Виктория - значит Победа. Каждому по делам его

29. Планы и воплощение

Мы возвращаемся в кабинет, рассаживаемся, и мужчины внимательно смотрят на меня.

— О ком вы знаете, госпожа Викторьенн? — интересуется Саваж.

— После убийства Гаспара пропал кучер, который вёз его, лакей, который ехал на запятках кареты, и секретарь Жермен, — начала было я, но Саваж перебил.

— Ваш Люшё признался, что кучера убили, расчленили и закопали где-то там. Наверное, можно поискать методами некромантов. Не удивлюсь, если лакей и секретарь разделили его участь.

— Лакей — может быть, но Жермен — нет, — качаю головой.

— Что вы знаете? — хмурится Саваж. — И… почему молчали?

Почему-почему, всё тебе объясни.

— Я не помнила. А теперь вспомнила, — и смотрю на него, будто это самое обычное дело. — Знаете, господин герцог, меня столько раз спрашивали-допрашивали, и я не могла ничего ответить, что мне самой неловко. А после всех сегодняшних событий я поняла… что помню.

Кажется, я расскажу Эмилю всё, как есть. И о нашем разговоре с Викторьенн, и о том, как я потом вспоминала. Но — только ему. Ладно, может быть, господину графу, если спросит, он может спросить. Но — не более.

— Значит, очередная попытка умереть вернула вам память, — качает головой тем временем граф. — Значит, и так бывает.

— Бывает, — вступает господин Валеран. — Нередко после удара по голове человек теряет часть воспоминаний, но после сильного потрясения может вспомнить.

Может, не вопрос. Только вот господин граф и Эмиль знают, что мне нечего вспоминать. Ладно, разберёмся.

— Итак, секретарь Жермен, — вмешивается Эмиль. — Что мы о нём знаем?

— Подлец и сволочь, — не задумываясь, сообщила я.

— Эк вы его не любите, — усмехнулся Саваж.

— Поверьте, есть, за что, — поджимаю губы. — И он прячется в Вишнёвом холме. Я видела его там — перед тем, как вернуться домой, когда ездила посмотреть, как там дела, и стребовать с семейства де Тье их долг моему покойному отцу. Он сразу же сбежал и спрятался, а я тогда ещё не помнила, кто это такой. Поэтому увидела и испугалась… и не сообразила, почему испугалась. Я думаю, он и пропал не просто так, и прячется именно там тоже не просто так.

— Так, — Эмиль внимательно смотрит на меня, — если ты вспомнила, то о нападении ты тоже теперь что-то помнишь?

— Помню, — киваю. — Но я не видела, кто стрелял. Это мог быть любой снаружи. И Люшё, и те, кого он после убил.

— А Жермен?

— Он был в экипаже с нами, они с Гаспаром обсуждали здешние дела. Что нужно съездить на виноградники и на рудник. А потом карета остановилась, и я не сразу поняла, что это выстрелы. И отчего Гаспар сначала поник, а после завалился на пол. Жермен выскочил наружу, а с другой стороны продолжили стрелять. Я снова не поняла, почему заболело плечо, а потом Жермен вернулся, увидел, что я осталась жива, и толкнул меня. Я ударилась головой… и всё. Теперь точно всё.

Я не смотрела на них, и не видела, что у них на лицах. Я отчётливо не договаривала, и не представляла, будут спрашивать — или же нет.

— Магическую почту в таверне прикрыли же? — спросил Саваж.

— Да, сразу же, как камердинер де ла Шуэтта рассказал о ней. Там должен разобраться Ренель.

— Значит, есть шанс, что не сообщили этому Жермену ни о чём. Но я полагаю, нужно спешить, чтобы захватить его врасплох.

Я подняла голову, увидела, как Эмиль кивнул.

— Викторьенн, с кем вы были в Вишнёвом холме?

— С Анатолем де Риньи, его отправлял господин маркиз, и с Шарло, — одна много бы я там навоевала, уж конечно.

— Значит, я сейчас переговорю с господином маркизом, — кивнул Эмиль.

Что? Мы отправляемся в Вишнёвый холм ловить Жермена прямо сейчас?

И правильно, отправляемся.

Тем временем и Саваж, и Эмиль связываются с кем-то, или даже с несколькими абонентами последовательно, и оба уже на ногах, Эмиль даже вышел в коридор. Я тоже вскакиваю.

— Викторьенн, даже и не думайте, — качает головой Саваж.

— Мне нужно посмотреть на него, — и плюнуть в глаза, да. — И, может быть, спросить его о некоторых вещах, о которых вы не знаете. Обещаю сразу его не убивать.

— А вы готовы убить его? — хмурится Саваж.

— Готова, — киваю. — Но желаю сначала расспросить.

— Осторожнее, Викторьенн, — качает головой господин граф. — Сила ваша прибыла, и то, что и раньше давалось вам легче всего, теперь и вовсе не потребует от вас усилий.

Память Викторьенн говорит мне, что смерть без усилий — это вовсе не та судьба, которая должна настичь Жермена.

— Не беспокойтесь, господин граф, — улыбаюсь. — Нет, он должен ответить… за многое. Не раньше.

— Хорошо, Викторьенн, я верю вам, — улыбается граф в ответ.

— Де Риньи готовы принять нас и проводить дальше, — сообщает вернувшийся Эмиль.

И я думаю, мы бы отправились прямо к тем самым де Риньи, если бы не ещё один де Риньи, обретающийся, как мы все полагали, у Эмиля дома. Но он вывалился из теней прямо в кабинет с победным воплем:

— Мы его поймали! Поймали! Раймон поймал! И Шарло! И мы все остальные немного, — добавил выдающийся юноша значительно тише, когда обнаружил, что на него внимательно смотрят и Эмиль, и Саваж, и граф Ренар.

А дальше прямо к моим ногам швыряют некоего связанного оборванца, и следом выбирается вся наша расчудесная компания молодёжи — и Шарло, и Камилла, и близнецы, и Жанетта, и братцы Лаказ, и завершает шествие Раймон.

— Господа, мы изловили разбойника, который нанимает на работу за золото, вот он, — отчитался молодой человек и вежливо поклонился.

Что, ещё какой-то неведомый враг? Или это просто звено в цепи? Сейчас узнаем, да?

Детоньки очень качественно связали пленника — тот не мычал и не дёргался, потому что не имел на то никаких сил. Я разглядела и обычные магические путы, и некромантские. При том сам пойманный магом не был.

Вообще в кабинете сразу же сделалось тесновато — потому что не рассчитан он на такую толпу. Поэтому я скомандовала перенести допрос в гостиную — в ту самую, где я провела своё единственное в этом мире интервью. Раймон поклонился мне и кивнул своей команде — двигаем, мол. Они и впрямь подняли пленника — не касаясь его даже и кончиками пальцев.

— Через тени быстрее, но вдруг концы отдаст? — глубокомысленно проговорила Жанетта. — А он нам живой нужен.

Остальные закивали и потащили его прочь из кабинета.

Юные маги — это что-то с чем-то, честное слово. Дома по нынешним временам детям такого возраста не позволят и сотую долю того, что вытворяют здешние. Но кажется, их программа обучения предполагает что-то подобное. Иначе как они научатся разным агрессивным действиям, все эти боевые маги и некроманты?

— Что это за экспедиция? — поинтересовался изумлённый герцог Саваж.

Он-то, наверное, думал, что его дочь спит и десятый сон видит, а вот оно как вышло.

— Это инициатива Раймона, — вздохнул Эмиль. — Я не думал, что он привлечёт всех остальных.

— Что ж, пойдём и послушаем, — кивнул Саваж. — Господин граф, а вам как это понравилось?

— Я подозревал, что эта компания захочет проверить некоторые теоретические выкладки, которые мы разбираем на занятиях, но не думал, что это случится так скоро, — усмехнулся господин граф. — Но пока я вижу неплохую совместную работу некромантов и универсалов.

— Это хорошо, что вы видите в происходящем какие-то достижения, а не только баловство и глупость, — вздохнул Саваж.

— Что же вы, Жанно, — улыбнулся господин граф, — позабыли, как некая компания студентов Академии ловила на улицах Паризии разбойников для опытов? И эти юные гении потом утверждали, что приносят пользу королю и королевству, потому что наводят порядок на улицах. И что если среди пойманных найдутся приличные люди, то им дадут денег и отпустят.

Саваж рассмеялся.

— А что, троим дали денег и отпустили, ещё двоих мы с Вьевиллем забрали на службу, а с остальными поступили сообразно их деяниям.

— Я думаю, что ваши дети и воспитанники собираются поступить каким-то похожим образом, — закивал граф с совсем лёгкой долей ехидства.

— Раймон говорил, что таким образом способствует торжеству порядка над непорядком и хаосом, — влезаю в разговор. — Неплохо для юноши, как мне кажется.

— Хорошо научен и видит перед глазами соответствующие примеры, — кивает господин граф всё с той же лёгкой ехидцей.

И мы движемся в столовую — на допрос.

— Раймон, докладывай, — кивает юноше Эмиль.

— Я выслеживал этого человека несколько дней, для того пришлось одеться оборванцем и носить артефакт, маскирующий магическую силу, — начал Раймон с поклоном. — Мне удалось собрать сведения о том, что такой человек есть, он предлагает нуждающимся разовую работу и не скупится на оплату. Платит серебром, а то и золотом. Уж конечно, желающих заполучить золото хватало, поэтому до вот него доходили далеко не все. Болтали, что он сам лично наблюдает за каждым претендентом и сам же решает, брать на работу или нет. Я не слишком верил в это, пока не попал к нему на разговор. Меня приметили и были готовы испытать.

— Там что, ещё и подручные есть? — нахмурился Саваж.

— Простецы, безмозглые простецы. Связаны, ожидают своей участи, — сообщил Раймон с поклоном и лёгкой улыбкой.

Ну, детки!

— Дальше, — велел Эмиль со вздохом. — Где, к слову, они ожидают?

— В подвале нашего дома, — тихо влезла Луиз. — Их четверо, мы их сложили и заперли в одной каморке. Им, наверное, тесно, но деться-то некуда, они простецы и магические запоры не снимут никак!

Дальше мы выслушали историю о том, как Раймона сначала позвали поговорить, попытались напоить и проверить карманы. Он создал иллюзию, пить не стал и проверить карманы тоже не дал, но от него ушли в полной уверенности, что проверили и ничего опасного не нашли. А на следующий день позвали поговорить с тем самым главным, который предложил Раймону слежку за домом на Морской улице, восемь — то есть, за моим! Последить два дня и выяснить, кто приходит и кто уходит. Отчёт — каждый день в определённое время. Раймон согласился, поторговался за оплату… и позвал друзей на помощь. Дальше случилась некая куча мала, подробностей которой нам долго не хотели рассказывать, но старшие маги синхронно рыкнули, и оказалось, что у Луиз синяк, у Пьера ожог, Алоизий разбил коленку, а совсем без повреждений остались только Раймон, Шарло и Жанетта. Саваж улыбнулся дочке — так держать, мол.

— Раймон, ты всё сделал правильно, — сказал Эмиль. — Я рад, что в итоге все целы, но отчего не позвали нас?

— Сами справились, — пробурчал еле слышно Алоизий. — А коленка заживёт.

Отчего-то это прозвучало очень смешно, и мы все посмеялись… но потом, не сговариваясь, глянули на пленника. Эмиль снял часть пут, привёл его в чувство парой прицельных пинков и начал расспросы.

Впрочем, оказалось, что этот человек, как-то там его звали, отчитывался перед Люшё, и ещё не знал, что тот схвачен. Но если вдруг не появится Люшё, то тогда сведения уже известной нам магической почтой передавались — куда бы вы думали? В поместье Вишнёвый холм, человеку по имени Жермен.

И дальше уже не оставалось ничего, кроме как отправиться в тот самый Вишнёвый холм.