Затмение Сердца

Глава 25 Один год до Затмения — остров Крови

— Не спеши, дыши ровно. У тебя все получится, — прошептала Шанти на ухо Безымянной, своей дорогой сердцу подруге, что хотела быть не только прорицательницей, которой она стала не по своей воле, но и самой настоящей охотницей. Первая настоящая вылазка, правда, оказалась далеко не такой увлекательной и приятной. К тому же советы Шанти своей подруге, ощущавшей, как затекло все ее тело, по которому к тому же противно струился липкий пот, не особенно-то и помогали. Все, о чем она могла думать в данный момент, было напряжение и боль в руках от натянутой тетивы лука, чья слегка трясущаяся стрела смотрела своим острием из листвы дерева на небольшого острозубого кабанчика, который с деловым видом пытался выкопать лиловые трюфели под кроной одного из стволов деревьев священной долины и по совместительству охотничьих угодий племени.

Безымянной не хватило каких-то пары секунд, чтобы точнее прицелиться, когда ее рука, наконец, не выдержала и отпустила стрелу, которая, просвистев рядом с кабанчиком и слегка задев его по касательной, не на шутку встревожила животное, которое, не мешкая, бросилось наутек.

— Упустим, — коротко бросила юная охотница, схватившись за лиану, и, как следует оттолкнувшись, перелетела до соседнего дерева, даже не вслушиваясь в отчаянные окрики своей подруги, которая пыталась предупредить свою соплеменницу об опасности. Безымянная же, полностью поддавшись куражу охоты, в полете спикировала вниз, сбив с ног относительно небольшое животное, после чего, сгруппировавшись, оттолкнулась от земли, чтобы нанести смертельный удар. Когда до заветной цели оставались считанные сантиметры, Безымянная, подобно тряпичной кукле, была откинута в сторону иной силой, которая впечатала ее в соседнее дерево головой так, что у нее сначала потемнело в глазах, а затем в эту черноту ворвался вопль Шанти, которая пыталась таким образом привести свою напарницу в чувство. Это, кстати говоря, у нее получилось, поскольку ее спутница, открыв глаза, увидела напротив своего лица агрессивное рыло матери детеныша, на которого столь опрометчиво в лоб и полезла Безымянная.

Топая копытом, буквально будто бы заживо закапывая свою жертву отлетающими комками грязи, дикое животное с налитыми кровью глазами готово было в любое мгновение броситься вперед и своими клыками разорвать Безымянную, которая была оглушена страшным ударом. В самый последний миг, после того как животное уже успело издать воинственный рык, жертва и охотник опять поменялись местами, однако не сама охотница послужила причиной гибели крупного кабана, но черная тень, что вклинилась между ними подобно сверкнувшей молнии. Ее оружием, правда, были не электрические заряды, что срывались с небес, но не менее смертоносные метровые когти, которые насквозь пробили череп животного. Прежде чем оно успело предпринять хотя бы попытку освободиться, титанические когти разорвали на части тело своей жертвы, после чего острый клюв хищного пернатого ящера впился в шею млекопитающего. Взрослый кабан, издавая нечленораздельные звуки, начал задыхаться от нехватки кислорода и потери крови, которая хлыстала через рану, которую кромсал беспощадный двуногий ящер, возвышавшийся на задних конечностях над землей на добрые семь метров.

Переведя свой фокус внимания на происходящее позади окровавленной туши, Безымянная стала свидетельницей того, как бросившийся наутек зверь был сражен точным попаданием копья, и в тот момент как его пригвожденная туша коснулась земли, вид на труп детеныша закрыло рухнувшее прямо перед лицом Безымянной тело его матери.

Охотница, чувствуя покалывания во всем теле, была этому даже рада. Ведь это означало, что она не останется на всю жизнь парализованной. Прямо сейчас, однако, это не слишком-то ее и радовало, поскольку Безымянная стала свидетельницей того, как, выпустив из пасти тушу своей жертвы, окровавленный клюв ящера уже приблизился к новой жертве, то есть к ней самой. Охотница же не могла даже пошевелится, и не столько от страха, но и из-за страшного удара, от которого ее тело до сих пор не оправилось. Теперь охотница ожидала того, как челюсти этого альфа-хищника раздробят теперь уже ей череп все также всего за один укус.

— Цоатль! Табу! — раздался позади ящера знакомый мужской голос, который подействовал как заклинание на этого черно-лилового гиганта, который, еще раз на прощание обдав зловонием охотницу, отвернувшись, вновь зацепил тушу убитой самки хряка своими челюстями и понес ее прочь, тем самым открывая вид на высокого охотника с белоснежной, как и у всего племени, копной волос, что были заплетены в длинные косы. Они эффектно оттеняли его темный цвет кожи, точно также как серебряные волосы самой Безымянной подчеркивали ее почти угольный оттенок.

— Твоя добыча, — несколько надменно улыбнулся пришелец, небрежно кинув тушу детеныша перед незадачливой охотницей, одним движением вынув из него свое копье, кровь с которого обрызгала зажмурившуюся Безымянную.

— Ты хоть вытерлась бы что ли, а то ведь хищники тебя почуют, — насмешливо улыбнулся он, — а, вижу. Значит, ты пока в принципе не можешь этого сделать… Ну что ж… Давай-ка я тебе немного помогу… — договорив, пришелец достал из своих походных кожаных доспехов небольшую ампулу. Не дав времени Безымянной опомниться, охотник вылил ее содержимое прямо на лицо девушке, которая, как ни старалась, не смогла не вдохнуть в свои легкие ее паров, что мгновенно ударили в ее в мозг острой иглой, заставив из глаз брызнуть слезы. Затем ее саму, будучи еще секунду назад практически парализованную, буквально подкинуло ввверх, она в отчаянии стала ловить ртом воздух, ощущая, как тысячи укусов изнутри безжалостно терзали ее слизистую.

В лиловом тумане, что окутал ее разум, она вновь различила гигантского черного ящера и его наездника, которые теперь уже удалялись прочь под победоносный рык одного и триумфальный смех другого.

— Сестра, сестра! Ты как? — приземлившись рядом с ней, положила свою ладонь ей на лоб Шанти.

— Жить буду. Хотя, может, и не так долго, как хотелось бы, — пытаясь усидеть прямо, выдавила улыбку ее спутница.

— Этот ублюдок Индра! — бросила свой гневный взгляд вслед удаляющейся парочке Шанти. — Думает, что если ему удалось приручить эту тварь, то теперь ему уже все можно! Но ничего, вот твоя Сия подрастет, пусть она никогда и не будет такой здоровой, так сразу же и перегрызет глотки им обоим! Тоже мне нашелся великий охотник! Эй, — встала Шанти, во весь голос крича явно уже не слышащему их охотнику, — не слишком-то и гордись своей тварью! Без нее ты никто! Несложно казаться лучше других мужчин, когда почти всех наших перебили! Ты слышишь⁈ Слышишь меня?

— Это так ты свою симпатию показываешь? — устало выдохнула Безымянная.

— Это я так даю ему понять, чтобы он не зарывался!

— Нет ничего плохого в том, что он тебя нравится, Шанти. Все наши сестры в деревне его обожают.

Шанти бросила взгляд на свою подругу и, присев, подалась к ней:

— Прости, дорогая, — она нежно провела по ее руке вверх до груди, — но мне точно не нравится…

Безымянная не очень хотела огорчать свою подругу, но решила, что стоит заранее обозначить все так, как оно было в действительности:

— А вот я с ним переспала.

Шанти замерла на мгновение.

— С Индрой? Ты тоже⁈

— Да, причем это он сам ко мне проявил интерес. Вот я и решила дать ему шанс.

— И как вы? Ну…

— Скажу так: неудивительно, что ты предпочла меня его компании.

Повисла небольшая пауза, после чего обе охотница рассмеялись, и Шанти даже немного поубавила свой пыл:

— То есть ты уверена, что не хочешь? Ну…

— Если, конечно, тебе станет лучше, то можно, но я бы хотела дождаться все-таки его.

— Кого? А! Того бледнолицего из твоих видений?

Ее подруга кивнула.

Шанти убрала свою руку с тела Безымянной и плюхнулась под дерево рядом с ней.

— И что же в нем такого удивительного? Ну, кроме того, конечно, что он скорее всего лишь плод твоего буйного воображения?

— Он не из этого мира.

— Ну надо думать! Бледнозадый ведь! С большой земли!

— Да… Он придет оттуда, но родился он в ином мире.

— То есть… Как это?

— Он родился на адской планете. И поскольку это была действительно преисподняя, он убил своих демонов-родителей, чтобы самому стать величайшим демоном. Однако, даже несмотря на эту величайшую жертву, он так и не оставил свой страх, потому что всегда самым ценным для него была его собственная жизнь, свое сознание. Что, в принципе, типично для демонов. Так, он продолжил убивать других бесов. Даже тех, кто о нем заботился, любил или просто был ему полезен до тех пор, пока он не стал королем своего собственного ада. Тогда он покусился на вотчину других князей преисподней, но в итоге их битвы сам ад сгорел, и все черти в нем. Выжил лишь этот король ада. Потому он и стал королем. Потому что он последний… Хотя в иных своих видениях я вижу это место не адом, но, напротив, раем, который осквернил этот темный господин. И тот, кто сбежал после гибели этого райского сада, был его сын, а не сам отец-демон. А может быть, он и сын и отец в одном лице, я ж не знаю, как там это у демонов устроено. В итоге, кем бы он ни был, мой избранник обосновался на большой земле по прибытии на нашу планету.

— Тебе бы точно романы писать! — усмехнулась Шанти. — Хотя с тем, как у нас дело обстоит с чтецами на островке, не думаю, что в этом есть вообще какой-либо смысл.

— Я не особенно-то и люблю писать, — выдохнула Безымянная, — я больше бы хотела зарисовывать те мысли и сюжеты, что приходят мне в голову. Только вот таланта у меня точно к этому нет. А вот у моего суженого вполне может статься, что такой дар и есть.

— Так, стоп! А этот твой избранник… Как он вообще попал с той адской или райской, уж не знаю, планеты прямиком сюда, в наш мир?

Безымянная, подняв брови выжидательно посмотрела на подругу:

— Ну так это демон же.

— А, ну тогда все ясно! Ну ты продолжай, не буду тебя занимать глупыми вопросами.

— В общем этот демон убил своих родителей, свою планету, свой мир, и в конце концов благодаря путям Богини, что, как водится, неисповедимы, оказался тут.

— И что же ему тут нужно? Зачем он проделал весь этот путь через вселенную? — уже зная, что ответит ее подруга, улыбнулась Шанти.

— Он ищет, — приблизилась Безымянная к Шанти, положив свою руку ей на грудную клетку, — это.