Урожай Смерти

Глава 22

Я стоял на барбакане главных ворот Виталии и сверлил подозрительным взглядом королеву Таллистрии. Та, в противовес мне, выглядела совершенно расслабленной и безмятежной.

Меллистрия даже не выставила никаких условий. И это заставляло мою паранойю бурно расцветать, как никогда прежде!

— Мы прочесали ближайшие кварталы, но нет никаких следов возможной засады, ловушек, или признаков готовящегося нападения. — доложил мне капитан Фелис.

— Как я и говорила, здесь нет никакого подвоха, лорд Горд. — с лёгкой улыбкой развела руками королева.

В пурпурных глазах я видел тщательно скрываемую, весёлую насмешку. Нет, эта стерва определённо забавлялась, наблюдая за моим непониманием.

— Выделите отряды и прочешите весь город. — стиснув зубы приказал я. — Соберите оружие и возьмите под усиленную охрану, а также возьмите под контроль городские арсеналы. Леди Леану и леди Меллистрию — запереть в королевском дворце, но в разных углах, и проследите, чтобы они не могли поговорить друг с другом. Ограничьте все контакты, даже еду приносите сами!

— Чувствуется суровый мужской подход истинного уроженца Ренегона. — понимающе кивнула мне Меллистрия с озорным огоньком в глазах. — Вам не о чем волноваться, лорд Горд, разве может смиренная пленница как-то навредить вашему могучему войску? Мне остается лишь уповать на вашу милость.

Она не сопротивлялась, когда её увели, а вот я едва удержался от того чтобы ударить что-то здесь и сейчас.

Нет, конечно, это была победа… Вот только я совершенно не ощущал этот так. Глядя на лица солдат и гвардейцев, я понимал, что они, как и я, находятся в растерянности. Все были настроены на тяжелую, изнурительную битву за правое дело шовинизма. Не раз и не два я выступал перед солдатами с речью в процессе похода, подбадривая, рассказывал о богатых трофеях, о доступных женщинах и о важности нашей миссии.

Так почему же она сдалась? Несомненно, шансов выстоять у Виталии было мало. Обветшалые во многих местах стены, наше численное превосходство, да и сам факт того, что мои воины уже участвовали в войне с куда более могучим противником… И это я ещё не говорил о воинах бирюзовой гвардии и гигантах, что могли выступить таранным кулаком нашего войска, ломая любую оборону.

Слабая, почти незаметная мысль царапнула меня где-то на краю сознания. Я остановился, потянув за неё… А потом меня осенило.

Меллистрия назвала меня уроженцем Ренегона. Подобный вывод можно было легко сделать исходя из того, что я обучался в Келлийском монастыре, однако я-то помнил, что Кадоган привёл меня в центральное королевство из Аурелиона. Но она не знала этого… Вполне возможно, этого вообще никто не знал, кроме моего наставника и нескольких членов ордена, однако подобное незнание навело меня на куда более важную мысль.

Как много королева Таллистрии вообще знает обо мне? Вы виделись всего дважды, и один раз я был побеждённым раненым рыцарем, и второй — оскорблённым королём. И, помимо этого, в её распоряжении были только слухи и моя репутация…

Я облокотился на зубец барбакана, всерьёз задумавшись. Разумеется, я следил за тем, что говорит обо мне людская молва, и тщательно старался соответствовать тщательно выстроенному образу. Что знают обо мне люди, исключая приближённых?

Я был молодым рыцарем, героем, победителем чудовищ. Самым молодым из королей одиннадцати королевств и первым, что сумел объединить три королевства под своей властью. Легендарным героем, не знающим поражений, величественным и благочестивым настолько, что сами лорды Палеотры надели на меня корону пламени. Я был человеком чести и всегда держал своё слово: по крайней мере, в глазах простого люда.

Это была хорошая репутация, которой я дорожил, и она давала мне многое в королевствах. Вот только что сделает подобный человек со сдавшимся городом? Отдаст на разграбление?

Грабёж окрестных земель во время войны не был чем-то странным или неприличным в королевствах. Любой армии, большой или малой, требовались припасы и запасной снаряжение, и проходя по землям своего соперника забрать нужные вещи отнюдь не было чем-то зазорным. Книга, описывающая правила благородной войны, даже оговаривала список вещей, который можно легко забрать, а которые не стоило: во второй пункт входили, например, семейные реликвии, последняя одежда, инструменты ремесленников…

Я и предположить не мог, что кто-то может добровольно отдать себя в руки человеку, подобному мне: на её месте я предпочёл бы смерть, прекрасно осознавая собственную фантазию. Сложно сказать, каким человеком она меня видела — ревнивым мальчишкой, что сходил с ума от отказа? Марионеткой знатных лордов? Или действительно тем самым благородным королём, что рисовала молва?

Главного она, разумеется, не смогла узнать, вот только здесь и сейчас мне это не помогало. Долгие годы я тщательно выстраивал собственный образ, работая на репутацию… Только для того чтобы здесь и сейчас оказаться её заложником.

Чтобы я не решил сделать с городом и королевской семье Таллистрии, об этом узнают все. И, похоже, именно на это и был расчёт этой стервы: я просто не мог отдать солдатам на разграбление город, сдавшийся без боя: это значило прослыть в королевствах мелочным, жадным и злобным лордом.

Я сжал кулак и с силой упёр его в каменный зубец барбакана. Проклятье, вот ведь стерва! Лучше бы мы взяли город штурмом. Потери и кровь можно было бы свалить в этом случае на неё, не пожелавшую сдаться, а воины Палеотры отведали бы вкус смерти.

А теперь у меня были связаны руки.

Когда мы выдвинулись на переговоры, было раннее утро. Сейчас солнце уже покинуло зенит и медленно двигалось в сторону заката, играя множеством красочных отблесков на волнах озера близ Виталии.

— Я распорядился прочесать город, милорд, но сомневаюсь, что мы что-то найдём. — доложил мне вернувшийся капитан Фелис. — Непохоже, что будет битва.

— Что с пленными?

Капитан на миг замялся и отвёл глаза.

— Честно говоря, нам просто негде их содержать. У нас даже верёвок столько не наберётся… лорд Шеридан приказал отпустить всех по домам, под честное слово с домашним арестом.

Я тяжело вздохнул. Разумеется, герцог был прав: мы банально не рассчитывали на такое количество пленных.

— Что ты сам думаешь обо всей это ситуации, Фелис? — спросил я капитана.

— Будут проблемы. — после коротких раздумий ответил гвардеец.

— Поясни. — приказал я.

— Я не думаю, что случиться битва или что это ловушка. — принялся объяснять капитан огненных панцирей. — Но вся эта ситуация со сдачей связывает нам руки. Солдаты ожидали от похода совсем иного. Сейчас это ещё незаметно, всё в растерянности, но со временем найдётся немало тех, кто вспомнит ваши речи и обещания. И хотя в таком факте сдачи нет вашей вины, да и жизней нам это сохранило немало… Всё равно выходит, что мы пришли сюда зря, милорд. В конце концов, как ты можешь указать женщине на её место, если она становится туда сама?

— Есть дельные предложения, как это исправить? — без особой надежды спросил я.

— Думаю, вы можете поторговаться с королевой, пригрозить ей новым эмбарго или что-то вроде того. — пожал плечами капитан. — Но даже так, сомневаюсь, что нам удастся выбить много. Сейчас нам просто нечем её испугать. Мы же не можем просто разграбить город, что сдался на нашу милость: после такого долгие века отмываться придётся.

Капитан Фелис, конечно, подтверждал мои мысли: гвардеец не был идиотом. Но от мысли, что мне придётся просто уйти ни с чем, в моей душе поднималась волна чёрной, удушающей ярости.

В королевствах не выдавали девушек замуж против их воли. Разумеется, традиционное средневековое воспитание делало свою работу, и большинство просто соглашались с мнением родственников, но если бывали и случаи, когда девица могла заартачиться, и тогда всем оставалось только пожать плечами. Если бы мы взяли город кровавым штурмом, я бы смог навязать им политический брак, но сейчас…

Что-то мне подсказывало, что стерва просто пожмёт плечами и скажет, что она бессильна повлиять на свою сестру: мол, сердцу не прикажешь.

Но будь я проклят, если сдамся так просто. Она ещё не знает, с кем вздумала играть.

— Собери военный совет, прямо здесь, немедленно. Лилию не приглашать. — приказал я капитану. — И достань мне несколько деревянных кольев с крепкими верёвками.

Вскоре перед главными воротами собрались генералы и военачальники моей армии. Я обвёл их мрачным взглядом.

— Есть какие-то следы возможной ловушки?

— Нет. — ответил за всех Шеридан.

Герцог хорошо меня знал, возможно, лучше всех остальных генералов нашего войска. Он не стал говорить ничего напрямую, но его взгляд предупреждал меня: мы не можем жертвовать репутацией здесь и сейчас.

— Главное, зачем мы явились сюда… Это указать женщинам на их место. — негромко начал я. — Много лет Таллистрия мнила, что леса и звери держат их столицу в безопасности, и мы доказали им, что она иллюзорна. Может показаться, что подобная сдача обезоруживает нас, и отчасти это правда. Что за рыцарь будет грабить город или избивать жителей, что сдались на его милость, верно?

Лица генералов выражали полную солидарность со мной: это вполне укладывалось в их понятие о чести и достоинстве.

— Королева Меллистрия думает, что мы просто гневно посмотрим на всё это, потоптавшись, и уйдём восвояси, но, к счастью, в отличие от них, мы, мужчины, имеет некоторое данное природное преимущество. А потом, слушайте мой приказ…

Я широко улыбнулся.

— Я хочу, чтобы вы изнасиловали каждую женщину в этом городе. Так быстро, как только сможете. Конечно, задача непростая, но мы привели немало солдат… Я в вас верю!

Ответом мне было множество недоумённых взглядов.

— Я не совсем понял слово, что вы использовали, милорд. — задумчиво почесал голову капитан Фелис, выражая общее мнение. — Это что-то из языка северных варваров? Из-на-си…

Одни боги знают, каких трудов мне стоило не приложить руку к лицу. В языке людей Тиала просто не было слова, обозначающего сексуальное насилие. Возможно, когда-то оно и присутствовало, но к нынешним временам, спустя столетия промывки мозгов, похоже, просто полностью вышло из обихода.

— Я хочу, чтобы вы занялись любовью со всем женщинами в городе. — терпеливо пояснил я. — Нас здесь сто тысяч, думаю, управимся…

— Честно говоря, я не думаю, что это в принципе возможно. — осторожно заговорил Шеридан, переглянувшись с генералами. — Нет, безусловно, здесь много одиноких женщин и многие будут не прочь скрасить ночь нашим солдатам, но со всеми?

Я протяжно вздохнул. А затем достал с пояса деревянные колья и верёвку, что достал для меня капитан Фелис.

— Показываю на пальцах. Берёте колья и верёвку, втыкаете в землю. Привязываете руки, затем ноги, раздвигая их. Дальше надо объяснять, или сами догадаетесь?

Широко раскрытые глаза военачальников стали буквально мультяшными, пока они наблюдали за моим инструктажем. На них крупными буквами читалось: а так что, можно было!?Только один человек выбивался из общей картины: скрежещущий, лязгающий смех лорда Элдриха разрезал тишину.

— Это будет весело. — заявил мне древний король. — Приятно видеть возрождение забытых традиций... Даже жалею, что я слишком стар, чтобы участвовать в подобном.

Я ободряюще улыбнулся, проходя мимо высшего офицерского состава своей армии, и похлопал генералов по плечам.

— Выражено согласие или нет, в сущности, не то чтобы имеет значение. — важно напутствовал их я. — Место женщины в мужской постели, и сейчас идеальное время, чтобы показать им нашу любовь, раз уж поход заканчивается мирно. Запомните главное: не столь важно, что она говорит, но чем громче она кричит, тем больше ей это нравится.

Прежде чем покинуть совет, я остановился и убрал с лица улыбку.

— Всем ясен приказ?

— Предельно, милорд. — кивнул мне Шеридан, глядя на меня со странным выражением, что смешало в себе одновременно неодобрение с восхищением. — У меня есть только один вопрос: королевская семья входит в ваше понятие всех женщин в городе?

— За это не волнуйтесь. — хищно оскалился я. — Я займусь ими лично.

Часом позже я шёл по коридорам королевского дворца в Виталии. Охрана Меллистрии была поставлена на славу: по меньшей мере три десятка моих рыцарей смерти молчаливыми истуканами застыли в коридорах близ её покоев.

Одна женщина, вероятно, не нуждалась в таком количестве солдат, чтобы сдержать её… Если только это не королева.

Сама Меллистрия, одетая в лёгкий домашний халат, с безмятежным интересом читала какую-то книгу, лёжа на огромной кровати. При моём появлении она сделала закладку и отложила её в сторону.

— Великий король-завоеватель решил оказать честь своей смирённой пленнице и навестить её? — с лёгкой иронией спросила пурпурноглазая королева, взмахнув слегка мокрыми волосами.

Я взял стул и пододвинул его к кровати, усевшись.

— Перейдём сразу к делу. — проигнорировал насмешку я. — Ты выдашь за меня Леану?

— Я боюсь, моей сестре не нравятся мужчины, что готовы устроить войну из-за одного отказа. — с деланным сожалением развела руками королева. — Так что, боюсь, вам придётся поискать себе жену в другом месте, лорд Горд. К тому же, насколько я помню, у вас в окружении есть одна прекрасная герцогиня… Не принцесса, конечно, но тоже неплохо: урона королевской чести не будет.

— Не играй со мной, Меллистрия. — стиснул зубы я, сбрасывая все маски. — Это может плохо закончиться.

Владычица Таллистрии поднялась с кровати и села напротив, смотря мне прямо в глаза, и в этот раз на её лице не было улыбки.

— Хочешь поговорить напрямую? Пожалуйста. — холодно ответила она. — Я не намерена отдавать тебе наше королевство, и тебе нечем на нас надавить. Можешь прилюдно выпороть меня и всех моих гвардейцев, можешь объявить вечное эмбарго, можешь утопить меня в дерьме и провести по улицам города вываляв в перьях: но ни одно унижение не унизит нас больше, чем тебя. Делай что хочешь, но тебе не сломить нашу гордость и не получить Таллистрию.

Я потёр рукой подбородок, сделав вид, что задумался. На деле же… Было трудно удержаться от того, чтобы не расхохотаться. Право слово, неужели это было самое ужасное, что она могла себе представить? Вывалять в дерьме и перьях и прилюдно пустить по улицам, серьёзно?

Эта женщина определённо не представляла себе, на что я способен. Я встал со своего стула, подошёл поближе и впился в её губы жадным, требовательным поцелуем. Первую секунду она просто не поняла, что происходит, а затем резкий толчок в грудь откинул меня назад. А за ним последовала мощная, звонкая пощёчина.

— Разве ты не сказала, чтобы я делал всё что хотел? — иронично приподнял бровь я.

— Моей постели это не касается. — громко фыркнула Меллистрия. — Ты не думаешь, что я буду раздвигать перед тобой ноги только потому, что ты взял мой город? Нет, малыш, это работает совсем не так. Чтобы не говорила людская молва о твоих подвигах, боюсь, ты не привлекаешь меня как любовник. Предпочитаю мужчин, которые не устраивают истерику из-за одного отказа.

Я прямо-таки умилился этой восхитительной наивности. Интересно будет посмотреть на её лицо, когда она узнает, что происходит в городе. На мгновение я задумался, стоит ли насиловать саму королеву. Конечно, красоты Меллистрии было не занимать, однако это может плохо сказаться на дальнейших переговорах. Да и потом, я всё ещё явственно ощущал мощнейшей проклятье, что находилось внутри неё, и не горел желанием засовывать часть своего тела в подобную мясорубку смерти.

Поэтому я просто пожал плечами и покинул покои королевы.

— Никого не впускать и не выпускать. — приказал я рыцарям смерти на выходе. — Ни одна крупица информации о том, что происходит, не должна дойти до неё, пока я не решу иначе.

А вот теперь, пожалуй, можно и поразвлечься. Насвистывая незамысловатую мелодию, я направился на другой конец дворца: в покои принцессы.

Сёстры оказались похожи: Леана встретила меня в схожем халатике зелёных расцветок, читая книгу на кровати. Но, в отличие от Меллистрии, в её глазах не было враждебности и насмешек.

— Прибыли убеждать меня стать вашей женой, Ваше Величество? — вежливо осведомилась она, присаживаясь на кровать.

— Для тебя просто Горд. — сладко улыбнулся я. — А ты намерена отказаться?

— Меллистрия говорит, что лорды Палеотры хотят получить нашу страну через этот брак. — бесхитростно сдала сестру рыжая принцесса, мило зевнув. — Так что, даже если бы ты мне нравился, на это я пойти не могу. Поэтому мой ответ нет. Да и вообще, о чём ты думал, объявляя войну в ответ на невинный девичий отказ? По-твоему, лучший способ завоевать сердце девушки это положить тысячи солдат с обеих сторон в бессмысленной схватке? Раньше ты казался мне более привлекательным кавалером.

— Это твоё последнее слово? — уточнил я.

— Всё течёт, всё меняется… — пожала плечами Леана, вздохнув. — Но наша милая моему сердцу Таллистрия — это единственный оплот женской свободы в мире тотального шовинизма. Я не хочу отдавать его никому, и сомневаюсь, что хоть кто-то в Таллистрии хочет.

Я неторопливо достал из-за пояса верёвку и принялась делать петлю. Леана наблюдала за мной с лёгким непониманием.

— Разумеется, я могу понять ваше стремление к свободе. — неспешно сказал я. — Собственно, я ничего не имею против маленьких женских свобод и секретов. Но главная вещь, которую вы почему-то не понимаете, заключается в другом.

— И в чём же? — непонимающе хлопнула глазами рыжая принцесса.

— В том, что ваше согласие и не требуется. — с этими словами я быстро накинул петлю на её правую руку, и споро затянул верёвку, привязывая её к резной узорчатой спинке кровати.

— Что ты делаешь? — с удивлением посмотрела на меня Леана.

Она всё ещё не понимала, не сопротивляясь. Наверное, подобные вещи совершенно не укладывались в голове принцессы: разве может благородный рыцарь сделать её что-то плохое?

Не теряя времени, я привязал вторую руку принцессы к кровати. А затем сорвал с неё халат, принявшись раздвигать ноги. И вот теперь в её широко раскрывшихся глазах блеснуло понимание.

Можно было бы подумать, что сейчас на меня обрушатся вопли и обвинения, но, похоже, Леану настолько шокировал подобный подход, что она просто потеряла дар речи. Она лишь протестующе замычала, когда я снял штаны, и попыталась снять верёвки, но не тут-то было: я вязал на совесть.

Принцесса извивалась всеми силами и пыталась сдвинуть ноги, но я был больше, тяжелее, а у её руки были привязаны к кровати…

Пролитая кровь показала, что она была девственницей, но меня это не остановило. Сперва она кричала и извивалась, затем пыталась укусить меня, поцарапать, вывернуться… Но я держал её крепко и продолжал своё дело раз за разом втаптывая девичье достоинство в окровавленные простыни.

Леана оказалось крепкой девушкой и сопротивлялась долго, но и её силам был предел: на второй час принцесса сдалась и лишь тихо всхлипывала.

Я снял верёвки и продолжил: больше она не сопротивлялась. И закончил только спустя несколько часов, почувствовав, что мои собственные мужские силы достигли предела.

Запрокинув руки за голову, я с удовлетворением выдохнул. Если быть честным с самим собой, у меня никогда не было страсти к насилию над женщинами. Нет, бывало, мои люди делали это по разным причинам: из мести, из похоти, в качестве наказания… Но сам я никогда не испытывал тяги к подобным развлечениям. Это просто казалось скучным, понимаете? Очевидно же, что когда два человека стремятся в постели доставить друг другу удовольствие, это точно будет лучшее времяпрепровождение, чем когда такой человек всего один.

Однако времяпрепровождение с принцессой мне неожиданно понравилось. Молодая, невинная принцесса, да ещё и это восхитительное чувство справедливого возмездия! В этом был свой, особый шарм. Интересно, как много в королевствах осталось невинных принцесс? Возможно, я бы не отказался повторить это ещё разок… или два?

Я заснул легко, с чувством выполненного долга. Где-то вдалеке, из города, доносились женские крики, что убаюкивали, словно колыбельная. На краю сознания мелькнула мысль о том, что это крайне опрометчивый поступок: спать рядом с изнасилованной тобой девушкой, которая определённо умеет убивать. Однако может же бессмертный позволить себе небольшие вольности, правда?