Советница короля, или От фаты не зарекайся

Глава 43 — о праведных мыслях

Ни в коем случае!

Лида об этом прекрасно знала: ни в коем случае нельзя допускать отношений со своим непосредственным начальником! Никакого флирта! Никаких любовных интрижек! Никаких романов и даже самых маленьких мимолётных романчиков! И, естественно, никаких поцелуев!

Ни к чему хорошему это не приводит и всегда заканчивается плачевно. Такое случается, что большой босс не против закрутить интрижку со своей подчинённой, особенно если считает её привлекательной. А что, удобно. Она всегда под боком. В любой момент можно воспользоваться. На глазах у Лиды полгода назад как раз такая драма и разыгралась. Начальник соседнего отдела закрутил со своей молоденькой секретаршей, та дурёха влюбилась по уши, нафантазировала себе не весть что: брак, милых совместных деток и, вообще, любовь до гроба. А потом, когда их застали в пикантной ситуации, он, чтобы не дать разгореться скандалу, просто уволил её. И осталась она и без своих надежд, и без работы.

Вопрос только вот в чём: почему эти правильные праведные мысли не пришли Лиде в голову полчаса назад? Почему она вспомнила о недопустимости отношений со своим начальником, только после того, как провела в его объятиях столько времени? Давно она так голову не теряла. Но справедливости ради, это были упоительные полчаса. Хотя, возможно, прошло гораздо больше времени. Или наоборот меньше. Может, это одна лишь минута растянулась в такой бесконечно долгий сладостный миг. Лида потеряла счёт времени. Король заставил её забыть обо всём. Он так искусно увлёк её в любовную игру, с такой страстью и ненасытностью наслаждался поцелуем, будто это было самое острое и самое глубокое удовольствие, когда-либо накрывавшее его.

Самое неутешительное, что Лиде тоже понравилось. Никакой другой мужчина ни разу ещё не вызывал в ней такого непреодолимого желания подольше оставаться в его объятиях, как этот коварный соблазнительный негодяй. Она забылась настолько, что ей даже нравилась его тиранская наглость заходить всё дальше и дальше, делать ласки всё более и более откровенными.

Лида и в себя-то пришла только после того, как её неожиданно ужалило в плечо какое-то зловредное насекомое. Жгучая боль хоть и длилась недолго, но привела в чувства. И вот тут-то Лида и осознала произошедшее и всю степень его недопустимости. Оставалось только порадоваться, что в отличие от бедолаги-секретарши, история которой так вовремя всплыла в голове, она хотя бы не дошла до того, чтобы влюбиться в своего начальника-тирана и нафантазировать себе небылиц.

Противное жалящее насекомое удалось смахнуть одним движением руки. Жаль, от короля таким же способом не избавишься. Он смотрел на Лиду шальным взглядом, будто сам до конца не понимал, что произошло, и сильно сомневался, стоит ли останавливаться, поэтому надо было как-то отреагировать на ситуацию. Не хотелось, чтобы король возомнил, будто этот эпизод имеет для Лиды какое-то особое значение. Может, обвинить во всём случившемся его? Но тогда она будет выглядеть жертвой, которая безвольно пала в расставленные им сети. Вкус победы сладок — не захочется ли в таком случае тирану снова поупражняться в искусстве соблазнения? Нет, нужно что-то другое. Пусть лучше наглое величество сам почувствует себя жертвой.

Немного отдышавшись, Лида заговорила, стараясь придать интонации лёгкость и непринуждённость:

— Я столько раз слышала от вас про особенные таланты тайнанок, что решила сегодня проверить, подействуют ли мои тайнанские чары на вас, — она улыбнулась. — Как видите, эксперимент оказался удачным — подействовали.

Лида вылезла из ванны, оставив короля в одиночку обдумывать то, что он услышал. Подхватила с бортика очки и отправилась в свои покои, спиной ощущая его взгляд. Наверное, тиран ошарашен, что, оказывается, был сегодня для Лиды всего лишь подопытным кроликом. Какой удар по мужскому самолюбию. Откуда ему знать, что она солгала. Лида понятия не имеет, есть ли у неё в действительности эти пресловутые тайнанские чары, а если есть, то как их применить на конкретном мужчине. Но как бы то ни было, теперь король вряд ли захочет повторить сегодняшние поползновения. Вернее, он, конечно, может этого захотеть, но будет думать, что его желание вновь искусственно распаляет Лида, применяя свои тайнанские чары, а значит, будет этому желанию неистово сопротивляться, что ей и нужно.

Йон-Ален смотрел вслед уходящей Лидии с мрачной улыбкой. Его советница оставалась соблазнительной даже на расстоянии. Мокрое платье плотно прильнуло к её совершенной фигуре, и было дьявольски досадно, что коснуться нежных женственных изгибов он может теперь только взглядом, хотя минуту назад она была в его руках.

Йон-Ален не ожидал, что так мгновенно воспламенится. Ему бы сейчас не тёплую, а ледяную ванну. Он сам придумал эту игру — заставить Лидию расплатиться за то, что дважды за сегодня вольно или невольно испытала на нём свои тайнанские зелья. Нельзя сказать, что он был зол на неё, но считал абсолютно справедливым получить возмещение за полученные неудобства. Ему доставляло удовольствие придумывать наказание для провинившейся зеленоглазой негодницы — он решил, что расплатой должен стать поцелуй. Йон-Ален знал, что не пожалеет о компенсации, которую сам себе назначил, но всё равно был поражён, насколько острым оказалось блаженство обладать её губами.

Оно усилилось сто крат, когда Йон-Ален ощутил, что Лидия охвачена не меньшей страстью, чем он. Она солгала, когда сказала, что применила тайнанские чары. Он бы почувствовал искусственность её реакций. Тайнанка, применившая чары, сама остаётся холодной, а Лидия горела. Его ментального дара хватило, чтобы убедиться, что это не притворство. Йон-Ален давно хотел поцелуя с ней, как раз для того, чтобы определить, не находится ли он под действием чар. Теперь уверен, что нет. Его влечение естественно, как и её. Зачем же тогда она солгала? Что толкает зеленоглазую провокаторшу быть его постоянной занозой?

Улыбка Йон-Алена из мрачной стала коварной. Советница хитрит, но он тоже умеет строить козни…