Герцогиня из приюта

Глава 66

И напряглась я не зря. В следующую секунду в зал вошел Патрик де Труи. Тот самый, которому муж отдал меня прямо на балу. Патрик умудрялся быть естественным в любой ситуации. Сколько раз маркиз присоединялся по вечерам к нашей трапезе в Горгольезе, когда они с Робертом не успевали разобраться с делами в течение дня.

Я даже зажмурилась. То ли де Труи мне привиделся, то ли Энтин приснился. Последняя мысль заставила похолодеть и уткнуться носом в рубашку Леграна. Я судорожно втягивала аромат хвои и пряных трав. Нет, Кристиан настоящий. Он чуть сильнее прижал меня к себе.

Но не мог же советник Роберта явиться сюда со своей незамутненной физиономией…

При появлении Патрик широко улыбался. Эта улыбка всегда обеспечивала ему симпатию окружающих. Такой прямой, открытый, добродушный… Поэтому я все еще не до конца сознавала, что он согласился, забавы ради, обесчестить меня.

И уже неважно, в чем именно заключался план Роберта, — довести это безумие до конца, подложив меня под своих друзей (где-то в перспективе маячил Барабье, еще один приятель герцога) или опозорить на глазах у знати, без самого факта измены, как он утверждал в моем сне, — но Патрик-то согласился в этом участвовать… Зная, что я не в себе, услышав от Его Светлости, что я приняла дурман…

Он еще спрашивал, не буду ли я сопротивляться, услужливо подсказала память. А ведь маркиз называл себя моим другом. И когда я чувствовала себя более-менее, Патрик находил полчаса, а то и больше, чтобы посидеть рядом и поболтать, невзирая на недовольство Марбо.

Я слышала, как шаги приближались к столу. Молодой человек уже достиг того места, где мы сидели с князем. Он один раз останавливался — наверное, успел сделать легкий поклон. Мы же с Кристианом по-прежнему стояли по центру, то есть позади маленькой Мири.

Владетель Вилля, однозначно, заметил, что состояние у меня приближалось к шоку. Он не разжал объятий, хотя Патрик, если не ошибаюсь, официальный представитель моего супруга. Впрочем, необязательно, чтобы Крис был знаком с де Труи лично.

Магия князя сгущалась вокруг нас обоих. Посетитель — или мой испуг — ему не понравились.

— Чего ты боишься, Бэлль? — прошептал он, поглаживая меня по волосам двумя или тремя пальцами. — У тебя больше прав находиться здесь, чем у кого бы то ни было, включая меня… Вряд ли я оправдал надежды своей семьи. Не позволяй какому-то ничтожеству смутить себя.

…Я снова переживала это. Как мгновения вытягивались в бесконечную медовую нить и застывали смолой. Но его слова вывели меня из транса. Князь сказал какую-то ерунду.

Патрик тоже был не в силах молчать долго. В конце концов от него ждали объяснений.

— Гкмм… Ваше Высочество, Ваше Сиятельство, у меня поручение. Я прибыл по указанию Совета из-за специфики ситуации… Ее тревожной подоплеки… Чтобы с одной стороны, предупредить, а с другой — удостовериться… Но вы не представляете, как я рад увидеть вас на ногах, живую, среди людей, герцогиня. Несмотря на все эти мрачные слухи…

Что сделала бы на моем месте достойная дочь Вальмонтов? Обрушила бы на де Труи тираду, которая бы показала, кто он на самом деле. Заморозила бы его ледяным разрядом. Хотя бы устроила так, чтобы под ним подломилась паркетная доска, и он завалился на пол.

А что сумела я? Неслышно всхлипнула, убедилась, что глаза сухи, и повернула лицо в сторону нахала, не отрываясь от груди Криса.

Наши с Патриком взгляды встретились. И вдруг у него мелькнуло что-то такое, чего я раньше не замечала. Он глядел жадно, словно мелкий хищник, молниеносно оценивая собственные шансы. До безобразной сцены с ним и Робертом я бы и не вообразила, что он вообще мог быть во мне заинтересован. Впрочем, тогда я месяцами не оглядывалась по сторонам.

Патрик де Труи, молодой и звонкий. Ему нет и тридцати. Любимец дам из всех сословий. Не стеснен в средствах, хорошо образован.

— Ну что же, вы удостоверились, Патрик. На вашем месте я бы не посмела даже заходить в одну комнату со мной. Я не ждала, что в вас проснется порядочность, но такой наглости — тоже не предполагала.

Легран смотрел на де Труи поверх моей головы. Возможно, он уже догадался, что за гость его посетил. Мне мерещилось, что четыре стихии в Кристиане сплетаются в единый поток для атаки, которая сожгла бы посланника Совета.

Я редко пробовала читать плетения князя. Это слишком личное, — все четырехстихийники чувствительны друг к другу — и он бы заметил мое вторжение. Но сейчас, похоже, тот самый момент, потому что меня бросало из крайности в крайность… Одновременно с опасениями, что Крис вот-вот прикончит представителя при исполнении, я нервничала, что он… не отреагирует на него вообще никак.

— Герцогиня, леди Изабель, что вы такое говорите? — вскричал Патрик, складно махнув кудрями. — Я сам вызвался отправиться в Энтин, потому что мы всегда прекрасно ладили; рассчитывая, что вы будете откровенны относительно своего положения со мной, своим другом. Мы же ни разу не ссорились. Разве вы не помните, как всего десять дней назад в саду в Горгольезе я читал эту модную пьесу? «Лилия в табакерке», кажется. Она вам так нравилась… Вы были такая счастливая. Ах, кто бы мог подумать, что все так обернется.

Я не поверила бы в то, что годами творил со мной Роберт, ни посмотри в тот самый день, беспомощная и обездвиженная, в его сосредоточенное лицо. Я бы и насчет Патрика не поверила — но в ту минуту он стоял рядом и рассуждал, как удобнее меня… Подавила накатившую тошноту.

Маркиз утверждает, что я была счастлива, а я практически не помню те дни. Целые дни. Наверное, мое лицо неделями напоминало бессмысленную маску. Все вокруг считали меня помешенной. Может быть, Патрик до сих пор верит, что помогал другу избавиться от сумасшедшей супруги весьма приятным способом… А что до меня, то после оргий, какая мне разница с кем, когда и сколько раз…

— Изабель, — шепотом напомнил о себе Легран. — Любимая, это всего лишь маленький гнусный человек. Он не достоин ни такого ужаса, ни такого отвращения.

Патрик захлопал ресницами. Он явно обострил слух магией.

— Ты тоже помни об этом, Крис. У маркиза послание от Совета, а в Энтине относятся к новостям с уважением, — буркнула я.

«Не трусь, трусишка, — говорили глаза князя. — Хочешь, он сам выкинется с балкона, разбив окно?»

«Как ты до этого додумался? Кругом дети. За ним следят те, кто его отправил. Вдруг от тебя только этого и ждут?», — читал он в моих.