Танец Клинков: Академия убийц

Глава 38: Цена победы

Неделя после суда была водоворотом событий. Анна едва успевала дышать между официальными церемониями, встречами, назначениями.

В зале Большого Совета, том самом, где её оправдали, прошла ещё одна церемония. Восстановление Гильдии Тени. Двадцать лет эта Гильдия существовала без официального главы, управляемая временным советом. Теперь Совет Академии назначил нового Главу.

Анастасию Теневую. Дочь последнего настоящего Главы.

Впервые в истории империи женщина возглавляла одну из великих Гильдий.

Церемония была грандиозной. Анна стояла на возвышении, одетая в официальную мантию Главы — тёмно-серую с серебряными нитями, вышитыми в форме теней танцующих фигур. На груди — эмблема Гильдии Тени: чёрный лебедь на серебряном фоне.

Старший судья Виссарион вручил ей печать Гильдии — древний артефакт, передававшийся из поколения в поколение. Тяжёлый, холодный металл лёг в её ладонь.

«Анастасия Теневая, дочь Дмитрия Теневого, — произнёс Виссарион. — Принимаете ли вы ответственность за Гильдию Тени, её членов, её честь, её будущее?»

«Принимаю», — ответила Анна. Голос был твёрдым, но внутри всё дрожало.

Зал взорвался аплодисментами. Студенты, преподаватели, аристократы — все встали. Овация длилась минуты.

Но когда шум стих и Анна спустилась с возвышения, к ней выстроилась очередь. Десятки людей, желающих поговорить, заключить союзы, предложить сделки.

Студенты, которые ещё месяц назад презирали её, называли «танцующей шлюхой», теперь улыбались ей, пытались заговорить. «Мастер Теневая, я всегда верил в Восьмую Школу». «Мастер Теневая, могу ли я присоединиться к вашим урокам?»

Преподаватели, которые голосовали против признания Школы Танца, теперь объявляли себя её сторонниками «с самого начала». Леонид Острый, Мастер Школы Кинжала, который открыто насмехался над ней, теперь предлагал «сотрудничество между нашими великими Школами».

Политические фигуры — аристократы, торговцы, главы других Гильдий — все хотели встреч, договоров, союзов. Каждый видел в ней инструмент для своих целей.

К вечеру Анна чувствовала себя отравленной. Не ядом. Успехом.

Ночью она активировала магический кристалл связи. Тот, что соединял её с матерью. Изображение мерцало несколько секунд, затем появилось лицо.

Её мать выглядела старше, чем Анна помнила. Седые пряди в волосах. Морщины вокруг глаз. Но те же добрые, любящие глаза.

«Анечка, — голос матери был разбит рыданиями. — Я видела суд через кристалл. Транслировали по всей империи. Ты была… ты была так сильна. Так героична. Твой отец гордился бы».

Анна почувствовала, как слёзы застилают глаза. «Мама. Я скучала. Так сильно».

«И я, дитя моё. И я».

Они молчали несколько секунд, просто глядя друг на друга через магическое соединение.

«Мама, — наконец сказала Анна. — Я хочу тебя видеть. Лично. Я хочу вернуться домой. Хотя бы на несколько дней».

Мать замолчала. Её лицо стало грустным.

«Дома больше не существует, Анечка. Наше имение было конфисковано государством двадцать лет назад. Продано какому-то аристократу. Мы с твоей тётей живём в маленьком доме на окраине города. Две комнаты. Крошечная кухня. Это не… это не то место, которое ты помнишь».

«Мне всё равно, — твёрдо сказала Анна. — Дом — это не здание. Дом — это семья. Я вернусь, мама. Скоро. Я обещаю».

Мать улыбнулась сквозь слёзы. «Я буду ждать».

Кристалл погас.

Анна сидела в темноте своего нового кабинета — Главы Гильдии — и плакала. Впервые с суда. Не от боли. От облегчения. От понимания, что несмотря на всё — власть, статус, славу — ей всё ещё нужна простая вещь. Любовь матери.

На следующее утро Максим нашёл Анну в старом заброшенном балетном зале. Том самом, где они тренировались в первые дни. Где она впервые показала ему «Танец призраков».

Она стояла у окна, глядя на город внизу. Её силуэт был неподвижным, но Максим чувствовал напряжение в её позе.

«Ты не ночевала в своей комнате, — сказал он. — Ирина волнуется».

«Я не могла спать».

Максим подошёл ближе. «Что случилось? Ты победила. Громов арестован. Твой отец оправдан. Ты — Глава Гильдии. Это триумф».

Анна повернулась к нему. Её лицо было бледным, глаза красными.

«Я убила людей, Максим. Много людей. Во время тренировок, на контрактах, в погонях. Я оправдывала это тем, что они были врагами. Что это необходимо. Но теперь… теперь я не знаю».

Она опустилась на пол, обхватила колени руками.

«Может быть, они были просто людьми, пойманными в паутину обстоятельств, как и я? У них были семьи, мечты, надежды. И я забрала это у них. Одним движением клинка».

Максим сел рядом. Взял её руку.

«Ты не убийца, Анна. Ты воительница. Разница огромна. Убийца убивает ради убийства, ради удовольствия, ради денег. Воительница убивает ради защиты. Ты защищала себя, свою команду, невинных. Белова. Это справедливо».

«Но если справедливость требует смерти… может, нужна другая справедливость?» — прошептала Анна.

Максим не знал, что ответить. Он просто обнял её, позволяя ей плакать на его плече.

Через неделю после назначения Анна и Алексей объявили о помолвке. Союз Гильдии Тени и Гильдии Серебряного Клинка. Это было не просто личное решение — это был политический альянс, который изменит баланс сил в империи.

Бал в честь помолвки был организован в Большом дворце — резиденции королевской семьи. Тысячи гостей. Музыка, танцы, роскошь.

Анна была одета в серебристое платье, расшитое чёрными узорами — символами обеих Гильдий. Алексей в официальном костюме Наследника Гильдии — чёрный с серебряными нитями.

Они танцевали. Настоящий танец, как в балете. Па-де-де — танец двоих. Их движения были совершенной гармонией. Он поддерживал её в прыжках. Она вращалась в его руках. Каждое движение было продолжением другого.

Зрители смотрели, затаив дыхание. Это было не просто представление. Это было произведение искусства.

Когда музыка закончилась, они замерли в финальной позе — Анна на одной ноге, другая вытянута назад, руки Алексея поддерживают её талию.

Зал взорвался аплодисментами.

Но когда они отошли от центра, Анна тихо спросила Алексея:

«Если я откажусь от власти. Если я откажусь от Гильдии, от всего этого. Ты всё ещё будешь любить меня?»

Алексей остановился. Посмотрел на неё серьёзно.

«Да. Я люблю не Главу Гильдии. Я люблю Анну. Девушку, которая танцует, потому что не может не танцевать. Которая борется, потому что не может не бороться. Которая плачет ночами от вины за убитых врагов, потому что её сердце ещё способно чувствовать. Я люблю тебя. Не твой статус».

Анна обняла его. Крепко. «Спасибо. За то, что ты настоящий».

Но мир не позволял долго наслаждаться счастьем.

Когда бал был в разгаре, к Анне подошёл незнакомец. Мужчина в чёрной маске, закрывающей верхнюю половину лица. Но нижняя была видна — аристократические черты, тонкие губы, холодная улыбка.

«Поздравляю с победой, Теневая, — его голос был мягким, почти дружелюбным. Но холод в нём пробирал до костей.

«Кто вы?» — Анна инстинктивно положила руку на место, где обычно висели клинки. Но сегодня она была без оружия.

«Просто наблюдатель. Ценитель хорошо сыгранных партий. Громов был лишь инструментом, знаете ли. Инструментом, который больше не нужен. Я его отправил. Я приказал убить твоего отца двадцать лет назад. И я буду наблюдать, как ты будешь разбита, как ты последуешь за ним».

Анна шагнула к нему, но он уже двигался к выходу. «Стража! Остановите его!»

Стражники бросились за незнакомцем, но когда достигли коридора, он исчез. Буквально. Как будто растворился в воздухе.

Алексей схватил Анну за руки. «Кто это был?»

«Настоящий враг, — прошептала она. — Тот, кто стоит над Громовым».

Следующие дни Анна, Максим, Ирина и Эллада начали расследование. Кто этот человек в маске? Кто обладает властью приказывать Директору Академии?

Их поиски привели к нескольким именам. Аристократические семьи, каждая могущественнее другой. Князь Василий Адомский. Герцог Николай Волконский. Граф Михаил Орлов.

Каждый имел мотив. Каждый имел власть. Каждый скрывал тайны.

Восьмая Школа тем временем росла. Сотни студентов записывались на уроки танца. Девушки и юноши из всех слоёв общества. Балет становился не просто искусством, но оружием, инструментом социальных изменений.

Консервативные Школы возмущались, но не могли ничего сделать. Восьмая Школа была защищена Советом и поддержана двумя великими Гильдиями — Тени и Серебряного Клинка.

Поздно ночью, через неделю после бала, в кабинет Анны постучал Учитель Григорий. Его тело ещё не полностью восстановилось, он опирался на посох.

«Анна. Мне нужно поговорить с тобой».

Она впустила его. Налила чай. Они сели напротив друг друга.

«Я знаю, кто был в маске, — сказал Григорий без прелюдии.

Анна замерла. «Кто?»

«Князь Василий Адомский. Один из самых влиятельных людей в государстве. Его семья контролирует половину торговых путей империи. Он советник короля. У него больше власти, чем у некоторых министров».

Григорий достал старые документы. Пожелтевшие, истрёпанные.

«Двадцать лет назад семья Адомских готовила переворот. Тихий, бескровный. Они планировали заменить короля марионеткой, контролировать трон из тени. Твой отец узнал об этом. Он был чист сердцем, не мог молчать. Он пытался сообщить Совету. Но не успел».

«Адомский его убил».

«Адомский приказал Громову устранить твоего отца. Громов был его человеком с самого начала. Вся карьера Громова — результат покровительства Адомского».

Анна сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

«И что с ним теперь? Он неприкасаем?»

«Практически. У него связи в королевском дворе. У него армия наёмников. Частная магическая академия. Если ты выступишь против него открыто, он раздавит тебя».

«Тогда не открыто, — холодно сказала Анна. — Я ассасин. Я знаю, как действовать в тени».

Григорий посмотрел на неё долго. «Анна. Это опасно. Если ты начнёшь войну с Адомским…»

«Я уже в войне. Он начал её двадцать лет назад, когда убил моего отца. Теперь я закончу её».

Григорий кивнул. «Тогда я помогу. Чем смогу».

Анна стояла у окна своего кабинета. Город внизу спал. Тысячи огней, как звёзды на земле.

Она держала дневник отца. Открыла на последней странице.

«Честь не даётся. Честь берётся. Моя дочь, если ты читаешь это… знай: я люблю тебя. И я верю, что ты сильнее, чем думаешь».

Анна закрыла дневник. Посмотрела на своё отражение в тёмном стекле.

Новый враг. Более могущественный. Более опасный.

Но она больше не была той напуганной девочкой, которая пришла в Академию год назад. Она была Главой Гильдии. Основательницей Школы. Женщиной, изменившей империю.

И танец продолжался.