MARVEL: Небесный Кузнец

Глава 44

— Бороться с усталостью? — с неподдельным интересом спросил Питер, следуя за мной к лабораторному столу.

— Не просто бороться. Мы ее отменим, — я усмехнулся. — Создадим чудо-таблетки поддержки, которые решают три основные проблемы, вызывающие усталость, и позволяют телу и мозгу работать на пике эффективности в течение длительного времени.

— Аденозин, истощение нейромедиаторов и митохондриальная дисфункция, — тут же пробормотал Питер, демонстрируя, почему он — гений. Он верно определил трех всадников апокалипсиса для любого, кто пытается работать дольше положенного.

— Именно! — я щелкнул пальцами. — Аденозин, который накапливается в мозге в течение дня и вызывает сонливость. Истощение запасов дофамина, норадреналина и ацетилхолина, отвечающих за внимание и мотивацию. И банальная физическая усталость, когда митохондрии перестают эффективно производить энергию АТФ.

— Фармакологические корпорации со всего мира бьются над созданием чего-то подобного десятилетиями, — проворчал Питер. — И я почему-то подозреваю, что в твоем рецепте речь идет не об улучшенной версии кофеина…

— Кофеин — это как строить плотину против поднимающейся реки аденозина, — отмахнулся я. — Он временно блокирует рецепторы, но сам аденозин никуда не девается и продолжает накапливаться. А потом плотину прорывает, и тебя разом накрывает волной усталости. Это не наш путь, Питер!

— Ха, спасибо за пояснение того, что и так очевидно, — усмехнулся он. — Но если ты реально сумеешь создать подобные чудо-таблетки… Джон, это откроет для нас невероятные возможности!

— Смогу. Там все относительно несложно, и все необходимое в лаборатории имеется. Но есть нюанс: это не полноценная замена сну. Сон — это не только отдых. Ряд процессов таблетка не затрагивает: консолидация памяти, выведение других метаболических токсинов, восстановление рецепторов… После 72 часов без сна эти побочные эффекты накопятся до критического уровня. Так что предел бодрствования под таблетками — трое суток.

— Трое суток?! — глаза Питера расширились. — Джон, самые продвинутые армейские стимуляторы дают 36 часов, после которых ты начинаешь видеть теневых людей. 72 часа пиковой когнитивной функции — это не стимулятор. Это временное переписывание правил человеческой биологии. Не тяни, рассказывай рецепт!

Прокрутив в голове компоненты, я начал объяснение.

— Ключевая идея — молекулярно-импринтированный графен. Проще говоря, наночастицы графена, на поверхности которых мы искусственно создадим «слепки» или «карманы», по форме и химическим свойствам идеально подходящие для молекул аденозина. Попадая в мозг, эти наночастицы действуют как пассивные молекулярные ловушки.

— Ого… — восхищенно выдохнул Питер. — То есть это не химическая реакция, а физическая адсорбция. Как активированный уголь впитывает токсины, только на наноуровне и с хирургической точностью!

Я согласно кивнул.

— Следующие компоненты проще: прекурсоры нейромедиаторов вроде L-тирозина и Альфа-ГФХ — широко известные и легальные ноотропы. И креатин-трифосфатный комплекс для поддержки митохондрий, который мы легко синтезируем. Ну и вспомогательные вещества для формы.

— Теперь ясно, почему 72 часа! — догадался Питер. — Все «карманы» на поверхности наночастиц просто будут заполнены молекулами аденозина. Они станут «насыщенными» и перестанут работать. Организму нужно время, чтобы естественным путем отфильтровать и вывести их. Элегантно!

— Именно, — согласился я, надевая лабораторный халат и перчатки. — А теперь — к практике.

Как и другие мои проекты, этот я разбил на этапы. Этап первый: синтез оксида графена. Я включил вытяжной шкаф, и мы с Питером подошли к стеклянному реактору с магнитной мешалкой.

— Итак, пока здесь будет идти реакция, у нас есть пара часов, — сказал я, засыпая в реактор обычный графитовый порошок. — Самое время рассказать тебе, где я пропадал прошлой ночью.

Под мерное гудение мешалки и шипение химикатов, я начал свой рассказ. О Блейде, о Фиске, который Кингпин, об Эмпайр-стейт-билдинг. Питер слушал, его глаза становились все шире. Он побледнел, когда я упомянул Гвен и то, как она сражалась с другими мета-наемниками Фиска. Его челюсть практически отвисла, когда я описал ЭМИ-пушку.

— Чтобы ты лучше понял, о чем речь… — сказал я и, чтобы проиллюстрировать свой рассказ, протянул руку в пустое пространство рядом с верстаком и вытащил из инвентаря упомянутую ЭМИ-пушку, положив ее на стол.

Питер отшатнулся. Его научный мозг на мгновение дал сбой, пытаясь обработать увиденное.

— Это… что… как?..

— Способность пространственного типа. Я могу хранить предметы в небольшом карманном измерении, — просто объяснил я.

К моменту, когда я закончил свой рассказ и ответил на десяток вопросов ошеломленного Питера, первая фаза была завершена. Смешав в реакторе графит с кислотами и перманганатом калия, я получил густую, темно-коричневую суспензию. После промывки и разделения в центрифуге она превратилась в чистый оксид графена.

— А теперь, — сказал я, ставя колбу с результатом на стол, — самое интересное. Молекулярное импринтирование.

Без малого, самый гениальный этап, и с учетом недавно загруженного пакета знаний НЕ-магов, я понимаю, насколько, подумал я, начиная вторую фазу.

На этом этапе я сначала смешал суспензию оксида графена с молекулой-шаблоном. В нашем случае — с кофеином, который структурно очень похож на аденозин, но дешев и доступен. Затем я добавил жидкий полимерный предшественник — комбинацию из метакриловой кислоты и этиленгликольдиметакрилата. Этот полимер, биосовместимый и широко используемый в медицине, должен был стать нашей «глиной» для лепки.

После смешивания я обработал смесь ультразвуком в соникаторе, чтобы «шаблоны»-молекулы кофеина равномерно распределились на поверхности графеновых листов. Затем, добавив инициатор, я запустил реакцию полимеризации. Полимер начал нарастать на поверхности графена, словно кора, обволакивая молекулы-шаблоны и создавая вокруг них прочные наноразмерные «слепки». Все, что мне осталось дальше — это с помощью растворителя и многократного промывания в центрифуге вымыть молекулы-шаблоны. В итоге на поверхности графена остались пустые полости, идеально подходящие для захвата аденозина.

Третий, финальный этап, был уже рутиной. Полученный молекулярно-импринтированный графен (МИГ) я высушил в вакуумной печи до состояния тончайшего черного порошка. Под электронным микроскопом я убедился в идеальной структуре наночастиц. Параллельно с этим Питер, следуя моим инструкциям, синтезировал креатин-трифосфатный комплекс. В конце все порошковые компоненты — МИГ, ноотропы, креатин и наполнители — я просто смешал в планетарном миксере до идеальной гомогенности. Готовую смесь я загрузил в таблеточный пресс. Щелк, щелк, щелк. Все было готово.

Я держал в руке маленькую, серую, ничем не примечательную таблетку. Прорывной препарат, созданный практически без помощи извне и, самое главное, без использования редчайших компонентов. Чем не повод для гордости?

[Создано лекарство «Таблетка Усталости». Сложность: Нормальная. Получено +200 ОР!]

Таблетка, подавляющая усталость. Поддерживает тело и разум на пике работоспособности, позволяя часами сохранять максимальную концентрацию и энергию без сна.

[Создано лекарство «Таблетка Усталости». Сложность: Нормальная. Получено +150 ОР!]

…

[Создано лекарство «Таблетка Усталости». Сложность: Нормальная. Получено +10 ОР!]

За несколько десятков таблеток я получил в общей сложности 750 ОР. Лимит начисления очков за них был исчерпан, но плевать. Затраты я отбил и даже вышел в приятный плюс. Не раздумывая, я проглотил одну таблетку, запив водой, и протянул вторую Питеру.

Он с сомнением посмотрел на нее, но затем пожал плечами и тоже проглотил. Прошло несколько секунд. А потом… эффект наступил. Это было похоже на то, как с глаз спадает пелена. Усталость, накопившаяся за безумный день, не просто притупилась — она исчезла. Испарилась. Мысли стали кристально чистыми, а тело наполнилось ровной, спокойной энергией.

— Ого… — выдохнул Питер. — Это… как будто мой мозг только что перезагрузили.

— Добро пожаловать в продуктивность 2.0, — усмехнулся я. — А теперь, пока мы оба на пике, приступим к созданию костюма для Блейда.

Благо что мерки у меня есть, усовершенствованная философия дизайна — тоже.

— Смотри, в чем проблема, — начал вводить я в курс дела Питера, выводя на экран лабораторного компьютера 3D-модель человеческого манекена. — Стандартный костюм из «Протея» для сверхчеловека типа Эрика или Гвен станет скорее тюрьмой. Представь: резкий рывок или удар. Ткань на суставах — в области локтей, коленей, плеч — мгновенно затвердеет. Боец на долю секунды превратится в неповоротливую статую. А от этих мгновений может зависеть их жизнь.

— Я тоже об этом думал, — серьезно кивнул Питер. — Цельный костюм не сработает. Нужна система, которая разделяет защиту и артикуляцию.

— Именно. Поэтому костюм для Эрика должен быть не просто броней, а высокотехнологичной боевой системой. Решение — в продуманной модульности и гибридном подходе.

— Как минимум, нужно обеспечить максимальную защиту жизненно важных зон с помощью цельных панелей «Протея», — начал размышлять Питер. — А для суставов… чтобы сохранить мобильность… можно использовать что-то вроде плавающих шарниров? Сегментированную защиту?

— Хм, хорошая мысль! — я подхватил идею. — Условный наколенник не из цельного куска, а из трех-четырех узких полос «Протея», нашитых внахлест на прочную эластичную основу. Когда Эрик сгибает ногу, эти полосы свободно скользят друг по другу, не мешая движению.

— Да! И когда в такое сочленение попадает пуля, твердеет только та конкретная полоса, в которую пришелся удар! — воодушевленно воскликнул Питер. — Остальные остаются гибкими! Сустав не блокируется полностью, а ударная волна все равно эффективно распределяется по всей площади сегмента! Это гениально!

— Отлично, тогда остановимся на этой концепции ламинарной брони, — кивнул я, чувствуя прилив творческой энергии. — Мерки у меня есть. Приступаем к работе!

Подстегиваемые новообретенной ясностью и полным отсутствием усталости, мы с Питером приступили к моделированию. Я сел за лабораторный компьютер, и уже показанную ранее стандартную человеческую модель настроил под точные параметры Блейда. Затем, постоянно советуясь с Питером, начал «рисовать» на цифровом аватаре точное расположение каждой защитной панели.

— Центр массы — грудь и спина — покрываем цельными пластинами, — начал я, накладывая на модель большие панели.

— Верно, но живот нужно сегментировать, — тут же подхватил Питер. — Три горизонтальные полосы, как у лобстера. Иначе он не сможет нормально сгибаться.

Мы работали как единый механизм. Далее я создал 3D-модели «плавающих» шарниров для локтей и коленей, с ювелирной точностью рассчитывая идеальный размер и перекрытие узких пластин. Затем пришла очередь катаны.

— Не просто ремень, — сказал я, удаляя стандартное крепление. — Панель магнитного крепления с быстрым сбросом. Никаких застежек. Коснулся — меч примагничен. Резко дернул — он в руке.

Как вишенка на торте, я добавил несколько усиленных полимерных строп MOLLE на поясе и груди — современная модульная система крепления для всего его антивампирского арсенала.

Еще пару десятков минут мы вращали получившуюся модель, внося микроскопические коррективы и добиваясь идеального баланса между брутальной защитой и хищной эргономикой. Наконец, этап проектирования был официально завершен. Пора было переходить от цифровой модели к физическому воплощению.

Наша лаборатория превратилась в высокотехнологичную мастерскую. Питер занялся основой. На промышленном ткацком станке он создал бесшовный комбинезон из смеси арамидных и эластановых волокон. Он должен был плотно облегать тело, отводить влагу и служить каркасом для брони. По нашей общей задумке, капюшон стал неотъемлемой частью костюма, обеспечивая бесшовный переход от торса к голове и дополнительную защиту.

Я в это время, под оглушительный гул, с помощью 5-осевого ЧПУ-станка вырезал из блоков жаропрочного полимера негативные формы-матрицы для каждой панели. Затем, в эти формы я вручную, слой за слоем, выложил ткань «Протей», пропитал ее полимерным клеем и отправил под термопресс. Через несколько минут у меня на руках были идеально сформированные, твердые, но потенциально гибкие бронепанели.

Тем же методом я создал более мелкие пластины для суставов. Затем, нарезав основу из баллистического нейлона, мы вместе с Питером с помощью высокопрочных эластичных строп нашили на нее эти пластины с небольшим перекрытием. Подвижные, но защищенные шарниры были готовы.

Начался этап сборки. Взяв комбинезон-основу, я снова с помощью термопресса и клея закрепил на нем основные бронепластины. Края дополнительно прошил армированной нитью для максимальной надежности. Готовые шарнирные модули Питер аккуратно вшил в соответствующие места на комбинезоне.

Следом пошла интеграция креплений. В левый бок пояса был имплантирован мощный электромагнитный замок. Полимерные стропы я закрепил на костюме методом ультразвуковой сварки, сплавив их с основой на молекулярном уровне.

Отдельно были созданы перчатки с защитой костяшек и усиленные голенища, которые будут хорошо интегрированны с его боевыми ботинками. В капюшон также была вшита тонкая, гибкая пластина «Протея» для защиты лба и затылка. Костюм был готов. Он был функционален. Но ему не хватало души.

— Он слишком… чистый, — сказал я, когда мы надели костюм на манекен. — Он будет бликовать. Блейд — охотник ночи. Ему нужна тень.

И тут нас осенило. Немного пообсуждав, мы разработали специальное покрытие. Это была матовая, черно-серая полимерная краска, в состав которой мы добавили ферритовые микрочастицы для поглощения радиоволн и полые керамические микросферы для снижения тепловой сигнатуры. С помощью распылителя мы нанесли ее в несколько слоев. Теперь костюм не только становился менее заметным для радаров и тепловизоров, но и абсолютно не шуршал при движении.

[Создана легкая броня «Костюм Протей X-01». Сложность: Нормальная. Получено +400 ОР!]

Лёгкий модульный костюм с прочными панелями из ткани «Протей», защищающими жизненно важные зоны. «Плавающие» шарниры обеспечивают полную мобильность суставов, сохраняя высокую защиту без потери ловкости.

Костюм был готов. Идеально подогнанный, смертоносный и практически неуязвимый. Настоящее произведение инженерного искусства… которое система оценила всего в 400 ОР. С учетом того, что мы убили на него всю ночь, и какая колоссальная работа была проделана, это немного разочаровывало.

Ну да ладно. Грех жаловаться. Я посмотрел на манекен, облаченный в наше творение. Этот костюм я сделал не ради очков, а, чтобы Блейду в его вечной войне было проще. И я считаю, что наша задумка удалась на все сто.

— О, наконец-то закончили, голубки, — раздался насмешливый голос Блейда, который сидел на диване в хабе и попивал что-то из фляги, стоило нам выйти из лаборатории. Но не это бросилось мне в глаза. — Колитесь, что вы там так активно творили всю ночь, что даже не обратили на меня внимания?

— Что здесь делает Фрэнк? — кивнул я подбородком на мужчину, который без сознания лежал на втором диване, подключенный к капельнице.

— А, это… Ну, он же типа очень быстро регенерирует. Слишком быстро для обычного человека. В больницах могут начать задавать неудобные вопросы, медсестры уже сплетничают. Я решил избавить всех от лишней бумажной волокиты и забрал его, — беззаботно пояснил Блейд. — Вроде как часов десять осталось до полного выздоровления. Полежит тут, придет в себя, я с ним поболтаю. Не парьтесь.

— Хорошо. — плевать, что он похитил человека, лишние подозрения нам ни к чему. — С дядей Беном все нормально прошло? — на этом вопросе Питер затаил дыхание.

— Да, все чики-пуки, поехал домой на сутки, с его диагнозом это позволительно, я проследил что никто ничего не заподозрил. Правда жену его тоже обработал чтобы не обращала внимание на его состояние пока он резко выздоравливает. Спишут все на чудо, ну или твой друг сам им все объяснит, — пожав плечами ответил Блейд.

— Да… Спасибо вам большое! — поблагодарил нас обоих Питер, который даже не стал возмущаться по поводу ментальной магии Блейда.

— Ну, Питер, как говорит Эрик, свои должны держаться вместе. Что касается того, что мы делали… Пошли, покажем, — я махнул рукой в сторону лаборатории.

Заинтригованный Блейд зашел за нами. На просторном столе, на специальном манекене, лежал новенький, матово-черный защитный костюм.

— Можешь переодеваться, затестить. Как и договаривались, костюм в обмен на кровь.

— Кровь? — с недоумением переспросил Питер, пока Блейд, не теряя времени, начал стягивать с себя старую экипировку.

— Да, кровь вампиров. И самого Эрика. Он дампир, если что, — пояснил я шепотом. — Получеловек, полувампир. Не обладает их слабостями. Считаю, что его кровь может помочь в исследовании и создании своего рода сыворотки суперсолдата на минималках.

— Погоди… вампиры… РЕАЛЬНО существуют?! — выпучив глаза, прошептал Питер, его научный мир дал трещину.

— Вампиры, маги, демоны, пришельцы, мировое правительство, мутанты, боги, — пожав плечами, безразлично перечислил я. — Проще сказать, чего в этом мире не существует.

— И чего же? — очевидно, восприняв мой ответ как шутку, спросил Питер. А вот Блейд, уже натягивая новый комбинезон, смотрел на меня на удивление серьезно.

— Лимитированного сычуаньского соуса из Макдоналдса, который продавался ограниченным тиражом в 98-м году в честь выхода мультфильма «Мулан», — свел я все к шутке. — Ну как тебе, Эрик?

Блейд, уже полностью одетый, сделал несколько резких, молниеносных движений. Удар, уклон, разворот. Костюм сидел на нем как влитой, не издав ни единого звука.

— Пиздато! — наконец вынес он вердикт. — Эта херня как вторая кожа. Просто охуенно. Еще бы маску какую-нибудь стремную, чтоб нечисть пугать, и можно сказать, что я провел ребрендинг.

— Твоя рожа пугает их похлеще любой маски, — усмехнулся я. — Но мысль занятная, подумаю, что с этим можно сделать.

— Пасиб. В долгу не останусь.

— Это скорее я у тебя в вечном долгу…

— Хах, да бабки — это тема наживная, — отмахнулся он. — А вот такой костюм или твои стимуляторы хрен где добудешь. Так что не прибедняйся.

— Ну, тоже верно. Кстати, Питер, ты сегодня в университетскую лабораторию? Или, может, здесь останешься?

— Ну, там вроде Гвен сейчас, так что, по идее, могу и здесь побыть, если надо. А что?

— В общем, я сейчас пойду в одну проверенную адвокатскую контору, проконсультируюсь по поводу парочки патентов. А ты, если не сложно, создай столько стимуляторов и НЗТ, сколько сможешь. Нам понадобится запас.

— О-о, паря, решил выйти в свет, и сразу с козырей! — уважительно протянул Блейд, оценив мой план.

— Эм, а что именно ты будешь патентовать? — поинтересовался Питер, после того как кивнул на мою просьбу.

— Пока только консультироваться. Патент — дело небыстрое… Но так как я, скорее всего, привлек лишнее внимание, есть варианты это дело ускорить. Откупиться тем же «Протеем», получить защиту. В общем, пока сам не знаю, как все сложится, но как минимум хочу понимать суть бюрократического процесса.

— К кому идешь, если не секрет? — спросил Блейд, и в его голосе проскользнуло любопытство.

— Не секрет. Юридическая фирма «Нельсон и Мёрдок».

Я увидел это. Это была не просто искорка в глазах Блейда. Он на мгновение замер, и на его лице появилась едва заметная, понимающая ухмылка. Он определенно знал Мэтта Мёрдока. А вот я — нет.

Ну, это ненадолго.