MARVEL: Небесный Кузнец

Глава 62

Создание Духовного Эхолокатора — задача нетривиальная. База вокруг меня погрузилась в тишину предутренних часов. Я удобно разместился на кровати, закрыл глаза и погрузился в себя, начав осмыслять процесс. Сейчас я был архитектором, рационализируя предстоящую задачу и набрасывая ее чертежи на мысленной бумаге.

Для начала нужно было четко определить проблему. Мое стандартное Духовное Зрение — процесс полупассивный. Стоит мне сконцентрироваться, и я вижу духовный ландшафт в пределах обычной видимости. Но я хотел большего. Я хотел видеть дальше, сквозь стены и препятствия. Мне нужна была активная система — сонар, который сам бы испускал импульсы, чтобы они отражались от чужих душ и объектов.

Простой, грубый выброс моего Рейацу, духовного давления, не годился. Это все равно что кричать в тихой библиотеке. Люди с сильным Духом и, как следствие, высокой, пусть и неосознанной, чувствительностью — вроде Клинта Бартона — немедленно бы это почувствовали. Такой метод был слишком шумным и выдавал бы меня с головой. Требовалось нечто более тонкое, более изящное.

Идея пришла почти сразу. Использовать не свою энергию для импульса, а внешние, рассеянные в пространстве частицы Рейси. Я мог бы «помечать» их собственным Рейацу, придавая им уникальную резонансную подпись, которая связывала бы их со мной. Картина начала вырисовываться. Следующий элемент — приемник.

Свое собственное духовное восприятие нужно было перенастроить, откалибровать так, чтобы оно реагировало только на отраженные Рейси с моей «подписью». По сути, во время активной эхолокации мой внутренний сканер должен был работать на строго определенной, секретной частоте.

Мысленно я проработал и алгоритм анализа входящих данных:

Четкое, плотное эхо будет означать душу — высокую концентрацию духовной силы (Рейрёку). Слабое, размытое эхо — неодушевленный объект с низкой фоновой концентрацией Рейси. Полное отсутствие эха, тень, — объект, который полностью поглотил импульс. Смещение частоты эха (эффект Допплера для Рейси) — движущийся объект, с возможностью определить его скорость и вектор.

Сформировав в голове детальный концепт этой сложной духовной конструкции, я перешел к следующему этапу. Мне не хотелось каждый раз создавать эхолокатор с нуля. Гораздо эффективнее было создать постоянное, полуавтономное «устройство» непосредственно внутри своей души, или скорее неразрывно связанное с ней. Это решило бы сразу две задачи: осталось бы абсолютно незамеченным для ЩИТа сейчас и дало бы мне бесценный первичный опыт в работе с душами.

Укрепившись в своем намерении, я сделал глубокий вдох. На мгновение меня накрыла холодная волна первобытного страха. Это не модификация гаджета. Это в какой-то мере была нейрохирургия на собственной душе, проводимая метафизическими скальпелями без анестезии. Но отступать было поздно. Еще раз мысленно прокрутив весь объем работы, я приступил к практической реализации. К созданию ядра моего сонара.

Войдя в глубокую медитацию, я сконцентрировался на всеобъемлющем ощущении своего внутреннего океана энергии — Рейрёку. Я осторожно зачерпнул крошечную его частицу и начал немыслимое: сжимать и стабилизировать Рейси, слой за слоем, куя внутри своего духовного тела, в области солнечного сплетения, микроскопическую, сверхплотную сферу из «затвердевшей» духовной энергии. Это была аппаратная часть. Мой личный излучатель и приёмник в одном лице.

Теперь на это духовное «железо» нужно было установить «программное обеспечение». К счастью, я уже продумал этот момент. Используя базовые принципы модификации души из пакета знаний Странной Науки как свой язык программирования, я буквально впечатал ранее подготовленный мысленный чертеж в структуру созданного ядра. В этот миг сонар был запрограммирован на выполнение одной функции: по мысленной команде генерировать сферический импульс помеченых Рейси, принимать отраженный сигнал и передавать сырые данные прямо в мое сознание для обработки.

[Создан конструкт «Духовный Сонар». Сложность: Нормальная. Получено +400 ОР!]

Духовный Сонар: Духовный конструкт, неразрывно связанный с телом и душой носителя. Создан с помощью искусства манипуляции духовной энергией и модификации души. Способен взаимодействовать с окружением в радиусе примерно 100 метров.

Процесс компрессии духовного ядра высосал меня до дна. Я чувствовал, как мой запас Рейрёку испарился, оставив после себя лишь глухую пустоту и легкую пульсирующую боль там, где теперь находился конструкт. И как бы мне ни хотелось немедленно испытать свой новый сонар, я понимал — его еще предстоит долго и нудно калибровать. А на это сейчас не было ни сил, ни энергии, ни малейшего желания. Поэтому… спать. Организм требовал своего.

Дух и тело неразрывно связаны, а в некоторых аспектах первое даже важнее. Поэтому, несмотря на полную физическую боеготовность, из-за духовного истощения я провалился в сон почти мгновенно. Пробуждение в три часа дня было бодрым и полным сил. Опустошенный «аккумулятор» души полностью зарядился. После быстрых гигиенических процедур и плотного обеда в столовой ЩИТа, я вновь вернулся в свою комнату. Пришло время калибровки. Но перед этим — первая активация.

Это была катастрофа. Предсказуемая, но все равно катастрофа.

Стоило мне мысленно нажать на «включение», как мое сознание накрыло не лавиной, а цунами необработанной, сырой информации. Это был оглушающий белый шум вселенной, хаотичный гул от каждой пылинки в воздухе, каждой молекулы в стенах и каждой крошечной души. А души, как оказалось, есть даже у насекомых, коих на базе ЩИТа, как и везде, были мириады. Самое неприятное заключалось в том, что радиус в сто метров был сферическим. Я «слышал» все — и вверху, где находилась парковка и даже пробивались отголоски улиц Нью-Йорка, и внизу, где располагались неизвестные мне, гулкие и пустые помещения ЩИТа. Слишком много информации. Безумно много.

Будь мой мозг чуть менее подготовлен, существовал бы вполне реальный риск инсульта. Но я уже пережил Технологическую Модернизацию и с десяток информационных пакетов от Системы, каждый из которых был для мозга сродни удару кувалдой. К тому же, амулет на шее постоянно усиливал мои когнитивные способности. В общем, от полученного эхолокационного хаоса я даже не поморщился. Максимум, что я испытал, — слабую сенсорную перегрузку, словно оказался на шумном вокзале после полной тишины. По крайней мере, сонар работал. Даже слишком хорошо работал. Но мне столько лишнего информационного мусора было ни к чему.

Сосредоточившись на гудящем в солнечном сплетении конструкте, я начал его тонкую настройку. Первым делом — фильтры. Я принялся калибровать восприятие так, чтобы оно полностью игнорировало отражения от объектов с низкой духовной плотностью, оставляя в фокусе только значимые цели: живых существ и крупные неодушевленные объекты. Параллельно я откалибровал мощность самого импульса, сделав его более разреженным, почти неотличимым от естественного фона. Это должно было свести к абсолютному минимуму риск обнаружения.

Финальным и самым сложным этапом стала тренировка мозга. Я закинул в себя таблетку НЗТ и приступил к перепрограммированию собственного восприятия. По сути, я учил свой мозг мгновенно преобразовывать этот поток сырых данных в интуитивно понятную трехмерную ментальную карту, а не в хаотичный набор ощущений. Я начал с малого — со своей комнаты, заставляя себя «видеть» стол, кровать, стены. Постепенно, шаг за шагом, я расширял фокус, пока не смог без труда охватывать весь стометровый радиус.

На все ушел примерно час напряженной ментальной работы. И теперь я мог с полной уверенностью сказать: навык готов. Мой первый настоящий, созданный с нуля активный навык. Потенциал Странной Науки воистину казался безграничным, и я чувствовал, что едва коснулся верхушки айсберга. Теперь ядро сонара было… не совсем интегрировано в душу. Это слишком грубое слово. Скорее, объединено с ней. Внутрь самой души я пока полноценно лезть не рисковал. Это было похоже на установку дополнительного модуля, периферийного устройства, или конструкта, как и обозвала его Система. Да, так точнее.

Теперь его активация стала почти рефлекторной и требовала минимальной концентрации. Получаемый информационный пакет больше не вызывал перегрузки и не сбивал с мысли. По одной лишь мысленной команде в моем сознании мгновенно разворачивалась чистая, детализированная 3D-карта всего, что находилось в радиусе ста метров, с четкой подсветкой живых существ и интуитивной оценкой их примерного уровня духовной силы.

Чуть успокоившись, я связался с Фьюри по поводу договора. Тот подтвердил, что все готово, и велел дожидаться Наташу, которая проводит меня к нему. Ждать пришлось всего несколько минут. На этот раз мы пошли в другую сторону, нежели Наташа вела меня вчера. У Фьюри несколько кабинетов на базе? Паранойя или простое удобство? Впрочем, неважно. Главное, что мы дошли, и внутри новый кабинет ничем не отличался от предыдущего — такой же стерильный и безликий.

— Договор, информация по рудам. Твой ящик сегодня доставят в комнату, — без приветствия начал Фьюри, протягивая мне папку с бумагами. — Информацию по рудам после изучения уничтожить. Или вернуть.

Кивнув, я немедленно погрузился в чтение. Договор представлял собой настоящий бюрократический лабиринт, насквозь пропитанный юридическими терминами и заковыристыми определениями. Но под действием НЗТ мой мозг работал как высокоточный сканер, отсеивая словесную шелуху и мгновенно добираясь до сути. В своей основе здесь действительно содержалось все то, что мы обсуждали вчера. Разумеется, не обошлось без ряда интересных и довольно спорных моментов. Например, пункт о том, что в случае моей смерти все мои технологические наработки и активы переходят под полный контроль ЩИТа. Или о невозможности с моей стороны указывать, как именно будут использоваться созданные мной технологии.

В общем, ЩИТ предсказуемо хотел контролировать все, до чего мог дотянуться. Но это была ожидаемая цена за доступ к их ресурсам и мое личное удобство. Во всем остальном договор меня устраивал. Я поставил размашистую подпись и, вернув документ Фьюри, тут же принялся за следующую папку — информацию по Вибраниуму и Адамантию.

Это было… откровение. Тридцать листов убористого технического текста, который для другого был бы абракадаброй, для меня стали вратами в новую эру. Благодаря абсолютной памяти от мастера-часовщика, вдобавок усиленной НЗТ, я не просто читал — я впитывал, визуализируя кристаллические решетки, схемы молекулярных связей и температурные режимы обработки. Теперь я не просто знал, как работать с Адамантием, — я видел весь процесс. И, что еще важнее, я наконец нащупал ту зыбкую, невозможную тропинку, что вела к обработке Вибраниума.

— Отлично, я все изучил, — я вернул листы Фьюри. Последние полчаса он был полностью погружен в свою работу, не обращая на меня ни малейшего внимания.

— И запомнил? — он скептически вскинул бровь, оторвавшись от монитора.

— Возможно, — я не дал прямого ответа, но этого хватило. По его лицу я понял, что он сделал верный вывод о моих способностях. — Мне нужно покинуть Базу. Надеюсь, с этим не возникнет проблем?

Да… Пора встретиться с Гвен, узнать новости по её миссии. Может, удастся пересечься и с Питером, если останется время.

— Проблем нет. Но за тобой будет присмотр.

— Так даже лучше, — кивнул я. — Наташа?

— Рядовые агенты. Но поверь, они профессионалы.

Вот как. А почему не Наташа? Неужели наметилось что-то, из-за чего ей лучше не покидать Базу? Или Фьюри просто не хочет приставлять ко мне одного из своих лучших агентов для рутинной слежки? Впрочем, рядовые тоже сойдут. Это же ЩИТ, здесь служат лучшие из лучших.

Я покинул кабинет и под временным присмотром все той же Наташи направился к парковке, где меня ждала казенная машина. По пути я достал из инвентаря смартфон и набрал Гвен.

— Привет. В шесть свободна? — спросил я, как только услышал ее голос.

— Привет. Да, а что?

— Тогда приглашаю тебя на свидание в «Лили и Мили», — я вспомнил любимое заведение Блэйда. Когда-то его стиль меня коробил, но теперь я находил в нем определенный шарм. К тому же, оно было удобно расположено.

— Хорошо, я приду, — ее голос прозвучал с улыбкой. Меня порадовало, что на этот раз она не стала отнекиваться от слова «свидание». Прогресс. Глядишь, такими темпами это действительно станет свиданием.

Эх, мечты… Где бы еще взять время на такую роскошь, как отношения. Хотя, с другой стороны, под колпаком ЩИТа со свободным временем должно стать полегче. Своеобразная передышка от бесконечного гринда.

Добравшись до парковки, я получил ключи от уже знакомого невзрачного «Форда», только с другими номерами. Сев за руль, я направился к подъемнику, и мой новый сонар, в унисон с зеркалами заднего вида, тут же нарисовал четкую картину: за мной последовали как минимум три машины — два седана и один фургон. Дюжина агентов. Надеюсь, среди них все проверенные ребята. Хотя в мире, где есть Гидра, ни в чем нельзя быть уверенным.

Хотя… Фьюри-то точно не из Гидры. Он чернокожий, а таких там, мягко говоря, не жалуют. Что ж, приятно хоть в чем-то быть уверенным в этом сумасшедшем доме. Хех.

Поднявшись на лифте на уровень улицы, я покинул парковку. Город встретил меня гулом и суетой. Бегло сориентировавшись, я направился в сторону кафе. С учетом вечерних пробок путь занял около двадцати минут, и ровно к шести я был на месте. Гвен уже ждала внутри, скучающе подперев щеку рукой и глядя в окно за одним из дальних столиков.

— Это место… оно такое… — было первым, что она произнесла, когда я опустился на стул напротив.

— Розовое? Знаю, — усмехнулся я. — Любимое заведение Эрика в Нью-Йорке.

— Ты ведь шутишь сейчас? — она скептически прищурилась.

— А что говорит твое чутье?

— М-м-м… оно говорит, что за нами наблюдают, причем даже не один и не два человека, — неуверенно, но точно протянула Гвен.

— Насчет этого не беспокойся, это свои. Я договорился с ЩИТом, — я сделал паузу, принимая меню от подошедшей официантки, и, дождавшись ее ухода, вкратце пересказал события последних дней.

— Офигеть… — выдохнула Гвен, когда я закончил. Ее глаза были размером с блюдца. — Вот это у тебя выдались сутки… А я, в основном, следила за Моррисом.

— И как успехи?

Вместо ответа Гвен молча протянула мне свой смартфон с открытой галереей. Моррис Бенч. Десятки фотографий. Вот он в роскошном ресторане, где средний чек переваливает за тысячу долларов. Вот он покупает дорогое ювелирное украшение. Вот он за рулем новенького «Порше». И почти на всех этих снимках он был не один. Я листал дальше, и холодное предчувствие сжималось в груди. Наконец, я нашел то, что искал, возможно самое серьезное доказательство. Фотография, на которой Мэри Джейн Уотсон… после увиденного язык не поворачивался назвать ее Эм-Джей… делала Бенчу минет в том самом «Порше». Я молча развернул телефон экраном к Гвен.

— Это «девушка» Питера, — я показал в воздухе характерные кавычки.

— Это… пиздец, — устало выдохнула Гвен. На ее лице шок смешивался с искренней жалостью к парню.

— Я подозревал нечто подобное, но эти фотки расставили все по своим местам, — пожал я плечами. — Пора вытаскивать Питера из этой ямы с дерьмом. Кстати, что по предполагаемой базе Бенча?

— Есть один бар, куда он подозрительно часто наведывается, — Гвен ткнула пальцем в соответствующее фото. — И все бы ничего, но заведение работает с шести вечера до полуночи. А для Бенча оно, похоже, открыто круглосуточно.

— Хм, его логово или просто штаб-квартира. Но, я так понимаю, он пока не отсвечивает?

— Ага. Ни ограблений, ни других преступлений, — развела руками Гвен.

— Значит, тот, кто его нанял, ставлю на Кингпина, пока затаился. И не хочет привлекать лишнее внимание из-за буйного нрава Бенча, — кивнул я, собирая мысли в кучу.

— Надо продолжить слежку, чтобы выяснить, кто за ним стоит, — согласилась Гвен.

— Нет, — я покачал головой. — По факту, твоя миссия выполнена. Ты нашла бар, принесла отрезвляющую информацию для Питера и выяснила, что его наниматель пока копит силы. Для начала этого более чем достаточно. Спасибо, — искренне поблагодарил я ее.

— О, значит, я могу наконец-то рассчитывать на крутой костюм? — с хитрым прищуром поинтересовалась Гвен.

— Женщины… Вам бы только наряды да побрякушки… — я шутливо вздохнул. — Но если серьезно, то что-то по-настоящему продвинутое я сейчас создавать не рискну, нужна личная лаборатория. Тем не менее, мерки мне скинь. Основу из Протея для начала я тебе сошью. Какой цвет, кстати, предпочитаешь? Белый и розовый?

Прежде чем Гвен успела возмущенно ответить, к нашему столику снова подошла официантка с подносом, на котором стояли десерты. Но проблема была в том, что мы их не заказывали.

В тот же миг паучье чутье Гвен, должно быть, взвыло сиреной. Игнорируя десятки людей вокруг, она одним резким, звериным рывком перепрыгнула через стол. Ее руки сомкнулись на мне стальной хваткой, и в следующее мгновение мы, пробив спиной огромную витрину кафе, вылетели на улицу под звон разбитого стекла.

— Усните! — раздался откуда-то неподалеку громкий, усиленный мужской голос.

И к своему ужасу я почувствовал, как хватка Гвен на моих плечах начала ослабевать. Я видел, как люди на улице и внутри кафе начали массово валиться на землю, словно подкошенные. И я… я тоже вдруг невыносимо сильно захотел спать. Липкая, свинцовая тяжесть навалилась на сознание, и противиться этому желанию практически не было сил.