинрай.

Ни одного паука поблизости не было обнаружено. Они попрятались в свои норы, а небольшие группы пустотных чудовищ не представляли для нас угрозы. Три моих копии, начиная играть, сводили стихийный урон пустоты на минимум и предотвращали возможность заражения. А главное — они надёжно защищали от самой неприятной особенностью этой локации.

Страх. Почти каждое живое существо умело наводить страх, вызывать панику и всячески копаться в мозгах. Стоит лишь на миг отвлечься, как в голове начинали рождаться чудовищные образы, а сердце — ныть.

Сейчас каменные девы уже на подступах изничтожали вааргов и прочую нечисть одним-двумя залпами арбалетов. Глядя на это легко было поверить, что они прекрасно справятся и без меня.

Увы, но без защиты от магии каменные девы будут погибать с одного-двух укусов пустотной твари, а живые спутники без бонуса к воле в панике разбегутся прямо в пасти к чудовищам.

Это изматывало.

— Что там? — устало спросил я сову.

Ваша карта обновлена.

— Я видела рейд. Они идут по широкому тракту неподалёку отсюда. Все монстры сторонятся их, словно чумы.

— Ты видела тварей?

— Да, Лиин, дохренищу. Кроме того, я видела саага. Он несколько раз прошёлся вдоль рейда, а затем пошёл прочь. Что-то оберегает людей.

Если до этого я начинал считать наш отряд стальным кулаком, то теперь стало немного не по себе. Один истинный хищник стихии вполне в состоянии потягаться с рейдом. И тем более, он способен доставить массу хлопот нам. Во всяком случае, стычка с ним не обойдётся без потерь.

— Тогда идём чуть впереди. Постараемся не отходить далеко. Удалось разведать, куда дальше ведёт тракт?

— Так далеко я не летала, — признала Ули. — Ближайшие пару десятков километров дорога идёт, как и шла. А дальше я видела издалека стены. Скорее всего на пути будут руины какого-то поселения.

— Мастер… — тихо отвлёк меня Ашер.

Оно подошла к нам бесшумно. Никто не видел, как и откуда она появилась, но это было так.

— Сиинтри, — произнесла незваная гостья себе под нос полушёпотом. — Поговорим?

— Ну и чего тебе надо? Пришла за реваншем, Арахна?

— Нет, я пришла поговорить.

Новая форма паучихи была невысокой девушкой в белом платье с яркой синей окантовкой и белыми волосами.

Взгляд глаз с голубыми зрачками, лишёнными радужки, был устремлён в каменный пол, в речи напрочь отсутствовали эмоции.

Роевое сознание — мелькнуло определение из бестиария. Она как насекомое — совершенно разные разумные существа, разные личности, но все они часть сознания Арахны.

— Хорошо, — я насмешливо ухмыльнулся. — Тогда для начала нахови хоть одну причину мне не забрать у тебя ещё одну жизнь.

— Как нахально, — улыбнулась Арахна, продолжая буравить каменный пол между нами. — Что тебе нужно?

Вот теперь она решила поговорить, после того, как в первый раз обошлась, как с мусором? Ну-ну.

— Индиго.

— Речное индиго? Вот как? Это всё, что тебе нужно? За этим ты пришёл в мою рощу? — вопросительные интонации в бесцветном голосе этой версии паучихи едва угадывались.

— Ну и ещё убить всех посланников, — пожал я плечами. К чему скрывать, если я и так очень сомнневаюсь, что мы вот так разойдёмся миром.

— Очень жаль, — и на этот раз в её голосе действительно просквозила печаль. — Значит, ты тоже кровожадное чудовище, собирающееся убить множество ни в чём не повинных разумных? Я слышала, твой народ не приемлет кровопролитие.

— Времена меняются, Арахна. Ты видишь перед собой будущего короля Подземья, наследника Мурчика Небесного и правителя шестой расы старших.

— Ух ты, — в голосе девчушки вновь прозвучали искренние эмоции.

И на этот раз её чувством было… восхищение?

— Похоже, я вижу перед собой одержимого цветом, — улыбнулась паучиха. — Химеризация, да?

— По-твоему, это помешает мне тебя убить?

— А. Хаха. Хаха. Хах. Ха. — странно засмеялась девушка. Больше звучало так, словно она читает скучный текст с бумаги. — Хорошо. Я поняла, как мы с тобой можем общаться.

Арахна подняла голову и впервые посмотрела на меня:

— Память о прошлом, искажённая мёртвым королём небесная чистота, стремление придать сил ближним, мимикрия и стойкость стража… Интересно, как с этим всем уживётся скорбь о потерях?

— Что ты несешь, паучиха?

— А ты не знал, какой смысл несут твои цвета? Ты хочешь вернуть прошлое, стремишься быть правильным, делаешь сильнее тех, кто тебя окружает, подражаешь великим из древних и мнишь себя защитником. Это всё говорят за тебя твои цвета.

— Тебя это не касается ни каким боком, — презрительно фыркнул я, но вышло слишком ненатурально. Её слова резанули по сердцу особенно болезненно, поскольку я сам думал так же. Запрещал себе думать об этом, но всё равно думал.

Тот ли я Лииндарк, каким был, выходя из Геотермы? Ведь я никогда не хотел никем править. Всё, что я хочу — это справедливости. Спасти свой народ из-под гнёта сорами.

— Вижу, что засомневался, — сладко улыбнулась Арахна, снова медленно опуская глаза в пол. — Так что же, миролюбивый сиинтри, скажешь мне, по какому праву ты решил приговорить к смерти шестьдесят пять человек?

Шестьдесят пять? А ведь когда-то в рейде было больше трёх сотен разумных…

— Я говорил лишь о посланниках.

— Ага. Выходит, в храм входить всё-таки можно? — улыбнулась Арахна. — Хорошо, тогда скажи, чем тебе мешают безобидный лекарь, вздорная чародейка и мрачный инженер?

— Ты сама знаешь ответ. Это ведь твоё пророчество о звериных посланниках.

— Но ведь негодяй только один из них, не так ли?

— Судьба мира важнее жизней отдельных разумных.

— Какого мира, сиинтри? Что лично тебе плохого сделала моя госпожа?

— Ты перегибаешь палку, — я скривился. Если до этого в её речи ещё было что-то разумное, то слушать откровенную ересь на счет абсолютного зла я не собираюсь.

— Отнюдь, сиин. Это естественный закон мира. Однажды она пробудится вновь, чтобы очистить мир и вернуться обратно в свой сон. Что плохого в очищении от скверны?

— От всех живых, ты хотела сказать?

— Отнюдь. Если Она всемогуща, то почему она уничтожает цивилизацию, но не устраивает геноцид покорённых рас? Каждый из нас рождается, живёт и умирает, не так ли? Та, чьё имя мы называть недостойны, всего лишь забирает лишнее могущество, оставляя росткам шанс прорасти вновь.

— Этот разговор бессмысленен, Арахна. Ты несёшь чушь.

— Хорошо. Что, если я скажу, что ей не интересны твои сородичи. Да и в целом, Подземье. Хочешь конкретики? В этот раз она придёт не за вами. В наш мир проник старый враг основателя Доминиона. Тот, ради борьбы с которым был основан город, и из-за которого входы в пещеры охраняют стражи, вроде твоей Кикиморы.

— Пленники мира-темницы, — понял я. — Неназываемая хочет сожрать иномирцев!

— Верно. При чём не твоих друзей в рейде, а именно иномирцев в их родной Темнице. Однажды она уже пыталась это сделать, но пришлось отложить великое очищение на будущее. На сейчас.

— Ты пытаешься мне заговорить зубы, — ответил я уже с меньшей уверенностью. — Тебя интересует только пробуждение бога-чудовища.

— Конечно, мне важно пробуждение моей госпожи. Как и тебя волнует судьба сиинтри и давно забытый всеми титул короля Подземья. Что в этом такого? Но наши цели не противоречат друг другу. Как и цели Доминиона. Напротив, думаю, вы бы нашли общий язык с Безупречным. Он больше, чем кто-либо ещё нуждается в друге.

— Друге⁈ Безупречный?!!

— Сиинтри переняли у тари очень многое.

Пришло время разрешить для себя одну давно мучавшую меня загадку. Выходит, город дружит с Арахной. И часть стражей во главе с Безупречным тоже. Все эти силы добиваются возрождения бога-чудовища с разными целями. Просто вернуть владыку, натравить божественное чудовище на врага и вернуть прежние времена с помощью пророчества о посланниках.

Осталось только два вопроса. Кто задуман как предатель, змея или кот — кто должен пробудить ту, чьё имя навеки забыто и проклято?

И какую роль в этом играет синеокая нежить?

— Последний вопрос. Зачем ты отдала мой цвет кошачьему посланнику? Он ведь даже не маг цвета.

— Цвет, который ты получил сегодня намного сильнее.

— Я спрашивал, зачем. Хотя, уже начинаю догадываться. Химерность действует ведь и на тех, кто не подозревает о существовании силы Цвета.

— Так было нужно. Тебя это волновать не должно. Ты по-прежнему хочешь убить всех посланников?

— У меня нет причин тебе верить…

Внезапно уши уловили непривычный после тишины безветренной Рощи шум.

Шум ветра.

Чутьё кольнуло дурным предчувствием.

— Время на исходе, — в голосе паучихи в третий раз прорезались эмоции, — Ты сказал, что не желаешь смерти невинным. Тогда помоги мне сейчас хотя бы ради их жизней!

— Что тебе нужно?

— Фанатики из ордена Тиши пытаются пробудить источник ветра. Если им это удастся — рейду конец. Не только вороне, змее и коту, но всем, включая твою красноволосую подружку, сменившую форму богиню радости и тех людей, с которыми ты прошёл паучьими тропами.

Айрэсдарк сказала бы, что я совершаю огромную ошибку. Но если во мне ещё есть частичка истинного сиинтри, я не могу допустить гибели множества невинных. Перед лицом встала солнечная улыбка жизнерадостной Рин, самого светлого существа в целом мире, грустное лицо одинокой Рены, винящей себя в гибели товарищей и наконец, ехидная усмешка Сайриса, со встречи с которым и началась моя история.

Говоря о смерти посланников я, конечно же, упускал тот момент, что не собирался убивать Сайриса, хоть это и было бы самым верным решением. Айрэ сказала бы мне то же самое, если бы знала, насколько я стану силён.

— Мне всё ещё нужен цвет Индиго, — повторил я. — Без него между нами никогда не будет мира.

— Лиин? — послышался удивлённый голос Улинрай.

Я обернулся к сове, только сейчас осознав, что ни она, ни кто либо из моих спутников, за всё время разговора не проронил ни слова. Они все словно бы застыли статуями.

Но почему я сам не обратил на это внимание раньше? В чём суть силы этой формы Арахны?

Когда я повернулся обратно к своей собеседнице, её уже не было на прежнем месте. Но не смотря на это перед глазами возникло сообщение от великого отца:

Ваша карта обновлена.