Волшебник-юнлинг

Глава 86 Лед вместо огня

К утру понедельника «Ежедневный пророк» успел обработать материал, собранный журналистом и фотокорреспондентом, которых мистер Малфой опосредованно пригласил в Каир, оплатив им командировку. Под влиянием миссис Малфой и женского коллектива редакции передовицу этого выпуска украсило лицо победно улыбающегося Гилдероя Локхарта, степенно выпускающего из своей палочки красочный сноп Селебритимиллиус — публичная демонстрация этого сложного заклинания поднимала его социальный статус в магическом обществе. Вся статья вращалась вокруг квиддича и златовласого франта, якобы «вдохновившего ребят устроить шоу в честь друзей из Ильверморни, что способствует налаживанию более тесных взаимоотношений». Эти самые дети (кроме слизеринцев) после прочтения газеты вдохновлённо негодовали из-за инсинуаций прессы, обделившей вниманием их самих и колдовских гром-птиц.

В понедельник команда игроков в футбольный квиддич из Кастелобрушу попала в неловкую ситуацию — все средние курсы отказались с ней играть. До бойкота ребята сами дошли — никто не захотел повторения ситуации как с младшими. Будь они звёздами, то ещё куда ни шло, а безызвестные вернулись обратно, за собой свернув программу, ибо руководство не сочло себя виноватым в том, что среди желающих сыграть с их стороны очутились сплошь умельцы. Гарри-Грегарр думал об этом, поднимаясь по винтовой лестнице вслед за поворачивающимся грифоном.

— Здравствуйте, сэр. Вызывали? — Поттер заглянул в кабинет директора.

— Здравствуй, Гарри. Да, садись, — приглашая занять высокий мягкий стул у столика, накрытого для чаепития.

— Добрый вечер, Фоукс, — Гарри-Грегарр рукой поприветствовал курлыкнувшего ему феникса и прошёл дальше в кабинет, открыто бросая взгляды на живые портреты, в свою очередь, разглядывавшие его как энтомологи.

— Это молочный улун, Гарри, с лучших плантаций Магического Китая, — пояснил Альбус, когда мальчик принюхался к зелёному напитку в чашке из белого фарфора с синим узором по мотивам калейдоскопа.

— Спасибо, — сделав пробный глоточек, Гарри-Грегарр приступил к поеданию лимонного пирога. Точно такой же кусочек с волнообразным украшением лимонными дольками находился на блюдце у директора.

Какая-то простенькая бамбуковая трубочка обдувала канделябр мелодией из китайского фольклора, отчего пламя полыхало как по нотам.

В это время все остальные школьники пили чай в Большом зале. И некоторые переживали за друга, вызванного к директору в обыденный вторник — без каких-либо происшествий. За что на ковёр?

— Как думаешь, Гарри, будет ли справедливо, что играть в квиддич и зарабатывать на этом будет только команда Гриффиндора? — пытливо спросил Дамблдор, перешедший к делу после съедения последнего кусочка десерта.

— Извините, сэр, а что мешает другим командам так же зарабатывать? И спасибо за чай, сэр, очень нежный и богатый вкус.

— Пожалуйста, Гарри. А другим мешает детство, — ответил Альбус, как и мальчик напротив него, прекрасно видевший без очков.

Поттер фыркнул, промолчав.

— Гарри, лучший вариант заключается в приглашении команд квиддичистов из Ильверморни играть товарищеские матчи на нашем школьном стадионе. А группа «Ведуньи» будет отчислять тебе пятую часть своего заработка с выступлений, если ты передашь им права на применение в их шоу твоих патентованных чар, — мягким голосом предложил Альбус.

Гарри-Грегарр примерно такое решение учитывал, когда высказывал Снейпу свою «хотелку», ставя высокую планку для последующей торговли, до чего Брапар сам дошёл только на третий год рейдов на Дно Курасанта, поняв, что сдаёт за даром то, что реально стоит в разы дороже.

— Шоу — это половина успеха, сэр.

— Это уже детали, Гарри, — улыбнулся Дамблдор, что его предложение не было воспринято в штыки. — Ты согласен со справедливостью моего предложения?

— В целом да, сэр, — и вновь перевёл любопытный взгляд на дудочку.

— Какие частности тебя смущают, Гарри? Помимо процентов.

— Игры на Каирском стадионе подразумевают групповое колдовство моих световых чар, сэр, — признался Поттер. — И там тепло.

— С тем же успехом вы можете выступать у нас на стадионе перед школьниками и их родителями, Гарри, — имея этот аргумент в запасе.

— Э⁈ Вам ни разу не доводилось выступать перед зажигаемыми массами, сэр? — Гарри-Грегарр искренне удивился.

— На генеральных ассамблеях МКМ присутствуют свыше тысячи делегатов, Гарри.

— Хех, мы вас обошли, сэр! — изображая детскую радость.

— Финалы Чемпионатов Мира по квиддичу собирают сотни тысяч зрителей, Гарри, но к участию допускаются только совершеннолетние игроки.

— Ха, это совершенно не то, сэр! — самодовольно заявил Поттер, гордясь тем, что получил опыт, которого нет у кумира. — Будет справедливо, сэр, если теперь за Слизерином в том же формате выступят остальные факультеты. Только теперь «Ведуньи» нам заплатят за ассист пятьсот галлеонов из тысячного гонорара.

— Эх, Гарри… Министры магии многих стран выразили мне обеспокоенность в связи с публичностью проведения ритуального колдовства. Повторного такого выступления власти Магического Египта не допустят, — доведя до сведенья объяснение того, почему ни одна газета не напечатала колдофото с вихрем магии и никак не упомянула про ритуальный характер создания гром-птиц из света.

— Даже с вами во главе, профессор Дамблдор? — по-детски выпучив глаза.

— Я не стремлюсь к славе и деньгам, Гарри. Зачем мне выступать в роли шоумена? — недоумённо и внимательно глядя на мальчика.

— Ради новых знаний и опыта, сэр.

— Отнюдь не все знания и весь опыт следует обретать, Гарри. Многое является чрезвычайно опасным, мой мальчик, послушай старика, — стараясь донести важность соблюдения безопасности.

— Нам нельзя, значит, а шоумены начнут собирать стадионы на концерты? — несколько обидчиво спрашивая. Поттер досадовал — он действительно не учёл высокий консерватизм, бытующий не только среди англичан, но у других обществ тоже.

— При условии сокрытия ритуального характера аранжировки, — грустно выдыхая из-за провала перевода на другие рельсы.

— То есть мы всё ещё можем практиковаться в групповом колдовстве, только под сценой. И получать за это половину гонорара, только из-под полы, — ухмыльнулся Поттер, оставивший при себе опасения о злоупотреблениях, когда магия с десяти тысяч зрителей будет тайно направлена куда-то.

— Гарри, Гарри, — старик осуждающе покачал седой головой. — Концерт состоит не только из игры на музыкальных инструментах, пения, шоу-программы. Есть ещё гримёр-дизайнер, бухгалтер-администратор, композитор, техник, которые помогают организовать мероприятие. Все они получают свою долю с гонорара.

— Половина за эксклюзивность, сэр. С пятой частью ко мне уже обратилось несколько иностранных продюсеров и шоуменов, — сообщая о том, что за объёмистый пакет с почтой ему принесла Букля сегодня утром.

— Ох, Гарри… — удивившись сочетанию патриотичности и алчности. — «Ведуньи» уже выступили на Каирском стадионе, на их повторный концерт придёт гораздо меньше человек, некоторых остановит высокая цена.

— Все хотят эксклюзивности, сэр, заурядность непривлекательна, — согласился Поттер и посмотрел на Фоукса.

Трепыхающееся в звуках пламя обрисовалось идеей создать боевое заклинание Инфламареиавис, оформляющее трансфигурацией созданные из воздуха шарики огня в стаю птиц из пламени. От птиц как таковых ассоциация провела частность к фениксам как естественно волшебным существам огненной стихии. И взгляд на фамильяра, сидящего на особой жёрдочке с чашей под ней, навёл на мысль о том, что Дамблдор может пойти на авантюру не ради чего-то, а ради кого-то. Взрослый бы пошёл в речи окольными путями, а детскость идёт напрямик. Ребёнок бы поступил спонтанно, а взрослый обосновал решение тем, что бой за Арку Смерти показал нужду в боевых заклинаниях. Просто у волшебника-юнлинга душа не лежала изобретать огненные чары, а учёный мастер Трансфигурации с фениксом в питомцах справится с этой задачей идеально. Гармоничные чары Инфламареиавис лучше связки Инфламаре Авис тем, что широко и легко модифицируются префиксами и постфиксами, а также с жёстким смыслом приплетаются к другим чарам. А ещё помощь благодетелю — великий резон!

— Профессор, а вы бы согласились ради поиска подружки для Фоукса?

И тут произошло непонятное — феникс вспыхнул горечью и почти погас, сгорбившись и отвернувшись от беседующих.

— Эх, Гарри, Гарри… Ты читал только бестиарий? — Альбус тоже грустно поник.

— Да, сэр.

— В справочниках даётся только краткая информация. Магическая физиология фениксов такова, что при откладывании яиц самочка феникса передаёт им свою магию. После последнего яичка она навсегда осыпается пеплом. Понимаешь, Гарри, самочка после кладки умирает. Породив потомство, она уже не возрождается из пепла. Самец от горя плачет над кладкой, роняя слезинки на яйца, и те сразу проклёвываются.

— Эм… а почему вы не помогли, профессор?.. — Поттер заёрзал, едва не ляпнув прочитанное у Фоукса о том, что он изначально стал фамильяром в надежде на помощь.

— Я попытался, Гарри — обидчиво произнёс Альбус, недовольный тем, куда свернул разговор. — Мы с мистером Фламмелем вместе работали. Я создал из драконьей крови зелье, приспосабливающее эликсир жизни к фениксам. Подруга Фоукса выпила то и другое, но её магия всё равно ушла в кладку. Капанье в пепел и его замачивание в смеси не помогло, Гарри. Не следует оголтело разбрасываться обвинениями, Гарри, и касаться личных тем тоже — это может быть очень болезненно. Я уже говорил это.

— Эм… дык… А вы обращались с этой проблемой к мистеру Кеттлберну? — волшебник-юнлинг ясно увидел проблему и понял, почему Фоукс поддался интуитивным ощущениям о призрачном шансе и согласился стать питомцем Альбуса.

— Нет, Гарри. Пожалуйста, давай оставим эту тему.

— Но сэр, профессор Кеттлберн же всё толково объяснил по этой теме! — воскликнул Поттер, пытаясь достучаться до тех, кто что-то втемяшил себе в голову и сдался перед обстоятельствами, не замечая очевидного.

— Хм, когда ты успел поговорить с Сильванусом о фениксах? — нахмурившись.

— Не о фениксах, сэр, а о духовных сущностях! Профессор Кеттлберн на следующее утро в лазарете показал нам, как воплотить Патронуса в трёх телах. Вот и самочка феникса точно так же воплощается в своей кладке. А бедняга Фоукс вместо радости за подругу и обретение гарема пролил слёзы горя, потому и остался с пустым гнездом. А вы могли бы воплотить своего Патронуса-феникса в числе тел, на одном больше количества яиц, и одухотворить их вместо самочки, тогда бы и вы остались с Патронусом, и самочка бы возродилась из своего пепла, и птенчики бы проклюнулись от слёз счастья в гнезде с папой и мамой, — выпалил Поттер очевидную ему картину мира.

Упомянутый Фоукс ярко вспыхнул от осознания своей ошибки и почти человеческим жестом прикрыл голову крыльями, пылко сгорая от стыда. Вместо питомца слезинку пролил его хозяин, порывисто вскочивший с кресла и практически подлетевший к Фокусу, обняв и огладив любимца.

Мальчику стало неловко от свидетельства такого момента, он отвернулся к камину и засунул в рот сразу несколько лимонных долек из вазочки на столе. Живые портреты поступили схожим образом, начав стряхивать с одежд несуществующие пылинки или разглаживать складки.

Из-за всполохов огненной магии от феникса в камине народилось сразу несколько пеплозмеев. Жующий Гарри-Грегарр не усидел на месте, решив поэкспериментировать. Он извлёк обе свои волшебные палочки и встал на колени у самого камина. Обеими палочками он принялся выпускать магию, закручивая вихрь над дровами. Постепенно огонь образовал небольшой торнадо, вытянувшийся в сторону дымохода. Прямо под ним образовалась раскалённая область, где огненным ящеркам понравилось бегать, после каждого раза они начинали пылать ярче. Вскоре брачный танец короткоживущих магических существ привёл к закономерному откладыванию яиц под любезно подложенной полой школьной мантии, слегка подпалившейся от такого, а при отсутствии заклинания Импервиус загоревшейся бы, и при наложенном Импервиус Дуо вовсе оставшейся бы неповреждённой. Действия мальчишки стали предметом перешёптывания и наблюдения живых портретов, часть из которых перешла к соседям из-за лучшего вида на камин.

— Экспекто Патронум Триа, — каштановая палочка повторила заклинание профессора Кеттлберна.

Директорский кабинет обдало волной счастья, притушившей накал стыда и вины Фоукса и Альбуса, невольно вспомнивших, что не одни, и обративших внимание на мальчика, вокруг которого появилось три сниджета. Совершив круг над причёсанной головой призывателя, два Патронуса спикировали к кладке пеплозмеев, похожей на округлые и испещрённые огненными жилками головёшки из действующего вулкана. Голубовато-синие сущности юркнули в те два яйца, на которые указывали волшебные палочки мальчика. Пять из семи яиц быстро потухли и стали остывать, а вокруг двух вспыхнуло пламя, через несколько мгновений ярко вспыхнули прожилки и раздался еле слышный треск скорлупы, развалившейся на кусочки аккурат по светящимся линиям.

Так вылупились две крохотные огненные ящерки примерно с дюйм длиной. Жезл заполошно шарахнулся, когда оба огненных существа шустро метнулись к нему. Лукотрус оказался медлительней пеплозмеев — огненные ящерки безвредно для деревянного прутика взобрались по нему до гнезда с клубничным сниджетом, не чувствовавшим опасности, наоборот, чирикнувшим в приветствии, как поступал с редисочным Ламом, питомцем Луны. Несчастный лукотрус застыл и весь задрожал. Мальчишка поспешил убрать палочки обратно в браслеты и взял своего первого питомца в руку, успокаивая, в чём ему начал помогать оставшийся в одиночестве Патронус, принявшийся виться вокруг материальных существ.

— Ух ты! — восторженно восхитился экспериментатор, когда вслед за выпорхнувшим из гнезда Лимом у двух пеплозмеек огонь со всего тела собрался на спине и образовал пламенные крылышки, похожие на таковые у сниджета-Патронуса, только в огненном исполнении. И ящерки смело совершили свой первый полёт, словно всю жизнь так делали.

— Чудесно, Гарри… — обронил Дамблдор, к этому моменту подошедший к камину вместе с фениксом, довольно крупным для сидения на предплечье старика, но тем не менее.

— Курлык… — согласился Фоукс, наклонив голову так, чтобы получше рассмотреть.

Словно откликаясь, вся летающая мелочь вспорхнула выше, поднимаясь от мальчика к мужчине с огненной птицей. Сниджет что-то зачирикал, пеплоящерки что-то тихо затрещали и запыхали подобно дровам в камине, а Патронус обливал всех своим приятным светом и иногда касался тянущимися из хвоста лентами своего магического тела.

— Правда, чудесно, профессор. Видимо, все пеплозмеи потому и оставляют магам свои яйца, чтобы те вдохнули в них жизнь, помогая саламандрам воплотиться. Только, хи-хи, это явно делается как-то иначе, но эксперимент всё равно вышел удачный!

— Чудеса в решете, — слегка улыбнулся Дамблдор, странно выразившись.

От внезапной мысли выпучив глаза, Гарри-Грегарр водрузил лукотруса себе на плечо и поспешно вскочил.

— Ты Пиф, а ты Паф, — мягко тыкая указательными пальцами в двух юрких ящерок, легко избежавших прикосновений, но после виража приземлившихся на ногти и чуть пробежавшихся дальше, гася инерцию и крылья, вновь наполнившие огнём бордовые прожилки на теле.

— Кур-р… — от феникса раздался странный клёкот смеси разных эмоций.

— Инсендио, — колдуя без палочки, Дамблдор повёл кистью руки, на которой сидел Фоукс. На плитах пола у камина вспыхнуло пламя, аккурат на месте, где лежали оставшиеся яйца. — Вот этим заклинанием оживляют яйца пеплозмеев, Гарри.

— Клё-о-о-во!.. — протянул мальчика в восхищении колдовством и начавшими вылупляться ящерками, которые сразу же метались в огонь, где прямо на глазах начинали подрастать.

— Так из них вылупляются обычные пеплозмеи, обитающие в огне и живущие от силы час. Про миниатюрных крылатых саламандр мне ничего неизвестно.

Тут огненная птица слетела с руки, приземлилась в камине и склевала маленьких ящерок.

— Ух ты! Значит, Пиф и Паф являются родоначальниками целой расы флавимандр, — Поттер выдумал обозначение на основе обрубков трёх слов. — Кру-уто!

— Подходящее наименование — флавимандры, — тепло улыбнулся Альбус и встрепал неугомонного мальчишку. — Сядь, Гарри, и расскажи, как ты видишь, гм, наше шоу?

— О, сэр, а можно взять эту дудочку? — глянув на обходящего стол взрослого и ссаживая Пифа с правой руки на левую к Пафе.

— Пожалуйста, — поводя рукой, чтобы инструмент опустился к протянутой руке.

— Вот, смотрите, сэр, — волшебник-юнлинг близко наставил дудочку на одну свечу. — Эм… Ых, какие игривые, а ну сядьте. Вот, другое дело. Видите? — подняв лицо на Альбуса, с полуулыбкой наблюдавшего, как две огнекрылых ящерки лезут под дудочку, а потом по команде садятся на свечки, начав быстро дышать их пламенем.

— Свечной огонёк реагирует на звучание. Ты это мне хочешь показать, Гарри? — умно выделив главное.

— Да, профессор, — мальчик отпустил всё ещё играющую дудочку и сел. — Остальное проще пареной репы. Нужно всего лишь придумать трансфигурационные чары Инфламарэиавис. Это боевое заклинание будет очень зрелищным и чутким к музыке. Вы в центре ритуала, сэр, мы вокруг, Фоукс над вами, вокруг чары сокрытия. Только нужно начать за несколько минут до выступления музыкантов и потом не отпускать заклинание, а управлять им, чтобы брачные танцы и пение наколдованных фениксов-гигантов происходили в такт музыке, которую Фоукс сочтёт подходящей. Чаша стадиона подобна рупору, — говоря это, мальчик сложил ладони у рта, доходчиво поясняя. — Так что на зов Фоукса слетится стая подружек на самый взыскательный вкус. И зрители останутся довольны, что заплатили галлеон за билет. Тысяча нам на безделушки, четыре вам на чай, пятьсот между играющими командами квиддичистов на форму, пятьсот той музыкальной группе, которой вы посоветуете мне продать эксклюзивные права на Люмосиавис сроком на год за треть концертной выручки, а остальное местным властям. Разумеется, магозоолога прооперируем сразу после сиесты, чтобы успеть глянуть достопримечательности до шоу и поиграть в квиддич.

— Хм… Гарри, почему важно сделать это именно сейчас? — поинтересовался Дамблдор, вновь выделив ключевой момент.

— Ну, э-э, понимаете, сэр… — Поттер поёрзал, соображая в темпе ча-ча-ча. — Кастелобрушу и Магическая Франция нас не уважают. Но если мы на Южном Полюсе разбудим вулкан, то они крепко задумаются, а территория Магической Великобритании расширится ничейным континентом. ОПГ престижнее собачится на континенте, а если наших смутьянов не удастся сплавить, то я сам перееду к полезным ископаемым и термальным источникам да начну в удовольствие заселять Поттерландию новыми видами флоры и фауны. Во! Классно, правда⁈ — Поттер искренне восхитился экспромтом, который лишь на первый взгляд выглядел грандиозно фееричным пустозвоном, а на второй взгляд мог занять МКМ общим делом по сокрытию целого континента и его разморозки для обособленного проживания чисто магов.

Некоторые живые портреты закряхтели или сдавленно закашлялись, а нынешний директор Хогвартса остался совершенно невозмутим.

— Я подумаю, Гарри, — дипломатично ответил Альбус, степенно огладив бороду и глядя на своего любимца, склевавшего пеплозмея, только что народившегося в углях. Заявка на новый континент взбудоражит весь мир — свой кусок все захотят.

— О, а ещё на этих выходных можно будет успеть продать потомство Пиф-Паф по сотне галлеонов за особь и пустить всю эту выручку на новый инвентарь в лесные заповедники Магической Великобритании.

— Это называется благотворительной акцией, Гарри, — мягко поправил Альбус, глядя на феникса, усевшегося на горящих дровах погреть свои старые пёрышки.

— Ага, благотворительная акция подготовки к экскурсиям от УзМС и Хагрида, — важно покивал Поттер со смешинками в глазах.

Дамблдор чуть улыбнулся: дожил — мальчишка из него верёвки вьёт. Пыхнувший пламенем Фоукс ему вторил: ему скоро перерождаться, а его жениться пихают.

— А, и ещё, профессор! Извергающий лаву вулкан на Южном Полюсе — это даже среди фениксов станет весьма экзотическим свиданием. И когда вошедший в легенды Фоукс сам станет птенчиком, подружка о нём классно позаботится.

— Кхрл… — изрёк феникс, с хрустом и треском переступив с одного прожжённого плешка на другое.

— Фоукс считает, Гарри, что тебе уже пора идти. Друзья заждались тебя, — «перевёл» Альбус, которому выше крыше хватило уже сгенерированных идей.

— Точно, ещё же эссе задали! Спасибо за увлекательное чаепитие, профессор Дамблдор. До встречи! — бодро соскакивая. За ним полетела вся его камарилья.

Дамблдор лишь кивнул и проводил взглядом, чуть улыбнувшись от мысли о том, как библиотекарь встретит в своей вотчине огненных существ. Некоторые темы остались незатронутыми в беседе, но они не горят.

Поттер довольно сбежал с винтовой лестницы. Опыт наблюдения со стороны даже важнее, чем собственное участие. Пусть не свет, а пламя, всё равно получится очень познавательно. Третьего раза уже не будет, конечно, тем более в эти Рождественские каникулы он хотел отдохнуть от публичности. К следующему учебному году, когда переданные права истекут, можно будет получше подготовиться к следующему масштабному эксперименту.

— Стоять, мистер Поттер! — гавкнула мадам Пинс, едва увидела вбегающего. — Ни шагу дальше, пока не погасите свои огоньки!

— Это флавимандры, мадам Пинс, родоначальники новой расы магических существ. Я под присмотром профессора Дамблдора только что их экспериментально вылупил из яиц пеплозмеев и спас от поедания Фоуксом, — горделиво известил Поттер звонким голосом, чтоб все в библиотеке услышали его и потом не задавали повторяющихся вопросов.

— Огненным существам строго-настрого запрещено появляться в библиотеке, мистер Поттер!

— Мадам Пинс, но они ещё слишком маленькие, чтобы оставлять их, а нам эссе задали. Можно они спрячутся у меня в волосах? Вот так вот, и всё, — телепатически понукая ящерок залезть в его причёску, отчего среди волос опасливо и волшебно заплясали язычки пламени от дюймовых телес, которым понравилась среда обитания.

— Никак нельзя, мистер Поттер! Ни в волосах, ни под мантией. Никак и точка.

— Во флаконе для зелья, мадам Пинс! — сдаваясь, умоляюще вскликнул Поттер.

— При условии, что этот флакон будет помещён в ваш волшебный саквояж, мистер Поттер. И соблюдайте тишину, пожалуйста, — строго произнесла библиотекарь, прожигая взглядом и держа волшебную палочку на изготовке.

— Спасибо, — тоже сбавив громкость, согласился мальчишка и полез за оным, а ещё за тетрадкой, откуда оторвал лист и потом сунул в конусовидную колбу в качестве дегустационной еды.

Ноздри мадам Пинс затрепетали от вида загоревшегося листа бумаги, но хрустальная пробка волшебного сосуда уже надёжно закупорила ёмкость, которую мальчишка поднял перед лицом, прежде чем убрать в волшебный саквояж.

Ноздри мисс Грейнджер раздувались и трепетали так, словно она вот-вот выдохнет огонь, как заправский дракон поджаривает свою жертву перед съедением. Глаза мисс Грейнджер метали молнии. Прытко-пишущее перо мисс Грейнджер карябало на пергаменте длинные хаотичные ломаные линии.

— Не расы, а вида, Гарри, — прошипела Гермиона, когда её друг бодро подошёл к ней и Рону, с кривой ухмылкой глядевшего в исчерканное эссе. — И почему ты нам ничего не сказал про эксперименты с пеплозмеями? — обиженно буркнула она.

— Это спонтанно получилось, Гермиона. Директор вызывал поговорить о квиддиче. Вы уже собрали литературу к эссе?

— Да, идём. А как квиддич связан с пеплозмеями? — подозрительно спросила Гермиона, всё ещё дуясь, что новый вид магических существ был выведен совершенно без неё.

— Профессор Дамблдор обещал подумать, — как бы невпопад ответил Гарри, кивая тем ребятам, кто из-за полок или столов приветственно махал ему рукой.

— Гм… — мысли Гермионы оказались в логическом тупике.

Дальше Гарри-Грегарр завёл речь по теме эссе, отчего Гермиона ахнула, увидев испорченную работу и стыдливо покраснев за вышедший из-под контроля артефакт.

На готовеньком наборе учебной и справочной литературы Поттер справился за полчаса, завершив писанину одновременно с Уизли, отчего Грейнджер пришлось попыхтеть, чтобы по-быстрому дописать свою превосходную работу, тогда как мальчишкам хватало четвёрки и тройки соответственно. Едва Золотое Трио вышло из библиотеки, как Гарри-Грегарр торопливо извлёк флакон и откупорил его, выпуская облачко дыма и двух сытых флавимандр, проевших линии клеточек и оставивших обугленные квадратики, позабавившие Рона.

— А что это был за эксперимент, Гарри? Как ты их вывел? — Грейнджер наконец-то спросила о самом главном.

— Секрет. Сами пробуйте. Стандартный вариант — это Инсендио, но профессор Дамблдор предупредил, что так вылупятся обычные пеплозмеи, обитающие в огне и живущие от силы час, — цитируя с сохранением интонации и важного вида взрослого.

— Они точно не жгутся? У тебя на мантии подпалина, — спросила и указала Гермиона, разглядывая двух мелких ящерок, выглядывающих из волос Гарри, уже переставших быть идеально расчёсанными.

— Меня и Жезла с Лимом точно не жгут. Спасибо. Репаро, — чиня позабытую подпалину.

— Ты их как-то назвал, Гарри? — полюбопытствовал Рон, тоже пялясь на маленьких флавимандр, забавно вившихся в волосах.

— Пиф и Паф.

— Пиф.

— Паф.

— Ой-ёй-ёй! — всё-таки тыкнувшие пальцами близнецы хором вскрикнули и сунули в рот обожжённые пальцы, которыми потрогали ящерок, полыхнувших пламенем, оказавшимся безвредным для хозяйских волос и вредоносным для чужаков.

Их младший брат захихикал, ведь сам правильно рассудил, что не стоит тыкать в них пальцами.

Вокруг уже начала скапливаться группа интересующихся модным новшеством в причёске нынешнего кумира многих школьников. Чтобы не толпиться, они отправились на один из школьных дворов, по пути обсуждая то, как исследовать новый вид существ: что едят, каков распорядок дня, как быстро летают, что ещё умеют и так далее. До ужина как раз оставалось время для партии в плюй-теннис.

На ночь Гарри-Грегарр оставил ящерок спать на толстых свечках внутри уличных фонарей, трансфигурации которых Золотое Трио училось этим вечером у Анджедины Джонсон, которой очень приглянулись милые флавимандры и которая на четвёртом курсе умела колдовать заклинание превращения в фонарь, поскольку её родители, являвшиеся полукровками-метисами, держали на два мира лавку, где мистер Джонсон ковал основу для фонарей да других изделий, а миссис Джонсон отливала фигурное цветное стекло для тех же фонарей, витражей и стеклотары. Уже к отбою флавимандры подросли на осьмушку дюйма, а за ночь ещё на столько же вытянулись.

При рассаживании на завтрак Пиф и Паф упорхнули в ближайшую чашу с огнём, и к концу трапезы там уже вилось несколько отпрысков нового вида. За время двух пар Поттер поделился с питомцами магией достаточно, чтобы те подросли ещё на осьмушку и за время обеда оставили в другой чаше ещё одну кладку, проклюнувшуюся опять ближе к концу трапезы. В это время первенцы чуток подросли и рисковали метаться к людям, чтобы уворовать со стола хлебные крошки или рисинки из тарелок, но особенно флавимандрам пришлись по вкусу тонкие рыбьи косточки. За чаепитием и ужином ещё две огненные чаши обзавелись новыми обитателями. После ужина две пары особей из утренней кладки за волшебный фонарь-камин и торт стали подопытными у Кеттлберна и Хагрида, попросивших взять их.

Естественно, что камин в гостиной перед отбоем тоже обзавёлся выводком флавимандр, которых быстро разобрали: первая вылупилась на ладони Гермионы под прицелом её волшебной палочки с заклинанием волшебного синего огня, одна досталась Анджелине, Алисия Спиннет и Кэти Белл тоже взяли себе по яичку и после высвобождения не обжигающих чар из волшебной палочки обзавелись миленькими питомцами, одна особь прижилась у Джинни, а Луна сочла этих магических существ слишком шебутными для неё, так что Дин и Симус охотно присвоили себе два последних крохотных яичка из пятой кладки родоначальников вида и вылупили себе мороку.

По прошествии ночи выяснилось, что длина примерно в два дюйма является конечной для взрослых особей флавимандр, что в естественных условиях они становятся половозрелыми только на следующий день и дают потомство не чаще раза в сутки. Поскольку Пиф и Паф продолжили заселять чаши в Большом зале, Поттер благодушно позволил однокурсникам с Хаффлпаффа и Равенкло поймать разнополых особей для разведения в камине факультетских гостиных.

В пятницу во время чаепития белобрысый живодёр со Слизерина выяснил, что голубые искры Цианеусмиллиус при попадании в летающих особей делают их шустрее, а при попадании в ползающих флавимандр — убивают их. Гарри-Грегарр с подсказки Луны реанимировал жертву Драко Малфоя колдовством жёлтых искр — огоньки святого Эльма чудесным образом оживили флавимандру. Увы, ей суждено было стать подопытной. В ходе испытаний на виду у оттеснённого и забытого Малфоя выяснилось, что красные искры приманивают флавимандр как свет мотыльков, оранжевые искры подпитывают их не хуже обычной еды, зелёные искры жалят, синие искры ослабляют и замедляют за счёт лишения части магии, фиолетовые искры как положено меняют эмоциональный настрой, белые искры дезориентируют, чёрные искры панически пугают.

На завтраке в субботу произошло примечательное событие. Даже два. Первое случилось ещё ночью или ранним утром, но дети об этом узнавали, когда входили в Большой зал, очищенный от всех флавимандр. Второе перед самой едой.

— Приветствую и прошу внимания, студиозусы, — Дамблдор поднялся с трона перед началом музыкального сопровождения. — Глава Попечительского Совета Хогвартса лично донесёт до нас решение Попечительского Совета Хогвартса.

Под жиденькие аплодисменты из двери за преподавательским столом вышел высокий рыжий мужчина в добротном твидовом костюме, атласной рубашке, с дорогим анимированным держателем галстука в шотландскую клеточку. Он встал у кафедры с золотой совой со встроенными чарами усиления голоса.

— Здравствуйте, дети, — улыбчиво обратился Артур Уизли. — В начале сентября Гарри Поттер написал мне письмо с просьбой уравнять все команды по квиддичу и купить всем одинаковые летающие мётлы. Попечительский Совет Хогвартса согласился с тем, что школьный чемпионат по квиддичу является соревнованием в мастерстве, а не толщине кошелька. Попечительский Совет Хогвартса постановил, что с сего года команды всех факультетов во время чемпионата обязаны летать на одинаковой модели летающих мётел. Отныне во время отбора в команду по квиддичу любой желающий сможет вступить в неё, а не только те, у кого есть своя летающая метла. Позвольте представить вам спортивные мётлы Хогвартса.

Сияя улыбкой вопреки кислым или злым минам всего Слизерина, мистер Уизли взмахнул своей волшебной палочкой. Из помещения за стенкой вылетели четыре длинных сундука с округлыми крышками под чем-то вроде попон с гербом школы. А вот ряд Гриффиндора и сам директор Дамблдор искренне похлопали в ладоши, пока тара подлетала, выстраиваясь над лестницей на подиум. Ещё одно мановение волшебной палочки, и покрывала спадают, открывая богатую отделку сундуков, у которых спереди красовалась крупная золотая надпись «Нимбус-2002», а на крышках сверху «Хогвартс» и чуть ниже название факультета с гербами по бокам.

Три команды квиддичистов почти синхронно охнули-ахнули, а четвёртая раззявила рты от удивления тому факту, что их модель уже успела устареть.

Тем временем мистер Уизли бодро вышел из-за кафедры и скорым шагом прошёлся вдоль сундуков, щёлкая по ним волшебной палочкой. Сундуки открывались, и над ними взлетали восьмёрки мётел, выстраиваясь в четверные галочки, чтобы дать всем представление о том, как выглядит правый и левый бока с подписями. Цветовая гамма соответствовала цветам факультетов, как заказывал Гарри.

— Семь игровых и одна запасная. Уникальная во всём мире модель «Нимбус-две-тысячи-два» слегка превосходит спортивные характеристики модели «Нимбус-две-тысячи-один», однако главные преимущества в том, что в этих мётлах реализована комфортная безопасность семейной модели и чары восстановления при случайных поломках. Производитель даёт десятилетнюю гарантию, но всё равно, дети, ради благополучия вас и вашего факультета пользуйтесь ими аккуратно и бережно. Спасибо за внимание. Приятного аппетита.

Три команды квиддичистов даже встали, аплодисментами выражая свою благодарность за столь щедрый подарок, заместительница директора тоже поднялась с места с радостной улыбкой. Артур обернулся к Альбусу и слегка поклонился ему в дань уважения и передавая слово.

— Спасибо Попечительскому Совету Хогвартса за проявленное внимание к обеспечению всем школьникам равных возможностей в квиддиче, — произнёс Димблдор, вновь встав с трона. Приятный сюрприз, своевременный, опять от Гарри. — За новый спортивный инвентарь школы назначаю ответственными деканов. Принимайте, коллеги.

Все четверо взмахнули своими волшебными палочками, побуждая мётлы сложиться в сундуки, а сами сундуки потом уменьшились и водрузились на столы перед деканами, выглядящими довольными нововведением.

— А теперь всем приятного аппетита, — директор кивнул диджею из Хаффлпаффа, вдохновлённого выведением в школе нового вида магических существ и заработавшего на балл больше, чем факультет Равенкло, за которым следовал Слизерин, а замыкал Гриффиндор из-за кое-чьих проделок, повлёкших штраф.

— Приятного аппетита, — хором пожелали школьники, включая многих со столов зелёно-серебряных, где ссутуленный Малфой повесил голову, пряча пылающее лицо побитого по всем статьям.

Естественно, после завтрака у Поттера на плечах образовались синяки от множественных похлопываний, а на стадионе собрались все младшие курсы Гриффиндора, где игроки принялись публично испытывать новые мётлы. Остальным львам для осмотра и проб досталась запасная метла, которую первой хотела испытать сама МакГонагалл, но была вынуждена отдавать дань традиции, организовывая выход в Хогсмид средних и старших курсов всей школы. Изящные обводы патентованного внешнего вида, стильный дизайн в цветах факультета, удобства и безопасность — идеальная метла пришлась всем по вкусу. Некоторые игроки команды даже стали опасаться за свои места из-за зазвучавших предложений опробоваться на их роль, но позже пришедшая и таки опробовавшая инвентарь декан сослалась на сыгранность состава, сохраняющегося с прошлого года, потому до выпуска капитана Вуда никакого конкурсного отбора не будет.

В субботу Хагрид поделился первыми изысканиями. Во-первых, пикси сочли флавимандр отличной добычей, становящейся доступной во время полёта, когда защищающий их огонь собирается в крылья. На вторую особь покусилась докси, оторвав хвост и отожрав заднюю лапку, при этом флавимандра выжила и после того, как устроилась в огне, заново отрастила себе обе конечности.

А ещё в субботу профессор Снейп, взяв без разрешения особей из Большого зала, в тиши лаборатории провёл некоторые опыты. Сцеживание крови у него провалилось, и мастер воспользовался другим алгоритмом, в первый раз давшим сбой, но на второй раз Северус смекнул воспользоваться опытом Драко и убить при помощи голубых искр, и только потом высушивать и молоть. В итоге получился порошок, представлявший собой аналог крови саламандр, но со своими особенностями. Серия тестов помогла мастеру зельеварения сделать выводы о том, что при смешении с кровью саламандр этот ингредиент улучшит свойства рябинового отвара, что при переработке под его применение рецептов зелья защиты от огня и взрывного зелья можно получить солидную прибавку в эффективности готовых составов. А ещё этот порошок при добавлении в маггловский порох усиливал его врыв. Поэтому перед началом вечерней трапезы декан Слизерина воспользовался своими полномочиями:

— Внимание, студиозусы. С сего момента за разведение флавимандр без санкции профессора УзМС и вне специально отведённого им места будет налагаться штраф в десять баллов с отработкой у завхоза. Со следующей недели я буду раз в день после ужина начислять один балл каждому, кто принесёт мне чёртову дюжину здоровых и взрослых флавимандр.

Ужас Подземелий весьма искусно воспользовался политикой кнута и пряника, сохраняя свою репутацию неоднозначной. Не до всех сразу дошёл смысл сказанного, однако за время еды даже Рон просёк, что с разрешения Кеттлберна отныне можно ежедневно зарабатывать по одному баллу, разводя «поджигателей» и сдавая их Снейпу. Это актуально, в том числе из-за уже возникших ситуаций равенства баллов, заработанных по итогу будней недели для отдыха за границей, отчего выбирать счастливчиков пришлось с учётом оценок за самостоятельные работы.

Второй курс Гриффиндора сегодня сыграл с новой командой из мальчишек со второго и третьего курса Хаффлпаффа. Поскольку Поттер бегал на поле и ждал пасов на стороне противников, а на воротах стоял Невилл, первый тайм львы победили по снитчам, а второй закончился со счётом «десять — девять» в их пользу за счёт снитча, который Джастин придавил за крыло, а Симус притопнул сам золотой мячик. Подобный накал страстей — увлекает. Если морковку слишком далеко отодвинуть от морды ослика, тот может потерять к ней интерес, как произошло с Кастелобрушу, а когда близко и уже чуток надкушена…

Поутру в воскресенье некоторые из ребят только сегодня обратили внимание, что вместе с ними через портал проходит всё больше взрослых, тоже проводящих свой выходной на море. Почему? А потому что произошла двойная сенсация — на пляж отправились Хагрид и Филч, это помимо четы Сикандер, начавшей пользоваться служебным положением с самого первого раза, помимо Трелони, Вектор, Синистры, Хуч, Бабблинг, некоторые из которых отправлялись семьями. Отправка мадам Пинс была не столь заметной, её в библиотеке замещала сама МакГонагалл, решившая совместить работу библиотекаря с некоторыми своими изысканиями. И мадам Помфри гораздо менее колоритна по сравнению с Хагридом — медиковедьму на сегодня подменял её ровесник Генрих Гауз, с первого октября, уступая своё хлопотное место молодому кадру, на постоянную работу переведшийся из Мунго в Хогвартс вместе с санитаром и санитаркой Уайнскотт, выбрав этих супругов, поскольку его племянница Мэри прошлым летом завершила двухгодичную стажировку на медсестру и встала в очередь на участие в программе ротации кадров, ежегодно меняющей одну из трёх посменных помощниц мадам Помфри, а этим летом вышла замуж за медбрата по имени Ной, которому ранее не светила работа в Хогвартсе из-за предпочтений его старшей целительницы.

К слову, три сменные помощницы мадам Пофри являлись дежурными медсёстрами для оказания первой медицинской помощи в любое время суток. Поэтому им нельзя было поручать варить зелья. Поэтому они имели два месяца отпуска. А поскольку они от Мунго, то часть их зарплаты выплачивалась из государственного учреждения, поэтому все трое являлись приходящими работницами. Двое новеньких будут варить зелья, а также оказывать ветеринарную помощь, присутствовать на стадионе во время любых матчей, спасать от солнечных ударов во время географических экскурсий, сопровождать старших по рангу на симпозиумы и ходить вместе с деканами к рождённым у простецов для их первичного осмотра до принятия ноши их проблем при поступлении.

Волшебник-юнлинг этим утром не унывал, бодро входя в портал со знанием: никакого матча с огненным шоу не будет. То ли Фоукс не пожелал жениться, то ли Дамблдор отказался проявлять себя шоуменом или оплошал с уговорами египетского министра магии, то ли что-то ещё помешало.

Завершающий визит в Египет начался с Дельфиньего рифа поблизости от местечка Марса Алам. Подковообразный риф с удивительно прозрачной водой и дружелюбными дельфинами, любопытными и игривыми, но кататься на себе не дающими, хотя гладить и обниматься позволяющими. Их цокающие, трещащие, свистящие звуки действовали умиротворяюще. Пусть дельфинов оказалось меньше, чем людей, каждому ребёнку досталось хотя бы немного общения с этими подводными обитателями.

Помона Спраут тщательно подготовилась к этой экскурсии, начиная от предварительного повышения квалификации в МСУВС и курса зелий похудания да заканчивая подбором съедобных водорослей для плантации несколькими морским милями севернее Марса Алам.

И опять облом — никаких ритуальных применений Гербивикус. Желающие, а ими решили все заделаться, практически осваивали особенности подводного применения заклинания Гербивикус для взращивания водорослей. Начали с мелководья, где насадили морской салат — водоросль ульва, крупная, изумрудная, с пышными ответвлениями. Среди кораллов на глубине около четырёх-семи ярдов каждый взрастил по несколько кустиков красной колосовидной водоросли литотамния, считающейся королевой, тогда как король обитает в северных водах — это фукус. Ещё глубже посадили длинные ленты ламинарии — морская капуста предпочитала более прохладные воды и не у всех школьников сразу пошла в рост в тёплых условиях Красного моря.

Выросших водорослей вполне хватило, чтобы урожай со всех трёх разновидностей стал основой сегодняшнего обеда, от и до приготовленного в Марса Алам при самих школьниках, с интересом наблюдавших за кухней под открытым небом и пускавших слюнки от ароматов жаренной рыбы и осьминогов, ставших как чипсы хрустящими в кипящем масле, куда ещё погружали бананы. Кулинария по-своему волшебна! За вычетом Уизли, большинство школьников никогда ничего не выращивало, а некоторые даже не видели, как пища готовится.

Сиеста прошла на надувных матрацах с якорями и зонтиками из пальмовых ветвей. Их срезали с окрестных деревьев, на которые потом колдовали Арборивикус для отрастания новой кроны. Помимо «производства» тени, ветви источали сок, при испарении разбавлявший солоноватый запах моря, а ещё они колыхались ветром, создающим убаюкивающий шелест.

Остаток дня провели в оазисе Бакария. Далеко не самый крупный, зато полный контрастов. Это и заросли разнообразных пальм, и выжженные чёрные пирамидальные и обычные горы вокруг, и белая пустыня неподалёку, и Долина золотых мумий да Хрустальная гора, и археологических памятников изобилие. И полетали на мётлах, и погуляли, слушая о бедуинах, на чей базар англичан сводили купить дешёвых или не совсем сувениров. Увы, по соображениям безопасности магически скрытые оазисы и торговые площадки остались за бортом географической экскурсии.

Самое экзотическое осталось напоследок — горячие источники! Солнце уже зашло, перепад температур оказался заметным, хотя особо холодит лишь под утро. К раздельным купальням прилагались раздельные бани, предусматривающие обливание ледяной водой. Спихивание в созданные изо льда купели вызывало особенно громкие визги и крики, как и Поттер-бомбочки, обрызгивающие всех мальчишек вокруг.

С чужой подачи у Гарри-Грегарра после бани на горячих источниках созрела идея получше Инфламарэиавис. Огненное заклинание, составленное из двух известных чар, станет хорошей задачкой для Гермионы, следующей после шаровой молнии, которую можно получить разными путями, например, соединив Баубиллиус и Бладжерфорс.

Криогенная заморозка — вот какой мыслью озарило волшебника-юнлинга во время прыганья бомбочкой в созданную Ксенофилиусом ледяную купель с водой о волшебных четырёх градусах по Цельсию. Слово Криостазис так и напрашивается в качестве основы для заклинания, никого не убивающего, но выводящего из боя получше Петрификус Тоталус. Волшебник-юнлинг сразу смотрел на перспективу со столкновением против группы врагов, потому после возвращения в Хогвартс задумался о генерации массового воздействия.

Криостазисавис сработает по прямому смыслу заморозки всех окружающих птиц. Сплетение через связующее Криостазисиавис удлинит формулу и потребует отдельной разработки заклинания Криостазис. Больше возможностей и лучшую конкретику даст латинское слово «грэкс» (grex), имеющее множество схожих смыслов: стадо, рой, толпа, стая, гурт, общество, сбор, собрание, табун, группа периодической системы. Если добавить знакомое «форс», получив «грэксфорс», то получится сотворить некую разумную общность из особей, чей образ маг воплощает из текущих нужд: хоть стаю волков, хоть табун ослов, хоть рой ос, хоть стаю коршунов. Слияние двух заклинаний в одно Криостазисгрэксфорс даст точное описание желаемого эффекта, что на один слог короче парализации и действует массово вместо поражения единичной цели.

Осталось определиться, соматическая формула будет в одно сложносоставное слово или в два? Сверившись с учебником по высшим чарам для старших курсов середины века, волшебник-юнлинг столкнулся с выбором базового принципа действия.

Если оформлять как проклятье, то псевдоживой снаряд может быть маленьким и при попадании в цель заставит магию самой жертвы осуществить криогенную заморозку. Слабые ведьмы и волшебники сразу заморозятся, а сильные могут воспротивиться и даже преодолеть, что их отвлечёт и ослабит. Проблема в защитных заклинаниях, ослабляющих проклятья как таковые или защищающие от них подобно Сальвио Гексия или Фианто Дури. А ещё простецы при выводе из криостазиса потребуют медицинской помощи из-за смертельной ослабленности организма.

Если оформлять как чары, то псевдоживой снаряд должен быть крупным и энергоёмким, чтобы при попадании сгенерировать достаточно льда для пленения жертвы с насильственной отправкой в стазис. Данный вариант натолкнул на мысль создать заклинание Криостазис Моментум по аналогии с Аресто Моментум: при аресте маг сохраняет сознание, следствием этого является принципиальная возможность «побега заключённого»; заморозка момента сродни остановке времени, как индивидуальной, так и локально в области, что потенциально способно объять личный пузырь Протего Максима и исключить защищающегося мага из потока времени.

Кстати, наверняка кем-то и давно уже изобретено заклинание Систере Темпус. Волшебник-юнлинг запоздало соотнёс его с отделением стазиса в той колдовской мебели, которую он помогал реставрировать для кухни «Норы». Термин «стазис» подразумевает смену состояний цели, а помещённая в заколдованное отделение еда сохраняет своё текущее состояние. То есть это довольно тонкие нюансы и одновременно основополагающие принципы действия чар. Сходу не изобрести…

Поттер проснулся посреди ночи и тайком сгонял в библиотеку. После муторных поисков его подозрения подтвердились — используемые в обиходе корни имеют греческое происхождение. С медицинской точки зрения криостазис сродни анабиозу при температурах тела от нуля до десяти градусов Цельсия, а вот крионика есть то самое замораживание во льду сверхнизких температур.

Запретная Секция порадовала фолиантом об остановке времени с естественной защитой в виде этой самой остановки времени при попытке взять книгу с полки — человек из превращённого заклинанием Гоморфус стула застыл. Чары копирования позволили направить действие защиты на вечное поддержание дубликата — после этой хитрости Поттер ознакомился с содержимым.

Догадки подтвердились — Систере Темпус иногда применяется для создания артефактов вечного хранения. Модификатор Дуо уже требует регулярной подпитки, зато такой шкаф сохранит недоваренное зелье, а гроб сбережёт свежий труп мага. Модификатор Триа придаёт заклятью достаточную мощь для остановки времени для взрослой ведьмы или волшебника. Модификатор Максима обычно вкладывается в ловушки, очень редко когда его применяют для организации складского помещения, поскольку при каждом входе в него действие заклинания должно прерываться, иначе ничего не изъять и не положить. Вся сложность в освоении, поскольку без наставника или помощника велик риск остановить время для себя самого как пути наименьшего сопротивления. Финита и Фините Инкантатем являются наихудшими контрзаклинаниями, поскольку их действие согласуется с чарами Систере Темпус и вызывает конец существования, что порождает взрывное разрушение или полное исчезновение объекта. Этого не происходит, если применяется заклинание Аресто Моментум. Собственно, для дешёвых бытовых хранилищ обычной пищи используют безопасное заклинание Аресто Моментум Минима — что-либо волшебное в таком шкафу испортится из-за свободного состояния магии.

Поттер приуныл, особенно из-за того, что мало поспал и уже пора возвращаться, чтобы успеть на общую по спальне зарядку.

Будучи сонным и задумчивым, Гарри-Грегарр уделил мало внимания радостям первокурсников, конкретно девочек с Гриффиндора, которым досталась первая мягкая скамья, изготовленная лавкой мистера Вуда и сегодня спозаранку доставленная. Незрячие взгляды мазнули по прессе, хотя среди газет даже «Ежедневный пророк» информировал, что на международном конкурсе садоводов победительницей в четырёх номинациях и главным призёром стала Молли Уизли, представлявшая ферму. Первая номинация — лучший вид кустарников и деревьев, представлено серией колдофото одновременного цветения и вазочками с сохранённым урожаем с каждого куста и деревца. Вторая и третья номинации — лучшая грядка и лучший горшок, представленные одной живой ротанговой вертикальной грядкой с шестнадцатью ёмкостями, на дне которых росли корешки ротанга. Четвёртая и главная номинация — выведение нового сорта, целых шестнадцать съедобных волшебных растений с полезными свойствами общеупотребимых зелий. Алхимическая клубника, как назвали волшебные плоды, вызвала фурор в сообществе садоводов. Даже в свете Поттеровской пальмы эти ягодные кусты со стабильным плодоношением клубники со свойствами конкретных зелий стали сенсацией.

В общем, декан Спраут крепко обиделась на директора Дамблдора за установленный им вчера запрет на ритуалы и эксперименты.

Поттер же сегодня зациклился на магии. Так он вымучил мысль, что вместо заклинания Криостазис из двух греческих корней может подойти ёмкий латинский глагол Конглацио, означающий: застыть, замереть, заморозить, застывать, замораживать, замирать. Оно и меньше. Но если хорошенько подумать, то чары Конглациогрэксфорс будут буквально означать замирание в роевой форме, то есть цель осыплется кучкой замороженных насекомых.

А если ещё лучше поразмыслить, чему способствовал обед, то Конглацио похоже на Ступефай, только вместо оглушения происходит более серьёзное воздействие, одновременно сочетающее паралич и охлаждение, и для снятия Ренервейт уже не подойдёт. Вместо жеста вертикальной черты, как у Ступефай, можно отработать «шпажный укол», применяя экспериментальный принцип генерации заклинания, причём пока не ясно, то ли внутри волшебной палочки, то ли в ауре собственного тела. Шпажисты и рапиристы совершают колющий выпад всем телом, двигаясь ногами и распрямляя руку. У джедаев в Шии-Чо, первой форме боя на световых мечах, тоже есть простой выпад-укол.

Как вообще происходит колдовство? Волшебная палочка концентрирует магию, модулируемую словом, и одновременно формирует из неё некую фигуру, по завершении получается заклинание, отправляющееся в цель. Допустим, вместо палочки будет двигаться тело, что само по себе резко понизит скорострельность, ведь движение пальцами гораздо быстрее и проще, чем движение туловищем или рукой. Судя по футбольному квиддичу, пинок с разбега сильнее пинка с места, поэтому разумно предположить, что при колдовстве тоже должен быть способ ускорить заклинание и придать ему больший магический импульс. Как? Непонятно. А какие аналогии есть?

Повспоминав прошлую жизнь, Гарри-Грегарр зацепился за знаменитый энергетический арбалет вуки, который за счёт электромагнитного поля, генерируемого шариками на кончиках дуги, разгонял болт для убойного пробивания обычной брони работорговцев и дроидов B-1 на дистанции до полукилометра. С тем учётом, что в слове Конглацио ударным является последний звук «о», то движение волшебной палочкой вперёд можно сравнить с её зарядкой болтом, состоящим из древка «конглаци» и наконечника «о». В миг выстрела маг замирает, некоторым образом воплощая суть этого заклинания, после завершения отправляющегося нести созданный магический импульс в цель, но стоит ли такая прибавка возможности тупо идти вперёд с выставленной волшебной палочкой либо лететь да скороговоркой колдовать? Ещё больше ускорить можно, если вместо луча или сгустка представить этот импульс в виде молниевидного разряда, двигающегося самым оптимальным образом, как поступает электричество, в естественных условиях по прямой не бьющего. Такой способ движения позволит сделать целеуказание более свободным.

«Гланс» является существительным и постфиксом негоден для глаголов Ступефай и Конглацио из-за смены смысла, зато префиксом в самый раз. Однако вместо «пули», ускоряющей косвенным смыслом, можно применить латинское «миссус», прямо означающее выстрел. Это существенное удлинение фразы в счёт существенного ускорения — оправдано ли? А ещё рост движений и трат магии означает ускорение наступления усталости. В общем, как минимум научный смысл есть, чтобы на практике проверить все эти умозаключения.

Во время уроков после обеда Поттер смекнул словесную формулу — Крионикавис сочетает два языка на оси буквы «а» по примеру Гоморфус, бывшего на слуху во всём магическом мире из-за начала его применения на медицинских и танцевальных курсах. Пусть птичьи формы ограничены по сравнению с Грэксфорс, зато вербальная формула относительно проста и коротка, а за счёт сцепки двух частей через общий звук вместо заморозки окружающих птиц будут созданы ледяные птицы, при контакте с целью вызывающие её криогенную заморозку как обратимое состояние. Модификаторы отлично приложатся к этому заклинанию — Максима позволит подвергнуть криогенной заморозке даже дракона или феникса.

Стоит ли делать соматических формул две — для проклятья и для чар? Проклинать никого не хотелось, хотя этот вариант будет срабатывать моментально, тогда как чары будут порождать лёд, которому потребуется несколько мгновений для расползания и пленения взрослого мага, за это время способного успеть остановить или снять заклинание, отделываясь тяжёлым обморожением, которое в ряде случаев станет для жертвы смертельным. Хотелось бы оба эффекта. Беда в том, что Поттер не имел понятия, каким должен быть жест, и не имел того, от чего отталкиваться, как в случае с Эгоморфус, Вердимиллиусивикус и других связок.

К чаепитию понедельника волшебник-юнлинг определился: до Рождественских каникул он кровь из носу должен завершить работу над чарами Крионикавис и оттестировать комбинацию Крионикавис Бладжерфорс для защиты от вероятного нападения Пожирателей Смерти на оставшийся вне Фиделиуса гараж Артура Уизли, а к летним каникулам он, так и быть, сварганит проклятье Крионикавис для заморозки в плен выживших после поджаривания термальным детонатором из плюй-камня.

Однако Поттер чрезвычайно опоздал с этими планами — подобные заклинания ему пригодились бы уже этим вечером!..