Герцогиня из приюта

Глава 47

Еще через неделю все было готово к отъезду. К сожалению, я по-прежнему пока не могла вернуться в академию, где Валери уже приступила к занятиям по индивидуальной программе. Мою согласовали еще раньше, однако меня ждали в Круа.

Следовало скрепить союз двух родов у алтаря, где Вальмонты веками приносили клятвы, и подтвердить помолвку. Тем самым я выполняла обещание, данное маме. После этого Роберт поставит на границах дополнительный боевой заслон. Герцог больше не будет чужим на моей земле.

До появления в Круа я должна посетить Марбо и войти в свой будущий дом. Потом нас ждала клятва на герцогском камне… Все вроде правильно, но меня смущало запредельное количество ритуалов. Мы же не в жуткой древности, когда супруга укладывала себя на алтарь будущей семьи, жертвуя собственной магией ради детей и мужа. В те времена из-за такой, как я, запросто могла разгореться война. Причем мое графство послужило бы лишь дополнительным аргументом. Очевидно, что виной моей меланхолии болезнь и Кристиан. После случившегося отдаться приятным хлопотам не получалось. Мама мечтала видеть меня герцогиней, одной из богатейших леди Шести королевств — все так и случилось, но беда в том, что я не ощущала радости.

Самый завидный жених континента становился моим мужем — а что я? Если бы мне пришлось добиваться любви Роберта или у нас бы случилась какая-то яркая прелюдия, то, возможно, я бы сейчас парила, не касаясь земли.

Я же рассеянно теребила кулон на шее и думала не о женихе, а о том, как и когда князь заберет свою подвеску.

Впервые в жизни я столкнулась с магическим истощением. И, кстати, Роберт этому тоже поспособствовал. Он вбил себе в голову, что мне нужны традиционные браслеты, какие герцогини Марбо носили две-три сотни лет назад.

— Не ворчи, Изабель, солнышко. Ты помешалась на плетении своей ворожбы, а это моя странность. Все мужчины немножечко собственники. Ты будешь принадлежать только мне и нашим детям. Это нормально, а как же иначе?

Мы оба отдавали себе отчет, что развод в нашем статусе практически исключен.

— Роберт, я же сказала, что возвращаюсь к занятиям через две недели. Как я, по-твоему, с этими шутками смогу отрабатывать парные заклинания с преподавателями или, о, ужас, проходить практику с целителем-мужчиной?

Де Роман ранее иногда позволял себе уничижительные высказывания о морали в смешенных учебных заведениях, но здесь он мудро замолкал. Или клялся, что «браслеты верности» ни одной девушке еще не помешали учиться.

По его настоянию маги-геральдисты сняли с меня мерки для этих краковых наручников пару дней назад. Процедура заняла больше пяти часов, причем в ней принимали участие лекари. Она оказалась чрзвычайно сложной и потребовала от меня два или три раза выплеснуть силу.

Аж восемь магов минута за минутой фиксировали, как менялись мои плетения вслед за изменением активности и настроения… Ну, и мерзость. Побыстрее бы все это закончить. Уехать к занудам-профессорам, спастись и от Кристиана, и от Роберта.

Впрочем, с Робертом все только начинается. Может, через три года я повзрослею, захочу ребенка и сама буду к нему льнуть… Почему же я чувствую лишь глухую тоску и ничего больше?

Я проснулась посреди ночи, оттого что замерзла. Утром я уезжала в Марбо. Все вещи собраны. Часть чемоданов уже отправлены в академию… Я поежилась и попыталась натянуть одеяло до подбородка. Но его не было. Тщетно я стискивала на груди невесомый атласный халатик, в котором уснула.

Со всех сторон раздавался шелест. Распахнула глаза, все еще не веря, что я не у себя в спальне. И, да, к моей опочивальне на верхнем этаже отеля «Гранд Андория» это место не имело отношения. Я очутилась в каком-то тропическом саду, вернее, оранжерее, потому что наверху кроны с изогнутыми в спираль ветвями все равно упирались в стекло.

Лежала я не где-нибудь, а под куполом удобной плетеной качели на мягком матрасе. Качель покачивалась, а деревья словно тянули ко мне свои необычные ветви — загнутые в баранки и унизанные узкими листочками. Я так поразилась, что даже не успела испугаться. Это лишь сон.

— Здесь ночная температура, комфортная для аустенции. Это эндемик Вилля, но я развожу его и в городском доме, — Кристиан говорил, стоя у меня за спиной. Сверху на плечи опустился камзол… Его тепло, его запах. — Чтобы расти за пределами острова, этому дереву нужен мой магический фон… Но вы вся дрожите. Почему восстановление идет так медленно? Кристалл показал, что уже отдал всю затраченную вами ранее энергию. Хотя будь вы здоровы, то магия бы тут же перестроилась.

Значит, не сон. Легран пришел забрать свою вещь. Точнее, забрал меня, чтобы забрать ее. А ведь достаточно было просто зайти в часы, когда я принимала посетителей.

— Ваше Высочество, я устала от вас и от ваших игр. И, тем не менее, спасибо, что не бросили один на один с болезнью. Вы сложный человек, но я бы не хотела думать о вас совсем плохо. Впрочем, вряд ли это важно.

Откуда-то он взял пуфик. Уселся передо мной — так, что это я теперь смотрела на него сверху вниз. На этот раз на нем темно-серая сорочка. К тому же застегнута до предпоследней пуговицы. Но глядеть на князя все равно тяжело.

Кристиан отвел ветвь, которая так сильно отогнулась от ближайшего дерева, что обхватила мою щиколотку. Шикнул на нее. Укутал мои ноги пледом.

Я заставляла себя держаться спокойно, хотя, не скрою, пнуть его хотелось и сильно.

— Аустенция буквально льнет к тебе. И меня тянет так сильно, что еле держусь…

В ответ на его слова я поджала ноги под себя.

— Не бойся, Белль. Я не сделаю ничего против твоей воли. Я себя пока контролирую. Возможно, ты и есть та самая девушка, чье присутствие меня утешает, и рядом с тобой я становлюсь лучше, чем я есть… Но это тебя не спасет. Ты хрупкий изнеженный цветок, и я сломаю тебя, вовсе не желая этого. Вся история моей семьи тому подтверждение.

Богиня, он вытащил меня, чтобы пересказать свою речь у камина?.. Тут добавить, тут усилить… Оратор.

После сильной магпотери эмоции во мне улеглись. Я потянулась к цепочке на шее и сняла ее. Кулон по-прежнему сиял матово-зеленым. Какой чудесный оттенок.

— Кристиан, пояснения ни к чему. Давай проявим уважение друг к другу. Мы уже со всем разобрались. И я не хочу быть сломанной. Ни тобой, ни кем-то еще. Поэтому я выхожу замуж за своего друга детства. Его нельзя обвинить в том, что он охотник за состоянием, воспылал ко мне внезапной страстью или ему нужен мой титул. Он рядом со мной уже много лет.

— Тебя бросил любовник, Белль? Или ты его бросила? Попробовала залечить душевные раны новой любовью. Потянулась ко мне. Но из меня получился бы отвратительный муж. Я не гожусь тебя в няньки. Я бы приходил, брал тебя и уходил. Грубо и без ласк. И так ночь за ночью. И все равно, чтобы не угробить тебя, отправлялся бы по шлюхам. Породистым и не очень. А ты была бы заперта в мрачном замке на черной горе и сходила бы с ума в одиночестве под крики чаек.

Я не позволю себя запугать. Что-то подсказывало, что он продолжал изводить не просто так. Какой смысл сначала лечить, а потом снова уничтожать морально.

— Вы уже не раз говорили про любовника. Вам нужна невинная жена или просто предпочитаете девственниц?.. Я не идиотка и знаю о свойствах аустенции. Она заставляет говорить только правду… Так вот, моя правда заключается в том, что я влюбилась не в того человека. И вы не первый, кто стал объектом моей влюбленности. И я переживу крах этого чувства, какой бы изнеженной, по-вашему, ни была. Так что не надо меня жалеть и фантазировать лишнее. Как вы там сказали? Мне нужен был муж по итогам сезона и я выбрала себе мужа.

Князь придвинулся ко мне вместе с табуреткой. Его голова на уровне моей талии. Вроде бы не опасно, но все равно очень неловко.

— Как же заводит, когда из сладкой безобидной куклы вы превращаетесь в маленькую язву, графиня. Так и хочется вас встряхнуть и показать то, о чем вы еще не читали в книжках.

Я сглотнула. На самом деле я читала разные книжки. И те, в которые приличным девушкам заглядывать не полагалось, — тоже. Прятала их под подушкой и в комоде.

Однако Кристиан имел в виду не нежный девичий стыд, а настоящую жестокость.

— Вы правы, мне будет сложно принять жену поле другого мужчины и, да, я предпочитаю девственниц. Я похищаю их, как вас этой ночью, и в окружении побегов аустенции задаю вопрос, чего им на самом деле хочется — вернуться домой или попасть в сказку о любви. Сразу объясняю, что шансы стать моей женой стремятся к нулю. Но каждая считает себя особенной и хочет рискнуть. Тем более, что что они теряют... Я не жалею для них денег, а на деньги невинность можно восстановить за полчаса.

Как же я в нем ошиблась. Он по-прежнему имел рычаги сделать мне больно.

— А есть расценки на то, чтобы собрать разбитое сердце, Кристиан? А чувство собственного достоинства, с ним что? Это три алмаза или крупный рубин? Или вы правите своим подругам память? Ну, тогда они забудут вашу сказку и вас в качестве любовника. И вы уж определитесь, вы грубы или вы дарите свое коварное временное счастье.

Он протянул руку и погладил по щеке. В этот момент я ненавидела его пальцы за мягкость, а его самого — за эту издевательскую ласку.