MARVEL: Небесный Кузнец

Глава 81

В трубке воцарилась тяжелая, звенящая тишина. Я мог буквально слышать, как Фьюри просчитывает варианты, и поняв что их не особо много, он наконец ответил.

— Насколько срочно? Какие рамки у «лично»? — как и подобает шпиону-профессионалу, он тут же начал прощупывать почву.

— Срочно настолько, что если встреча не произойдет в ближайшие пару часов, она больше не будет иметь смысла. Что касается «лично»… можешь пригласить тех доверенных лиц, которых я уже знаю, — я имел в виду Бартона, Колсона и, возможно, Наташу. — Если на встрече будет хоть одно новое лицо, разговор не состоится.

— Знакомое тебе семнадцатое зернохранилище. Через два часа, — наконец решил Фьюри.

— И, Ник, — на всякий случай я решил предупредить, — без электроники.

Я завершил звонок, не дожидаясь ответа. То что нужно, он услышал.

Следующий час я потратил на создание мощной ЭМИ-бомбы. Не для атаки, а для стерилизации.

Короткий полет в несуразной, рваной «Химере» — и вот я внутри намеченного места.

Зернохранилище встретило меня гулким эхом и запахом старой пыли. До встречи было еще больше сорока минут, но не стал просто ждать. Активировав ЭМИ в одной точке, я переместился и активировал его снова. И снова. Я прошелся по всему гигантскому помещению, выжигая любые «жучки», которые могли дремать здесь годами, а учитывая что это место встречи ЩИТа, в наличии оных я не сомневался.

Только после этого я позволил себе расслабиться, присев на старую балку. Я отсчитывал минуты, прокручивая в голове сценарии предстоящей встречи.

Как поведет себя Фьюри, узнав, что его непосредственный начальник — самый большой «крот» в организации? Как он отреагирует, поняв, что я уже действую, используя агента в лице Гвен? Насколько адекватно отнесется к самому факту… ментальных манипуляций?

Последнее — самое сложное. Он этого очевидно не примет. Внешне, возможно, и сохранит подобие принятия, но внутренне…

С другой стороны, я пока не дал ЩИТу повода усомниться в моей адекватности. Да, я действовал радикально, но это всегда была самооборона. Плюс, заказ я закрыл в полной мере. Это должно сыграть в мою пользу.

Пока я обдумывал это, в здание вошли двое. Фьюри и Бартон.

Я остался на балке, наблюдая, как они входят в залитый лунным светом круг под дырой в крыше. Бартон не скрываясь держал свой композитный лук в руках. Тетивы не было. Колчана я тоже не заметил.

Это… сказало мне больше любых слов. Бартон явно сильно отличается от своего классического амплуа.

Я спрыгнул вниз, приземлившись в нескольких метрах от них.

— Прости, Ник, — сказал я, поднимая руку с активированной ЭМИ-бомбой. — Но это очень важный разговор.

Они подошли на расстояние пяти метров. Я нажал кнопку.

Мягкий импульс прошел по помещению. Фьюри на это лишь устало прикрыл свои глаза, но не выглядел удивленным. Судя по всему, они и правда были «чисты». Эх… как не хватает Гвен в таких вот моментах, ее чутья на все подозрительное.

— Должна быть веская причина для подобной паранойи, — ровным голосом произнес Фьюри, раскрывая глаза чуть шире.

— Более чем, — кивнул я. — Гидра.

Слово повисло в затхлом воздухе зернохранилища.

Как бы Фьюри ни силился в этот момент сдержать каменное лицо, у него не получилось. Расширившиеся зрачки. Едва заметно дернувшееся веко. Микродвижения мышц, которые я теперь видел слишком хорошо. Бартон в этом плане выглядел спокойнее, но я отметил, как напряглись его пальцы на рукояти лука.

— Я рад, что ты в курсе, кто это такие, — продолжил я в наступившей тишине. — Но, к сожалению, ты недооцениваешь масштаб проблемы. Тот «черный» уровень угрозы в ЩИТе, те самые пресловутые «кроты»…

— Невозможно, — резко бросил Фьюри. — Протоколы противодействия Гидре существуют со времен Второй Мировой. Они отлажены до идеала и доказывали свою эффективность все эти годы.

— Забавно, — хмыкнул я. — Протоколы противодействия Гидре… написанные, скорее всего, самой же Гидрой. Ник, твоя организация — это не просто крепость с кротами. Это филиал Гидры.

Я сделал шаг вперед.

— Сейчас я назову тебе всего одно имя. Потенциально, это одна из главных голов. Но перед этим — банальный вопрос. Готов ли ты довериться мне? Вероятно, в твоей картине мира я заслуживаю доверия не больше, чем говорящий космический енот. А то и меньше — енот хотя бы милый. Но… если я назову это имя, пути назад не будет. Это точка невозврата. И ЩИТ либо помогает мне уничтожить Гидру… либо я занимаюсь этим сам.

Я позволил этой фразе повиснуть.

— И, думаю, ты прекрасно знаешь, что остановить меня теперь будет… весьма проблематично. — максимально жирно намекнул я на свои новообретенные способности, что и помогли мне избавиться от последней группы наёмников.

На долгие пятнадцать секунд зернохранилище погрузилось в оглушающую тишину, нарушаемую лишь далеким скрипом старых балок где-то под крышей.

Фьюри, чуть прикрыв глаза, думал. Бартон, напротив, не отрываясь, сверлил меня непроницаемым взглядом. Я же… просто ждал, ожидая согласия, ибо это была единственно верная реакция в данной ситуации.

Фьюри не подвел, открыв глаза он уставился на меня.

— Имя?

— Александр Пирс.

Я произнес это имя в тишину, и оно упало, как камень. Сейчас начнется самый деликатный этап.

— Невозможно! — еще более резко, чем в прошлый раз, бросил Фьюри. Его голос гулко ударился о металлические стены. — Ты пытаешься дестабилизировать ЩИТ? В чем твоя цель? Чтобы бросаться такими обвинениями…

— У меня должны быть веские основания, я знаю, — спокойно продолжил я его фразу. — И они у меня есть. Пирс — одна из ключевых фигур Гидры. И он же — ее критическая уязвимость. Начав с него, мы можем распутать этот змеиный клубок и покончить с ублюдками раз и навсегда. Но… — я видел его лицо, — ты очевидно мне не веришь. Поэтому я предлагаю спросить у самого Пирса, — пожал я плечами.

— Что это значит? — чуть ли не прорычал Фьюри, сделав едва заметный шаг вперед. Он понял, что последняя фраза явно была сказана намеренно.

Я не ответил. Вместо этого я достал из инвентаря смартфон. На экране горело сообщение, пришедшее семь минут назад. От Гвен. Одно слово: «ОК».

Судя по тому, что глобальной тревоги нет, а Фьюри не в курсе о ее телодвижениях, она выбрала наиболее адекватный способ. Улетела на самолете в костюме-невидимке, минуя все регистрации. Быстро и чисто.

— Это значит, что семь минут назад мой агент завершил миссию, — спокойно начал я, написав Гвен короткое «возвращайся» и убрав смартфон обратно в инвентарь. — Я прекрасно знал, что ты не поверишь на слово. Ты шпион, прагматик и параноик до мозга костей. Верить словам — непозволительная роскошь для тебя. Поэтому я не буду бросаться обвинениями. Вместо этого… демонстрация.

Я дал несколько секунд Фьюри, чтобы он осмыслил сказанное. Но заговорил Бартон, и в его голосе звенел лед.

— Ты похитил Пирса?!

Его рука, держащая лук, сместилась, а вторая легла на тонкую тетиву, натягивая ее, в этот же момент на ней начал проявляться призрачный силуэт стрелы. Угроза была очевидной, и еще один из вопросов по поводу силы Бартона отпал.

— Нет. Зачем? — я искренне удивился.

Я отметил, как напряжение в плечах Фьюри и Бартона на мгновение спало. Они выдохнули.

— Похищение? Пытки? Сыворотки правды? Это грубо. Ненадежно, особенно с головами Гидры. Организация бы тут же убрала Пирса, и я бы потерял нить. Я поступил… чище.

Я посмотрел прямо в глаза Фьюри.

— У меня есть технология. Назовем ее «био-агент». Небольшой ментальный паразит, работающий на принципах метафизики. Он не ломает мозг. Он не калечит тело. Он… синхронизируется. Прикрепляется к тому, что мистики бы назвали «астральным якорем» — к самому каналу, по которому сознание отдает приказы телу.

В зернохранилище повисла такая тишина, что я действительно начал слышать, как пыль оседает на далеких балках. Лицо Фьюри перестало дергаться. Оно не стало каменным. Оно стало… мертвым. Это была маска человека, который только что заглянул в бездну и понял, что бездна смотрит в ответ.

— Как только паразит внутри, — продолжил я максимально ровным, клиническим голосом, — он просто ждет моего сигнала. И стоит мне оказаться в радиусе двадцати-тридцати метров от цели, как я смогу… внушить носителю любую мысль. Любой приказ. И носитель примет его как свой собственный. Не как гипноз, не как принуждение, а как внезапное, гениальное озарение, как собственный рефлекс.

Я снова пожал плечами, бесстрастно отмечая, как с каждым моим словом Фьюри становится все… мертвее и мертвее.

— И под миссией я подразумевал именно это. Семь минут назад мой агент внедрил ментального паразита в Александра Пирса. Все, что нам нужно сделать, Ник, — это организовать встречу. Ты, я, Пирс. И ты сможешь задать ему любой, абсолютно любой вопрос. И он с радостью ответит, искренне полагая, что это полностью его решение.

Я прервал монолог, отмечая, насколько сильно изменилась атмосфера в зернохранилище. Теперь это был не диалог. Это была… сцена с заложником. И Фьюри, по его скромному мнению, разумеется, и был этим заложником.

Вены на шее Бартона вздулись так, что, казалось, грозились лопнуть. Кисть, держащая лук, побелела от напряжения, а сам лук с призрачной стрелой уже нескрываемо был направлен на меня. Он был на грани, и только ледяное спокойствие Фьюри удерживало его от выстрела.

Что касается самого Фьюри… он молчал.

Он не смотрел на меня. Он смотрел сквозь меня. Я же попытался понять, что именно он сейчас обдумывает.

Гидра? Это была проблема. Огромная, смертельная, но понятная. Это был враг, которого он знал.

Я же… я сломал все.

Для него, для мастера интриг, сейчас буквально наступил конец игры. Моя технология делала бессмысленным все: агентурные сети, двойных агентов, шантаж, доверие, ложь… саму концепцию «секретности».

Наверняка его первая мысль: «А есть ли внутри меня этот ментальный паразит?»

Вторая: «Он только что признался в том, что взял под абсолютный контроль высокопоставленного члена правительства. И стоит здесь спокойный, как будто обсуждает погоду».

Третья? Не знаю, я, к сожалению, не телепат. Но, наверное, что-то вроде: «Он пришел не просить о помощи. Он пришел уведомить».

…Хах. Хотя последняя мысль была не совсем верной. Я действительно пришел просить о помощи, ибо был довольно ограничен в ресурсах.

Медленно, очень медленно Фьюри выдохнул. Когда он заговорил, его голос был тихим, лишенным всяких эмоций, голос человека, стоящего на краю пропасти.

— Ты… — он осекся, подбирая слова. Он понимал, что ему нельзя показывать ни страх, ни ярость, но еще не осознавал, что мне по большей части на это плевать. — Ты понимаешь, что ты создал?

— Инструмент, — спокойно ответил я ему. — Для решения нерешаемых проблем. И Пирс — одна из них.

— Ты создал абсолютное оружие, — прошипел ФьюPи, подавшись вперед. — Оружие, против которого нет защиты.

— Разве? — я склонил голову. — Я же стою здесь, перед тобой. Я рассказал тебе об этом. Очевидно, у меня нет цели захватывать ЩИТ. Именно поэтому я и здесь, Ник. Я даю тебе выбор, честно раскрывая свои козыри.

Снова молчание. В глазах Фьюри я видел эту борьбу. Борьбу паранойи с прагматизмом.

Я опасен. Я неконтролируемый. Но… я прав. Я пришел к нему с диалогом и планом. Гидра реальна, и он это знает. А Пирс…

Прагматизм, к счастью, победил. Фьюри — шпион. И я только что вручил ему единственный инструмент, способный выиграть эту войну.

— Встреча, — отрезал он. — Через несколько часов. Я организую. Ты будешь там. И… если Пирс действительно признается… мы сожжем Гидру дотла.

Он сделал шаг в мою сторону, и его глаза горели ледяным огнем.

— Но запомни вот что. С этой секунды ты для меня не партнер и не актив. Ты — ядерная бомба. Неконтролируемая. И относиться я буду к тебе соответственно.

Он подался еще ближе, его голос упал до шепота:

— И… если я хоть раз заподозрю, что один из твоих инструментов окажется на ком-то из моих людей…

Он не закончил. Ему и не нужно было.

— А теперь, — он резко развернулся к выходу, давая отмашку Бартону, — пошли. У нас много работы.

*****

Дверь за агентами, уводящими их «гостя» в комнату ожидания, закрылась. В кабинете директора ЩИТа повисла тяжелая, густая тишина.

— Итак… — наконец нарушил ее Бартон, усаживаясь напротив стола. — Что будем делать с этим… фактом?

— Дерьмовая ситуация, — Фьюри с такой силой потер свои виски, что голова начала побаливать. — Честно, Клинт, впервые на моей практике я просто не знаю, что делать.

— А встреча?

— Она будет организована, — серьезно кивнул Фьюри. — У нас нет выбора, кроме как разыграть его карту. Ладно, этим я сейчас и займусь.

Он взял в руки трубку стационарного телефона со стола — аппарат без единой микросхемы, «чистая» линия. Нажав одну кнопку, Фьюри несколько секунд ритмично стучал пальцем по столешнице, ожидая ответа.

— Ник? Что-то срочное? — раздался с той стороны хорошо знакомый ему голос Пирса.

На удивление — естественный. Спокойный. Пусть и немного сонливый, что неудивительно, учитывая время суток. Никаких следов ментального зомбирования, что лишь дополнительно внушало страх.

— Да, Александр. ЧП, — ровно произнес Фьюри заранее заготовленную легенду. — Прототип «Чистильщика» только что без нашего ведома был использован в Лагосе. Понятия не имею, откуда произошла утечка, но с твоей стороны необходимо лично успокоить ООН, пока мои ребята заметают следы.

Легенда была идеальной. Если Пирс — Гидра, он подумает, что кто-то из его подчиненных зарвался и устроил утечку, используя их общие активы. Он не сможет это проигнорировать — это неконтролируемый хаос в его вотчине.

Если же он не Гидра… ситуация все равно требует его немедленного вмешательства как Секретаря Совета Безопасности. В любом случае, Пирс клюнул.

— Ты в Нью-Йорке?

— Пока да, — признал Фьюри.

— Выдвигайся в Трискелион, встретимся там. Вылетаю через десять минут, — бросил Пирс, понимая, что в такой ситуации медлить нельзя, после чего завершил звонок.

— Тц, — Бартон поморщился, став свидетелем диалога. — Ненавижу Трискелион. Стекляшка. Здесь… душевнее, что ли.

— Есть такое, — согласился Фьюри, поднимаясь из-за стола. — Иди предупреди Томпсона, что выдвигаемся.

— Скрываешь Наташу от него? — поинтересовался Бартон, вставая со стула.

— Скорее его от Наташи…

— Ладно, — кивнул Бартон, направляясь к выходу. — Надеюсь, вся эта авантюра выгорит.

Фьюри мрачно уставился в темный монитор своего выключенного компьютера.

— Он не предусмотрел других вариантов, — тихо ответил он уже пустому кабинету. — Ни для нас, ни для себя.

*****

Сидя в кожаном кресле правительственного джета, направляющегося к скрытому аэродрому Трискелиона, Пирс размышлял о том, какому ублюдку взбрело в голову раскрыть миру существование «Чистильщика». Газ, способный ослаблять Икс-ген, а в высоких дозировках и вовсе уничтожать мутантов… Разрабатывался он с подачи самого Золы, как идеальное решение «мутантской проблемы».

Этот газ был критически важным активом, который должен был быть применен только по команде, синхронно с запуском будущего проекта «Озарения», для которого они наконец-то смогли найти реакторы. Вся суть Алгоритма Золы была в превентивном, хирургическом ударе по будущим угрозам, которые он вычислял десятилетиями. А какой-то идиот решил использовать этот инструмент досрочно, в Лагосе, создавая хаос и привлекая ненужное внимание ООН.

Самолет пошел на снижение. В иллюминаторе показался он — Трискелион. Стеклянный, холодный, пронзающий небо. Не просто штаб-квартира ЩИТа, как думали посвященные, нет, это храм Гидры, построенный на деньги ее врагов, и его центральный нервный узел, где в глубине серверов в какой-то мере жил и функционировал сам Зола. Ирония, которой Пирс наслаждался каждый день.

Фьюри ждал его прямо на посадочной площадке. Выглядел мрачнее тучи, что не было удивительным, учитывая каким репутационным провалом может оказаться раскрытие чистильщика миру, Ксавьер это вряд-ли оставит просто так…

— Александр, — кивнул Фьюри, пропуская рукопожатие. — Сюда. В Аквариум. Разговор должен быть абсолютно чистым.

Пирс согласно кивнул. Вполне разумно. Если произошла утечка такого уровня, паранойя Фьюри была необходимостью. Нужно оценить ущерб и найти виновного… которого Пирс планировал показательно казнить.

Они вошли в звуконепроницаемую переговорную в самом сердце здания. Дверь зашипела, герметизируя помещение. Фьюри, не садясь, повернулся к нему.

— Итак, Ник, насколько все плохо с… — начал было Пирс.

— Гидра, — перебил его Фьюри, глядя в упор. — Ты связан с Гидрой?

На секунду Пирс замер. Вопрос был настолько абсурдным, настолько прямым и неуместным в данной ситуации… А затем на его лице появилась легкая, снисходительная улыбка. Мысль о том, что пора прекратить эту утомительную шараду с Фьюри, показалась ему внезапной, но абсолютно правильной. Смысл скрывать? Время пришло.

— Да, Ник, — спокойно ответил он, будто признавался в любви к гольфу. — Разумеется. Хайль Гидра.