Советница короля, или От фаты не зарекайся

Глава 36 — о конкурсе красоты и красотках

Перенесённый на вечер конкурс красоты начался вовремя и проходил без эксцессов. Все члены жюри были на месте. Даже Сильван. Лиде очень хотелось расспросить его, как прошло обследование герцогини и какие предписания он ей выдал, но она не стала заводить разговор. Прекрасно помнила, что лекарь почему-то набивается ей в женихи, а следовательно благоразумнее будет держать с ним дистанцию.

Но это не значит, что Лиде не с кем было переброситься словечком. Король, который снова стал кареглазым брюнетом, сидел рядом и допекал вопросами. Причём касались они не конкурса красоты и выступавших на нём красавиц, а Лиды и её тайнанских способностей изготавливать особые настойки, одной из которых, как выразился величество, она его чуть не искалечила.

— По-вашему, зеленоглазые блондины — это калеки? — возмущалась Лида, пытаясь использовать в качестве защиты нападение.

А что ей оставалось? Частично она действительно была виновата, что оставила без присмотра плоды своих экспериментов, но кто ж знал, что у неё вот так с ходу, с первого раза, получится нечто действенное? Теперь-то она будет очень осторожна. Организует где-то секретную лабораторию, куда никого не будет пускать, и все шкафчики с плодами своих трудов будет запирать на ключ.

— Ваше величество, как вам дева в бирюзовом платье? — Лида попыталась всё же переключить внимание короля на сцену.

Там как раз начался второй этап конкурса. Участницам предстояло по очереди произнести короткий монолог на тему: “Почему именно я должна стать невестой короля”.

— Я должна стать невестой короля, потому что я красивая, изящная и утончённая, — поставленным голосом зазывалы с рынка разразилась дева в бирюзовом. — У меня хорошее воспитание и идеальные манеры, не то что у других участниц. Ни одна другая дева на этой сцене, конечно же, не сравнится со мной по утончённости. Моя утончённость вдохновляет поэтов. Известный вавельдорский трубадур Онейон посвятил мне стихотворение.

Она прокашлялась и ещё более громко и зычно продекламировала с выражением и размашистыми жестами:

— Прекрасна ты, как звёздочка в ночи,

Но если на тебя смотрю, молчи!

— С трубадуром не поспоришь, — в своей привычной издевательской манере заметил король.

Да, молчать бирюзовой деве идёт лучше. Но надо сказать ей спасибо — король всё же переключил внимание с Лиды на сцену.

Следующей выступить с монологом предстояло милой пухленькой девушке в нежно розовом платье. Она была одна из тех, кто приехал первым, поэтому Лида её хорошо запомнила. Во время совместного чаепития Аделина рассказывала, как её всем семейством снаряжали на смотрины к королю и восторгались её добродетелями, которые, безусловно, оценит король.

Однако король, глядя на неё, восхищаться добродетелями не стал, а поинтересовался у Лиды с философским трагизмом в голосе:

— Они все будут декламировать стихи?

К счастью, упражняться в художественном чтении поэтических творений Аделина не сочла нужным. Она зашла с неожиданной стороны. Не стала ни расхваливать себя, ни поливать соперниц грязью, а всю свою речь посвятила восторгам в адрес короля, перечисляя его добродетели.

Каждая следующая девушка особой оригинальностью не отличалась. Все они в той или иной степени обсыпали себя комплиментами. Лиде запомнилось только выступление Эми. Она, вообще, была её фавориткой. В ней чувствовалась глубина и неординарность.

— Я умею быть разной, — сказала она с лёгкой улыбкой. — Плюс это или минус судить не мне.

Монолог получился очень коротким, но к удивлению не был прокомментирован королём с иронией или скепсисом. Он только сказал задумчиво:

— Кажется, где-то я её уже видел.

Последней выпала очередь выступить Инессе. Вот за кого Лида искренне переживала. Какая это для неё мука — делать вид, что борешься за право стать невестой одного, когда любишь другого.

— Я буду идеальной женой короля, — начала она свой монолог. — Молчаливой, тихой, незаметной. Не буду докучать просьбами. Не потревожу его сон, не испорчу разговорами его завтрак. Не буду навязываться на совместную прогулку. Не потребую отвезти меня в театр или на концерт. Не буду с замиранием сердца ждать его внимания, его подарков. И если он забудет о моём существовании, буду только рада. Потому что я не люблю его величество, я люблю другого…

В зале воцарилась гробовая тишина.

— Это же дочь госпожи Улань? — спросил у Лиды король. — Деве есть хотя бы семнадцать? — покачал он головой.

Она ощутила в его голосе укор в адрес смотрительницы бальных залов. Лида была полностью с ним солидарна. Зачем было эту наивную неокрепшую душу подвергать такому испытанию?

— Ей недавно исполнилось восемнадцать, — шепнула королю Лида. — Возраст, когда трудно совладать с эмоциями, всё воспринимается остро и с преувеличенным трагизмом.

Король кивнул.

— Во всяком случае, она, пожалуй, была самой искренней среди всех.

Несси вышла на сцену спасать ситуацию.

— Наши прекрасные участницы выступили со своими монологами, и мы переходим к третьему финальному этапу конкурса красоты. Прошу конкурсанток облачиться в национальные костюмы и предстать перед публикой и судейской коллегией.

Сцена опустела — девушки помчались переодеваться. Музыканты взялись заполнить паузу весёлой мелодией, и зал снова ожил.

Лида решила воспользоваться паузой, чтобы отыскать Инессу. Ей сейчас явно нужна поддержка. А её мать, которая, скорее всего, дежурит за кулисами, чтобы помочь переодеться в национальный костюм, вряд ли посочувствует дочери. Наоборот, начнёт пилить или даже угрожать.

Несси подсказала, какую комнату отвели Инессе в качестве гардеробной, туда Лида и отправилась. Она зашла внутрь и увидела неожиданную картину. Инесса рыдала на плече высокого мужчины средних лет.

— Успокойся, доченька, — гладил он её по голове, — ну-ну, не нужно слёз. Я же обещал тебе, что всё будет хорошо.

Лида поняла, что это отец Инессы. И кажется, он гораздо адекватней Улань. Обрадовавшись, что нашёлся близкий человек, который поддержит несчастную девушку, Лида собралась ретироваться.

— Извините, — шепнула она мужчине, заметив, что он на неё смотрит. — Я уже ухожу.

— Постойте, — он отстранил дочь и полез в нагрудный карман. — Вот. Просили передать вам письмо.

— Письмо? — удивилась Лида. — От кого?

— Вы должны были запомнить его имя, — он вложил конверт ей в руку.