Танец Клинков: Академия убийц

Глава 68: Око бури

Дни в пещере, ставшей временным штабом Союза Теней, тянулись вязко и медленно, как густой мёд. Но эта медлительность была обманчивой. Под поверхностным спокойствием, нарушаемым лишь редкими стонами раненых и тихим шёпотом заговорщиков, бурлила лихорадочная деятельность. Восьмая Школа зализывала раны, но не как побитая собака, а как хищник, готовящийся к решающему прыжку.

Анна сидела за грубо сколоченным столом, заваленным картами, схемами и обрывками донесений. Её тело всё ещё ныло, напоминая о цене, заплаченной за знание, но разум был ясен и холоден, как горный ручей. Напротив неё сидел Крюк, глава воровской гильдии, перебирая чётки из костей крыс.

— Громов утроил охрану, — сказал он, не поднимая глаз. — Теперь там не просто патрули. Там армия. Каждый вход, каждый выход, даже канализация — всё под контролем. Он знает, что мы придём.

— Он знает, что мы придём за ним, — поправила Анна. — Но он не знает, зачем именно. Он думает, что мы хотим его убить.

— А разве нет? — Крюк удивлённо поднял бровь.

— Убить его — мало, — Анна провела пальцем по линии на карте, обозначающей внешний периметр Академии. — Мы должны уничтожить его. Раздавить. Превратить в пыль всё, что он строил годами. А для этого нам нужен кристалл.

Она посмотрела на Алексея, который в этот момент вошёл в «кабинет», устроенный в нише пещеры. Его рука всё ещё была на перевязи, но движения стали увереннее.

— Есть новости от отца? — спросила Анна.

Алексей кивнул, и его лицо, обычно открытое и честное, теперь напоминало маску скорби.

— Он согласился на встречу. Сегодня ночью. В старой часовне на кладбище Гильдий.

— Это может быть ловушка, — заметила Ирина, не отрываясь от своего занятия — она разбирала сложный магический замок, тренируясь во взломе.

— Может, — согласился Алексей. — Но у меня нет выбора. Он — единственный, кто был в той сокровищнице и остался жив. Если он не поможет, мы слепые котята, которые лезут в пасть дракону.

Анна встала, опираясь на стол. Головокружение, ставшее её постоянным спутником, на мгновение заставило мир покачнуться, но она удержалась.

— Я пойду с тобой.

— Нет, — твёрдо сказал Алексей. — Ты слишком слаба. И… это личное. Мне нужно поговорить с ним один на один.

Анна посмотрела ему в глаза. В них была боль, смешанная с решимостью. Он был прав. Это был его бой, его личная война с призраками прошлого и предательством собственной крови.

— Хорошо, — согласилась она. — Но возьми с собой Ирину. Она будет твоей тенью. Если что-то пойдёт не так…

— Я поняла, — кивнула Ирина, откладывая замок. — Никто не узнает, что я там была.

Старая часовня на кладбище Гильдий была местом, где время, казалось, остановилось сто лет назад. Покосившиеся кресты, заросшие мхом надгробия, статуи ангелов с отбитыми крыльями — всё здесь дышало увяданием и забвением. Идеальное место для встречи двух людей, чьи жизни были разрушены прошлым.

Алексей вошёл под своды часовни. Лунный свет, пробиваясь сквозь дыры в крыше, рисовал на полу причудливые узоры. В центре, у алтаря, стояла фигура в тёмном плаще.

Борис Романов, глава Гильдии Серебряного Клинка, человек, чьё имя когда-то внушало уважение и трепет, теперь выглядел сломленным. Его плечи ссутулились, а в волосах прибавилось седины. Он обернулся на звук шагов сына, и в его глазах Алексей увидел смесь страха, стыда и… надежды?

— Ты пришёл, — голос отца был хриплым, словно он давно не разговаривал.

— Ты звал, — Алексей остановился в нескольких шагах, не снимая руки с рукояти меча. Привычка, выработанная за последние месяцы.

Борис заметил это движение и горько усмехнулся.

— Ты прав. Не доверяй никому. Даже собственному отцу. Особенно ему.

— Зачем ты хотел меня видеть? — Алексей не собирался играть в семейные посиделки. Время поджимало.

Борис вздохнул, и этот звук эхом отразился от каменных стен.

— Я слышал о том, что случилось в Академии. О том, что вы сделали. И о том, что вы ищете.

— И что же мы ищем?

— Правду, — отец сделал шаг вперёд, но, увидев, как напрягся сын, остановился. — Ту самую правду, которую я помогал похоронить двадцать лет назад.

Алексей молчал. Он ждал. Он хотел услышать это. Услышать признание не от Анны, видевшей прошлое в бреду, а от человека, который был частью этого прошлого.

— Громов втянул меня в это, — продолжил Борис, глядя куда-то сквозь сына. — Он обещал власть, влияние, защиту для нашей Гильдии. Он сказал, что Дмитрий Теневой опасен, что он хочет разрушить Совет. Я поверил. Или… хотел поверить. Это было удобно.

— Ты убил невинного человека, — голос Алексея был холодным, как сталь.

— Я не убивал! — вскинулся Борис. — Я просто… подписал приговор. Я был судьёй, а не палачом.

— Какая разница?

Борис опустил голову.

— Никакой. Ты прав. Никакой разницы. И я плачу за это каждый день. Вижу лицо Дмитрия в кошмарах. Вижу твоё лицо, когда я отрёкся от тебя перед Советом.

Он полез за пазуху. Алексей напрягся, но отец достал не оружие, а свиток пожелтевшей бумаги, перевязанный чёрной лентой.

— Это план сокровищницы Громова, — сказал Борис, протягивая свиток. — Я был там однажды, много лет назад. Громов, пьяный от вина и власти, решил похвастаться своей коллекцией. Он показал мне вход. И то, что внутри.

Алексей взял свиток. Бумага была старой, ломкой.

— Почему ты отдаёшь это мне? — спросил он. — Если Громов узнает…

— Он уничтожит меня, — кивнул Борис. — Но он уже уничтожил меня, Алексей. Он забрал у меня честь. Забрал сына. Я — живой мертвец. Но ты… у тебя есть шанс. Шанс исправить то, что натворил я.

Он посмотрел на сына с такой тоской, что у Алексея защемило сердце.

— Используй это, чтобы уничтожить его. Раздави эту гадину. Но помни: если тебя поймают… я не смогу тебе помочь. Я трус, Алексей. И я умру трусом.

— Ты не трус, — тихо сказал Алексей, пряча свиток. — Ты просто человек, который совершил ошибку. И сейчас ты пытаешься её исправить. Это требует смелости.

Борис вздрогнул, словно от удара. Слёзы блеснули в его глазах.

— Иди, — прошептал он. — Иди, пока я не передумал. И… береги её. Девочку Теневого. Она стоит тысячи таких, как мы.

Алексей кивнул. Он развернулся и вышел из часовни, не оглядываясь. В тени у входа его ждала Ирина. Она ничего не сказала, только положила руку ему на плечо. В этом жесте было больше поддержки, чем в любых словах.

В пещере Союза Теней работа кипела. Крюк и его люди приносили информацию по крупицам, собирая мозаику жизни Академии.

— Громов не спит, — докладывал один из разведчиков, чумазый мальчишка лет двенадцати. — Свет в его кабинете горит всю ночь. Охрана меняется каждые два часа, но «Тени» всегда рядом. Он чего-то ждёт.

— Он ждёт нас, — сказала Анна, разглядывая план, принесённый Алексеем.

Это был не просто план. Это была карта лабиринта. Сокровищница находилась глубоко под землёй, вырезанная в скальной породе. Вход был замаскирован в стене винного погреба, но это была лишь первая преграда.

Дальше шёл коридор, напичканный ловушками: нажимные плиты, магические сенсоры, даже, судя по пометкам Бориса, какая-то тварь, живущая в стенах.

Но самое интересное было в конце.

— Смотрите, — Ирина указала на схему магических потоков, которую она наложила поверх плана. — Видите эти линии? Это лей-линии. Энергетические вены города. Сокровищница построена прямо на их пересечении.

— И что это значит? — спросил Максим, то есть… Анна осеклась. Максима не было. Привычка искать его взглядом всё ещё была жива, причиняя тупую боль каждый раз, когда она натыкалась на пустоту. Спросил Крюк.

— Это значит, что вся защитная система питается оттуда, — объяснила Ирина, её глаза загорелись азартом исследователя. — Но не напрямую. Энергия проходит через главный преобразователь Академии — вот здесь, в подвале южного крыла.

Она провела пальцем по карте, соединяя две точки.

— Если мы отключим преобразователь, защита сокровищницы упадёт? — предположила Анна.

— Не просто упадёт, — Ирина покачала головой. — Громов не дурак. Там есть резервные накопители. Но переключение займёт время. Система должна будет перестроиться, сбросить напряжение, чтобы не взорваться.

— Сколько времени?

Ирина начала быстро считать, что-то чертя на клочке бумаги.

— Если мы перегрузим ядро… создадим скачок напряжения… автоматика отключит внешние контуры, чтобы спасти само ядро. Это даст нам окно. Примерно… шестьдесят секунд.

— Минута? — Алексей недоверчиво хмыкнул. — Ты предлагаешь нам проникнуть в самое защищённое место империи, найти там иголку в стоге сена и сбежать за одну минуту?

— После этого сработает аварийный протокол, — продолжила Ирина, не обращая внимания на скепсис. — Двери заблокируются титановыми плитами. Включится система подавления магии. И, скорее всего, выпустят усыпляющий газ. Или ядовитый. Громов не любит полумер.

Анна смотрела на карту. Шестьдесят секунд. Вдох и выдох. Тридцать ударов сердца. Это было безумием. Абсолютным, чистым безумием.

И именно поэтому это могло сработать.

— Громов ждёт армию, — тихо сказала она. — Он ждёт штурма, взрывов, магии. Он не ждёт двух теней, которые проскользнут в щель между ударами его сердца.

Она подняла взгляд на своих друзей.

— Мы сделаем это.

План рождался в муках и спорах. Каждая деталь, каждая секунда была на вес золота.

— Нам нужно отвлечение, — сказал Крюк. — Что-то большое. Громкое. Чтобы Громов смотрел в другую сторону.

— Мы можем устроить пожар в южном крыле, — предложил один из магов Давида. — Или выпустить зверей из зверинца Академии.

— Нет, — Анна покачала головой. — Это вызовет панику, усилит охрану. Нам нужно что-то, что заставит их думать, что они побеждают.

— Ложная атака, — поняла Эллада. — Мы покажем им то, что они хотят видеть. Штурм ворот.

— Именно. — Анна кивнула. — Союз Теней ударит по воротам. Шумно, ярко, но без реальной попытки прорваться. Это стянет «Теней» к входу.

— А в это время Ирина и её команда перегрузят ядро, — подхватил Алексей. — У нас будет доступ к вентиляции, которую я использовал в прошлый раз. Но теперь мы пойдём глубже.

— Ядро находится под охраной, — напомнила Ирина. — Туда не пробраться незамеченным.

— Тебе и не нужно пробираться, — улыбнулась Анна. — Тебе нужно быть рядом. Магический резонанс. Если десять магов ударят в одну точку стены снаружи, синхронизировав свои потоки с частотой ядра…

— …оно войдёт в резонанс и перегрузится! — глаза Ирины расширились. — Гениально. Нам даже не нужно заходить внутрь. Мы можем сделать это из канализационного коллектора, который проходит под стеной.

Всё складывалось. Рискованно, на грани фола, но складывалось.

— У нас есть одна проблема, — голос Семёна прозвучал как скрип старой двери. — Страж. Голем внутри сокровищницы. Он не зависит от общей сети. У него свой источник питания. И он не отключится при перегрузке.

Анна посмотрела на план, нарисованный Борисом. В центре зала сокровищницы был помечен большой круг с подписью: «Не подходить».

— Голем реагирует на движение? — спросила она.

— На ауру, — ответил Семён. — Он атакует всё, что не несёт отпечаток магии Громова.

— Значит, нам нужно стать Громовым, — сказала Анна.

— Это невозможно, — фыркнул Алексей. — Магический отпечаток уникален, как отпечаток пальца. Его нельзя подделать.

— Подделать нельзя, — согласилась Анна. — Но можно украсть.

Она достала из кармана маленький флакон. В нём, в мутной жидкости, плавал окровавленный кусок ткани.

— Это срез с мантии Громова, — объяснила она, видя их недоуменные взгляды. — Я срезала его во время боя, когда он пытался отступить. Там есть его кровь. Немного, но есть.

Ирина взяла флакон, посмотрела на свет.

— Этого может хватить, — пробормотала она. — Если я создам артефакт-обманку… Эмиттер ауры. Он будет проецировать сигнал Громова в радиусе пары метров. Голем может купиться. Но это будет работать недолго. Кровь мертва, сигнал будет угасать.

— Нам нужно всего шестьдесят секунд, — напомнила Анна.

Подготовка заняла два дня. Два дня лихорадочной работы, бессонных ночей и нервов, натянутых до предела.

Ирина и маги собирали эмиттер и рассчитывали формулу резонанса. Крюк готовил своих людей к отвлекающему манёвру. Эллада готовила зелья — стимуляторы, обезболивающие, всё, что могло помочь Анне продержаться на ногах.

Анна тренировалась. Не с мечом — сил на это не было. Она тренировала разум. Она учила план наизусть, проходя его шаг за шагом в своей голове. Поворот, три шага, прыжок, перекат. Код замка. Расположение витрин. Она визуализировала каждое движение, каждое дыхание.

В ночь перед операцией она сидела на крыше старого склада, глядя на огни Академии вдалеке. Там, за высокими стенами, её ждала смерть или победа. Третьего не дано.

Алексей сел рядом. Он не говорил ничего, просто был рядом. Его присутствие было тёплым и надёжным, как старый плащ.

— Ты боишься? — спросил он наконец.

— До смерти, — честно ответила Анна. — Не за себя. За нас. Если мы провалимся, всё, за что умер Максим, будет зря.

— Мы не провалимся, — он взял её руку. — Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что мы — не герои. Герои умирают красиво и трагично. А мы — выжившие. Мы крысы, загнанные в угол. А крысы кусаются больнее всего.

Анна улыбнулась. Впервые за долгое время эта улыбка коснулась её глаз.

— Крысы, — повторила она. — Мне нравится. Король Крыс и Королева Теней идут грабить дракона. Звучит как начало плохой сказки.

— Или легенды, — серьёзно сказал Алексей.

Он наклонился и поцеловал её. Нежно, осторожно, словно боясь разбить. В этом поцелуе был вкус пепла и надежды. Вкус прощания и обещания встречи.

— Шестьдесят секунд, — прошептал он, отстраняясь. — У нас будет шестьдесят секунд, чтобы изменить мир.

— Нам хватит, — ответила Анна.

Она посмотрела на звёзды, холодные и равнодушные. Где-то там, среди них, может быть, смотрел на них Максим. И отец. И Григорий.

«Смотрите, — подумала она. — Смотрите внимательно. Завтра мы устроим шоу, которое вы не захотите пропустить».

Ветер с Невы принёс запах дождя и гари. Буря приближалась. И на этот раз они были в самом её центре. В оке бури, где всегда тише всего перед тем, как ударит молния.